Южная пустошь – 7

Глава 4

Известие о том, что Боги довольно часто посещают моих детей, заставили меня задуматься. Я весь день пыталась улучшить момент и поговорить с Викторией. Наедине. Но смогла сделать это только вечером, когда пришла укладывать младшую дочь спать.

— Викуша, — мягко улыбнулась я, поправляя легкое, хлопковое покрывало, которое жаркими ночами заменяло одеяло, — скажи, доченька, а Великая Мать часто приходит к тебе?

Дочка сладко зевнула, и повернувшись на бочок закрыла глаза:

— Да, мам, — пробормотала она. — Она почти всегда здесь. Ты хочешь с ней поговорить?

— Если тебе это не сложно, — кивнула я.

Мне надо было решить вопрос с Ягурдой. Я помнила, как Великая Мать вышвырнула ее душу из тела Олиры, и переживала, что она и сейчас сделает что-то подобное. И это, как бы там ни было, совсем не к месту. А вот в тот момент, когда Цитадель будет создана, я не отказалась бы от помощи Богини. Тем более это и в Ее интересах тоже.

Викуша плавным, слитным движением поднялась и села на посетил, взглянув на меня не своими глазами, в которых светилась многовековая мудрость.

— Я слушаю, — произнесла моя дочь глубоким, грудным голосом. Но мне и не нужно было говорить, я уже сама поняла: Она здесь.

— Я хотела поговорить по поводу Ягурды, — начала я.

Глаза Богини недовольно сверкнули в серых летних сумерках, тема нашего разговора ей явно не понравилась. Но Она не остановила меня, и я продолжила:

— Ягурда планирует создать здесь магическую Цитадель, которая защитит ее от Вашего гнева…

То, что бывшая Верховная желает повелевать Богами, и в частности самой Великой Матерью, я упоминать не стала. Во-первых, Богине это известно ничуть не хуже меня. А, во-вторых, я не хотела даже нечаянно вызвать у Нее недовольство. Сейчас мне нужно было, чтобы Боги поступили так, как я хочу. А это почти то же самое, о чем мечтает Ягурда. Пусть и всего один раз.

Викушка едва заметно кивнула, и продолжала смотреть на меня нахмурив брови. Как будто бы не поняла, что я имею в виду.

Я осторожно, чувствуя, что ступаю по тонкому льду, продолжила говорить. Очень медленно, постоянно отслеживая выражение глаз смотревшей на меня Викуши. Эмоции Богини проявляются на лице Ее наследницы. И если что-то не так, то у меня будет шанс остановиться.

— Я знаю, вы уже однажды вышвырнули Ягурду из тела Олиры. И вам, конечно же, не нравится, что она смогла обмануть Вас и вернуться. Хурра сказала, что Вы хотите вернуть душу бывшей Верховной жрицы в забвение, туда, где ей самое место. Но я очень прошу вас повременить немного…

Викуша смотрела на меня пристально. Богиня, точно так же, как я, ловила малейшие изменения на моем лице. И я изо всех сил постаралась, чтобы она видела: я не обманываю, я говорю совершенно искренне. Все мои карты сейчас раскрыты перед ее взором, у меня нет никаких секретов и тайных замыслов.

Молчала Она долго. Я уже начала нервничать, чувствуя, как по спине перебирают тонкими ножками невидимые мурашки. Если Богиня откажется…

— Почему я должна ждать? — тихо, так, что я еле услышала Ее слова в грохоте своего сердца, спросила моя дочь.

— Пожалуйста, — выдохнула я. — Это очень важно для всех нас. Для людей… Нам очень нужна магическая Цитадель, но никто, кроме самой Ягурды, не сможет ее создать. Великий отец захватил весь мир с помощью заклинаний, сохранившихся в Монтийской Епархии с тех далеких времен, когда магия процветала. Мы же растеряли все знания, и теперь ничего не можем сделать против них. Маги способны убить обычных людей даже не приближаясь к нам, а у нас нет никакой возможности защититься. И я подумала, что Цитадель могла бы нам помочь выстоять в борьбе против магов и сохранить независимость, став нашим щитом, последним оплотом простых людей в этой войне.

— Хороший план, — кивнула Виктория. — Надеюсь, у вас получится.

— Я тоже очень на это надеюсь, — осторожно улыбнулась я. Радоваться пока рано, Богиня пока не дала своего согласия для участия в наших планах. — Лучше всего будет, если вы избавите Олиру от второй души сразу после создания Цитадели. Это поможет нам взять под контроль всю крепость…

Я была уверена, что Великая Мать понимает, насколько это в Ее интересах тоже. И тем более неожиданным был отказ… Викуша помотала головой из стороны в сторону и произнесла:

— Нет, я не стану этого делать…

Что⁈ Я с трудом сдержала удивленный возглас. Но эмоции сдержать не смогла:

— Но это нужно сделать! Вы же помните, Ягурда хочет повелевать Богами!

Викуша пожала маленькими плечиками. Мол, ну и что…

— Но как же так⁈ — Я совсем ничего не понимала. От неожиданности тщательно выверенные логические цепочки спутались, превративших в единый комок не связанных друг с другом мыслей, которые метались в моей голове, как перепуганные птицы. — Но ведь Ягурда уже накинула поводок на вас! Сейчас она боится Вашего гнева и потому не дергает за магическую цепь. Но как только Цитадель будет создана… Ягурда непременно заявит свои права на власть! А потом накинет поводки и на остальных Богов!

Моя дочь тяжело вздохнула. Подняла на меня пустой взгляд и пробормотала:

— Я не стану этого делать… Тебе придется справляться самой…

— Но почему⁈ — в отчаянии воскликнула я. — Почему⁈

Непроизвольно схватила Викушу за плечи и потянула к себе, не отрывая взгляда от глаз, через которые Великая Мать смотрела на меня.

— Почему⁈

Я ждала ответа от Нее, но…

— Мам, — Викуша потянула ко мне маленькие ручки и крепко обняла за шею, прижимаясь к груди, — она ушла… Она очень хочет тебе помочь… Но не может… И она очень боится за свое будущее. И наше тоже.

— Почему не может? — я обняла дочь и прижала к себе, чтобы она не увидела, как на моих глазах появились слезы отчаяния. Я была уверена, Великая Мать на нашей стороне. Я не знала, что мои дочери здесь, и я смогу поговорить с Ней вот так… Но я собиралась обратиться к ей так, как делала это раньше, будучи Ее аватаром… Позвать на помощь, когда придет время. И тогда Она снова вышвырнет Ягурду из тела Олиры, остановив Верховную до того как магические поводки будут наброшены не Ее детей.

— Я не знаю, — прошептала дочь в ухо, — но, кажется, Ей запретили…

— Запретили? — переспросила, абсолютно уверенная в том, что неправильно расслышала слова, произнесенные Викушей.

— Ага…

— Но кто мог запретить что-то Богине⁈

— Не знаю, мам, — Вика отпрянула и заглянула мне в глаза. Я еле успела потушить ту боль отчаяния, которую испытывала. Дети не должны видеть, как я падаю в пропасть. Они не должны бояться будущего. Они должна верить, что я, мама, всегда смогу защитить их. — может быть другие Боги?

— Абрегор, Гирлор или Аддия⁈

— Нет, мам, — мотнула головой дочь. — Не наши Боги… А другие…

Сразу как только эти слова были произнесены, в моей голове из кучи разрозненных фактов, валяющихся без всякой формы и цели, с оглушающим звоном сформировалась новая цепочка, которая объясняла все…

Я ведь это уже знала. Но то ли забыла, то ли не придала должного значения.

Когда Великая Мать рассказывала о себе и своей жизни, Она же говорила, что Ее отправили в наш мир изучать зарождающуюся цивилизацию. Ей было запрещено вмешиваться в жизнь людей, но Она влюбилась в человеческого парня и нарушила приказ.

И все это значило только одно: над Великой Матерью, ставшей Богиней нашего мира, был кто-то еще… Тот, кто имел право приказывать Ей, запрещать, контролировать и… наказывать. Я, как правитель, очень хорошо знаю: тот кто отдает приказы, тот имеет право и возможность применить санкции в случае нарушения приказа. Это основа любой иерархии.

— Другие Боги, — пробормотала я. И вдруг вспомнила еще один факт. Он ложился в только что созданную цепочку, как влитой. Михась… Его поблекшая рыжина, изменившийся взгляд, странные слова и неясные намеки… Тела людей не предназначены для Богов. Понятно почему он медленно умирает. — Но неужели Они не понимают, сколько бед может натворить человек, поработивший Богов⁈

— Не знаю, мам, — вздохнула Викуша.

Но я и не ждала от нее ответа. Вопрос был риторический. Я и сама все понимала.

Если бы я была на месте тех, других Богов, я тоже поступила бы так же… Лучшее наказание для оступившегося заставить его расхлебывать последствия созданной им ситуации. Один раз потеряет время, деньги и другие ресурсы, второй раз задумается, а стоит ли нарушать приказ.

И уж точно я не оставила бы виноватого без присмотра. Приставила бы своего человека, который пристально следил бы за происходящим. И за тем, чтобы мои приказы больше не нарушались.

Я прикрыла глаза… В груди, там где обитала моя уверенность в победе, которая то пылала ярким пламенем, то еле тлела, стало пусто и гулко. Тьма, без единого просвета, поглотила все…

Механически уложила Викушу спать. Спела ей песенку, натянула на худенькие плечики тонкое хлопковое одеяло, пригладила волосы, выбившиеся из косы, заплетенной на ночь. Осторожно, чтобы не разбудить заснувшую малышку встала, наклонилась и поцеловала теплую, мягкую щеку, так приятно пахнувшую детским счастьем, и вышла за дверь.

Прислонилась к стене… Сердце мерно билось в груди. Адреналин схлынул, оставив после себя смертельную усталость. Прикрыла глаза. Глухая южная ночь царила вокруг меня, окутывая душным пуховым одеялом, сквозь которое не проходит ни капли свежего воздуха.

Я в который раз оказалась в тупике. Слезы подступили к горлу, но я сглотнула собравшийся комок. Не время плакать. Я не должна опускать руки. Я должна придумать что-то еще…

— Но что⁈ — выдохнула шепотом. Прикусила губу. Хотелось свернуться клубком и оплакать очередную, но явно не последнюю неудачу…

Я не знала, куда иду… Не думала. Просто шла. Тело двигалось само, без всякого участия головы. Я спустилась по лестнице на самый низ, туда, где рядом с единственным входом в эту часть здания располагалась небольшая, неприметная дверь. Снаружи ее сразу и не увидишь, как будто бы кто-то нарочно спрятал ее от взора входящих.

На мгновение замерла, не совсем понимая, что привело меня сюда. А потом резко, словно боясь передумать, подняла руку и постучала… Мне нельзя было оставаться одной сейчас. Иначе я сломаюсь. А довериться я могла только одному человеку. Тому, которого поклялась убить.

— Елька⁈ — удивленный Гирем открыл дверь так быстро, как будто бы ждал меня за дверью. — что случилось? И как ты меня нашла? Я переехал сюда только вечером. Даже девочки не знают.

Я хотела ответить… Но слова застряли в горле. А вот слезы, сломав все барьеры, хлынули наружу…

— Елька, — Гирем втащил меня в свою комнату и обнял, прижав к себе, — да, что случилось-то⁈

Говорить я смогла не сразу. Сначала мне надо было выплакать все, что накопилось за этот кошмарный год, когда мне нельзя было быть слабой. Даже с Агором я не могла быть слабой. И, хотя, мне с ним было так хорошо, как ни с кем другим, но я всегда помнила, что я не просто Елька, а королева Елина, за которой страна и ее люди.

Все это время мы так и простояли у двери. Гирем поглаживал меня по голове, как будто бы я маленькая девочка. И точно так же шептал на ухо слова, которые должны были меня успокоить.

И надо отдать ему должное. Ни оно его движение не посягало на то, что я могла, но не готова была ему отдать. Он мог воспользоваться моим состоянием, тем более, я сама пришла к нему посреди ночи, но он не сделал ничего. Хотя в тот момент я была слишком расстроена, чтобы думать.

— Все пропало, Гирем, — всхлипнула я. — Я не смогу остановить Ягурду! Она накинет магические поводки на Богов, и мои дети, как Их наследники, попадут ей в услужение…

— Ель, а почему остановить Ягурду должна именно ты? — голос Гирема звучал мягко и осторожно. Как будто бы он боялся обидеть меня.

— Потому что Богиня отказалась, — я вытерла слезы, и добавила, — я говорила с Ней. Она сказала, что ничем не сможет нам помочь… Понимаешь, Гирем? Она не может!

— И что? — в его голосе послушалась улыбка.

— Как что⁈ — я оттолкнула его, отчаяние, пролившись слезами, обернулось злостью на Гирема за то, что он ничего не понимает. И я почти закричала, как будто бы в первый раз из-за того, что произнесла эти же слова слишком тихо, Гирем ничего не расслышал, — Если не остановить Ягурду, то Боги будут служить ей! И мои дети, вероятно, тоже!

— Тише, Есль, не кричи, — Гирем как всегда невозмутимо, хмыкнул. — Я все слышал. И я понимаю твое беспокойство. Но я все равно не понимаю, почему Ягурду должна остановиться именно ты?

Он не понимает⁈

Я хотела снова закричать, обвиняя Гирема в том, что ему плевать на меня, на моих детей. Но потом вдруг осознала, он имеет право ничего не понимать. Он же ничего не знает. Я же ему ничего еще не рассказала…

И мне все равно придется это сделать, ведь в основе моего плана его страна, о которой никто пока не знает. К тому же гирем всегда умел находить выходи из самых безвыходных ситуаций. И может быть в этот раз он снова придумает что-то такое, особенное… Слишком хитрое, чтобы любой нормальный человек мог даже подумать в ту сторону. Как с золотыми ельками…

— Мы можем поговорить? — глухо произнесла я… — Я расскажу тебе все, тогда ты поймешь…

Гирем кивнул и посторонился, пропуская меня к себе.

— Я еще не ужинал. Думаю и ты тоже, — добавил он, — буду рад, если присоединишься… Заодно расскажешь все…

Я не стала отказываться. В Аддии традиционно ужинают после после захода солнца. Только детям и старикам еду подают пораньше, чтобы успеть уложить их спать до вечерней трапезы. И Гирем был прав, я еще не ела. Вот только аппетит меня совершенно покинул, и даже мысль о еде, вызывала тошноту.

Облокотившись на подушки, я присела на толстый, ворсистый ковер, и, скребя изогнутой аддийской вилкой по полупустой тарелке, начала свой рассказ. С того момента, как год назад я покинула Южную пустошь.

Гирем слушал внимательно, не перебивая. Только иногда подкладывал пряные аддийские кушанья, который куда-то бесследно исчезали с моей тарелки… Сам он никак не мог справиться с первой порцией вкуснейшего плова.

Потом мы пили ароматный чай. А я все говорила и говорила, рассказывая о своих дорожных приключениях. Я не скрывала ничего, любая самая мелка деталь, могла помочь Гирему придумать еще один гениальный план.

Тихо тлели угли в тигле, на котором подогревался чайник… Кажется уже третий… За окном посерело, обозначая приближения рассвета.

— Теперь ты понимаешь, почему я в таком отчаянии? — спросила я, закончив свой рассказ. — Если я не остановлю Ягурду, то Боги будут делать то, что она хочет. А мои дети… — я запнулась, чувствуя как на глазах, стеклянным крошевом вскипели слезы. — но и это еще не все… Ягурдра схлестнется с Великим отцом и его магами. Я не знаю, кто победит в этой схватке, скорее всего Боги. Но я точно знаю, во время этой схватки погибнем много простых людей, исчезнут с лица земли наши города, превратившись в пустоши вроде тех, что образовались после битвы магов во время Последней войны. И что-то мне подсказывает, Последняя война, изменившая наш мир, покажется детским лепетом, по сравнению с тем, что ждет нас в будущем…

Я вздохнула. Поставила пустую пиалу. И потерла глаза. После того, как последние слова были произнесены, навалилась слабость. Резко повисли руки и ноги, а веки потянуло вниз с такой силой, что надо было бы прибить их гвоздями, чтобы они не закрылись. Тело повело в сторону… Я упала бы на мягкий ковер, если бы Гирем не вскочил и не поймал меня.

— Теперь ты понимаешь? — выдохнула я, глядя в черный, как аддийская ночь глаза моего бывшего возлюбленного.

— Теперь понимаю, — кивнул он, подхватив меня на руки. — Но я все равно не понимаю, Ель, почему остановить Ягурду должна именно ты.

— А кто, кроме меня? — хотела ответить я, но не смогла. Глаза закрылись, и я уснула.

— Немного успокоительного сбора из Южной пустоши и ты, наконец-то, в моих руках, — услышала я сквозь сон его тихий смех. — Спи, моя неугомонная, тебе надо отдохнуть. И ничего не бойся. Я рядом, а значит мы со всем справимся.