Мистика

Глава 36

Телефонный звонок вытащил меня из дремы. Не вырвал, а именно вытащил. Пока я соображала, тянулась, нажимала… он уже стих. Колька…

- Коль,ну ты чего? На дворе глухая ночь.

- Сеструха… Стрелковая дивизия… 152-я - это уральцы, сформирована на Урале... Они, суки, просто поморозили людей… падлы. И засекретили, чтобы ни гу-гу и ни-ни. А мы тут инопланетян ищем... И я тебе… - гундосил брат.

- Коля. Ты – пьяный, - расстроено констатировала я.

- Нечаянно тебя нажал. Спи себе… баиньки… - и отключился.

После двух попыток дозвониться до него, я откинулась на подушку, уставившись в смутно белеющий потолок. Долго теперь не усну... Что еще могла натворить Настя? Коля не позволяет себе расслабляться вот так, а значит, случилась очередная хрень. Задумчиво посмотрела на все еще мерцающий экран и отложила телефон – не стоит звонить маме ночью. И выдумывать то, чего возможно и нет, накручивая себя – тоже не стоит. Я знаю Колю и знаю, что на отчаянные поступки он не способен.

Мама позвонила сама, разбудив меня утром:

- Аленка, не спишь уже? Не разбудила? Настя ушла от Коли. Это еще не все, - быстро добавила она, услышав невнятный звук, который я издала: - Она детей оставила. Письмо непонятное было какое-то – Коля сказал, что порвал, нам читать не дал. Может, он не так понял - на время просто ушла? Не похожа она на кукушку, детей всегда любила.

- Как он? – сразу поняла я причину вчерашнего срыва. Но не сказал ведь, вот мужики! Не любят, когда их жалеют или вообще им это не нужно? Потому что непродуктивно и бессмысленно. Олег считал так. Хорошо бы и Коле не нужно.

- А знаешь, - похоже, нервно улыбалась мама, - он такой спокойный… на удивление. Не так, как перед бурей, а будто выдохнул... У меня вот потом сердце давило, наплакалась – отец сердился, а он вчера вечером привел детей к нам и улыбается. Боровичок с рюкзачком, Сашенька на руках у него – нате вам внуков, а мне завтра утром на службу. Я сильно боялась этого – что они с Настей разбегутся, а случилось вот… и правда, что легче стало. Все равно к тому шло, так хоть как-то решилось, наконец. Но он ничего... Не спрашивай, про Настю я не знаю… Отец обещал - на работе сегодня выяснит. Ну… что еще? Бабаня у нас в порядке…

Мы говорили всего минут десять. Потом я лежала в постели и думала о том, что услышала. Вспомнила Ирку и расстроено подумала, что не до нее Коле сейчас, ой – не до нее. Подхватилась, понимая, что пора вставать и схватилась рукой за горло – резко замутило. Выскочив из дома, кинулась в кусты и согнулась там. Желчь, слюна, слезы… Встревоженный голос Ольги заставил, наконец, разогнуться.

- Совсем плохо? Может, тебе чая с мятой? Лимончик здесь вряд ли...

Встретившись с моим сияющим взглядом, она умолкла. А я радостно кивнула ей и понеслась к колодцу умываться. Прополоскала рот, почистила зубы… Прикрыв глаза, постояла так - лицом к теплым лучам, и благодарно возвела очи к небу:

- Ну, наконец-то… на сто процентов. Теперь можно и тест. Спасибо тебе, Господи…

Рассмеялась, подмигнув Ольге – все отлично, просто лучше некуда. Она задумчиво поглядела на меня и пошла к своей машине. Вернувшись, вручила мне шуршащий пакетик, коротко объяснив:

- Тест.

- Спасибо, - так же ответила я и ушла в сторону отхожего места. Две полоски однозначно указывали на состоявшуюся беременность. Нужно было занять себя чем-то, отвлечься, а иначе… хотелось орать и прыгать, как будто до этого я и не подозревала ни о чем таком. Сама понимала, что реакция странноватая… но настроение выправилось. Нужно было связаться с братом, сейчас я уже могла разговаривать и разумно и спокойно. Но он не дал мне говорить о том, о чем я собиралась:

- О, хорошо, Ален, сам хотел звонить. Помнишь, я говорил тебе про психолога для Ивана? Так вот - есть такой человек.

- А зачем сейчас об этом, Коля? Вопрос станет актуальным…

- Он едет туда, к вам. Будет в городе проездом по своим делам. Просто поговори с ним. Ты извини, но я все ему рассказал… Не перебивай меня! Это, как врачебная тайна – от него не узнает никто. Через три дня, поезд…

- Коля, я не в городе, - попыталась я вставить слово, - я сейчас в том самом селе, мы завершаем стройку и как раз в этот день здесь будет праздник, я просто не могу уехать и не хочу, если честно. У нас еще есть время, ты поговори с ним, спроси на будущее… Не нужно форсировать… а?

Я вслушивалась в неясное бормотание в телефоне, злилась и паниковала – похоже, с братом не все так правильно. Он странные вещи творит и это еще слабо сказано.

- Коля…?

- Алена, здравствуйте, - раздался в трубке незнакомый голос, - меня зовут Антон Иванович, и если можно, я бы очень хотел побывать в этом селе… Длинном? Конечно, простое человеческое любопытство никто не отменял, но мне хотелось бы поговорить с этой женщиной, той…

- Марией Львовной, - подсказала я, не представляя себе - что ему ответить? И чувствуя огромное желание крепко настучать брату, как в детстве. Ну, зачем все это сейчас… да и вообще?

- Антон Иванович, вас встретит моя коллега – Ирина, - решилась я, - я поговорю с ней, мы решим, как вам удобнее доехать сюда. Но вы уверены, что это действительно нужно? Не ваш приезд, а вообще - в принципе? Еще почти год времени впереди, не хотелось бы занимать…

- Нужно поговорить. Если все так, как рассказал Николай, то вам это нужнее, чем мне. Гораздо… поверьте мне. Навязывать свою помощь в нашей профессии не принято, я вам ее и не предлагаю. Но она понадобится Ивану.

- Боже мой… - прошептала я, совершенно фигея от этого разговора и уже не понимая – радоваться мне или злиться? Коля поверил мне, он мне поверил… и поверил настолько, что выболтал… на эмоциях, отвлекаясь от своего? Или просто случай представился? Потом разберусь.

- Вы действительно серьезно относитесь ко всему, что он вам рассказал? Если нет… - осторожно прощупывала я обстановку.

- Я верю во все это, Алена. В моей работе приходилось сталкиваться с этой самой мистикой, и поверьте – ваш случай, без сомнения, странный и удивительный, но не страшный. Случаются вещи запредельного порядка… чем-то я смогу поделиться, если у вас возникнет желание. Давайте, я подъеду на несколько часов, у меня как раз рисуется свободное время.

- Да. Диктуйте время прибытия…

Целый день я провела на стройке, стараясь не думать о самоуправстве Коли. Если таким образом он отвлекается от проблем своей семьи, я его…! Растерзаю гада при встрече! Рыжий Голубев уже подключил схему умного дома. Провел меня везде, объясняя по ходу дела:

- Ничего лишнего, как договаривались. Стационарный пункт управления – температура, вентиляция, насос, подогрев воды, свет… Раз или два в месяц бабушку проведают родственники или обслуживание. Если нужно будет, перенастроят параметры. Все, как заявлено – «заходи и живи».

Потихоньку дело двигалось к полному завершению. А мы с Ольгой уговорили бабу Маню жить в новом доме. У меня с ней состоялся приватный разговор на эту тему. Я провела ее по комнатам, показала, как все будет работать – само собой и очень просто, даже свет в туалете будет зажигаться и гаснуть сам собой, я демонстрировала это, как фокус. Открывала и закрывала двери, включала горячую воду, показывала ей кухонную плиту, камин в гостиной…

- Вы привыкли топить печку, привыкли к этой заботе, к запаху дровяного дымка и виду пламени… Мы перенесем в новый дом все дорогие вам вещи. Сейчас нужно определиться с этим. В деревянных стенах будет замечательно смотреться и ваш сундук, и кровать с шишечками, если она, конечно, удобная. Не беспокойтесь за Ваню – до следующего цветения липы он точно не появится. А я тогда обязательно подъеду. И еще, наверное, Ольга.

- Скоро уедет, - вздохнула баба Маня, - обещала через месяц вернуться и пожить тут со мной. Что-то решит там – со своей учебой.

- Спасибо, что не рассказали ей про Ивана. Может быть – потом.

Мы выбрали мебель, которую она хотела оставить. Это было ее право, здесь и сейчас речь не шла о том, чтобы придерживаться какого-то стиля. Главное – она согласилась. А, может, нашей заслуги в этом и не было, и она сама уже не смогла бы отказаться – дом выглядел красивым и удобным. Еще в процессе строительства бабуля частенько брала небольшой предмет мебели, название которому я с трудом могла подобрать – то ли мини-табурет, то ли маленькую скамеечку… она называла его «ослончиком». Садилась на него под стеночкой в новом доме и наблюдала, как рабочие покрывают пропиткой стены, кладут плинтуса, навешивают двери…

Выглядела она при этом маленькой, слабой и беззащитной, но, слава Богу, уже не одинокой - женщина, у которой не сложилась жизнь. После рассказа Ольги я смотрела на нее немного другими глазами. Она стала живым укором для меня – ради детей она отказалась от многого… А я, получается, не так уж и стремилась иметь своих. Иначе настояла бы, нашла выход. Рядом с ней я чувствовала себя виноватой – сама перед собой. И даже понимая весь ужас того, что она пережила, я странным образом завидовала ей - совсем немного и очень грустно, по-доброму завидовала. Тому, что она не сломалась, что нашла в себе силы жить дальше, что искала их в себе и находила с самого начала - до последнего стараясь сохранить свою семью. Судить не хотела. Мне тоже приносила корзинку с продуктами и даже деньги девушка Романа. Я нечаянно стала между ними, невольно, нехотя… без вины и все равно с виной – так получилось.

В свете Ольгиного рассказа она выглядела настрадавшейся до такой степени, что этот дом не мог бы стать возмещением или наградой за долгие годы ее одиночества, если бы не был подарен внуком. А так – хоть что-то… хоть как-то. Но главным утешением для нее все равно стал не дом, а Ольга.

Беркутов не приехал на следующий день, и я легонько выдохнула. Еще одного соискателя и претендента на взаимность рядом с собой я бы просто не выдержала. Отказывать оказалось не очень приятно. Наверное, потому что не хотелось никого обижать. Хотелось, чтобы все решилось само собой – тихо и мирно, и всем было так же хорошо, как мне сейчас – тошнит периодически, полощет до головокружения и белых звездочек в глазах, полосочки эти… Я собиралась стать на учет в ближайшее время, а пока пила травяные сборы, приготовленные Марией Львовной.

Мои мысли, настроение, общий настрой… все это было исключительно позитивным. Появились приятные заботы… срочные и неотложные. Например, сыну нужно было выбрать имя, и я морщила ум каждый вечер, как только ложилась спать: Ваня? Иван Иванович? Ну нет… Тогда Степушка? Степан Иванович? Не звучит, простовато как-то. Вот Иван Георгиевич – да, это солидно. Буква «Р», наверное, нужна… И я увлеченно подбирала имена с рычащей, засыпая с улыбкой на лице.

Я теперь и днем часто улыбалась, говорила с людьми, не раздавая указания, а убеждая и даже уговаривая по ходу дела. На меня странно посматривали, а я только посмеивалась. Еще сама заметила, что стала ходить иначе, и это было очень похоже на то, как ходила Колина Настя. Я буквально плыла… несла себя с безумной гордостью и, наверное, с излишней пока осторожностью. Было и радостно, и тревожно, и немного страшно – он еще даже не родился, только наметился, можно сказать, а я уже боялась за него. Как же я стану трястись, когда рожу? А потом? Содранные коленки, драки в школе, сигареты, девочки?

Делиться с кем-то такими мыслями, как, впрочем, и думать их, было глупо – я опасалась всего этого молча, чувствуя себя последней идиоткой, и наслаждаясь тем, что теперь имею право вот так бояться за кого-то.

Еще раньше баба Маня решила закатить пир горой в честь окончания стройки и угостить всех причастных. Ее план заключался в том, чтобы наварить ведро молодой картошки, покрошить на нее укроп, а сверху вывалить пачку сливочного масла. Кроме того, планировались еще малосольные огурцы и жареные кабачки с чесноком, а купить колбасы и бутылку водки она поручала нам с Ольгой. Идея пришлась по душе и правнучке и внуку, которого известили по телефону, и мероприятие решили провести по расширенной программе. Правда, для его подготовки оставалось не так много времени.

Когда мы осматривали комнаты старого дома и составляли список вещей, которые нужно будет переместить в новый, мой взгляд упал на корзинку… корзину, в которой женщина из-за соседнего забора приносила то ли откуп за мужа, то ли взятку… С чего она вообще увидела во мне угрозу? Хотя они тут странные – на Машу женщина кинулись потому, что ее муж просто похвалил медичку. Может, сосед посмотрел на меня из-за забора? Этого достаточно для такой сомнительной акции или как?

Да, мужчины заглядывались - я часто замечала это, это было. И утомляло, я хотела покоя от такого внимания, не любила его, оно не было мне нужно. А в наших бригадах мужики привыкли ко мне, присмотрелись, что ли? Но поедания глазами, свиста, реплик в адрес отдельных частей моего тела точно не было – на работе я отдыхала от всего этого. Даже Потапыч в последнее время притих, будто не замечая меня… Все это мигом промелькнуло в моей голове, стоило взгляду упасть на эту злополучную корзину… вернуть ее, что ли? Но она освежила память, и это возродило интерес к известной теме.

- Странная традиция, - задумчиво начала я, - откупаться таким образом. Вы не знаете где следует искать ее истоки? Легенды, суеверия, или просто - грамотные вековые практики по отжиманию продуктовых запасов и денежных средств? Кто поставил это на поток в данной местности? Интересно было бы узнать…

- Если внучка отвезет, то даже покажу, - пообещала хозяйка, - тут недалеко, на краю села – возле пасеки. Сама хотела бы глянуть на то место, давно уже не была.

Усадив задумчивую бабушку в салон, мы уселись сами и поехали в указанном направлении. Машина у Ольги была очень красивой и безумно дорогой даже на вид, ехали мы медленно. Нас провожали взглядами, видели и бабу Маню, конечно. Дорогу до пасеки я знала, поэтому уверенно показывала Ольге направление и повороты. Вскоре баба Маня окликнула нас: - Здесь кажись. Выходим, девоньки.