Каникулы в Лондоне

Глава 39

За неделю до концерта мы встретились снова. Узнав о том, что Ларри с утра будет в студии, я поинтересовалась, могу ли прийти. Он откликнулся с большой радостью, и это была единственная положительная эмоция в его голосе. Голос звучал очень тускло.

— Ларри, что-то случилось? — несмело предположила я, прижимая телефон к уху и подходя к окну.

Вид отсюда открывался не слишком живописный — на малолюдную узкую улочку, но я каждый раз наслаждалась тем, что имею возможность просто подойти сюда и убедиться еще раз, что это не сон, и я в Лондоне.

— Нет, просто неделя выдалась сложной.

— Тебе нужно потерпеть еще немного. Ты знаешь, ради чего всё это, — мне хотелось вселить в него уверенность и передать хоть немножко сил.

— Знаю, — кажется, в его голосе снова проскользнула улыбка. — Ты отличный друг, Энн.

— Ты тоже, Ларри, — не осталась в долгу я, как ни странно, не чувствуя болезненного укола в сердце от этого слова «друг» — наоборот, было в нем что-то личное и очень теплое.

Мы поболтали еще немного и попрощались, пообещав друг другу встретиться завтра в студии. Однако, когда я наконец увидела Ларри вживую, скрыть удивление оказалось невозможно.

Он похудел и выглядел очень измотанным.

В студии, помимо него самого, был Пол и еще несколько человек — кого-то из них я уже видела прежде: кажется, это были музыканты. Кого-то видела впервые.

На мое появление никто, кроме Ларри, не обратил внимания. Лица присутствующих были довольно унылыми.

И вещал, как обычно, Пол.

— Тридцать четыре концерта за месяц с небольшим — это сильнейшая нагрузка для любого артиста. Ты не исключение. Ты должен беречь себя. Я стараюсь выкроить для тебя время хотя бы на то, чтобы ты высыпался: отменяю интервью, съемки. А ты сбегаешь по ночам из номера?!

Я перестала дышать.

Что? Ведь Ларри сказал, Пол не в курсе. Значит, от него не укрылось, что Ларри ездил ко мне во время гастролей…

Или не обо мне речь?

— Ларри, что происходит? Ты не понимаешь, что всё это нужно оставить на время ради главной цели? Сейчас ты должен репетировать и высыпаться, а потом опять репетировать. Это самое главное!

Удивительно, но Ларри даже не пытался сопротивляться и спорить с менеджером, что он обычно и делал. Просто сидел с кислой миной и смотрел на свои скрещенные на коленях пальцы, как провинившийся школьник.

— Я не хочу упустить что-то важное в своей жизни, — произнес он хриплым голосом.

— А что для тебя важно, Ларри? Что? — Пол начинал выходить из себя. Его голос стал выше на пол октавы, и вместо того, чтобы сидеть в кресле, как было, когда я только вошла, он вскочил и начал ходить из стороны в сторону, выдавая свою нервозность.

Я вжалась в стену у двери, являясь немым свидетелем происходящего и чувствуя кожей, что происходящее не несет в себе ничего доброго.

— Значит, так: мы переносим шоу.

— Нет! — тут уж и Ларри вскочил, готовый отстаивать право на свою мечту, но менеджер оставался невозмутимым.

— Да, Ларри, да. И ты сам виноват в этом. Голос нужно было беречь и использовать строго по назначению. Я тебя предупреждал об этом? Предупреждал. Доктор Энглерт предупреждал? Но ты же у нас самый умный, и никого не слушал, — Пол развел руки в стороны, демонстрируя результат.

— Мы не будем переносить концерт, — твердо заявил Ларри.

— Либо мы переносим его сейчас и отменяем три последующих за ним шоу, либо нам придется отменить потом десять или даже больше выступлений. Решать тебе.

Я перестала дышать. Так вот, значит, в чем дело. Из-за большой нагрузки на голос, в самый важный момент организм Ларри просто не выдержал. И теперь его придется переносить. И отменять три запланированных концерта в других городах.

Не представляю, что чувствует Ларри, если даже у меня разрывается сердце. Ведь я прекрасно знаю, как он к этому шел.

— До шоу еще неделя. Я успею восстановиться.

Пол помедлил, а затем перевел взгляд на мужчину невысокого роста, в очках, одетого в теплый свитер и темно-синие джинсы. На секунду его лицо показалось мне смутно знакомым, а потом я вспомнила, где его видела. Да это же и есть доктор Энглерт, который спасал меня в доме Ларри после первой попытки «знакомства», когда меня опоили какой-то гадостью.

— Я думаю, это возможно, но нужен полный голосовой покой, ежедневные ингаляции. Придется исключить из рациона всю горячую пищу и раздражающие слизистую блюда. Будет полоскать горло масляным раствором ментола и принимать по графику антибиотики. Они довольно быстро возвращают голос, но не обольщайтесь. Если курс лечения не довести до конца, последствия могут быть еще более плачевными.

Ларри хмуро кивнул, готовый ко всему ради того, чтобы только не отступить от мечты у самой черты, когда она совсем близко.

Пол кивнул:

— Занимайтесь, — и направился в сторону двери.

Тут-то я и попала в его поле зрения. Ни один из нас не проронил ни слова, но и по глазам было ясно, что вместо поддержки и неплохого пиара я превратилась в помеху. Что он уже терпит меня ради Ларри, потому что отлично научился предсказывать его поведение. Если сейчас меня выгонят, Ларри взбунтуется, а ведь проблем итак хватает, чтобы еще на меня отвлекаться. Зато после концерта его руки будут развязаны.

Ну и ладно.

Музыканты постепенно тоже стали направляться к выходу, кивая мне в знак приветствия и прощания одновременно. Я же по-прежнему стояла у стены, не зная, как поступить. Уйти? Остаться?

Ларри выручил меня, сняв решение этого вопроса одним словом:

— Присядь.

Минут десять доктор осматривал его горло, давал советы, выписывал рецепт, прежде чем мы наконец остались одни.

— Давно это случилось? — поинтересовалась я, и тут же спохватилась: — Не говори ничего. Пиши, — и, покопавшись в сумочке, извлекла оттуда блокнот и ручку — всегда их ношу, не доверяя заметкам в телефоне.

Однако общаться так было не очень удобно, и вскоре мы прекратили это мученье.

— Ты должен отдохнуть. Ларри, Пол прав. Неужели можно перечеркнуть всё, к чему ты так долго шел, вот так легко и прямо сейчас? Если бы я только могла предположить такое, я бы сбрасывала твои звонки и не заставляла напрягаться еще пару часов, болтая со мной по телефону.

«Ерунда», — написал он быстрым неровным почерком.

— Вот потому, что ты так легко и безответственно к этому относишься, всё и случилось, — покачала головой я, стараясь, впрочем, чтобы в голосе не звучало осуждение.

— Береги себя, пожалуйста.

Ларри молча кивнул, напоминая чем-то маленького ребенка.

Я улыбнулась и потрепала его по волосам.

— И когда ты уже подстрижешься?

Он лишь пожал плечами.

— Я хочу увидеть здорового и счастливого парня через неделю на сольном концерте. И тысячи твоих поклонников — тоже. Так что, будь добр, почаще напоминай себе об этом в эти дни, ладно?

Он снова кивнул, а затем потянулся к моим губам, однако я успела отреагировать и отодвинуться:

— Не сейчас. Думаем только о выздоровлении, мистер Таннер.

Он обиженно поджал губы, и я рассмеялась. Не сдержавшись, поцеловала его в щеку и пообещала:

— Мы наверстаем потом.

Хотелось бы добавить еще: «У нас вся жизнь впереди», но я была не уверена даже в том, что сдержу первое, небольшое вроде бы обещание. Не всё, к сожалению, в нашей власти. И Ларри не знает то, что знаю я.

Что я превратилась в помеху.

Что пиар такого рода больше не нужен.

И хорошо, что не знает.

Пока я всё-таки здесь.

Пока имею право быть маленькой частью его судьбы.

А это немало.