Каникулы в Лондоне

Глава 57

Утром я тоже проснулась первой, а потому у меня было несколько минут на то, чтобы насладиться этим моментом еще немного.

Ларри выглядел безмятежным и расслабленным. Мне страшно хотелось поцеловать его, но я боялась разбудить, поэтому даже не стала трогать упавшие на лоб пряди. Довольствовалась созерцанием.

Через пять минут он потянулся и приоткрыл глаза — сначала один, потом другой. После чего по лицу расползлась довольная улыбка.

— Я боялся, что мне это только приснилось, — хриплым спросонья голосом поведал он.

Я помотала головой. Нет, мол, это не сон.

— Хороший тут вид, — приподнимаясь на локте, пробормотал парень.

Я повернулась к окну. Над городом уже занимался рассвет.

— Ты не опоздаешь на съемку?

Теперь головой помотал он.

— Разве тебе не должны позвонить?

Ларри снова мотнул головой, а в глазах появились лукавые искорки.

— Я выключил телефон.

Четко отпечатавшееся на моем лице изумление развеселило его еще больше.

— Ты не можешь так поступить! Ларри, ведь это безответственно!

— Перестань, — хмыкнул он, снова падая на кровать. — Съемки моих сцен назначены на двенадцать. Сейчас только девять. У нас еще есть время.

Есть. Но его так немного.

— Зачем Найл это сделал? — выпалила я, резко сворачивая на волнующую меня тему.

Ларри повернул ко мне голову и внимательно глядел прямо в глаза. Пару секунд мы молчали.

— Это лучше спросить у него.

— А ты зачем согласился?

— Ну, у меня уже не было выбора, — и снова улыбка чуть-чуть коснулась его губ.

Несмотря на колоссальную нагрузку, которая выматывала его, и ответственность, он оставался молодым парнем, способным воспринимать жизнь в лучших ее оттенках. И мне так хотелось, чтобы это продлилось с ним — с нами — как можно дольше.

— Ты же не хотел со мной общаться, — напомнила я.

— Я передумал.

Ну что тут сказать? Я последовала его примеру и тоже рухнула на подушку, повернувшись лицом к прекрасному виду утреннего Нью-Йорка.

— И что ты об этом думаешь? — нарушил молчание Ларри, заставляя меня повернуться.

— Я не знаю, что думать.

И что делать.

Привычная для меня позиция.

— Ну, тогда мы можем разобраться со всем этим только одним способом, — произнес он, и выглядел в этот момент очень серьезно.

Я бы сказала даже: слишком серьезно.

— Как?

— Нам нужно не видеться год. Этот год мы постараемся жить каждый своей жизнью. Ты в России, я здесь. Мы будем строить каждый свою жизнь как умеем и как привыкли. Если получится — хорошо. Значит, это и правда было всего лишь игрой. Но ровно через год в этот день, если ты будешь чувствовать ко мне то же самое, что… — он замялся. Замолчал. Он не был уверен. — Если просто поймешь, что хочешь меня видеть, приходи на наш спуск. Я буду ждать тебя там.

— Даже если разлюбишь? — пряча за ухмылкой всю горечь сердца (еще целый год! Неужели пройденного пути всё еще недостаточно?), произнесла я.

— Я не разлюблю, — твердо произнес он, без колебаний глядя мне прямо в глаза.

И… что это? Своеобразное признание в любви? Самое первое…

Он поднялся, видимо, ощущая неловкость, и скрылся за дверью комнаты.

Десять долгих минут я провела в одиночестве, обдумывая услышанное.

Стояла у окна с видом на город, в котором мечтают побывать миллионы, и снова не находила в себе сил сделать фото.

Это поездка запомнится мне совсем другими моментами и эмоциями. Это новый этап. Который, возможно, станет последним.

Сколько воды утечет за год? Сколько людей появится и исчезнет из нашей жизни? Какие события могут случиться? И что будет с нашими сердцами, которые останутся на целый год в огромном бурлящем потоке огромного мира друг без друга, снова, только с одним — с надеждой?..

Ларри вернулся, неслышно затворив за собой дверь и прочистив горло, давая знать, что он здесь. Он обнял меня на прощанье и сказал только два последние слова:

— Мы справимся.

Два слова, которые, я уверена, буду повторять весь этот год. Эти нескончаемые триста шестьдесят пять дней и ночей. Пока не наступит новый декабрь. Пока мы снова не встретим друг друга.

В последнюю минуту, когда он уже выходил из номера — в ту самую минуту, когда переступал порог своей прежней жизни и той, где оставлял меня на год, он обернулся. Словно чувствовал, что я смотрю на него.

Я увидела его глаза и перестала дышать. Он тоже страдал. Но, наверное, нам это было нужно. Нужно, чтобы понять, будет ли это длиться весь год, или мы сможем продолжить жить так, чтобы не мучиться отсутствием друг друга в повседневной жизни.

— Я буду ждать тебя, — произнес он, сжимая руку в кулак. Словно боялся передумать.

Еще секунда, и его образ снова исчез. Растворился в огромном городе. Смешался с толпой чужих и безликих — имен, лиц и судеб, которые мало были мне интересны.

И что там, за этим огромным стеклом пятьдесят второго этажа шикарного номера, стало совсем неважно. Неинтересно.

Как будто кто-то снова выключил свет. Перевернул страницу. Забрал из рук мой стеклянный шар с заманчивыми изображениями, поменяв на пустую страницу — пиши здесь, сама, как получится. Снова.

Я уже давно должна была привыкнуть к этой пустоте.

Но я никак не желала ей подчиняться. Несмотря на тысячи осколков, которые ранили мою душу, которые порой я дробила сама, мне всё еще хотелось стремиться к теплу и свету.

И сейчас мне просто нужно было сделать шаг.

Первый в этом «году без Ларри».

Первый по направлению к Ларри.