Хорошо прожитая жизнь (A Well-Lived Life)

Книга 1 - Биргит. Глава 6: Последствия: Следующие шаги.

Июнь 1977

Воскресенье началось как обычно, но приняло странный оборот. Я, как и Ларри, должен был быть алтарником. Мы встретились в ризнице, чтобы надеть наши одеяния.

«Извини за вчерашнее. Надеюсь, день не был испорчен».

Я заметил легкую ухмылку.

«Ты прекрасно знаешь, что нет!»

Он рассмеялся: «Да, вчера вечером мне позвонила Биргит и горячо меня благодарила. Все прошло очень хорошо?»

«Да, хорошо. И это все, что я могу сказать по этому поводу».

Он кивнул. Сообщение было ясным, и мне не нужно было объяснять ему.

Утром Отец Нимейер проводил мессу, что означало небольшие вариации наших задач. Например, он не хотел, чтобы во время Воздвижения Святыни по традиции звонили в колокола. И это была месса под гитару. Я не в восторге от таких месс и обычно не служу их, но наша команда была назначена на эту мессу на весь месяц.

Во время чтений и проповеди мы с Ларри сидели на стульях по обе стороны от кресла священника слева от алтаря (лицом наружу). Примерно в трех рядах сзади я увидел Дженни МакГрат. Я был удивлен, потому что все разы, когда я ее видел, это всегда была предыдущая месса по отношению к этой. Я подумал, не поэтому ли я не вижу ее каждую неделю. И вот уже третью неделю подряд я вижу рядом с ней одного и того же парня.

Если бы не события предыдущего дня с Биргит, мне, наверное, было бы трудно не смотреть на парня. Но теперь, если она была счастлива, то и я был счастлив. Конечно, я бы снова занялся с ней сексом, если бы у меня была возможность, но такой возможности не было, и это меня не слишком беспокоило. Я знал, что есть и другие девушки. Но Дженни была моей первой, и это было нечто особенное. Но, опять же, после субботы это было не самое особенное.

Еще одна мысль пришла мне в голову. Признаюсь. Обычно мы ходили на исповедь раз в месяц, и эта пятница была как раз таким временем. Что я собирался сказать? Хотя я регулярно посещал церковь, был алтарником, ходил в воскресную школу (когда не был в церковно-приходской школе), и в остальном все шло своим чередом, я начал сомневаться в том, чему учила церковь — в том, что не соответствовало моему (ограниченному) жизненному опыту и уж точно не соответствовало моим действиям за последний месяц после последней исповеди. Я не думал, что сделал что-то плохое. На самом деле, никто не мог убедить меня в том, что то, что мы с Биргит сделали, было «греховным» в любом смысле, форме или виде.

Католическая церковь явно считала иначе. И у меня было меньше недели, чтобы понять, что с этим делать.

Я был погружен в размышления и не слышал ни слова из проповеди Отца Нимейера. Я чуть не пропустил момент, когда нужно было встать и начать евхаристическую[9] часть службы. Я быстро отогнал все эти мысли и сосредоточился на том, где я нахожусь и что должен делать. Ритуал был привычным, поэтому всего лишь небольшая концентрация помогла мне оказаться там, где нужно.

Во время причастия Дженни стояла по мою сторону прохода. Я держал патену под ее подбородком, и она пристально посмотрела мне в глаза сразу после того, как священник положил ей в рот причастие. Ой-ой-ой. Неужели мой «взгляд», который выдал Биргит мои отношения с Дженни?

Если Дженни заметила это, то кто еще мог заметить. Двойной ой-ой-ой. Мама? Может быть. Папа? Скорее всего, нет. Джефф? Вряд ли. Я думаю, он не разбирался в большинстве вещей. Стефани? Нет, она была ужасно молода. Мой священник? Сомнительно, но кто мог знать. Я, как робот, двигал патеной туда-сюда и не обращал внимания. К счастью, я никого не задел ей, и никто не уронил гостию, которую я должен был поймать.

Месса закончилась, мы с Ларри сняли мантии и спустились вниз. Он взял пончик, а я — свой обычный сок. В другом конце комнаты я увидел Мелани и мистера Спенсера. Биргит была лютеранкой, но только номинально, и не ходила в церковь. Мне бы хотелось, чтобы она ходила, но я никогда не видел ее здесь и поэтому не ожидал этого.

Мелани увидела меня и подошла.

Она подошла ко мне и очень тихо сказала: «Я очень рада за вас с Биргит. Я рада, что все получилось. Ей так повезло с тобой». И затем она быстро ушла.

Ларри был единственным, кто слышал. Он схватил меня за руку и прошептал: «Так и есть! Я так и знал!»

Вздох. Попался. Но я мог рассчитывать на то, что Ларри ничего не скажет.

Он продолжил: «Мама знает, что мы планировали, но она подумала, что это было так романтично, что она ничего не скажет твоей маме. Не думаю, что моя мама точно знает, что произошло, но я уверен, что она подозревает. Ты ей нравишься, и она никогда бы не сказала».

«Спасибо, чувак. Я обязан тебе больше, чем могу отплатить».

«Когда-нибудь я приму твое предложение. Эй, в следующие выходные я еду к дедушке. Хочешь поехать со мной? Там будут мои кузины. Они нашего возраста. Они тебе понравятся».

«Конечно, я узнаю у мамы».

Когда пришло время уезжать, я нашел маму у машины и сел в нее. Джефф уже сидел на переднем сиденье, поэтому я забрался на заднее вместе со Стефани. Поездка домой была довольно спокойной, пока мама не сказала: «Миссис МакГрат попросила, чтобы ты заехал к ней вечером на этой неделе. Ей нужно сделать пару дел. Я могу отвезти тебя после турнира. Она накормит тебя ужином и привезет домой».

Чего она хотела? Похоже, у нее появился новый парень. Странно. Наверное, я выглядел так, будто увидел привидение. Стефани посмотрела на меня и чуть не сказала что-то, но я прикрыл ей рот, и у нее хватило ума ничего не говорить.

«Хорошо, мам. Как скажешь. Ларри спросил меня, могу ли я поехать с ним в дом его дедушки в следующую субботу».

«Я поговорю с миссис Хиггинс и удостоверюсь, что она не против, и если она скажет «да», то ты можешь ехать. Если твои обязанности по дому будут выполнены. И если ты позаботишься о миссис МакГрат».

«Да, мама», — сказал я покорным голосом.

Когда мы вернулись домой, я пообедал, взял колу и чипсы, чтобы перекусить. Я пошел в свою комнату и достал свои шахматные книги. Сегодня я изучал «Отложенный ферзевый гамбит». Я собирался быть готовым к черным фигурам, зная, что если я смогу сделать ничью или даже выиграть черными, то смогу войти в пятерку лучших. Поэтому я сосредоточился на ответах. Моя атакующая игра белыми была чуть выше среднего, но я всегда был слаб в защите. Я был полон решимости исправить это. Я видел преимущество в том, что многие в клубе изучали дебюты за белых и не так много изучали защиту.

Я просидел там около часа, радио тихо играло Q102 на заднем плане, когда раздался стук в дверь. «Открыто» (да, конечно, ведь мама с папой запрещали запирать двери, кроме случаев, когда мы переодевались). Вошла Стефани. В марте ей исполнилось десять лет, и я мог сказать, что она будет сногсшибательной. Нетрудно догадаться. Парни будут ломиться в дверь, требуя свидания с моей сестрой, а другие парни будут пытаться уговорить меня свести их с ней. Ну, у нее было еще несколько лет, прежде чем ей придется об этом сильно беспокоиться, но если она хоть немного походила на Биргит, берегись мир. Моя сестра была общительной, агрессивной и любила все контролировать. «Принцесса», наверное, было не совсем правильно; «королева», вероятно, было более точным.

Она закрыла за собой дверь. Это было ненормально. Ой-ой.

«Стив, могу я задать тебе вопрос?»

Я неуверенно кивнул и сказал: «Конечно».

«Почему на твоем полотенце были длинные светлые волосы? Я им не пользовалась».

Она была блондинкой, но не того же оттенка, что и обладательница этих длинных волос.

«Понятия не имею».

«Биргит была здесь, не так ли?»

Попался. И что теперь? Я решил промолчать. Я мог только надеяться, что мое молчание даст мне время разобраться в этом. Если бы Стефани рассказала об этом маме, я бы навсегда остался под домашним арестом. У меня не было никаких возможных объяснений. Я просто смотрел на нее. Она просто смотрела на меня.

«Что ты собираешься делать?» наконец спросил я.

«Ничего. Я думаю, это мило. Я думаю, вы, ребята, обнимались и все такое, но как волосы оказались на полотенце».

Хм, она не складывала два и два вместе. Ей было десять, и я решил, что у нее есть базовая информация о том, как все устроено, поскольку мама дала мне книги, когда мне было восемь. Я больше ничего не сказал, и она просто смотрела на меня. Внезапно на нее снизошло озарение, и ее глаза расширились.

«Ты сделал это с ней! Боже мой!»

Шах.

«Стефани, ты не можешь ничего сказать! Пожалуйста! Мама убьет меня. Тогда она посадит меня под домашний арест навсегда».

«Если она убьет тебя, не будет иметь значения, наказан ли ты!» — сказала она и высунула язык.

«Ты знаешь, что я имею в виду! И не высовывай свой язык, если не собираешься его использовать!»

«Фу. Мерзость. Ты всегда так говоришь!»

«Да, говорю».

«Ты можешь рассказать мне об этом? Я читала эти дурацкие книжки, которые нам дала мама, но там ничего об этом не говорится, кроме того, какие части подходят друг к другу.»

«Я не думаю, что это хорошая идея».

«Ты хочешь, чтобы я рассказала?»

И мат.

«Отлично. Это замечательно. Когда ты станешь старше, ты поймешь, насколько это замечательно. Это заставляет тебя чувствовать себя потрясающе. Ты читала в книге о мастурбации? Ну, когда тебе захочется сделать это, ты сможешь попробовать, каково это. Но это не идет ни в какое сравнение. А теперь, пожалуйста, дай мне позаниматься шахматами, и, пожалуйста, не говори маме!».

«Не скажу, но ты должен отвечать на любые мои вопросы».

«Хорошо. Я могу это сделать».

Она снова высунула язык. Я просто проигнорировал это, и она вышла из комнаты. Я положил голову на руки. День становился все более странным. А я все еще не знал, чего хочет Дженни МакГрат.

Наступил вечер понедельника, и, к счастью, эмоциональные события выходных настолько вымотали меня, что я уснул. Я отлично выспался и, приняв душ и позавтракав, был готов выйти за дверь на турнир, когда зазвонил телефон.

Стефани взяла трубку и крикнула: «Это тебя, Стив!».

Я подумал, не возникла ли у Ларри какая-то проблема и его нужно подвезти. Но это был не он.

Я услышал в трубке прекрасный голос Биргит.

«Привет, Стив! Мы уезжаем в Детройт, чтобы я могла улететь домой, но я должна была позвонить тебе и сказать спасибо!».

«Не за что!»

«Я люблю тебя, Стив Адамс!»

«Я люблю тебя, Биргит Андерссон!».

«Я напишу тебе завтра», — пообещала она.

«Обязательно напиши!» подтвердил я.

Мы попрощались, и я повесил трубку. Этот звонок был как раз тем, что мне было нужно — вместо того, чтобы грустить, он заставил меня ходить по воздуху. Я почти долетел до машины. К счастью, в зоне слышимости была только Стефани, и она просто снова высунула язык. Я снова позволил ей уползти. Младшие сестры могут быть надоедливыми!

Я приехал в школу и посмотрел на парную доску. В первом круге я играл против Дженнифер Блок. Я знал ее. Умная. Внешность выше среднего. Немного полновата, но это, наверное, детский жир. Еще не слишком развита. Я подозревал, что это изменится в течение следующего года. Волосы, граничащие с рыжими — клубничный блонд, кажется, так это называлось. Зеленые глаза. Но дело было не в ее внешности.

Я был подростком с двумя женщинами «за плечами», так сказать, и я анализировал каждую встречную женщину по этому признаку. Отогнав эти мысли в сторону, я очистил свой разум — важно было то, что она была достойным противником для первого раунда. У меня были черные фигуры. Я тихо помолился шахматным богам, чтобы она сыграла ферзевый гамбит. Подошел Ларри. У него были белые фигуры против Дэйва Шумахера. Я знал, что он выиграет. Дэйв был примерно на одном уровне со мной, и Ларри мог выиграть у меня большую часть времени.

Мы с Дженнифер сели, судья установил часы, я положил свой листок с оценками и карандаш и стал ждать. Директор турнира посмотрел на часы и сказал: «Начинайте». Я завел часы Дженнифер, и игра началась. Она сделала паузу на мгновение, затем я увидел, как она потянулась к ферзевой пешке. Она сыграла 1 d4 и перевела часы. ОК. Теперь мы поговорим! Да! Я ответил d5, и игра началась. Она исполнила мою надежду (и мольбу) с4. Я был на часах и решил, что могу позволить себе подумать несколько минут. Если бы она изучила защиту, какими бы они были?

Я решил, что приму гамбит и буду играть по линии Алехина. Я взял предложенную пешку. После 3 Nf3 я сыграл a6. Она остановилась и долго раздумывала. Она сыграла 4 g3, и я понял, что она у меня в руках. Шахматная книга давала черным более 60% шансов на победу при таком ходе и около 20% на ничью. Если бы я выиграл, я был бы далеко впереди. Я играл осторожно, используя почти все свое время, но легко выиграл, когда забрал ее ферзя и ладью. Лишившись главной фигуры, она не смогла сдержать натиск. Я знал, что если выиграю обе свои партии белыми, то точно войду в пятерку лучших. Возможно, мне нужно будет только выиграть одну партию и свести вторую вничью. Два с половиной очка было бы близко, три — точно.

Когда мы закончили, я огляделся. В зале еще шло несколько игр. Ларри среди них не было. Я нашел его и посмотрел на таблицу результатов. Он выиграл без особых проблем. Он так хорошо нагнетал свою атаку, что к 20-му ходу у Дейва явно были серьезные проблемы, а к 25-му ходу он сдался. Я надеялся, что продержусь дольше, если буду играть против своего лучшего друга. Я знал его довольно хорошо и много играл. Мы могли и не играть, так как пары зависели от результатов каждого раунда. Мы пошли в кафетерий, чтобы пообедать. Они принесли сэндвичи из местного гастронома. Мы взяли по одному и сели есть.

К нам присоединились Дейв и Дженнифер, а также Кен Джаконда и Ральф Хьюз. Мы обсуждали игры, стараясь не критиковать соперников, предоставляя другим анализировать наши игры. Ларри посмотрел на счетный лист Дженнифер и отметил, что ее лучшим ходом было бы 4 e3. Я согласился. Это давало белым примерно 35% шансов на победу против 20% у черных. Ее шансы на ничью или победу были бы около 75% вместо 40%. Она кивнула, соглашаясь с анализом Ларри.

Когда мы встали, она взяла меня за руку и спросила: «Как ты думаешь, мы могли бы сыграть в шахматы? Может быть, позанимаемся вместе как-нибудь?»

«Конечно, почему бы и нет?» ответил я, радуясь вниманию.

Я дал ей свой номер телефона и сказал, чтобы она позвонила мне. Мне нужна была новая подруга, и она казалась мне подходящей кандидатурой.

После обеда я обнаружил, что в соперники мне достался Джо Кэпвелл. Он выиграл свой первый матч, но это было очень на грани. Я должен был быть очень осторожен. В этом году я не буду играть в ферзевый гамбит. Я был уверен в этом. Все почти ожидали этого. На самом деле, в первом круге только 3 партии (из 15) были не ферзевым гамбитом. Я решил, что во всех своих партиях буду открывать 1 е4. Джо плавно ответил c5 — сицилианская защита. Это давало ему лучшие шансы на ничью или даже на победу. У меня было небольшое преимущество, но только небольшое. Если бы он играл хорошо, я мог бы и не выиграть. Я должен был быть очень осторожен.

Я остановился на открытой вариации. Я подозревал, что если бы он учился, то посмотрел бы именно на этот вариант, но он приводил к сверхсложным ситуациям. У меня было бы преимущество в развитии и пространство для атаки на королевском фланге, но у него было бы пешечное большинство на другой стороне. Я сыграл 2 Nf3, а он ответил d6. ОК. Я знал эту линию и знал, как продавить на атаку. Партия развивалась, и в сложной позиции на 18-м ходу он допустил тактическую ошибку. Это было все, что мне было нужно для сильного давления, и после размена основных фигур у меня была четкая линия к победе. Он заставил меня потрудиться, но на 45-м ходу я его все-таки дожал. Шах и мат.

День был закончен, у меня было два очка. Если бы завтра я мог сделать ничью черными и выиграть белыми, я бы действительно мог выиграть. Но, скорее всего, для этого мне придется победить Ларри. Он тоже выиграл свою партию. У нас обоих было по 2 очка, как и у двух других. Пары будут определены утром. Скорее всего, я начну с черных и закончу белыми (хотя в зависимости от пары они могут поменяться).

Мама забрала меня, и после ужина я немного позанимался. Мама подошла к моей двери и сказала, что в среду нужно помочь миссис МакГрат. Я выбросил это из головы. Шахматы должны были быть на первом месте. Но мне нужно было сделать еще одно дело перед сном. Я отложил шахматные книги, взял конверт и бумагу. Я написал на конверте стокгольмский адрес и добавил достаточное количество почтовых марок в соответствии с маленькой книжечкой, которая была у меня от Почтового Офиса. В начале я поблагодарил ее за звонок, рассказал о шахматном турнире и пожелал ей счастливого пути. Я заполнил оставшуюся часть страницы мелочами и подписал ее «С любовью, Стив». Утром я положил его в почтовый ящик.

Во вторник утром я с облегчением обнаружил, что мне противостоит Ральф, а не Ларри. Это означало, что ничья, скорее всего, оставит меня в четверке лучших. Мы сели за стол. Я был готов к ферзевому гамбиту. Ральф улыбнулся и сыграл 1 c4. Вот дерьмо. Английский дебют. Пару недель назад я не смотрел на эту линию дольше нескольких минут. Ральф был осторожен. В первых двух турах он играл дебюты с ферзевой пешкой. У меня не было ни малейшей подсказки, что это произойдет. Одним ходом он добился того, чего хочет каждый шахматист — поставил другого в тупик. Я глубоко вздохнул и попытался вспомнить, что можно на это ответить. Единственное, что я смог придумать, потратив 4 минуты своего времени, это сыграть обратную сицилианку.

Я знал общие понятия, но без учебы я был способен только на общую теорию. У меня быстро начались проблемы со временем, пока я пытался разобраться. Один очень плохой ход на 28-м ходу поставил меня в цугцванг, и партия была закончена. Шах и мат на 30-м ходу. Дерьмо. Мы с Ральфом встали и пошли сдавать протоколы.

«Отличный дебют. Я был совершенно не готов».

«Ну, я рассчитывал на шок-фактор. Я выучил всего пару строк за последнюю неделю».

«Это сработало».

«Ага.»

Итак, у меня было 2 очка. У Ральфа теперь было 3, так что я мог только сравняться с ним по очкам, а он меня обошел. Ларри выиграл свою игру, так что у него тоже было 3 очка. Это означало, что Ральф и Ларри будут играть, а я буду играть с соперником Ларри, Брентом, после обеда.

Играя белыми, я снова открылся королевской пешкой и быстро получил преимущество в пешку из-за небольшой ошибки Брента. Он довольно быстро оправился и после этого играл в отличные шахматы. Потребовалось 50 ходов и большая часть нашего времени, чтобы, наконец, дожать это преимущество и выиграть тяжелую партию. Три очка. Это было бы третье место, если бы Ральф не выиграл у Ларри, в этом случае у нас с Ларри было бы по три очка, и мы бы сравнялись во втором месте. Я был в экстазе.

После того, как я сдал свой протокол, я подошел к столу Ларри и Ральфа. Казалось, у Ларри была хорошая позиция, а у Ральфа были проблемы со временем. Через несколько минут флаг Ральфа упал, и игра была закончена. Ларри занял первое место, Ральф — второе, я — третье, а Брент занял четвертое место вместе с Дженнифер, у которой было два с половиной очка, игравшей в «группе неудачников» после первого раунда. У нескольких человек было по два очка. Трофей за третье место станет первым на моей полке. Я надеялся, что он не будет последним.

Я пошел домой, поужинал и расслабился, слушая «Редс» на WLW. Когда Джо Наксхолл «обогнул третьего и направился к дому», я выключил радио и рухнул в кровать. Среда будет странным днем. Я был уверен в этом. Этой ночью, без особого удивления для себя, мне приснилась Дженни МакГрат, а не Биргит Андерссон. Проснувшись, я еще больше убедился, что что-то случилось.

В среду, около 13:00, мама подвезла меня к дому Дженни. Она открыла дверь, и я сказал: «Здравствуйте, миссис МакГрат».

Она окинула меня тяжелым взглядом и сказала «Привет, Стив» очень ровным голосом. Она помахала маме, которая тут же уехала.

Я сел на стул на кухне. Я поверил Дженни на слово, что между нами все кончено. Поэтому, когда я вошел, я назвал ее «миссис МакГрат». Она бросила на меня еще один довольно суровый взгляд, садясь за стол. В течение нескольких минут никто из нас ничего не говорил. Ее лицо смягчилось.

«Прости меня. Думаю, я заслужила это приветствие после того, что я сказала тебе в прошлый раз, и после того, как спросила твою маму о том, что ты пришел сюда, вместо того, чтобы поговорить с тобой напрямую. Но я волновалась, что кто-то может увидеть, как я разговариваю с тобой. На самом деле мне не стоит беспокоиться, так как твоя мама не против того, чтобы ты работал в моем дворе».

У меня действительно не было настроения для этого разговора, поэтому я надавил. «Почему я здесь? Чего ты хочешь? В прошлый раз, как ты сказала, ты ясно дала понять, что мы больше не собираемся дурачиться. А что это был за взгляд в очереди на причастие в церкви? И кто тот парень, с которым ты была последние пару недель?».

Последний вопрос заставил ее отшатнуться. Наверное, я сказал это слишком неприятно.

«Я устроила так, чтобы ты пришел сюда, потому что я увидела что-то в твоих глазах в воскресенье. Что-то, что я увидела после того, как мы занялись любовью в первый раз. И я знала, что не была с тобой. У тебя не было девушки, когда мы были вместе в последний раз. Но я уверена, что ты был с другой девушкой. Это очевидно».

О-о. Неужели моя мама что-то заподозрила? Не может быть. Иначе меня бы здесь не было. А если бы она что-то подозревала о субботе, я бы уже об этом узнал. Что такого было в Дженни и Биргит, что они так легко меня вычислили? Мою сестру было легко объяснить. Она знала, что я хорошо отношусь к Биргит, знала, что Биргит — моя единственная подруга с длинными светлыми волосами, и даже в 10 лет догадалась об этом.

Я просто сидел и смотрел на нее минуту.

«Я не буду об этом говорить», — твердо сказал я. «Это неправильно».

«Попался! Ты только что сказал мне, что это произошло. Я не буду спрашивать, с кем. Я рада за тебя. Правда. Если ты хочешь поговорить об этом, я выслушаю. Я знаю, что ты не можешь говорить с мамой или папой о таких вещах».

Я задохнулся. Это было не то, чего я ожидал. Моя первая любовница предлагала стать моим другом, дать мне совет, выслушать меня. Минуту я ничего не говорил. Дженни просто ждала, пока я заговорю.

«Я полюбил ее за долгое время, а теперь она исчезла из моей жизни, по крайней мере, надолго. Последнее, что мы сделали вместе, было то, что я хотел сделать с ней несколько месяцев назад. Забавно. Она сразу поняла, что я был с кем-то. И это привело к тому, что мы занялись любовью. Сейчас она за тысячи километров от меня, и я скучаю по ней. Возможно, мы больше никогда не увидимся. Но я всегда буду помнить то, что мы сделали в субботу. Каким бы особенным ни был мой первый раз с тобой, этот был еще более особенным».

Я увидел нотку обиды в ее глазах и быстро сказал: «Любовь делает все другим».

«Вау. Парни обычно не понимают этого. Для них все обычно физическое. Ты на много миль впереди парней на десять лет старше тебя. Что касается парня, он мне интересен. Я часто вижу его в церкви, он ходит на гитарную мессу. Пару недель назад я решила попробовать завязать разговор. Он холост, работает помощником менеджера в типографии в Ньютауне и очень мил. Я надеюсь, что он скоро пригласит меня на свидание. Я делала намеки, но он еще не сделал этого. Но мне кажется, я делаю успехи».

«Дженни», — сказал я, намеренно используя ее имя и произнося его с нежностью, — «я знаю, что это то, что ты искала. И я с удовольствием стану твоим другом. Было бы здорово иметь кого-то, с кем можно поговорить. Думаю, мы могли бы иногда разговаривать по телефону, и, конечно, если тебе понадобится моя помощь по дому, просто попроси мою маму. Но если этот друг пригласит тебя на свидание, то, скорее всего, тебе это не понадобится».

Она засмеялась. «Ты довольно умен для молодого парня. Должна сказать, что мне очень понравилось то, чем мы занимались. Ты быстро учишься. Все прошло хорошо с твоей подругой? Думаю, да».

«Да, хорошо. На самом деле, это было потрясающе. Ты научила меня достаточно, чтобы ее первый раз запомнился ей надолго».

«Девственница? О, Боже! И ты вознес ее на небеса, не так ли?».

Я улыбнулся: «Наверное, можно сказать и так. Я позаботился о том, чтобы она получила максимальное удовольствие. Мы сделали это только один раз, так как после этого ей было немного больно, но по ее реакции я понял, что она была счастлива. Я тоже был счастлив, и все благодаря тебе».

Она посмотрела на меня, задумалась, а затем сказала: «У меня есть искушение позволить тебе поблагодарить меня должным образом, но я не уверена, что это хорошая идея. На самом деле, я уверена, что это плохая идея. Но, тем не менее, у меня есть искушение».

Я сидел и смотрел на нее. Я хотел ее, но уже смирился с тем, что с ней покончено. Маленькая голова кричала мне «Давай!», в то время как мое сердце и большая голова одинаково громко говорили «Нет!». К счастью, она не могла видеть эрекцию, напряженную в моих шортах. В конце концов, сердце и большая голова победили.

«Я смирился с тем, что ты сказала. Благодаря этому я прекрасно провел время. И теперь, я думаю, было бы плохой идеей делать это снова».

На самом деле я был уверен, что возможностей было предостаточно, и они были менее сложными, чем Дженни. Или так я надеялся.

«Дженни», — продолжал я. «Я хочу тебя, но я не могу тебя иметь. Ты сама это сказала. Пожалуйста, давай останемся друзьями. Ты будешь встречаться со своим парнем, а я буду общаться с девушками ближе к своему возрасту. Ты сама сказала. Я согласен. Я буду твоим другом».

Она улыбнулась: «Спасибо. Ты прав. Ты мудр не по годам. Не забывай, что любовь и секс — это разные вещи, но напрямую связанные. Любовь важна, но сексом можно заниматься и без любви. Главное помнить, что ты должен быть уверен, что это актуально для вас обоих. Если она думает, что ты ее любишь, а это не так, это проблема. Если она любит тебя, а ты не любишь ее в ответ, это проблема. Если ты любишь ее, а она не любит тебя, это проблема. Женщины путают секс с любовью. Мужчины путают любовь с сексом».

«Подожди, разве это не одно и то же?»

«Нет. Женщины занимаются сексом с мужчинами, которых они любят, которых хотят любить. Мужчины любят женщин, с которыми занимаются сексом. Это, конечно, не 100% правда, но достаточно верно. Так что убедись, что вы оба на одной волне. Возможно, вы так думаете, но в пылу азарта вам будет трудно устоять. И женщины часто уступают в сексе, если думают, что это заставит парня полюбить ее. Дело в том, что это так не работает. Поэтому не путай любовь и секс, пойми, как они связаны, помни, что удовольствие женщины должно быть на первом месте, и держи язык за зубами по поводу имен, мест и дат».

Наконец она перевела дыхание.

«Можно тебя обнять?» спросил я.

«Конечно!»

Она встала и подошла к моей стороне стола. Я встал. Она обняла меня и крепко обняла, не как любовница, а как друг.

Дженни поцеловала меня в щеку и отступила назад: «Спасибо. Мне это было нужно. Давай я принесу тебе колу».

Она взяла пару кока-кол из холодильника, открыла бутылки и поставила их на стол. Мы проговорили несколько часов о самых разных вещах, об отношениях, шахматах, школе и «Редс». Это было здорово. Мне очень понравилось, что она стала моей подругой.