Хорошо прожитая жизнь (A Well-Lived Life)

Книга 1 - Биргит. Глава 23: В поисках своего пути

Январь–февраль 1978

В следующий понедельник я старался держать разговоры подальше от секса и отношений. В основном мне это удавалось, хотя Келли явно хотела еще свидание. Я был уверен, что Мэри забавляла эта ситуация, а вот Дженнифер — нет. У меня было ощущение, что дела обстоят хуже, чем я думал. Мне нужно было с кем-то поговорить, и я решил, что снова отодвину занятия с репетитором. Я стоял на распутье. Я не знал, повернуть ли мне направо, налево или идти прямо. Что-то нужно было сделать.

Я увидел Мелани и действительно подошел к ней и Питу. Я протянул руку для пожатия, и он взял ее.

«Привет, Пит».

«Привет, Стив. Мелани рассказала мне ВСЁ о тебе».

Он сделал небольшое ударение на слове «всЁ».

«Ложь. Все это. Ничего не было. Она не смогла бы сказать правду, даже если бы ты воткнул иголки ей под ногти».

Мы все трое рассмеялись. Мелани поцеловала Пита. Я снова пожал ему руку, и мы пошли к ее дому.

«Ты рассказала ему все о нас, да?»

«Да. Он знает практически все, включая то, как мы познакомились и что между нами произошло».

«Значит, никаких проблем?»

«Нет. У него тоже есть прошлое. Мы говорили об этом. Он также знает, что мы с тобой просто очень близкие друзья, и он доверяет мне, чтобы я не нарушала наши с ним отношения. Я думаю, вы бы неплохо поладили».

Я не был уверен, как я отреагирую, например, на встречу с Йонасом. Но опять же, я безоговорочно доверял Биргит, когда она говорила, что между ними нет ничего, кроме поцелуев. Я чувствовал, что Пит находится в той же лодке. Я бы не стал нарушать его доверие. Я вроде бы так поступил со Стэном, которого никогда не видел, но было ясно, что отношения Мелани с Питом были другими.

«Мелани, мне нужно с тобой поговорить. Я надеюсь, что ты позволишь мне на этой неделе снова пропустить занятия с репетитором. На последней контрольной работе я получил «A».

«Что не так?»

«То же самое, что и в прошлый раз, когда я с тобой разговаривал. Но в некоторых отношениях все еще хуже. Дженнифер проявляет привязанность на людях и говорит мне, что любит меня. Бекки говорит мне, что любит меня, и дала понять, что хочет заняться со мной сексом. Келли много флиртует и, если я не ошибаюсь, доступна для меня. И есть еще Анна. Я разрываюсь, пытаясь понять, как не причинить никому боль».

«Ты не сможешь. Ты причинишь кому-то боль. Это неизбежно. Даже если ты сделаешь все абсолютно правильно, ты не можешь контролировать реакцию других людей. Ты не можешь контролировать их чувства. Все, что ты можешь сделать, это быть честным с самим собой и не вводить никого в заблуждение. Если ты думаешь, что сможешь прожить всю жизнь так, чтобы другие люди не испытывали эмоциональной боли, ты обманываешь себя. Посмотри на себя. Ты сам себя изводишь. Неужели ты думаешь, что сможешь взять всю эмоциональную нагрузку на себя, чтобы избавить других людей?».

«Пусть лучше мне будет больно, чем им».

«Так не бывает. Даже если ты не пытаешься создать эмоциональную привязанность с кем-то, это не значит, что ее не существует. Позволь спросить — когда Биргит держала тебя на расстоянии, причиняла ли она тебе боль?».

Я хотел сказать «нет», но Мелани знала лучше. «Да. Это было больно».

«И? Подумай об этом».

«Она причинила мне боль, пытаясь избежать боли».

«Именно».

Мы дошли до ее дома и вошли внутрь. Я положил свои вещи и рухнул на диван. Мелани пошла и принесла мне колу, и мы сидели в тишине несколько минут.

Мелани попала в точку. Все, что я делал, чтобы не причинить кому-то боль, потенциально могло привести именно к тому, чего я пытался избежать. Как я могу решить эту проблему? Неужели жизнь обречена быть такой? Причинять боль людям, которых ты любишь, даже если ты этого не хотел и, возможно, даже если ты не сделал ничего плохого?

Теперь я понимал парней, которые относились к девушкам как к игрушкам, с которыми можно играть. Они просто отключали свои эмоции или хоронили их. Я был одним из немногих парней, которых я знал, кто плакал. Я даже плакал на людях, и, честно говоря, мне было все равно. Я не считал это «слабостью», как некоторые из них. Меня дразнили за это с самого детства. Мне удалось взять это более или менее под контроль, но это было только на поверхности.

Мелани позволила мне посидеть и подумать. Она сидела очень близко, ее рука лежала на моей ноге. Это было совсем не сексуально. Это было успокаивающе. Она ждала. Я думаю, она знала, что я должен сам во всем разобраться. Но я не был уверен, что смогу. Я думал обо всех девушках, с которыми был так или иначе связан.

С Биргит проблем не было. Она не просто была ОК с ситуацией, это она создала ее. Мне вдруг стало интересно, понимает ли она, что произойдет; увижу ли я глубину эмоций, которые приносит секс; что каким-то образом она учит меня и готовит к нашему общему будущему. Если так, то она была очень умна. А даже если нет, то, похоже, все так и было.

С Мэри точно не было проблем. С ней это был просто чистый секс. Может быть, я что-то упустил, но я не обнаружил в ней ничего, что могло бы послужить тревожным сигналом. Секс был прекрасен. С ней было весело. Мы могли разговаривать. Но она не ждала от меня ничего, кроме оргазмов и дружеского общения. Шахматы тоже, подумал я с улыбкой. Мы оба могли свободно встречаться с другими людьми, и ни у кого из нас не было и намека на ревность.

Келли, Анна и Джойс, да и любые другие девушки тоже не были проблемой. Все отношения были на ранней стадии. Я ничего не делал ни с одной из них, кроме пары поцелуев и объятий тут и там. Я не вел их на поводу и не пытался скрыть тот факт, что у меня есть другие девушки. Поэтому, пока я был честен и открыт, они должны были сами отвечать за свои эмоции.

Коса нашла на камень именно с Бекки и Дженнифер. Обе явно любили меня. Обе хотели отношений со мной. Думаю, обе хотели каких-то обязательств. Ввел ли я их в заблуждение? Обе знали друг о друге. Обе знали о Биргит. Обе знали мое психическое и эмоциональное состояние, насколько я мог его объяснить. Обе утверждали, что принимают его на каком-то уровне, но обе подавали признаки того, что не принимают его или думают, что могут как-то изменить его.

Я не спал с Бекки, что в какой-то мере облегчало ситуацию. Если бы я сейчас причинил ей боль, оттолкнув ее, ее девственность осталась бы нетронутой. Она явно была влюблена в меня. Безнадежно, по уши влюблена, если я правильно ее понял. Если бы я продолжил отношения с ней, это неизбежно привело бы к любви. Она ясно дала это понять. И это был мост, который уже нельзя было переходить.

Однажды я уже занимался любовью с Дженнифер. Мост был перейден. Каким бы удивительным ни был этот опыт, было бы лучше, если бы я этого не сделал. Это, как и предупреждала Дженни, изменило отношения так, как я еще не понимал. Я не мог вернуть этого джинна в бутылку, что бы я ни делал.

Мелани нежно коснулась моего лица. Я глубоко вздохнул и рассказала ей все, о чем думал. Она просто слушала, пока я вываливал на нее все. Когда я закончил, она спросила, помню ли я наш предыдущий разговор. Я кивнул.

«Ты любишь и Дженнифер, и Бекки. И ты хочешь их обеих. Но ты чувствуешь, что у тебя есть обязательства перед Биргит, которые не позволяют иметь с ними отношения на том уровне, который, как ты думаешь, им нужен».

«Как-то так. Ты только что описала всю мою любовную жизнь в трех предложениях. Неплохо».

«Я девушка. У нас это получается лучше. Хотя я должна сказать, что для четырнадцатилетнего парня у тебя достаточно правильная голова. Думаю, ты не шутил, когда сказал, что мы с Дженни хорошие учителя. На самом деле, ты должен позвонить Дженни сегодня вечером. Возможно, она сможет дать тебе другую точку зрения».

«Я так и сделаю».

«Я думаю, есть одна важная вещь, которую ты здесь упустил, вещь, которая в конечном итоге имеет наибольшее значение. И я думаю, что ты должен сделать это, если ты когда-нибудь сможешь смириться с этим».

«Что это?»

«Выяснить, чего именно хотят Бекки и Дженнифер. Ты хоть знаешь?»

«Думаю, да».

«Ты уверен? Ты просил их объяснить, чего они хотят от тебя? Что им от тебя нужно? Чего они ожидают от тебя? Может быть, ты неправильно понимаешь некоторые сигналы? Поговори с ними. Спроси их напрямую. Если они не могут ответить, задавай больше вопросов. Заставь их задуматься. Но что бы ты ни делал, не принимай решение, пока не узнаешь. Может быть, есть выход, который не причинит серьезного вреда ни одной из них. Но его может и не быть. Если нет, что ты будешь делать?».

«Улечу в Швецию и никогда не вернусь».

Она хихикнула: «ОК. А что ты сделаешь в реальности?»

«Ты имеешь в виду, если мне придется выбирать между ними?»

«Или, возможно, удалить их обеих из картины, если ты не сможешь удовлетворить их потребности».

«Я об этом не подумал».

«Конечно, подумал. Убегая в Швецию, ты сделаешь именно это. Ты бы сделал выбор, оставив их в пользу Биргит. И по этому поводу я должна задать тебе один деликатный вопрос. Пожалуйста, не читай ничего в этом, потому что я не слышала, не видела и не знаю ничего, что указывало бы на это, но ты уверен, что Биргит хотела бы тебя видеть сейчас?».

«О чем ты говоришь?»

«Как ты думаешь, она действительно готова к пожизненным обязательствам? А ты? Вам обоим по пятнадцать, ну, тебе будет через пару месяцев, но ты меня понял. Ты действительно думаешь, что два 15-летних подростка могут дать друг другу такое обещание? Ты действительно думаешь, что это возможно?»

«Да. Думаю».

«Знаешь, я верю, что ты веришь. И я верю, что она тоже. А я нет. Но я не ты и не она. Я не могу знать глубину вашей любви друг к другу. Так что, возможно, вы — родственные души. Может быть, судьба соединила вас на всю жизнь в сказочные отношения. Если это так, обязательно веди дневник, потому что это будет история на века».

Дневник. Интересно. Может быть, я так и сделаю. Она продолжила.

«Но, и я говорю это не из вредности, что будет, если это не так? Сможешь ли ты справиться с этим? Что ты будешь делать? Что бы сделала Биргит? Я, конечно, не могу говорить за нее, но я думаю, что тот факт, что она хочет, чтобы ты встречался с другими людьми, тот факт, что она встречается с Йонасом, она понимает на каком-то уровне, что если вы отложите свои жизни друг для друга, это может плохо закончиться, независимо от того, будете вы вместе или нет».

«Ты имеешь в виду, что в итоге я так и не вырасту? Не получу того опыта, который должен получить? Не буду делать то, что должен? В этом есть смысл. Она как-то сказала, что хочет, чтобы я, как она выразилась, выкинул это из своей системы, чтобы, когда придет время, я был готов взять на себя обязательства без всяких оговорок».

В тот момент меня осенило. Я могу взять на себя обязательства перед кем-то другим. Я не соглашался жениться, провести с ней всю оставшуюся жизнь и родить с ней детей. Постоянная девушка в старших классах чаще всего не приводила к долгосрочным отношениям. Возможно, Биргит имела в виду именно это. Дело не в том, что я должен забыть о ней. Речь шла о том, что я должен помнить, что она была рядом, и когда придет время, мы поймем, правильно это или нет.

«Мелани, у меня было своего рода откровение. Я слишком беспокоился о защите сердца Биргит, тогда как на самом деле она хотела, чтобы я испытал жизнь в полной мере. Я стану другим человеком. И она тоже. Мы не можем быть пятнадцатилетними вечно. Вот и все, не так ли?».

«Вполне возможно», — сказала она. «Вполне возможно. Итак, ты знаешь, что ты собираешься делать?»

«Пока нет. Когда я поговорю с Дженни, у меня будет лучшее представление. Спасибо».

Мелани улыбнулась и сказала: «Ты выглядишь так, будто тебе нужно обняться».

Она обняла меня. Ощущение ее тела, прижатого ко мне, не вызвало привычной реакции, как это бывало в прошлом. Вместо этого я почувствовал себя в безопасности и любимым.

Мама приехала вскоре после этого. Дома я поужинал, ни с кем особо не разговаривая.

Я позвонил Дженни, и она выслушала меня так же, как Мелани. Я рассказал ей все, что сказал Мелани, что она ответила и что, как мне казалось, я понял. Дженни подумала, что я, возможно, прав насчет Биргит. Одной из ее главных проблем было то, что после того, как ее покойный муж Джим погиб во Вьетнаме, она практически перестала взрослеть. Она все еще была девятнадцатилетней, только что окончившей школу. И это была одна из причин, по которой она впервые увлеклась мной. Она думала, что я был в старшей школе, и именно там остановился ее эмоциональный рост.

Она сказала мне, что наши отношения стали для нее переломным моментом. Они помогли ей вырваться из коробки, в которой она себя заперла. Она снова начала встречаться, и это стало серьезным. Они еще не были парой, но она думала, что скоро станут ею. Она не знала, готова ли она выйти замуж, но она была готова к настоящим отношениям. Она совершила ошибку, не двигаясь дальше по жизни в течение пяти лет.

С Дженнифер и Бекки она советовала быть осторожнее. Да, я обязательно должен поговорить с ними и попытаться понять, чего они хотят. Но им было всего пятнадцать. Возможно, они не знали, чего хотят. И мне совершенно точно следует очень осторожно отнестись к желанию Бекки заняться любовью. Даже если она отрицала это как сознательное действие, это могло быть способом заявить права на меня так, как я не был готов к этому.

Я рассказал ей о долгих разговорах с Бекки на эту тему. Я думал, что Бекки движут гормоны и сердце. Дженни сказала, что это опасные сочетания, и именно это заставляет многих подростков принимать решения, которые не отвечают их интересам и о которых они могут потом пожалеть. Она также сказала, что все это — часть взросления и что подростковый возраст готовит нас к ситуациям, которые возникают во взрослой жизни.

Я задумался над этим. Это совпадало со всем, к чему я пришел после разговора с Мелани. Она и Дженни, по сути, говорили мне, что все то, с чем я сталкивалась, было частью взросления. Ну, честно говоря, это было отстойно. Не в плане секса. Это было весело. Но все эти эмоциональные связи, ответственность, проблемы. Это было так легко до того, как я встретился с Дженни. Даже расставание со Сьюзан было относительно безболезненным.

Я сказал Дженни, что она все время была права. Секс все изменил. Он изменил меня. Он изменил Дженнифер. Он изменил Биргит. Он изменил бы Бекки, будь то я или нет. Никто из нас не мог вернуться назад. Мы могли только идти вперед и пытаться найти свой путь.

Перед тем, как мы повесили трубку, она сказала: «Стив, ты мне дорог. Я не хочу, чтобы тебе было больно. Но я думаю, что Мелани права. Боль — это часть взросления. Просто старайся изо всех сил. Это все, о чем можно просить».

Я повесил трубку, совершенно измученный. Мне нужно было позвонить Бекки, чтобы она знала, что все в порядке. У нас состоялся короткий разговор. Я использовал домашнее задание и усталость как предлог, чтобы не разговаривать по телефону. Я быстро сделал домашнее задание по геометрии, прочитал главу в учебнике истории и лег в кровать. Я даже не стал включать радио.

Потерявшись в своих мыслях, я спал беспокойно, в поиске своего пути.