Хорошо прожитая жизнь (A Well-Lived Life)

Книга 5 - Стефани. Глава 28: Она просто не в себе

Август, 1981, Милфорд, штат Огайо

Я крепко прижал Дженнифер к себе, пока она рыдала, и Стефани тоже придвинулась, чтобы обнять ее. Прошло около пяти минут, прежде чем Дженнифер смогла успокоиться настолько, что даже смогла заговорить. Она разорвала объятия и отступила назад.

«Привет, Стив. Привет Стефани. Мне очень жаль. Я проплакала почти весь полет сюда. Я чувствую себя так ужасно!»

«Я могу себе представить, но теперь все в порядке, ты здесь», — сказал я так успокаивающе, как только мог. — «Давай отвезем тебя в дом Мелани, ты сможешь принять душ и, надеюсь, это поможет тебе почувствовать себя немного лучше».

Она действительно выглядела ужасно. Казалось, что в какой-то момент она перестала заботиться о себе, и это меня очень беспокоило. Я решил, что когда мы доберемся до дома Мелани, я позвоню миссис Блок и все выясню. Если то, что я подозревал, действительно так, Дженнифер понадобится профессиональная помощь. Если бы она поехала в Стэнфорд в таком состоянии, в каком она была, я мог бы вообразить, в какой это превратится в кошмар.

«Я выгляжу ужасно, не так ли?» — фыркнула она.

«Плач не красит», — сказал я, обнимая ее за плечи. — «У тебя есть другая сумка?»

«Нет, только на колесиках и моя сумочка. Я могу вместить все, что посчитаю нужным, и я всегда могу постирать вещи у Мелани, если понадобится».

Мы вышли к машине и после того, как Стефани села сзади, я помог Дженнифер сесть на пассажирское сиденье. Мы быстро доехали и через час были у Спенсеров. Мелани встретила нас у двери.

«О Боже, Дженнифер!» — задохнулась она.

«Мелани, тихо», — сказал я с упреком. — «Ей нужен душ и свежая одежда».

«Стефани, пойдем», — сказала Мелани. — «Давай поможем ей».

Девочки направились вверх по лестнице, а я спросил миссис Спенсер, могу ли я воспользоваться телефоном, чтобы позвонить родителям Дженнифер. Она разрешила, и я набрала номер Сиэтла. Ответила миссис Блок.

«Дженнифер благополучно приехала, миссис Блок, но, если честно, она выглядит как хреново».

«Она была очень грустной последние два месяца, Стив. Она просто была сама не своя».

«Она выглядит так, будто не заботилась о себе. Не хочу показаться грубым, но я действительно думаю, что ей нужна профессиональная помощь».

«Мы тоже. Она не хочет идти. Она говорит, что никто не сможет исправить то, что она сделала. Я надеюсь, что вы с Мелани сможете образумить ее!»

«Мы сделаем все возможное. Я обещаю, что мы будем хорошо заботиться о ней, пока она здесь».

«Я знаю, Стив».

Мы попрощались, я повесил трубку и пошел искать миссис Спенсер. Я сказал ей, что я думаю и что сказала мама Дженнифер.

«Она очень похожа на Мелани перед инцидентом».

Это был доброжелательный способ сказать «прямо перед тем, как она пыталась покончить с собой». Прекрасно, подумал я, но я был рад, что не только я это заметил.

«Я знаю», — ответил я. — «Это заставляет меня реально беспокоиться о том, чтобы говорить с ней вообще о чем-либо. Я не хочу вызвать реакцию, если вы понимаете, о чем я».

«Понимаю. Нам повезло, что Мелани все еще с нами. Она была гораздо ближе к краю, чем ты думаешь».

«Я довольно хорошо представляю. Я не планировал оставаться здесь, но, возможно, так и сделаю. Хотя, возможно, мне понадобится спальный мешок или надувной матрас».

«Мелани сказала мне, что тебя с Дженнифер серьезный разлад. У нас есть надувной матрас, если хочешь».

«Спасибо. И да, у нас серьезные проблемы, которые нужно решить. Я решу в ближайшее время, останусь ли я. В какой-то момент мне нужно будет отправить Стефани домой. Когда я это сделаю, я смогу захватить сумку, если понадобится».

Примерно через десять минут девушки спустились вниз, и Дженнифер выглядела намного лучше. На ней были выцветшие джинсы и желтая футболка. Ее волосы были вымыты и аккуратно расчесаны, следы плача в основном исчезли, но глаза все еще были немного красными и опухшими.

«Привет, Дженнифер», — сказал я. — «Чувствуешь себя лучше?»

«Немного».

«Я позвонил твоей маме и сказал ей, что ты благополучно приехала. Она очень беспокоится о тебе, и я тоже».

Мелани принесла в гостиную тарелку с фруктами и тарелку с сыром. Дженнифер ничего не взяла и мы с Мелани обменялись быстрым взглядом.

«Дженнифер, тебе нужно что-нибудь съесть», — мягко сказала Мелани. — «Пожалуйста».

Дженнифер взяла пару ломтиков яблока и несколько виноградин и медленно съела их. Мелани принесла ей стакан яблочного сока, а остальные выпили по коле. Я еще больше убедился в том, что Дженнифер в плохой форме, потому что у нее всегда был очень здоровый аппетит.

«Дженнифер, мне нужно отвезти Стефани домой. Я вернусь меньше чем через полчаса».

«Мы позаботимся о ней, Стив», — заверила меня Мелани.

Мы со Стефани пошли к машине и направились домой.

«Боже мой! Она выглядит просто чудовищно!» — воскликнула Стефани, подавляя рыдания.

«Я знаю», — сказал я. — «Я говорил с ее мамой. Она в таком состоянии уже пару месяцев. Она не хочет идти к психологу. Я должен заставить ее хотя бы это сделать. Миссис Спенсер, естественно, заметила и сравнила Дженнифер с тем, в каком состоянии была Мелани, когда разбила свою машину».

«Нет!» — завопила Стефани. — «Стив! Ты не можешь этого допустить! Только не Дженнифер!»

«Я согласен, Мелкая. Доверься мне. Но мы с тобой оба знаем, что только Дженнифер может что-то сделать с этим. Все, что я могу сделать, это поговорить с ней и убедить ее обратиться за помощью. Как она вела себя, когда была с тобой и Мелани?»

«Она почти ничего не говорила. Она была как зомби, я думаю. Мы помогли ей раздеться, а Мелани помогла ей принять душ. Мне было не по себе от этого».

«Я могу понять. Вся эта ситуация изменилась. Я понятия не имею, как правильно поступить. Все, что я могу сделать, это начать разговаривать с ней. Я собираюсь собрать сумку и вернуться. Я не могу оставить ее одну. Но я попросил у миссис Спенсер надувной матрас, потому что не хочу ни на что намекать Дженнифер».

«Наверное, это хорошая идея. Мне страшно, старший брат!»

«Нам обоим, Мелкая», — вздохнул я. — «Нам обоим».

Когда мы вернулись домой, я пошел рассказать папе, что произошло. К сожалению, мама была в комнате, но мне было наплевать. Когда я закончил объяснять папе, что собираюсь остаться у Спенсеров, мама начала на меня наседать.

«Что это с этой семьей? Они позволяют тебе просто приводить туда любую девушку и заниматься с ней сексом? Я не могу поверить, что эта женщина ходит в нашу церковь!»

«Пусть тот, кто без греха, бросит первый камень», — спокойно ответил я. — «Мне кажется, я где-то это уже слышал».

«Не зли меня, Стивен».

«Я и не начинал. Ты начала. А теперь, если вы меня извините, я пойду помогу позаботиться о моей подруге, которая явно нуждается в моей помощи. Все, что я могу сказать, это то, что хорошо, что она не зависит от тебя. Ты бы бросила ее на растерзание волкам! Это просто отвратительно, насколько ты строишь из себя «я-святее-чем-ты». Ты предпочла бы отречься от каждого друга, который когда-либо делал что-то, что тебе не нравилось, даже если бы это означало его смерть. Я не могу так жить, и я не знаю, как ты можешь. Спокойной ночи».

Я повернулся на каблуке и вышел. В этот момент мне было уже все равно. Было первое августа, и у меня была своя квартира. Я мог уйти из дома сегодня и не возвращаться, если понадобится. Я пошел в свою комнату и быстро собрал сумку на ночь. Стефани вошла в мою комнату, как раз когда я закончил.

«Мама совсем разбушевалась после твоего ухода. Папа сказал ей замолкнуть!»

«Ничего себе.»

«Да. Я слышала, что ты ей сказал. Ты прав. Ты слишком заботишься о своих друзьях, чтобы начать вести себя так, как она хочет. Ты поступаешь правильно, старший брат. Иди и помоги Дженнифер».

Она крепко обняла меня и поцеловала в щеку.

«Я сделаю все возможное», — пообещал я.

Я взял свою сумку и направился обратно к дому Мелани. Войдя в дом, я увидел Мелани и Дженнифер, сидящих на диване. Дженнифер все еще выглядела грустной, но она не плакала. Я бросил сумку у дивана и сел к девочкам.

«Дженнифер, я буду здесь столько, сколько тебе нужно».

«Спасибо», — сказала она тихо, почти шепотом.

«Ты хочешь поговорить сегодня вечером? Или ты хочешь подождать до завтра».

«Завтра. Я сейчас очень устала. Думаю, мне лучше лечь спать».

«Я положила надувной матрас на пол в комнате Дженнифер, — сказала миссис Спенсер, — но если хочешь, мы можем перенести его в подвал».

«Дженнифер?» — спросил я.

«Все в порядке. Я сейчас поднимусь».

«Я поднимусь через некоторое время, ОК?»

«Да», — сказала Дженнифер.

Дженнифер поднялась по лестнице, а Мелани, ее родители и я немного поговорили о ее психическом состоянии. Мы все согласились, что она реально в плохом состоянии и что ей действительно нужна помощь. Я хотел поговорить с Мелани наедине, поэтому мы пожелали ей спокойной ночи и отправились наверх.

«Как насчет сауны?» — спросила Мелани.

«Если ты пообещаешь вести себя хорошо, Мелани. Я серьезно».

«Да, я обещаю», — сказала она. — «Сейчас не время дурачиться».

Она включила сауну, достала полотенца и халаты, и мы разделись. Когда сауна нагрелась до температуры, Мелани налила немного воды на камни.

«Мелани, — сказал я, когда пар с шипением отходил от камней, — состояние, в котором она находится, похоже на твое состояние в тот день. Ты знаешь, о каком я говорю».

«В тот день, когда я пыталась покончить с собой. Да. Я увидела это, как только она вошла. Честно говоря, сначала я не подумала, что это Дженнифер. Она никогда, никогда так не выглядела».

По крайней мере, она смогла это сказать. Это было хорошо, на мой взгляд. И, вероятно, результат терапии. Мне было трудно сказать об этом прямо кому-то, кроме моей младшей сестры.

«Это испугало Стефани, и я, хоть и удержал лицо, тоже обеспокоен. Стефани сказала, что ты помогла Дженнифер в душе?».

«Да, она была настолько не в себе, что я помогла ей раздеться, а потом помыла ей волосы. Стефани, кстати, расчесала их. Дженнифер просто более или менее позволила нам это сделать».

Я обдумал ситуацию, и у меня возникло еще одно беспокойство.

«Как ты думаешь, она употребляет наркотики? Может быть, пьет?»

«Вполне возможно. Я не видела ничего похожего на следы от уколов, синяки или что-то еще, когда помогала ей принять душ. Но выпивка так не проявляется. Мне неприятно это говорить, но проверь ее сумку. И я прослежу, чтобы мама заперла наш шкаф с алкоголем».

«Боже, Мелани, как так получилось?»

«Так же, как это случилось со мной. Ты принимаешь ряд плохих решений, а потом делаешь что-то ужасное. И ты думаешь, что уже ничего нельзя исправить, поэтому не хочешь жить. Я знаю, я была там».

«И мы с Дженнифер были частью всего этого бардака. Теперь я участвую в еще одном с Дженнифер. Я не могу избавиться от чувства, что это моя вина».

«Ни в коем случае, Стив! Ты всегда был честен с ней. Это она была обманчива и скрытна. Если она не могла справиться с Карин, она должна была просто сказать тебе. Я знаю тебя достаточно хорошо, если бы она поговорила с тобой об этом, вы бы справились. Может быть, вы бы не стали вместе, но я уверена, что в январе, если бы пришлось выбирать, ты бы выбрал Дженнифер. Точно так же, как если бы кто-то заставил тебя решить прямо сейчас, ты бы выбрал Кару».

«Неужели я настолько легко читаем?» — вздохнул я.

«Да. И Карин тоже заметила. Она сказала тебе, что чувствует, что не может конкурировать с другими девушками. Но на самом деле это Кара. Черт, все это знают, Стив! Бетани, Карин, Джойс, я, твоя младшая сестра и, самое главное, Кара. И, если ты хоть на мгновение ослабишь бдительность, ты тоже это признаешь. Я имею в виду не десять месяцев спустя, а прямо сейчас. Я права?»

«Конечно. Ты всегда умела читать меня очень хорошо». — снова вздохнул я.

«С тобой это легко», — ответила Мелани с легкой ухмылкой. — «Ты носишь свое сердце на рукаве, ты говоришь людям правду, и даже когда тебе приходится хитрить, ты делаешь это так, что это полностью раскрывает твои мысли. Я говорила с Карин. Она ощущает внутренний конфликт, как и Бетани. Я думаю, она подождет до июня, чтобы принять решение, но, и я буду говорить прямо, если ты вернешься домой, не взяв на себя какие-то обязательства перед Карин, она просто пойдет дальше».

«Я знаю. Хотел бы я иметь ебаный хрустальный шар, чтобы знать, что все получится с Карой. Просто может случится столько всего, что пойдет не так».

«Ни хрена подобного! Это верно для любых отношений! Посмотри на меня и Пита. Сколько раз я все портила? Если бы тебя не было рядом, чтобы исправить ситуацию, мы бы с Питом не были вместе. Конечно, если бы это было так…»

«Мелани!» — мягко сказал я, прерывая ее.

«Прости. В любом случае, Дженнифер так подавлена еще и поэтому. Она поняла, что вырвала поражение из челюстей победы, как ты сказал. Она уже выиграла и бросила все, потому что не смогла поверить, что ты выберешь ее. Она неуверенна в себе и всегда была такой. Думаю, в разговоре с тобой она называла себя «маленькой испуганной девочкой».

«Да, так и есть», — согласился я. — «Итак, как мы можем ей помочь?» спросил я.

«Ну, ты можешь пойти туда и сказать ей, что любишь ее, заняться с ней любовью и купить ей обручальное кольцо. Но если ты это сделаешь, то в будущем тебя ждет большая катастрофа. Это краткосрочное решение взорвется тебе в лицо, уничтожит Кару и оставит тебя на дне. Я думаю, ты и сам это знаешь. Серьезно, все, что ты можешь сделать, это поговорить с ней и быть ее другом».

«Это и был мой план — говорить и быть ее другом, а не обручаться. Я больше не чувствую ничего подобного по отношению к Дженнифер. И я должен быть уверен, что она это знает».

«Она знает это. Вот почему она так подавлена. Вот что мы должны попытаться исправить».

«Как, черт возьми, я могу это исправить? Я не могу изменить свои чувства к ней».

«Я знаю», — сказала Мелани. — «Все, что ты можешь сделать сейчас, это попытаться стать ее другом. Ты сделал это для меня».

«Я не знаю, смогу ли я сделать для нее то, что сделал для тебя. И я не думаю, что ты сможешь сделать для Дженнифер то, что она сделала для тебя».

«Сделай все, что в твоих силах. Это все, что я могу сказать».

Мы вышли из сауны и каждый быстро принял душ. Я взял свою одежду и направился в комнату Дженнифер. Там было темно, если не считать ночника. Дженнифер лежала в кровати, свернувшись калачиком. Я достал из сумки шорты и футболку. Я надел шорты, затем снял халат и надел футболку. Я поискал сумку Дженнифер и увидел ее в углу, я тихонько расстегнул молнию и пошарил там. К сожалению, я нашел то, что искал.

Черт бы побрал эту Дженнифер, подумал я, доставая бутылку из сумки. Я был рад увидеть, что бутылка водки все еще запечатана, но я не был уверен, что это значит. Я не знал, что делать. Я взял бутылку и записную книжку из кармана брюк и спустился вниз. Я спросил миссис Спенсер, могу ли я воспользоваться телефоном и получить обратный звонок, хотя, возможно, уже поздно.

Я набрал номер экстренной службы, который дала мне доктор Мерсер. Я назвал свое имя и номер и сказал, что это срочно. Мне пообещали, что перезвонят в течение часа. Я передал бутылку миссис Спенсер и сказал, что взяла ее из сумки Дженнифер. Она сразу же забеспокоилась еще больше, чем раньше. Я рассказал ей, кому и зачем я позвонил. Мы сели ждать звонка, и тут по лестнице спустилась Мелани. Я рассказал ей, что нашел.

«О черт, это гораздо хуже, чем мы думали. Ты звонил ее маме?»

«Нет. Я позвонил в службу доктора Мерсера. Они собираются вызвать ее. Она скоро перезвонит».

«У нас есть штука под названием «Ожидание вызова», что позволяет принять звонок, даже если ты разговариваешь по телефону. Ты услышишь сигнал и если ты нажмешь на переключатель, он переключится на другой звонок».

«Вот это круто!» — сказал я.

Я набрал номер дома Дженнифер в Сиэтле и поговорил с ее мамой. Я рассказал ей, что нашел и что позвонил своему психологу за помощью. Она была потрясена и сказала, что проверит комнату Дженнифер на наличие алкоголя и наркотиков. Я сказал, что перезвоню ей, как только поговорю с доктором Мерсер. Мы повесили трубки, и через несколько минут телефон зазвонил.

Я быстро объяснил ситуацию доктору Мерсер. Она задала ряд вопросов. Я сказал ей, что не почувствовал от Дженнифер запаха алкоголя и что она не выглядела пьяной, только подавленной. Доктор Мерсер сказала, что это не является показателем и что все зависит от того, сколько она пьет и как часто. Конечно, она не могла ничего сказать наверняка и сказала, что Дженнифер нужно как можно скорее обратиться к врачу и психотерапевту. Я сказал ей, что сделаю все возможное. Доктор Мерсер рассказала мне, на какие признаки следует обратить внимание, если я держу бутылку, и сказала, что в случае необходимости мы можем отвезти Дженнифер в отделение неотложной помощи в больнице Клермонта, а потом позвонить ей.

Повесив трубку, я снова позвонил миссис Блок и рассказал ей, что сказала доктор Мерсер. Она сказала, что нашла пару бутылок водки, но никаких наркотиков. Она также сказала, что в понедельник позвонит, чтобы договориться о приеме Дженнифер. Мы договорились, что я позвоню ей утром после того, как поговорю с Дженнифер. Я пожелал всем спокойной ночи и направился в комнату Дженнифер.

«Стив?»

«Привет, Джен».

«Почему ты рылся в моей сумке?»

Я не собирался морочить ей голову. Сейчас было не время для этого.

«Потому что я люблю тебя», — прямо ответил я. — «Почему ты пьешь, Дженнифер?»

«Потому что иногда я не могу заснуть. Это единственный раз, когда я пью, честно».

«Наркотики?»

«Травка. Иногда. Я ничего с собой не взяла».

«Тебе нужна помощь, Дженнифер. Ты должна получить ее. Так же, как я говорил Мелани после того, как она пыталась покончить с собой».

«Я знаю.»

«Мы должны поговорить о многих вещах. Я люблю тебя, Джен, больше, чем могу сказать. Но после всего, что произошло, я не могу дать тебе никакого обещания, кроме как быть твоим другом».

«Но ты пообещаешь мне это? Быть моим другом?»

«Конечно. Если ты пообещаешь обратиться за помощью».

«Обещаю. Поспи со мной, пожалуйста. Я не прошу секса. Мне просто нужно, чтобы ты меня обнял. Ты можешь это сделать? Пожалуйста? Думаю, тогда я смогу уснуть».

Я не видел никакого реального вреда в том, чтобы выполнить ее просьбу, и в этом было много потенциальных плюсов, особенно если она сможет хорошо спать без алкоголя.

«На тебе ночная рубашка или пижама?»

«Да», — вздохнула она.

Я забрался к ней в постель, притянул ее к себе и натянул на нас одеяла. Она положила голову мне на грудь и глубоко вздохнула. Она уснула почти сразу. Мне потребовалось гораздо больше времени, чтобы заснуть, потому что мои мысли неслись вскачь. Мне нужно было поговорить с Дженнифер еще больше, чем я думал всего несколько часов назад, и это будет уродливо.

Я проснулся рано, как обычно, и Дженнифер все еще прижималась ко мне. Я не хотел ее будить, но мой мочевой пузырь настаивал. Я осторожно соскользнул с кровати, и она зашевелилась.

«Стив?» — прошептала она.

«Мне нужна ванная», — сказал я и выскользнул за дверь.

Я вернулся в комнату через две минуты и снова забрался в постель рядом с Дженнифер. Она вздохнула, положила голову мне на грудь и крепко обняла меня.

«Мне очень жаль», — прошептала она и начала всхлипывать. — «Не оставляй меня, пожалуйста!»

«Не оставлю. Но мы должны поговорить, ты же знаешь».

«Да», — прохрипела она, пытаясь взять под контроль свои слезы.

«Джен, ты ела? Ты выглядишь так, будто немного похудела, а ведь ты не была толстой с самого начала».

«Нет, не много. Мне просто не хочется есть».

Я задавался вопросом, почему ее родители ничего не сделали или не вмешались. Я не понимал.

«Что говорят твои родители?»

«Они не знают ни о выпивке, ни о травке, и я ем достаточно за ужином, чтобы они были довольны. По большей части я выгляжу не так плохо, как, наверное, вчера».

Мне пришлось сказать ей, что я звонил доктору Мерсер и что я звонил ее маме.

«Я очень волнуюсь за тебя. Вчера вечером, когда я нашел водку, я позвонил доктору Мерсер, чтобы поговорить с ней. Очевидно, я подумал, что ты злоупотребляешь алкоголем и нуждаешься в медицинской помощи. Она рассказала мне кучу всего, а также сказала, чтобы я отвез тебя в больницу, если буду беспокоиться. Мне нужно спросить тебя кое о чем, и ты должна быть со мной предельно честна».

«Нет, я не хочу убивать себя. Не так, как Мелани».

Я знал, что должен был сказать на это. Мой обычный ответ мог просто заставить ее немного улыбнуться.

«Черт возьми, Дженнифер!» — усмехнулся я.

Она улыбнулась, хотя это была слабая улыбка, «Я все еще знаю, о чем ты думаешь!».

Это заставило меня задуматься о связи. Но это был вопрос для другого дня, и даже если она все еще была, этого было недостаточно, чтобы преодолеть все наши проблемы.

«Хорошо. Мне нужно сказать тебе кое-что, что, вероятно, расстроит тебя. После разговора с доктором Мерсер я позвонил твоей маме. Она нашла твою водку, но не нашла никаких наркотиков».

«Что?! Почему?!» — ныла она.

«Потому что тебе нужна помощь! А твоя мама сказала, что ты отказалась. Честно говоря, я думаю, что они должны были заставить тебя пойти. Я знаю, что тебе восемнадцать, но тебе нужна серьезная помощь, Джен».

«Ты продолжаешь так говорить. Я знаю это! Я обещала!»

«Да, ты обещала. Но ты вернешься в Сиэтл через несколько дней, а потом ты должна поехать в Стэнфорд. Я волнуюсь за тебя. Очень беспокоюсь».

«Если ты будешь моим другом, я сделаю это. Я обещаю!»

«Буду. Я говорил тебе об этом пару недель назад. Мы оба совершили много ошибок. Мы оба ответственны за этот беспорядок. И я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе. Но, как и Мелани, ты должна помочь себе сама, прежде чем кто-то другой сможет это сделать. Мы все обещали быть ее другом, и мы все поддерживали ее».

«Да, но это было твое обещание выебать ей мозги на выпускном, что действительно помогло!»

«Дженнифер, если это то, что нужно, чтобы ты обратилась за помощью, я сделаю это», — вздохнул я.

«Господи, Стив! Неужели секс со мной — это какое-то наказание? Ты говоришь так, будто тебе только что вынесли смертный приговор!»

«Прости. Ты права. Я не должен был так отвечать. Давай пока отложим это, поговорим об этом позже; сначала о делах. Давай примем душ, а потом позавтракаем. И я прослежу, чтобы ты съела достаточно, и мне не нужны никакие твои отговорки. Ты слышишь меня, Дженнифер?»

«Да», — вздохнула она.

Мы встали с кровати, я взял халат и полотенца, и мы пошли через холл в ванную. Мне не очень хотелось ставить себя в такую ситуацию, но, учитывая, как она была расстроена, я не думал, что она согласится, чтобы я оставил ее. Это было очень похоже на ситуацию сразу после того, как я вернулся домой из Швеции. Я закрыл и запер за нами дверь ванной, а затем включил воду и отрегулировал температуру. Дженнифер сняла ночную рубашку и вошла в душ.

«Черт, Дженнифер! Ты ОЧЕНЬ сильно похудела», — сказал я, потрясенный тем, что могу видеть ее ребра.

«Я знаю», — сказала она, кивнув, когда начала мыться.

Я вспомнил, во что она была одета, когда сошла с самолета. Она всегда носила одежду, которая подчеркивала ее фигуру, но на ней была мешковатая рубашка, которая скрывала тот факт, что она была такой худой. Дженнифер всегда была скорее мягкой, чем подтянутой, но сейчас она была просто худой. Она закончила мыть волосы и тело и выключила воду. Я протянул ей полотенце, которым она вытерлась, а затем помог ей облачиться в халат.

Она вышла из ванны и села на закрытый унитаз, чтобы подождать меня. Я повернулся к ней спиной, снял шорты и футболку и залез в душ. Я поставил воду настолько горячую, насколько мог терпеть, и быстро помылся. Я выключил воду, высушился и надел халат, используя занавеску для душа, чтобы скрыть свое тело от Дженнифер, потому что я не знал, как это повлияет на нее.

«Я видела тебя голым», — хихикнула она. — «Почему ты прячешься?»

«Потому что я люблю тебя и потому что ты мне небезразлична».

Она не ответила и мы вернулись в комнату, чтобы одеться. Я натянул нижнее белье, прежде чем снять халат, но Дженнифер просто сбросила халат, чтобы одеться. Мы спустились вниз и миссис Спенсер спросила о завтраке. Я сказал ей, что Дженнифер хочет бекон, яйца, вафли, тосты и апельсиновый сок, не дожидаясь ответа Дженнифер. Миссис Спенсер быстро занялась приготовлением и, когда через двадцать минут все было готово, я проследил, чтобы Дженнифер съела все, что ей подали.

«Вы двое будете в порядке, пока мы с Мелани будем в церкви?» — спросила миссис Спенсер.

«Да, без проблем. А где ваш муж?»

«Играет в гольф, как он делает большинство воскресений. Это его религия!» — сказала она с легким смешком.

Я действительно никогда не видел мистера Спенсера в церкви.

«Я помню, когда мы жили недалеко от Палм-Спрингс, когда я учился в первом классе, мы жили прямо рядом с полем для гольфа Bermuda Dunes. Там всегда было много людей, играющих в гольф по воскресеньям, когда мы ходили в церковь».

«Его группа играет каждое воскресенье летом уже около десяти лет».

«Я научился играть, но я не очень хорош и делаю это нечасто. Называть то, что я делаю на поле, «гольфом» — это оскорбление для Арнольда Палмера! И я реально видел, как он играл в Bob Hope Desert Classic».

Миссис Спенсер рассмеялась и сказала мне, что, по ее мнению, ее муж будет рад пригласить меня на игру, но я ответил, что мне это не очень интересно. Папа Бетани предложил мне то же самое, но я вежливо отказался. Кроме плавания и катания на коньках, я мало занимался спортом. В начальной школе я играл в бейсбол в Малой лиге, и хотя время от времени у меня были отличные игры, я никогда не был даже средним игроком. Тогда я решил заняться плаванием. Благодаря Биргит и Катт, а также помощи Йоханны, я стал приличным конькобежцем, но, опять же, вероятно, только средним.

Когда мы закончили завтракать, я приготовил чайник, а потом мы с Дженнифер пошли в подвал поговорить, а Мелани с мамой ушли в церковь. Мы сели на диван, я налил каждому по кружке чая, и несколько минут мы сидели молча. Я собирался с мыслями и пытался решить, как лучше поступить. За последние несколько недель я много думал об этом и все еще не был уверен. Психическое состояние Дженнифер оказалось хуже, чем я ожидал, и это тоже заставило меня задуматься.

Дженнифер прервала тишину и мои мысли. «Просто начни с самого начала».

Я кивнул. Это означало вернуться к нашей дружбе и самому первому разу, когда мы занимались любовью. На самом деле, даже до этого. Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

«Расскажи мне о тебе и Теде».

У нее было шокированное выражение лица. «Тед?»

«Да. Я знаю о Крис Джонс, и мы перейдем к ней через некоторое время, но расскажи мне о Теде. Вот где первый большой пробел. И это не единственный пробел».

Дженнифер сделала глоток чая: «Наверное, я не была с тобой так открыта, как ты со мной».

«Это верно. И в этом вся проблема. Я упомянул Теда не потому, что мне нужны какие-то подробности, просто мне интересно, как много он знал обо мне и не ввела ли ты его в заблуждение. Мы говорили о нашем первом разе и о том, как ты исказила то, что говорила мне. И, чем больше я об этом думаю, я подозреваю, что ты ввела в заблуждение и Крис Джонс».

Дженнифер молчала и просто смотрела в свою кружку.

«Дженнифер, — продолжал я, — эта схема по сокрытию вещей и своих чувств, похоже, началась еще до того, как ты встретила меня».

«Я уже несколько раз говорила тебе, почему», — вздохнула она. «В конце концов, я думаю, что я просто маленькая испуганная девочка. Я не сказала Крис о своих чувствах, когда впервые поняла, что она меня любит, но позволила ей продолжать верить в это, пока не стало слишком поздно. Я знаю, что сказала тебе, что мы с Тедом расстались, но я не была до конца честной в отношении времени. Мы расстались всего за пару дней до того, как мы с тобой занялись любовью».

«Значит, в первый раз, когда мы играли в шахматы на раздевание, вы с Тедом все еще были вместе?»

«Да. Лекция, которую мне прочитала мама, на самом деле была об измене Теду».

«Вот черт! Ты и в этом меня обманула! Еще хуже, чем я думал!» — сказал я, зная, как грубо это прозвучало.

«Я знаю», — прошептала она.

Она отставила кружку, подтянула колени к груди и положила на них голову. По ее щекам текли слезы, но казалось, что она держит себя в руках.

«А потом ты попросила меня заняться с тобой любовью, сказав, что это была просто дружба, хотя на самом деле ты была влюблена в меня».

«Да», — прошептала она. — «Но у тебя была Биргит и я боялась, что ты откажешься, если я скажу, что люблю тебя».

«Может быть, может быть, нет. Кто знает на данный момент? Ты рассталась с Тедом ДО того, как мы с тобой занялись любовью?»

«Да. Я так и сказала».

«Да, но доверие сейчас труднодостижимо. Прости, но я могу задать тебе один и тот же вопрос несколько раз, потому что, по сути, ты только и делаешь, что скрываешь вещи и обманываешь меня и других».

«Я знаю. Я действительно порвала с Тедом до того, как мы занялись любовью, но после того, как мы разделись в тот первый раз. Если бы я не струсила, то изменила бы ему».

«Как долго ты продолжала отношения с Крис после того, как поняла, что она влюбилась в тебя?»

«Шесть месяцев, я думаю».

«Господи, Дженнифер. Неудивительно, что ей было так больно! Разве ты не думаешь, что она понимала, что ты знала, что она в тебя влюблена?».

«Да, она говорила мне, что любит меня».

Мне пришла в голову ужасная мысль, но я была уверен, что это правда.

«И ты сказала ей, что любишь ее, не так ли?»

Дженнифер не ответила, но начала всхлипывать. Это подтвердило мои подозрения и заставило меня задуматься о том, что же на самом деле является правдой. Учитывая то, что Дженнифер была в полном шоке от Мелани и ее чувств к ней, я начал думать, что Дженнифер любила Крис, но порвала с ней, потому что чувствовала, что это неправильно. И она просто сказала Крис, что не любит ее.

Я сделал глубокий вдох и выдохнул: «Дженнифер, скажи мне правду. Ты любила Крис?»

Прошло несколько секунд, прежде чем она едва слышно ответила: «Да».

Я действительно не был настроен приукрашивать что-либо сейчас. Вся жизнь Дженнифер была построена на одной лжи за другой, либо другим, либо самой себе.

«О, ради всего святого! Тогда почему вы расстались?»

«Потому что я боялась! Я только начала экспериментировать и не хотела влюбляться. Но я влюбилась. И мне было страшно! Я знала, что должна быть с мальчиками, а не с девочками. Я думала, что это неправильно».

«Это объясняет все проблемы с Мелани. Ты не была честна с ней, и посмотри, что произошло!»

«Я знаю! Это все моя вина! Она пыталась покончить с собой из-за меня!»

«Нет, Дженнифер. Я тоже принимал в этом участие, но в конце концов, Мелани пыталась покончить с собой из-за Мелани. Посмотри на то, что случилось со мной. Я никогда не думал, что это решение. А ТЫ думаешь, что это решение твоих проблем?».

«Нет, конечно, нет! Но это другое, Стив. Ты такой сильный!»

Это было ее восприятие, но восприятие, которое, как я знал, сильно расходилось с реальностью.

«Дерьмо, Дженнифер. Абсолютное, неприкрытое дерьмо. Ты думаешь, я встречался с доктором Мерсер, чтобы выпить кофе? Думаешь, первые шесть месяцев этого года с Бетани, Карой и Стефани, следящими за каждым моим шагом, были потому, что я был сильным? Нет, я был слаб! Но, по крайней мере, я нахожусь на том этапе, когда я, блядь, признаю это и справляюсь с этим. А ты, с другой стороны, отказалась получить помощь, когда она тебе была нужна, отказалась признать свои промахи и отказалась решать свои проблемы!»

«У тебя много проблем, Дженнифер. Я думаю, они проистекают из твоих страхов. Ты позволяешь им управлять собой. Я на собственном опыте понял, что происходит, когда я позволяю страху управлять собой. Я переспал с Бекки и почти разрушил все свои отношения, потому что боялся заняться любовью со Стефани! Ты обманываешь людей и скрываешь важные вещи. Ты позволила мне творить всю эту херню с девушками на втором курсе. Я думаю, это тоже происходит от страха — страха обязательств!»

«Я думаю, именно это произошло с Крис. Я думаю, что так было с Тедом. Ты переспала со мной, чтобы иметь повод порвать с Тедом, и сказала мне, что ты просто хочешь, чтобы все было случайно, хотя на самом деле ты хотела быть моей девушкой. Ты порвала со мной после того, как толкнула меня в объятия Бекки. После того, как мы снова сошлись, ты отговаривала меня от кольца обещания. Ты вытеснила Мелани из нашей жизни, потому что боялась. Ты решила не ехать в колледж в Чикаго, потому что боялась обязательств и в то же время боялась Карин! И это было беспочвенно, потому что я был уверен, что должен быть с тобой, а не с ней!»

«Я последний человек в мире, который бросает камни в кого-либо. Если в Милфорде и есть больший рукожоп, чем я, то я не знаю, кто это! Но, и это важно, даже когда я был полным говнюком, как называет меня Джойс, или ебаным идиотом, как называет меня Катт, или тупым мальчишкой, как называла меня моя сестра, или болваном, как называет меня Кара, я пытался это исправить. Не пойми меня неправильно — я много, много раз терпел неудачи и был полной задницей, но единственное, что меня всегда волновало — как стать тем, кем я хочу быть, иногда до одержимости.»

«Вопрос, который у меня к тебе, Дженнифер Линн Блок, прост: «Что ты собираешься делать теперь?».