Хорошо прожитая жизнь (A Well-Lived Life)

Книга 1 - Биргит. Глава 9: Откровение - Часть II.

Июль 1977

Мы оба просто стояли и смотрели на эту фотографию. Через мгновение я взял остальные три, взял её и положил все четыре обратно в конверт. Я знал, что мне нужно найти такое место, где его никто не сможет найти, даже случайно. Я понятия не имел, где это будет. Но я никак не мог избавиться от этих фотографий Биргит. Я положил конверт на стол.

Мелани выглядела так, будто увидела привидение и была готова сбежать. Я понятия не имел, что мне делать. Но у меня была идея.

В моем кошельке был номер телефона; телефонный номер, звонок по которому, вероятно, будет стоить мне 2 доллара за минуту. Я решил, что это стоит той части моей зарплаты, которая необходима для этого звонка. Сейчас.

«Я позвоню Биргит», — сказал я. «Ты останешься, пока я звоню?»

Она кивнула. Я схватил телефонную книгу, чтобы выяснить, как сделать свой первый международный звонок. Я надеялся, что Биргит дома. Я знал, что в Швеции полдень пятницы, поэтому никого не собирался разбудить.

Я нашел страницу, которую искал. Наберите 011, затем код страны, который на странице был 46, затем код города, который был 08, но было предупреждение, что не нужно набирать 0. Затем номер. Я взял трубку, набрал 13 цифр. Механические переключатели щелкали и щелкали, и примерно через 30 секунд я услышал звонок.

«Det är hos Andersson», — сказал мужской голос на другом конце линии.

Я догадался, что ее отец. Это не походило на младшего брата.

«Привет. Извините, я не говорю по-шведски. Могу я поговорить с Биргит?»

Он немного посмеяться. «Ты, должно быть, Стив. Биргит сказала, что ты можешь позвонить. Одну минуту».

Я слышал, как он позвал ее к телефону на шведском языке, назвав её имя, мое имя и слово «телефон». Она сказала что-то вроде «Фантастика!» и была на телефоне через несколько секунд.

«Hej Стив»!»

«Hej Биргит»!»

Она хихикнула.

«Тебе это смешно, правда?» — спросил я.

«Ты, должно быть, получил мой подарок!»

«Да. Это было, ну, интересно. И неожиданно. И несколько шокирующе».

«Что? Ты не можешь справиться с несколькими фотографиями меня обнаженной? Ты видел в своей комнате больше. В Швеции такие картинки хороши».

«Да, но не здесь. И извини, но забудь про первые три!»

Она прервала «Забыть?»

«Если ты понимаешь, о чем я! Какого черта это было с четвертой?»

Она снова захихикала. «Возможность. Я сказала тебе не упускать её».

«О чем ты говоришь?»

«Я знаю, что этот звонок стоит тебе целое состояние. Я очень рада поговорить с тобой, но просто попроси Мелани рассказать, о чем мы с ней говорили после того дня в твоем доме».

«Она здесь. Хочешь с ней поговорить?»

«Да!»

Я передал телефон Мелани. Она сказала «Привет» и около минуты слушала, как говорит Биргит.

«Ни за что!»

Биргит поговорила еще минуту.

«ОК. Я подумаю об этом».

Она вернула мне телефон.

«Hej», — сказал я.

«Я люблю тебя, Стив Адамс!»

«Я тоже тебя люблю, Биргит Андерссон! Пиши скорее, пожалуйста!»

«Я буду. Ты тоже. И расскажи мне все подробности. Пока», — сказала она, смеясь, и повесила трубку.

Я опустил трубку. У меня кружилась голова. Моя возлюбленная пыталась познакомить меня со своей принимающей сестрой. О чем это было? Казалось, что Биргит куда-то подталкивала, но я не понимал. В ее последнем письме говорилось о возможности. Должно быть, она прислала фотографии примерно в то же время. Они были связаны точно.

Я попросил Мелани сесть за кухонный стол. Я выбрал это, потому что вспомнил, что это помогло, когда я разговаривал с Дженни в последний раз, когда был у нее дома. Это сделало вещи формальными и менее угрожающими. Я взял из холодильника пару бутылок кока-колы. Я поставил одну перед Мелани, которая просто смотрела на нее, а затем сел напротив нее. Она посидела так с минуту, затем открыла сумочку и протянула мне карточку.

«Биргит сказала отдать это тебе сейчас. Я должна была отдать её тебе, когда буду уезжать, но она сказала, раз уж ты позвонил, тебе стоит прочитать её сейчас».

Я открыл конверт и вынул карточку. На лицевой стороне была какая-то шведская фраза, которую я не знал. Открыл карту. Слева внутри она написала: «Спереди написано: «Думаю о тебе». На карточке она написала:

Я думаю, что понимаю тебя достаточно хорошо, чтобы знать, что ты не захочешь заводить отношения с кем-то еще после того, что мы сделали. Если нам суждено быть вместе, мы будем. Тебе это не нужно, но у тебя есть мое разрешение быть с Мелани или любой другой девушкой, которую ты хочешь. Я хочу, чтобы ты знал, что должен продолжать свою жизнь. Наши сердца находятся в нужном месте, но сейчас мы не можем быть вместе. Я тусуюсь с парнем, думаю, мы вместе. Не печалься об этом. Будь счастлив за нас обоих. И подожди, чтобы увидеть, что принесет будущее.«Любовь — это нелегко, но, конечно, достаточно сложно».Со всей моей любовью. Биргит.

Я закрыл карточку и убрал ее. В ней не говорилось, что я могу ею поделиться, поэтому я не собирался. Мелани все еще не выпила кока-колы.

«С тобой все в порядке?» — спросил я ее.

«Не совсем. Я в некотором роде в шоке и очень смущена».

«Я тоже, по обоим пунктам. Биргит настояла, чтобы я спросил тебя, о чем вы говорили после того, как забрали ее.

Мелани вздохнула: «Это действительно личное. Не уверена, что смогу».

Мой ограниченный опыт подсказал мне, что лучше всего в данный момент ничего не говорить. Она должна была решить это сама. Я не был уверен, что мне нужно, но я получил то, что звучало почти как приказ от Биргит. Конечно, это было сформулировано как «разрешение», но даже в четырнадцать лет я понял, что приказы часто отдавались как предложения.

Не поймите меня неправильно. Мелани была образцом горячей шестнадцатилетней девушки. Почти на два года старше меня, одета так, чтобы привлечь внимание парня. Убийственное тело — длинные ноги, широкие бедра, плоский живот, грудь среднего размера, пухлые губы и мерцающие глаза. Волосы у нее были темные и длинные, почти до талии. Девушка-фантазия для самых опытных восемнадцатилетних парней, не говоря уже о четырнадцатилетнем, у которого за плечами ровно три сексуальных контакта. Я не собирался настаивать на этом, но если бы Мелани решила, что хочет немного повеселиться, то я был бы очень готовым участником.

В то время как все это проходило у меня в голове, и я прилагал согласованные усилия, чтобы смотреть на деревья через окна, чтобы я не смотрел на Мелани и не заставлял ее чувствовать себя еще более неудобно, чем она уже себя чувствовала. Мелани наконец сделала глоток из её колы. Я просто подождал. Она сделала еще один, более длинный глоток и поставила бутылку. Она вздохнула, и слова начали вырываться.

«Когда Биргит попросила меня привести ее сюда в ту субботу, мне было любопытно, что происходит. Я знала, что вы тусовались, но была уверена, что между вами нет ничего серьезного. Я знала, что ты ей нравишься, но она всегда держала тебя на расстоянии вытянутой руки, потому что ей очень нравилось, что ты являешься её другом. Но в ту субботу в ней было что-то другое. Я поджарила ее по дороге сюда, но она ничего не сказала, кроме того, что у нее есть над чем поработать с тобой, прежде чем она уедет домой. Я не смогла извлечь из нее больше подробностей, как бы я ни старалась. Так что я высадила ее и занялась своими делами​​».

«Когда она позвонила по поводу изменения времени, я могла сказать, что что-то не так, но я все еще не понимала, что происходит. Я знала, что это может быть секс, но это не имело смысла, учитывая все, что она сказала. Я была сбита с толку, пока не подобрала её. Когда я увидела вас двоих вместе, увидела, как вы касались и целовались, и как она, по сути, плыла к машине, я знала, что что-то случилось, и единственное, что это могло быть — это секс. Я также была уверена, что она говорила мне правду о том, что была девственницей, так что это было еще более удивительно».

«Когда мы выехали с подъездной дорожки, я спросила ее, что случилось. Она сказала мне, что «что-то, что должно было случиться некоторое время назад, но, если бы это было так, это могло бы быть ужасно, а не красиво». Я спросила ее, о чем она говорила. Она сказала мне, что вы, ребята, занимались любовью и что это было лучше, чем она могла даже представить. И что ты был восхитителен, нежен, мил и очень, очень хорош. Я спросила ее, что она имеет в виду по поводу времени, и она ответила, что пару недель назад ты был девственником, но тебя соблазнила женщина постарше, и, видимо, ты быстро учишься».

Она засмеялась, когда сказала это. Я покраснел.

«Мы разговаривали всю дорогу до дома, а потом до полуночи. Она рассказала мне абсолютно всё шаг за шагом. Я не могла поверить, что четырнадцатилетний подросток может так понимать секс. Большинство парней никогда не делают этого, судя по словам моих подруг из колледжа».

Она остановилась. Я просто ждал. Она допила кока-колу и продолжила рассказ.

«Биргит знала, что я была со Стэном пару раз, и в этом не было ничего особенного. Первый раз был в значительной степени катастрофой, а несколько раз после этого были, ну, ну, неудовлетворительными. То же самое она слышала от большинства своих подруг, которые экспериментировали. Единственное отличие заключалось в том, что ее подруга впервые встретила парня намного старше ее. Эта подруга рассказала о своем опыте, который более или менее соответствовал ее опыту с тобой. Я сказала Биргит, что завидую и надеюсь, что найду такого любовника. Она улыбнулась и загадочно сказала мне, что думает, что я смогу, если я просто посмотрю в нужное место. Больше она ничего не говорила по этому поводу, но я думаю, мы оба знаем, что она, должно быть, вынашивала план».

Она просто рухнула на стул.

«Я полностью сбита с толку. Я не знаю, что делать. Биргит сказала мне по телефону, цитирую, «пусть он тебя дурачит до поглупения». Я даже не знала, что она знает эту фразу. Может быть, шведы тоже этим пользуются. Это было то, что она сказала прямо перед тем, как я сказала: «Ни за что!». Сказав это, Биргит смеялась. После того, как я сказала «нет», она сказала мне, что дала тебе разрешение, что я должна отдать тебе записку, позволить прочитать её, а затем взять тебя за обе руки, посмотреть тебе в глаза и попросить тебя заняться любовью со мной».

Моя очередь. Я решил, что сейчас не нужно молчания и никаких секретов.

«Знаешь, как она меня достала? Она сказала мне, что хочет научить меня фразе на шведском языке. Она так и сделала, затем она попросила меня взять ее за руки, посмотреть ей в глаза и сказать это. Я сделал. Она ответила по-шведски. Она меня научила: «Хочешь заняться со мной любовью?». И ее ответ, как ты можешь догадаться, был: «Да, я бы хотела». Вот что она имеет в виду. Полагаю, она догадалась, что я объясню значение до или после. Я все еще пытаюсь ее понять. Биргит сказала тебе использовать что-нибудь, что напомнит мне о ней. Я не понимаю, как это помогает мне, так сказать, ломать бревна. Но она умная. Кажется, она знает, что делает. Даже если мы этого не понимаем».

«Да, у меня была возможность пообщаться с женщиной чуть старше 20 лет. Это очень сложно, и я расскажу тебе всё, что смогу, но я бы предпочел не говорить ничего, кроме того, что у меня был удивительный опыт, и то, что я узнал, позволило мне заставить Биргит чувствовать себя так же хорошо, как она и сказала. И, кстати, она права. Если бы она была со мной даже месяцем раньше, наверное, все закончилось бы плохо. Наверное, примерно как у тебя и Стэна.

Ой. Большая ошибка. На ее лице было действительно обиженное выражение.

«Подожди, извини, я не должен был этого говорить».

Она посмотрела на меня с тусклой улыбкой: «Да, но это правда». Улыбка сменилась хмурым взглядом.

Мы просто посидели там несколько минут. Я посмотрел на часы, удивился, что было уже 11:30. Мы разговаривали 2 часа, в том числе смотрели фото и звонили Биргит. Я спросил, не хочет ли она чего-нибудь поесть.

«Да, немного фруктов, если они у тебя есть».

«У нас есть яблоки, апельсины и бананы. Я съем яблоко».

«Банан был бы замечательным», — сказала она.

Мне показалось, что я заметил намек на игривость, но пока не собирался отвечать. Беседы были настолько глубокими, что я подумал, что поддразнивание или намек — действительно плохой выбор.

Я жевал свое яблоко, пока она чистила банан, смотрела мне в глаза и с подозрением клала его в рот. А потом прикусила — сильно. Я поморщился.

Она засмеялась: «Извини, мне просто нужно немного юмора. Не пойми неправильно».

«Нет, все в порядке. Я здесь хожу по яичной скорлупе. Я думаю, что ты тоже, так что шутка была хорошей вещью».

Она просто улыбнулась. Улыбка была шире, чем с тех пор, как она впервые приехала сюда. Хороший знак, что ей удалось взять себя в руки.

Я закончил яблоко, она закончила банан (больше не дразня), и я выбросил сердцевину и кожуру. Когда я снова сел, она сказала: «И что теперь?»

«Я не знаю», — медленно сказал я. «Я думаю, мы оба сбиты с толку».

Она согласилась и сказала: «А ты хоть представляешь, что нам делать?»

Хм. Вопрос с подвохом. Я подозревал, что если попрошу ее подняться наверх, она пойдет. Но пожалела бы она об этом? Пожалею ли я об этом? Не испортило бы ли это мои отношения с Биргит, как бы там ни было? Разозлилась бы Биргит, если бы я отказался? Что касается последнего, я так не думал. Она просто снова меня толкнет. В конце концов, это произойдет либо по ее настоянию, либо по моим побуждениям. Я уже немного это почувствовал, что заставило меня понять, что мне нужно быть очень осторожным в том, как я отвечу. Это должно было быть решение Мелани. И оно должно быть принято с относительно ясным умом.

Я сказал: «Что ж, применяя мою шахматную логику к ситуации, есть ходы и встречные ходы. В конце концов, все они приводят к решению заниматься сексом или не заниматься сексом. Между этим и этим решением стоит ряд сложных вопросов, возможных различных результатов и потенциальной переоценки. Это логичный ответ».

Она улыбнулась.

Я продолжил: «Эмоциональный ответ — пойти наверх и трахаться, как кролики».

Я не мог поверить, что сказал это слово. Я не мог вспомнить, как использовал его, так как был маленьким (и, конечно, у меня были проблемы) и, конечно же, не в «смешанной» компании. Теперь она засмеялась.

«Прости. Возможно, мне следовало использовать слова Биргит, поскольку она явно хочет, чтобы мы поступили именно так — поднялись наверх и до поглупения дурачились друг с другом.

Она задумалась на мгновение и сказала: «Я не знаю. Как ты думаешь, я смогу снова поговорить с Биргит?»

Еще один телефонный звонок за 20 долларов трудно объяснить, но деньги у меня были. Я просто сказал бы своим родителям, что мне нужно было поговорить с ней, что я действительно скучаю по ней и что мы отключились, поэтому я перезвонил ей».

«Конечно».

Я встал, взял номер и телефонную книгу, протянул ей и сказал, что буду ждать снаружи, на заднем крыльце.

«Нет, ты можешь остаться».

Она набрала номер. На самом деле это был быстрый разговор. Биргит ответила, я слышал, как она смеялась, когда Мелани поздоровалась. Мелани сказала: «Ты уверена, что с тобой все в порядке». а затем «Нет, я не уверена». и, наконец, «ОК. Это может быть хорошей идеей. Спасибо. Пока!» и повесила трубку.

Блин, я бы хотел послушать по добавочному номеру. Но я не собирался подслушивать. Я просто ждал. Она вернулась и села.

Когда она ничего не сказала, я спросил: «Итак? Ты хочешь рассказать мне? »

Еще одна легкая улыбка. «Она сказала мне, что да, она согласна с этим, и спросила, решила ли я это сделать. Тогда я сказала ей, что не уверена. Биргит сказала: «Почему бы тебе не поцеловать его и не посмотреть, что произойдет». «Вы всегда можете остановиться». Именно тогда я сказала, что это может быть хорошей идеей».

Я улыбнулся и сказал: «Хорошая идея? Как то что ты хочешь? Или как что-то, о чем ты бы подумала? Никакого давления, я просто хочу убедиться, что мы здесь на одной волне. Меньше всего я хочу, чтобы кто-нибудь из нас сделал то, о чем мы пожалеем. И, честно говоря, это меня сейчас беспокоит».

Она пристально посмотрела на меня: «Подожди, ты этого боишься? Ты парень. Парни сделают это практически с любой девушкой, которая предложит!»

Я снова улыбнулся и сказал: «Ну, я думаю, Биргит сказала тебе, что я не просто «какой-нибудь парень», не так ли?»

«Ух ты. Я действительно не поверила ей. Но я думаю, она права. Святой Толедо!»

Она остановилась на мгновение, а затем тихо спросила: «Как скоро кто-нибудь вернется домой?»

«Поздний день, что для моих родителей означает после 16:00».

Она встала и сказала: «Мне нужна дамская комната».

«Первая дверь справа в коридоре».

Она вошла и закрыла дверь. Я быстро поднялся наверх, чтобы опорожнить мочевой пузырь, и вернулся до того, как она вышла. Я решил переместить нас в общую комнату, так как не думал, что нам нужно формальное разделение кухонного стола. Но я чувствовал, что должен занять нейтральную позицию, и сидел в кресле отца, когда она вышла.

Она села на диван и посмотрела на меня своими мерцающими глазами. Она явно причесалась и нанесла блеск для губ, который действительно подчеркивал пухлые губы.

«Насчет хорошей идеи? Я хочу».

Я кивнул, встал, подошел к дивану и сел рядом с ней, близко, но не касаясь.

Она повернула голову, и, поскольку мы с ней были одного роста, я просто повернул голову, и мы оба слегка наклонились для нежного поцелуя. Легкий привкус клубники от блеска для губ — восхитительно, и она тоже. Этот первый поцелуй привел ко второму, третьему и четвертому. Ничего особенного, только нежные поцелуи в губы.

Она немного отстранилась и вздохнула: «Это было хорошо».

Все, что я мог сказать, было: «Ага».

Если бы она посмотрела мне на колени, она бы знала, как мне это нравится. За её губы можно было умереть. Я обнаружил, что невольно сравниваю их с Биргит и Дженни, и должен был сказать, что мне больше всего нравились губы Мелани. Но я не любил ее так, как их обеих. Подождите, я только что сказал, что люблю их обеих?

Я должен был это признать. Это было корнем моих проблем с Дженни. Я действительно любил ее, но это сильно отличалось от того, что я чувствовал к Биргит. Обе они побуждали меня, по сути, пройти мимо них и двигаться дальше, но, конечно, совершенно по-разному. Теперь я чувствовал, что могу использовать Мелани, но она была здесь охотно, инициировала поцелуй, и я был очень осторожен, чтобы не оказывать давления.

Чувак, что я делал? Это могло закончиться очень, очень плохо. Битва «большая голова против маленькой головы против сердца» шла полным ходом, и команды продолжали меняться. Мне нужна была проклятая система показателей, чтобы отслеживать. Я вернулся к реальности, когда Мелани снова поцеловала меня, на этот раз сильнее, и я почувствовал, как ее губы слегка приоткрылись. Я приблизился к ней, и ее язык проник в мой рот, сначала мягко, а затем с большей настойчивостью. Последовала языковая борьба.

Я положил руки ей на талию, и мои пальцы наткнулись на теплую гладкую кожу. Она положила руку мне на затылок и поцеловала меня еще сильнее. Наши языки продолжали вертеться и вертеться, и моя эрекция действительно напрягала мои шорты. Я пошевелил одной рукой, чтобы мне было удобнее.

Она прервала поцелуй, наблюдая, как я принимаю более удобную позу, и слегка рассмеялась.

«Думаю, тебе это нравится».

«Ну да, это очевидно, не так ли?»

Маленькая голова высказывала свое мнение нам обоим. Сердце смутилось, и большая голова вспомнила о желаниях Биргит. Но были ли они желаниями Мелани? Были ли они моими?

Я имел в виду не просто физическое желание. Было ясно, что у нас обоих возникло желание, как выразилась Биргит, дурачиться. Но мы оба были осторожны. Теперь большая голова думала, что секс — это намного сложнее, чем просто поместить «вкладку А» в «ячейку Б», как думали многие парни в школе.

Я действительно боролся сам с собой. Следует ли мне заниматься сексом с кем-то, к кому у меня не было каких-то эмоциональных чувств? Конечно, с Дженни так было, по крайней мере, сначала, но ненадолго. Что касается Мелани, я не был уверен, что есть какая-то искра романтики. Пора было принимать решение. Я хотел просто заняться сексом или хотел заняться любовью? Если первое, то если Мелани была готова, я был готов. В последнем случае я должен был мягко ее подвести.

Мы снова целовались, пока все это крутилось в моей голове. Мои руки снова были на ее талии, а ее руки обвились вокруг моей шеи. Мой мозг пошатнулся. Физический акт не будет сильно отличаться по форме, но будет по характеру. Это были те вещи, о которых я никогда и не мечтал, что буду беспокоиться год назад, когда всё, что я хотел сделать, это заняться сексом со Сью. Собственно, сейчас я был рад, что этого не произошло.

Я чувствовал, что принимаю здесь решение, которое изменит мою жизнь. Биргит говорила мне, что дурачиться можно, если я смогу заниматься с ней любовью в будущем. Мое сердце не было в этом, но большая голова и маленькая голова, казалось, соглашались. Могу я зарезервировать свое сердце для Биргит? Придет ли кто-нибудь, кто взволновал бы мое сердце, как Биргит или даже как Дженни? Может быть. Именно тогда резина встретится с дорогой, и тогда мне неизвестно сколько придется потратить на долгий телефонный звонок в Стокгольм.

Решение принято с моей стороны. Теперь дело за Мелани. Должно быть, она что-то почувствовала, когда прервала поцелуй и посмотрела на меня.

«Я все еще не уверена», — сказала она, — «но это весело. Я больше возбуждаюсь от одного поцелуя с тобой, чем когда-либо со Стэном. Не пойми меня неправильно, он меня возбуждает, но не так. И он никогда не делает того, что Биргит рассказывала мне о том, как ты довел ее до оргазма».

Я покраснел, но приняв решение, я сказал: «Ну, все, что тебе нужно сделать, это спросить. Конечно, тебе нужно выяснить, где ты и Стэн. Любишь ты его или нет. И чего ты ждешь от меня и от него».

«Я не люблю Стэна. Я в этом уверена. Иногда с ним весело, но мне нужен кто-то, кто меня действительно любит. Что бы ни случилось сегодня, мои отношения со Стэном изменятся, и я думаю, что это, вероятно, закончится. Биргит почти посоветовала мне просто пойти на это. Веселиться. Но я не уверена, что хочу этого».

Я позволил этим словам повисеть на мгновение, затем сказал: «Смотри. Я буду полностью честен. Я не люблю тебя. Если это критерий, то мы должны остановиться сейчас, прежде чем что-нибудь еще не произойдет. Несколько поцелуев легко пройти. Мы целуем много людей, прежде чем решаем, что любим их. Но ты должна решить, сможешь ли ты отделить физический акт от любви или нет».

Она просто смотрела на меня.

«Тебе всего четырнадцать! Какого черта? Эта взрослая дама, должно быть, действительно тебя достала. Или Биргит. Или обе. Ты только что сказал, что хочешь сделать это со мной, но хочешь, чтобы я решила, подходит ли мне это? Ты серьезно?»

Теперь она как бы потерялась в этом.

«Это не то, как ведут себя парни!» — продолжила она. «Парни, с которыми я встречалась до Стэна, сказали бы мне все, чтобы уложить меня в постель. Они мне сказали бы что угодно. Но ты сказал мне правду».

Я усмехнулся и сказал: «Я считаю это очень эффективным».

«Я вижу!» — ответила она.

Затем она взяла меня за руки, глубоко посмотрела мне в глаза и сказала: «Я не могу спросить у тебя то, что Биргит сказала, чтобы спросить, я все еще не уверена, насчет дурачиться. Но ты бы меня лизнул? Я бы хотела оргазм, который не был вызван самой собой».

Кто я был, чтобы говорить «нет»? Я принял решение. Я встал, поднял ее и обнял. Она растворилась в мне и снова обняла.

«Уверена ли ты?» — спросил я.

Ответ потряс меня — «Покажи мне свою комнату».

Это были те же самые слова, которые использовала Биргит. Точно. И почти в такой же ситуации, хотя поцелуй произошел после этой просьбы.

Она увидела мою реакцию, поэтому я быстро сказал: «Это именно то, что мне сказала Биргит. В точности».

Мелани засмеялась: «Что ж, думаю, это мое решение принятое за меня».

'Что?' прозвучало в моей голове, но, к счастью, не сошло с моих губ. Это было бы неправильно сказать. Правильнее всего было взять ее за руку и повести вверх по лестнице. Я поступил правильно.

Когда мы поднимались по лестнице, мой мозг закричал: «Противозачаточные!» Пришлось кое-что придумать. Мне нужно было купить резинки. Это могло быть настоящей катастрофой, могло действительно все испортить. Я должен был ей сказать. Я остановился у дверей своей комнаты.

«Мелани, у меня нет презервативов. Я не был готов к чему-то подобному».

«Шшш! Я вставила диафрагму, когда пошла в ванную. Так, на всякий случай».

Спасено. Но я совершенно точно собирался иметь под рукой резинки, чтобы не попасть в плохую ситуацию. Обязанность. И я точно не хотел случайных детей. Не в моем возрасте. Пожалуй, никогда, если подумать. Хотя бы случайных. Планируемых, я рассмотрел бы, когда стану намного старше. Намного.

Она вошла в мою комнату. Я последовал за ней и закрыл дверь. Она повернулась ко мне лицом и вошла в мои объятия. Мы начали целоваться, и наши руки тоже начали блуждать. Ее спина была действительно гладкой. Топ с обнаженной талией давал мне доступ к довольно большому количеству кожи, и я проверил каждый дюйм ее спины. Мои руки скользнули вверх и не обнаружили бюстгальтера. Я прервал поцелуй.

«Ты уверена в этом?»

«Да, я хочу, чтобы ты сделал то, что я просила. Пожалуйста.»

То, как она это сказала, было почти умоляющим. Я поцеловал её, схватил её за край топа и начал приподнимать. Она подняла руки и позволила мне снять верх, обнажив свою упругую грудь.

Я уронил одежду на пол и взялся за пуговицу ее шорт. Я расстегнул их и засунул пальцы в ее шорты и нижнее белье. Затем опустился на колени и медленно снял оба элемента одежды. Она вышла из них, и я сбросил их ей на рубашку.

Я встал и осторожно снял ленту, которая держала ее конский хвост. Я отступил назад и увидел всю картину. Стройного телосложения, упругая грудь с большими ареолами и выступающими сосками. Плоский живот, широкие бедра, аккуратный треугольник вьющихся черных волос и длинные мускулистые ноги. Богиня. Я выбросил из головы мысли о Биргит и попытался сосредоточиться на красоте передо мной.

«Моя очередь!» — сказала она, потянувшись к нижней части моей футболки.

Я поднял руки, и она сняла рубашку через мою голову. Она положила руки мне на грудь и сильно растерла, затем переместила их вниз к моему животу, никогда не останавливаясь, когда она скользнула одной рукой за мою спину, внутрь моих шорт, чтобы обхватить мою ягодичную щеку, а другой рукой вниз, чтобы схватить мой набухший член. Пара нежных движений, и она стянула мои шорты. Она опустила их до коленей, и я вышел из них. Она отбросила их в сторону и встала.

Она поцеловала меня.

«Стив, если я захочу остановиться, я сначала хочу кое-что сделать для тебя».

Она поцеловала меня в плечо, затем в грудь и оба соска, а затем до моего живота. Я взял ее лицо в руки и сказал: «Тебе не нужно этого делать».

«Я хочу».

«Уверена ли ты?»

«Да. Знаешь, Стэн всегда пытался заставить меня это сделать. Ты пытаешься помешать мне это сделать».

«Что ж, я не пытаюсь тебя остановить, просто убеждаюсь, что ты действительно этого хочешь».

Ее ответом было опустить голову и поцеловать головку моего члена, а затем открыть рот и начать принимать меня. Это было божественно. Видеть эти полные, надутые губы вокруг моего ствола было опьяняющим. Я поклялся себе не потерять это за секунды, но это будет тяжело.

Мелани начала кивать головой и обхватила мою задницу руками. Она стала притягивать меня ближе и уводить все глубже и глубже. Сработал рвотный рефлекс, и она немного отступила. Обнаружив свою глубину, она завела изысканный ритм. Я положил руки ей на голову, но не надавил. Она кивнула и при этом покрутила языком. Я знал, что долго не протяну.

«Мелани, я скоро кончу».

Она сжала мои ягодицы, увеличила свой ритм и еще больше покрутила языком.

«Мелани!»

Она почувствовала, как мои мышцы напрягаются, и взяла меня так глубоко, как только могла, сильно посасывая. Огромные струи спермы попали ей в рот, и она проглотила каждую по очереди. Когда выстрелил последний залп, она сделала несколько покачиваний головой, используя свой язык, чтобы удалить всю сперму с моего члена. Последний нежный отсос головки, и она отпустила меня и встала с улыбкой на лице, как кошка, съевшая канарейку.

Обстоятельства заставили меня немедленно вспомнить слова Дженни МакГрат. Я притянул Мелани к себе и крепко поцеловал, просунув язык ей в рот. Я по-французски поцеловал ее страстно и горячо. Через пару минут она прервала поцелуй, хватая ртом воздух.

«Не могу поверить, что ты поцеловал меня после того, как я это сделала!» — она ахнула. «И еще французским поцелуем! Однажды я сделала это для Стэна, он не целовал меня всю оставшуюся ночь!»

Я улыбнулся, повернул ее и положил на кровать, ее колени были согнуты, ноги расставлены для облегчения доступа. Я наклонился и снова поцеловал ее. Я посмотрел на эту идеальную грудь и переместил губы к левой, щелкая языком по соску, нежно взяв его в рот. Теперь Мелани тихонько стонала. Я поменял грудь и повторил процедуру, чтобы вызвать ещё больше стонов. Я поцеловал ее между грудей, а затем медленно спустился вниз по грудине и животу к пупку. Я засунул язык и покрутил его, затем провел языком к ее черным лобковым волосам.

«Да-а-а!» прошипела она: «Пожалуйста, продолжай».

Меня не нужно было снова спрашивать. Я уткнулся носом в ее лобковые волосы и лизнул ее от нижней части разреза до самого верха. Она громко застонала, когда я повторил это движение. После еще нескольких лизков и нескольких поцелуев я начал осторожно прощупывать ее пухлые губы, в полной мере ощутив вкус ее смазки. Я не хотел сравнивать, но по вкусу она отличалась от Дженни и Биргит, и мне нравились все их разные вкусы. У меня появился настоящий вкус к киске.

Я ощупал ее киску своим языком и переместил руки к ее груди, сжимая их и теребя ее соски. Она тяжело дышала, и я мог сказать, что она приближалась. Я провел языком по ее щели, а затем кончиком языка несколько раз щелкнул ее клитор, а затем начал его сосать.

Она была очень близко, ее бедра двигались вверх и вниз, и она схватила мою голову, заставляя ее войти в свою киску, пока она кричала и вздрагивала, когда оргазм охватил ее. Я не сдавался, теребя ее соски, попеременно посасывая ее клитор и глотая ее соки. Ее оргазм прошел, и она расслабила все свое тело.

«Ух ты! Вау! Боже мой!»

Я помог ей подняться с кровати и лёг рядом с ней.

Я притянул ее и прижал к себе. Она положила голову мне на грудь, а ее рука сжимала мой чрезвычайно твердый член.

«Биргит была права. Нам нужно до поглупения дурачить друг друга», — прошептала она.

«Я не могу придумать, чем бы ещё я хотел заниматься»

«Тогда иди сюда и дурачь меня».

Я перекатился на нее сверху, она раздвинула ноги и я выстроил нас в линию. Я немного надавил, чтобы убедиться, что нахожусь в нужном месте, а затем просто двинулся вперед. Она ахнула. Я наклонился, чтобы поцеловать ее, а она заложила руку мне за голову и обняла меня, втыкаясь языком в мой рот. Я положил руки ей под попку, а она положила свои на мои.

«Готова?»

«Да!» — ахнула она.

Я выскользнул из неё и протаранил обратно внутрь. Я ускорил темп, и ее бедра встречались со мной при каждом ударе.

«Боже мой, трахни меня! Трахни меня!»

Я продолжал бить ее. Наши тела сталкиваются друг с другом.

«Я хочу быть сверху» — ахнула она.

Я перестал, полностью уткнувшись в ее киску. Затем перевернул нас и она села, насаживаясь на мой член. Она взяла мои руки и положила их себе на грудь. После чего наклонилась и нежно поцеловала меня.

«Я хочу контролировать эту часть».

«Хорошо», — выдохнул я. Я едва мог говорить.

Она начала медленно двигаться вверх и вниз, вперед и назад, доставляя себе удовольствие. Она прижала мои руки к своей груди, и я стал их мять. Я немного притянул ее и засосал сначала одну, а затем другую в рот. Она отстранилась, снова схватила мои руки, положила их себе на грудь, а затем двинула своей рукой, чтобы натереть свой клитор, пока она двигалась. Я мог сказать, что она приближалась, она доводила себя до безумия. Я знал, что могу кончить в любой момент, и сдерживал надежду на одновременное освобождение.

«Все в порядке — можно отпустить. Я готова».

Так я и сделал. И когда я это сделал, она закричала в оргазме, и я почувствовал, как ее вагинальные стенки схватили мой член, пульсируя волнами ее оргазма. Я должен был быть самым удачливым ребенком на планете. Два месяца, три красивые женщины, всех из которых я довел до оргазма. У меня это получалось довольно хорошо. Я просто следовал плану Дженни МакГрат — сначала убеждался, что женщина довольна.

Мелани скатилась со меня и легла. Мы немного пообнимались, пока она не сказала: «Мне лучше уйти. Твои родители скоро будут дома».

Вот дерьмо. Я поцеловал ее и вскочил, чтобы открыть окно. На стирку времени не было, поэтому я взял освежитель воздуха и распылил его. Мы оба оделись, и я повел ее вниз. У двери я поцеловал ее и сказал, что она потрясающая, и мне очень нравится ее вкус.

Она улыбнулась и сказала: «Было очень весело. Не могу поверить, насколько это было потрясающе по сравнению с предыдущими временами».

«Пока, Мелани», — сказал я, поцеловавшись.

«Я скоро поговорю с тобой, Стив», — и она вышла за дверь.

Я вернулся наверх, поменял простыни на кровати, запихнул грязные в сумку в шкафу и быстро принял душ. Я искал улики везде, где мы были., но ничего не увидел. Мама, Джефф и Стефани выехали на подъездную дорожку когда я сидел на диване с кока-колой. Папа приехал домой сразу за ними. Ничего необычного не было сказано, и после семейного ужина я пошел в свою комнату, чтобы написать письмо Биргит.

Я был примерно на полпути к тому, что просила Биргит, — рассказать ей всё, — когда в дверь постучали. Это была Стефани.

Она фыркнула и спросила: «Освежитель воздуха, снова?»

Ой ой. «Мне это было нужно», — просто сказал я.

«Ты использовал его только после того, как Биргит была здесь в тот день. Но она уехала».

Потом она высунула язык. На этот раз мне нечем было ответить. Я был не так умен, как думал.

«Ты в чём-то права? Я пишу письмо».

Она подняла руку и показала мне конверт. О, нет! Я оставил его внизу. Столько всего нужно было очистить от улик, и я попался, худшим образом.

«Я нашла это и увидела, что это для тебя от Биргит, поэтому я хотела передать его тебе».

«Мама это видела?»

«Нет. Но я посмотрела».

«Что ты планируешь делать?» — нервно спросил я.

«Ты в большом долгу передо мной, Стив!» — сказала она, передавая мне конверт. «Было ли весело с Мелани?» она ухмыльнулась и выбежала из комнаты.

Черт. Она посмотрела фотографии. Да, я был в долгу перед ней. Слава богу, мама их не нашла, или, что еще хуже, Джефф. Я подошел к своему шкафу, открыл ящик, в котором хранил старые школьные бумаги, старые письма, вырезки из газет и тому подобное, и положил конверт в самую заднюю часть ящика. На данный момент с этим было покончено.

Я дописал письмо — утром оно будет в почтовом ящике — и лег спать. Сон давался легко. Сны были потрясающими. В моей жизни произошел интересный поворот.