Южная пустошь – 7

Глава 2

Не было печали… Новые проблемы наваливались на меня, как снежный ком. Всю дорогу я надеялась, что смогу сохранить втайне пребывание моих детей в крепости, но сбежавшая Хурра поставила крест на всех планах. Я не винила маленькую девочку в том, что она примчалась к маме, соскучившись после долгой разлуки. Я ведь знала, какая Хурра непоседливая, и могла догадаться, что дождаться моего приезда на месте ей будет очень сложно.

И я решила, что вместо того, чтобы скрывать детей, лучше скрою от всех Гирема. Попрошу его покинуть крепость, теперь мои дочери и внуки обойдутся и без его присмотра, а Илька не увидит ночного короля и не догадается, что Хурра его дочь. Тем более в его интересах находиться подальше от меня. Так он сможет прожить гораздо дольше, чем рядом со мной.

Но проклятый Гирем прямо сейчас летел навстречу нам, ломая все мои замыслы. И мне срочно надо было придумать, как спрятать то, что очень скоро будет на виду.

— Елька! — оглушительно вопя и не снижая скорости, встревоженный Гирем пробился ко мне, в середину нашего отряда, как горячий нож в масло. Илька, поднявшая руку в предупреждающем жесте, ничего не успела сделать, а Ягурда, предвкушающая встречу со старым храмом, как будто бы вовсе его не заметила. Слишком отвлеклась на свои мысли. — Елька! Хурра у тебя⁈

— Я здесь, пап! — захохотала наша дочь, абсолютно довольная тем эффектом, который произвел ее побег из крепости. — Я же сказала, что все равно сбегу!

Гирем развернулся в седле, чтобы убедиться, что слух его не обманывает, и тихо выругался, выражая облегчение от того, что наша непоседа нашлась…

— Ох, уж эта девчонка, — проворчал он. — Вся в мать! Елька! — сверкнул он глазами в мою сторону, — Хурра совершенно отбилась от рук! Ты не представляешь, что они с Деливом и остальными малышами устроили в крепости⁈ Самые опытные воины шарахаются от каждой тени, бояться ходить в одиночку и почти отказались от мяса, чтобы не было костей и неживой плоти!

Захохотал он абсолютно довольный всеми теми ужасами, которые устроили дети.

— Здорово, да⁈ — Его взгляд выражал ликование. Он как будто бы не замечал, что помимо меня вокруг есть и другие люди.

— Нет, — холодно ответила я, — совсем не здорово… Но давай мы обсудим все чуть позже, когда мы наконец-то, доедем до крепости, приведем себя в порядок, поедим и отдохнем после столь долгого путешествия.

Да, я была недовольна. Во-первых, его фамильярным обращением. Я уже почти привыкла, что во время путешествия ко мне обращаются опуская титул, но Гирем, как впрочем всегда, зовет меня так, как будто бы я до сих пор нищенка из Нижнего города.

А, во-вторых, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: под присмотром Гирема дети совершенно отбились от рук. И мне придется приложить максимум усилий, чтобы исправить огрехи в их воспитании. И Хурра, и Делив, и все стальные дети должны понимать, что их способности не для баловства и запугивания стражи.

— А это еще кто такой? — хмурая Илька смотрела на Гирема прищурившись.

Он, услышав вопрос, обернулся, и склонив голову представился:

— Меня зовут Гирем, красавица. И я ноч…

— Он просто садовник, — выпалила я, останавливая то, что должно было остаться тайной. — Он служил в доме замке моего мужа Высокого герцога. И я совершила большую глупость, когда… решилась на интрижку.

— Садовник? — Гирем удивленно взгляну на меня, но мгновенно взял себя в руки и подмигнул правым глазом. — И ты до сих пор называешь меня просто садовником⁈ — возмущенно завопил он. — После того, как я рисковал головой ради нашей любви⁈ И отдал тебе лучшие годы своей жизни⁈ Неблагодарная! Все женщины коварные обманщицы!

— Хватит, — я поморщилась. Вот чего не отнять у ночного короля, так это его доверия ко мне и способности мгновенно принимать правильные решения. Но сейчас он малость переигрывал…

— Садо-овни-ик, — протянула Илька, внимательно осматривая Гирема с ног до головы. И глубокомысленно заметила, — очень странный садовник…

— Ага, — он довольно осклабился, — Елька тоже так сказала, когда впервые меня увидела.

— Хватит! — внезапно рявкнула Ягурда, выходя из себя, — всем молчать! Мы едем домой. И если кто-то посмеет открыть рот до того, как мы заедем в ворота храма, я запечатаю ему рот навеки!

Илька презрительно дернула губой, но тем не менее вернулась на свое место чуть позади Мехмеда. Мы опять тронулись с места, после еще одной непредвиденной остановки. Я усмехнулась, представляю, как злит Ягурду каждая задержка в самом конце долгого пути, который привел ее домой, который она покинула много сотен лет назад и уже не надеялась вернуться.

— Елька, — шепот Гирема привлек мое внимание. Ночной король, ставший садовником, ехал рядом и косил на меня одним глазом, — это кто такая?

— Это наша предводительница — госпожа Олира, — слегка улыбнулась я, увидев, как вытянулось лицо Гирема, — не смотри, что она совсем девчонка, глаза тебя обманывают…

— Я это уже понял, — тряхнул он головой. — Я посмотрел на нее с изнанки… Вместо девчонки там старуха. Мерзкая злющая старуха…

— И ее угрозы не пустой звук, к сожалению, — добавила я.

— Понятно, — кивнул Гирем. — А ты?..

Он не договорил, но я поняла. Мы с ним всегда понимали друг друга с полуслова.

— Да, я с ней не по своей воле, — признаться в том, что я пленница, оказалось довольно легко. Гораздо легче, чем я думала. — Я не знала, что ты с девочками здесь.

— Мы вынуждены были бежать… Лушка, науськанный Живелой, отправил за нами целую армию. Анни предупредила меня, и мы успели уйти по границе Пустоши. Но, полагаю, твоего поселка больше нет…

— А люди? — я прикусила губу изнутри, чтобы не выдать тревогу…

— А люди разбежались, — не стал врать Гирем. — За лето к нам прибилось много беженцев. Они основали еще несколько поселений чуть дальше вглубь пустоши… примерно на границе наших стран. Я велел уходить туда. Надеюсь, им удалось добраться целыми и невредимыми…

— Лушка сбежал из Яснограда…

— Я знаю… Анни сказала, он сейчас в Ургороде. Они очень сильно поссорились после… И до сих пор не помирились, хотя Хурра говорила, что Лушка раскаивается и сожалеет, что не поверил тебе, когда ты пыталась открыть ему глаза на Живелу.

Я вздохнула, вспомнив череду неудачных попыток объяснить брату, которого любила, как сына, что его избранница не та, за кого себя выдает.

— Ты должен знать, — добавила через паузу, — Илька, одна из дочерей Эбрахила, мечтает родить от тебя дочь, чтобы наследница Аддии села на трон после нее.

— Илька⁈ — расплылся в пошлой улыбке Гирем, — эта эта маленькая красотка-рабыня?

— Угу, — кивнула я. Нет, ревности я не чувствовала, мне просто было неприятно от того, как он отреагировал, — только не забудь, что она вышла замуж за младшего герцога Делива, который сейчас, как я полагаю, мертв. И ее внешность тоже весьма обманчива. Мать Ильки — амазонка Кларин, и девица, полагаю, ловко управляется любым оружием. Но и это еще не все… Великий отец хотел захватить трон в Аддии женившись на ней, потому обучил девчонку магии. И, поверь, даже Ягурда не рискует с ней связываться и предпочитает договариваться…

— Ягурда⁈ А это еще кто? — выдохнул Гирем на грани слышимости, как будто бы догадавшись, что это имя никто не должен услышать.

— Это та старуха, — поморщилась я. Посвящать ночного короля в такие тайны я не собиралась, и имя бывшей Верховной жрицы вырвалось у меня совершенно случайно. — Не спрашивай, я все равно ничего больше тебе не скажу.

— Понял, — улыбнулся он. И подмигнул мне, — но дальше я и сам все узнаю…

— Угу, — буркнула я, — только не забудь, что ты теперь садовник, а не…

— Садовник! — возмущенно прошептал он. — Ты что не могла выбрать для меня что-то получше⁈

— Скажи спасибо, что ты еще не труп, — зашипела я. И напомнила, — На мне висит клятва данная Древним Богам. И я, вообще-то, должна убить тебя прямо сейчас!

Гирем фыркнул и тихо рассмеялся, как будто бы его совсем не пугала перспектива умереть от моей руки.

— Елька, одна ночь с тобой, и я сам воткну в свою грудь кинжал, сжатый твоей ладонью…

— Идиот! — выплюнула я и отвернулась.

И он снова все понял именно так, как надо.

— Ты кого-то встретила? — его голос звучал равнодушно, но мы оба знали, что это равнодушие наигранное.

— Я уже давно кого-то встретила, — вздохнула я, намекая на Дишлана. Гирем хмыкнул, он никогда не рассматривал своего друга, как соперника, абсолютно уверенный в том, что наши отношения временные. — Но ты прав… Я нашла человека, которого смогла полюбить снова…

— И кто это? — а вот теперь он не скрывал свои чувства, и я услышала едкую горечь в его словах. — И почему ты не с ним?

— Потому что, — выдохнула я и украдкой, сделав вид, что просто смахнула упавшую ресницу, вытерла набухшую в уголке глаза слезу. — Потому что я никогда не умела выбирать мужчин… Он маг… Правая рука Великого отца…

Гирем сочувственно присвистнул.

— Мне жаль, Ель… Я никогда не смирюсь, что ты не будешь со мной, но я хотел бы, чтобы ты была счастлива.

Я кивнула. Говорить не могла, к горлу подкатил ком из концентрированных слез, которые я сдерживала все это время. Но жалость в голосе Гирема словно пробила брешь в каменной плотине.

— Значит тебе все же удалось встретиться с Великим отцом? — перевел он разговор.

— Нет, — мотнула я головой, тщательно заделывая появившуюся в сердце щель, из которой сочилась боль. — Но мне удалось с ним поговорить. Только давай об этом позже, без свидетелей… Не сейчас…

— Звучит как приглашение на ночное свидание, — снова засиял пошлой улыбкой Гирем и, наклонившись ко мне и едва не падая с лошади, страстно прошептал, — я обязательно приду, Елька.

— Угу, — буркнула я, — только не рассчитывай на что-то большее, кроме разговора.

— Ну, с чего-то же надо начинать, — подмигнул он мне.

Я покосилась на него и ничего не сказала…

— Кстати, в замке живет еще кое-кто из твоих старых знакомых, — внезапно и совсем другим тоном добавил он. Я вопросительно взглянула на него. Кто бы это мог быть? — Твой бывший… Адрей с семьей.

Кстати⁈ Мне захотелось выругаться. Это совсем не кстати!

— А он что здесь делает? — буркнула я, чувствуя досаду. Не потому что у меня было хоть что-то к Адрею, а потому что я не знала, как посмотреть ему в глаза. Он ведь предупреждал меня, что Кинжал Жизни нужно передать Илайе, иначе весь мир ждет большая беда. А я отмахнулась от его предупреждения, и теперь все мы расхлебываем последствия моего недоверия Адрею.

— У него что-то не заладилось на прежнем месте. И он приехал сюда, — Гирем внимательно следил за мной. И сразу же понял, что что-то не так. Все же ночной король был тем человеком, который легко считывал мои эмоции, как бы тщательно я их не прятала. Он нахмурился. — У тебя что-то осталось к нему?

— К кому? К Адрею⁈ — колючая ревность в голосе Гирема позабавила. Я усмехнулась, — если только ненависть. Ты же помнишь, какой я была в Беломорье… Думаешь, после такого у меня может быть к нему что-то хорошее?

— Вот ненависти в тебе я как раз не чувствую, — покачал он головой. — говори, Елька. А то придется Адрею еще раз полгода провести в постели, залечивая раны.

Я ошеломленно взглянула на Гирема… Неужели тогда он отомстил Адрею? И почему я узнала об этом только сейчас?

— Ну, не мог же я просто забыть, что он причинил боль той, которую я люблю? — невесело усмехнулся Гирем.

Я сглотнула… А мне казалось, что я знаю ночного короля, как облупленного. Но он в очередной раз смог поразить меня.

— Я, — запнулась, — я расскажу тебе вечером… Про Адрея…

— Ну, уж нет, — Гирем рассмеялся, — только не вечером. Говорить во время романтического свидания о бывших дурной тон, Елька. Лучше ты мне расскажи сейчас, — его требовательный голос и настойчивый взгляд никак не вязался с широкой улыбкой.

— Не будет у нас с тобой никакого романтического свидания, — с досадой цыкнула я. Но тем не менее пояснила причины своей неприязни к Адрею. — Он кое о чем предупреждал меня, но я слишком сильно не верила ему и отмахнулась от его слов. Но, оказалось, что он был прав. И я теперь не хочу слышать укоры с его стороны. Мол, если бы я не была так зациклена на своих обидах, — тут я споткнулась об свои же слова… В голове сразу всплыл пресловутый Список Страданий Ягурды. — то многих проблем удалось бы избежать.

Я все же не сдержалась и выругалась. И я считала себя лучше Ягурды? Мне и записывать свои обиды было не нужно, я и так старательно и запоминала и копила, не замечая, как сильно они отравляют мне жизнь. Но как научиться прощать? Как научиться забывать ту боль, которую причинили тебе люди? Как можно забыть, как Адрей выбросил меня у портового кабака, избитую и больную, надеясь, что я умру в мучениях и страданиях? Как это можно простить⁈

— Ель, — тихий голос Гирема отвлек меня от горестных мыслей, — мне кажется, что проблема не в Адрее… Проблема в тебе… Ты должна простить себя за те ошибки, которые совершила в прошлом, совершаешь сейчас и совершишь в будущем. Мы не Боги, и мы не идеальны. Надо позволить себе ошибаться, Ель. И себе, и другим…

И ему снова, каким-то невероятным образом, удалось угадать мои мысли, понять меня, пожалуй, лучше, чем я могла понять сама себя. Да, Гирем был прав… Дело не в Адрее, дело во мне. В старом мире, из которого прибыла половина моей души, говорили: не можешь изменить ситуацию, измени свое отношение к ней. Не можешь изменить мир, измени себя.

Я не могу изменить людей, не могу изменить законы природы, не могу изменить Богов. Но я могу изменить себя.

Научиться прощать… Нет, я и раньше пыталась это сделать, но каждый раз имела в виду, какие-то конкретные проступки. Свои или чужие. Но сейчас я поняла, прощать надо глобально. Сразу всех и сразу за все… Не выделяя ни отдельные поступки, ни отдельных людей.

Просто взять и простить. Всех и за все…

Научиться доверять… Доверять всем. Даже тем, кто еще вчера обидел тебя, но сегодня раскаялся.

Иначе мой Список Страданий будет расти. А я с каждым днем все больше и большое буду похожа на несчастную Ягурду, у которой в этой жизни нет ничего кроме обид. И даже сейчас,получив молодое тело, она не может жить полной жизнью и жаждет отомстить тем, кого уже давно нет на свете.

Хорошего в людях гораздо больше, чем плохого. Именно такими, хорошими, нас создали Боги. И каждый из нас хочет быть хорошим, даже если не знает с чего начать. Но иногда запутывается так сильно, что уже не может выбраться. И тогда милосерднее оборвать нить его жизни и отправить в самое начало, чтобы у души появился еще один шанс…

Так когда-то Великая мать поступила с насильниками Катрилы. Из милосердия, любви и всепрощения. Боги всегда так поступают, когда люди…

— Елька, ты чего задумалась? — перебил меня Гирем.

Я вздрогнула и уставилась на него… Кажется, я только что поняла, что-то такое… Большое… И очень важное. Но Гирем перебил, и теперь я никак не могла вспомнить, о чем была моя мысль.