Она - моё табу

Глава 49

Время для знакомства

— Ну, младший сержант Дикий, обзавёлся связями на высшем уровне? — с иронией и тихой злостью высекает Гафрионов.

Поднимаю на него непонимающий взгляд, отложив в сторону нитку с иголкой.

— О чём вы, товарищ старший лейтенант? — спрашиваю опасливо.

— Завтра твой наряд отменяется. Увольнительная уже подписана. По чьему приказу догадываешься?

Устало вздыхаю, прикрыв глаза.

Мне и догадываться не надо. Знаю наверняка, что генерал Царёв подсуетился, чтобы завтра я был у них дома для полноценного знакомства. Но не думал, что он вмешается так открыто. Уверен, что Фурия сказала ему о предстоящем наряде. Она очень расстроилась, что мы не увидимся. А мне не надо, чтобы ко мне было какое-то особое отношение. Придётся поговорить с Крис об этом.

— Я об этом не просил. — обрубаю прохладно, но всё же жёстко. — И связями я не обзаводился. Это его личная инициатива, товарищ старший лейтенант.

Он переводит дыхание, и губы вздрагивают в улыбке.

— Ладно, парень, расслабься. Прессовать я тебя не собираюсь. У тебя теперь есть «пресс» помощнее. — усмехается взводный. — Надеюсь, до конца службы доживёшь.

— Доживу. — отбиваю серьёзно.

— Выйдем. Покурим. — кивает головой на выход.

Поднимаюсь на ноги и иду за ним. Раз «покурим», то разговор неофициальный. Можно не соблюдать устав. Как только подходим к курилке, срочники и контрактники быстро ретируются. Остаются только пара офицеров. Отдаю им честь и закуриваю.

— Итак, генерал, значит, в курсе? — приподнимает он бровь.

Согласно киваю и делаю тягу.

— В курсе. Хочет познакомиться.

— Боишься? — интересуется вкрадчиво.

Чуть приподнимаю уголок губ и смотрю в глаза летёхе.

— Если честно, то есть немного. Я помню ваши слова, что не пара генеральской дочке. И мне бы очень не хотелось, чтобы будущий тесть тоже так решил.

— Будущий тесть? — отбивает эхом, иронично выгнув бровь. — Значит, сдаваться в любом случае не собираешься?

— Не имею права. — улыбаюсь я, выпуская дым. — Как уже говорил: я ради неё на всё готов. И пойду на что угодно.

— Решительность — это уже немало. И неумение сдаваться тоже. Дам тебе совет: не подчиняйся ему, не прогибайся, стой на своём до последнего, если действительно прав. Он не оценит слабого мужчину и не отдаст такому дочку. Покажи ему, что пусть у тебя и нет сейчас возможности дать ей красивую жизнь, она всё равно будет за тобой, как за каменной стеной.

Я, в общем-то, так и собирался сделать. Несмотря на то, что Кристинка умоляет не спорить с её отцом.

Протягиваю руку лейтенанту. Он пожимает.

— Спасибо за совет.

— Не проморгай. — смеётся он.

Утром субботы сразу за КПП меня уже встречает кровавый монстр и его хозяйка. Сегодня она очень красивая и нежная. Небесно-голубое платье обтягивает грудь и талию, но расходится на бёдрах мягкими волнами до колена. Шоколадные волосы стянуты сзади большим бантом в тон платью и свободными локонами стекают до поясницы. Без макияжа. Только бесцветный блеск на маковых губах. Крис зависает в телефоне, не замечая меня. Нахмурившись, кусает нижнюю губу. Зубки прихватывают её, наливая кровью и делая ярче. В штанах появляется вполне ожидаемое шевеление. Она закидала меня таким количеством провокационных фоток, что мне всю неделю снилась какая-то порнуха. И сейчас мне безумно хочется задрать это платье и увидеть её бельё. Спустить по бёдрам и войти в неё одним долгим толчком. Прочувствовать каждый сантиметр её упругой влажности.

Ма-а-ать…

Переключаюсь со своих порнографических мыслей на предстоящее знакомство. Широким шагом подхожу к Фурии и обнимаю сзади за талию. Она взвизгивает и подпрыгивает на месте. Смеясь, ловлю её губы. Они слегка дрожат, но отвечают на поцелуй.

— Привет, Манюня. — шепчу, проводя губами по щеке до уха. — Я соскучился.

Она поднимается на носочки и обнимает за шею, прижимаясь так плотно, что между нашими искрящими телами не остаётся пространства. Я тоже сдавливаю крепче, выливая в этот контакт всю накопившуюся за неделю тоску.

— Я тоже скучала, Андрюша. — щебечет в моё ухо, задевая кромку.

По коже разбегаются мурахи. И это кайфово. Сомкнув веки, покрываю короткими быстрыми поцелуями всё её лицо. Кристинка хохочет, уворачиваясь, но я всё равно атакую до тех пор, пока полностью не расслабляется.

Несмотря на то, что её отец ни разу даже взгляда на меня не бросил на службе, она всё равно очень волнуется за предстоящий обед.

Прижимаюсь губами к виску и вдыхаю её аромат.

— Сладкая моя, не переживай. Всё будет отлично. Я тебе обещаю. Веришь мне?

Заглядываю в глаза, поглаживая большими пальцами её шею. Опять прижимаюсь к губам.

— Тебе-то верю, но слишком хорошо знаю папу. Если ему что-то не понравится…

Прикладываю пальцы к её губам, не давая договорить.

— Это будут его проблемы. Мы не дети, Крис. И не ему решать наше будущее. Я сам со всем разберусь. Ладно?

— Окей. — бурчит недовольно.

Ещё разок обжигаюсь ядовитыми губами и забираю у неё ключи от машины.

— Зачем ты приехала за мной? — спрашиваю, как только отъезжаем от части. — Мы же договаривались, что я доберусь на такси.

Она нежно улыбается и ловит мои пальцы. Перетягивает кисть с коробки передач себе на бедро и медленно ведёт вверх под платье по внутренней стороне. Останавливается в самом верху, когда мои костяшки касаются трусиков. Шумно сглатываю, проталкиваю вставший в горле ком и скашиваю осторожный взгляд на неё. Глаза закрыты, дыхание частое, голова откинута на подголовник. Возвращаю себе руку, но Ненормальная опять ловит и кладёт обратно.

— Мне этого не хватало. — шепчет рвано, не поднимая ресниц. — Твоего тепла. Твоих рук. Я всю неделю мечтала об этом. — подтягивает кисть выше, выгибая таз навстречу. И я ощущаю, насколько она горячая и влажная. — Не отказывай мне, Андрей. — просит, впившись в меня затуманенным янтарём.

С лёгким давлением глажу костяшками между складочек, впитывая вибрацию её шумного стона. И отрываю руку, цепляясь в руль с такой силой, что костяшки белеют.

— Андрюша? — выдыхает Фурия вопросительно.

— Кристина, я за рулём. Мы на дороге. К тому же не самое лучшее время лезть к тебе под юбку. — смотрю на время на приборке и морщусь. — Нам через сорок минут надо быть у тебя. Что-то мне подсказывает, что твой отец не оценит, если я привезу тебя растрёпанную и затраханную. — на скулы поднимается румянец. Наощупь нахожу её ладошку и стискиваю поддерживающе. — И врач рекомендовал воздержаться как минимум, — продавливаю на слове, — неделю. А она ещё даже не вышла.

— Боже… — хнычет Крис, сдвигая ноги вместе.

Прикладывает ладони к пылающим щекам. Отворачивается. Опять кусает нижнюю губу. Накрываю ладонью её коленку и слегка давлю.

Блядь, как же невъебенно сложно отказывать ей и отказываться от неё. От того, что она так смело мне предлагает.

В звенящей тишине въезжаем в закрытый элитный посёлок. Слева дома. Справа небольшой пролесок. И я сворачиваю туда. Кристина вздрагивает и заторможенно поворачивает на меня голову. Заезжаю поглубже в лес и глушу машину. Сажусь лицом к ней и притягиваю за затылок. В этот раз целую с языком. Очень жадно и страстно. Вырисовывая на её лопатках узоры, спускаю руки ниже. Подхватываю под задницу и перетягиваю к себе, усаживая верхом. Снизу вверх смотрю на её одновременно растерянное и возбуждённое лицо. Грудь качается на уровне глаз. Вжимаюсь носом в мягкое полушарие. Прикусываю на секунду сосок сквозь ткань. Она вскрикивает и выгибается, ложась спиной на руль. Промежность упирается в твёрдый член. И я не могу уже остановиться. Удерживая одной рукой, второй нащупываю в кармане защиту. Фурия выдергивает фольгу из моих рук и зажимает в зубах. Трясущимися пальцами быстро расправляется с портупеей и пуговицами. Приподнимается, опираясь на плечи. Стягиваю штаны и боксеры.

— Можно я? — хрипит, вскрывая зубами упаковку и указывая взглядом на покачивающуюся эрекцию.

С трудом сглотнув, киваю. Просовываю руку между нами и провожу пальцами по мокрым трусикам. Ныряю под них и осторожно, ловя каждую эмоцию, погружаю в жаркое лоно. Кристина дёргается и протяжно стонет. Ловлю её губы, насаживая её на пальцы.

— Не больно? — выталкиваю просевшим полушёпотом.

— Нет. Мне хорошо.

Блядь, Крис, лучше бы ты сейчас ответила по-другому. Потому что я очень голодный и возбуждённый. Но вместо этого она прижимает резинку к головке и замирает, с немым вопросом смотря мне в лицо. Накрываю её кисть своей, прижимая пальчиками шляпу, и показываю, как правильно раскатать презерватив. Девочка моя вся красная, но откровенно-смелая. Сама приподнимается. Сдвигаю в сторону бельё и удерживаю возле основания бедра, пока она медленно опускается на меня. Обоюдно не дышим, пока, сопротивляясь, скользит ниже. Как только заполняю её полностью, синхронно стонем от кайфа и ощущения удовлетворения.

Как слепой котёнок, ищу её губы, обняв за спину и уложив себе на грудь. Она сжимает внутренними мышцами ствол. Её тело ещё не готово так просто сдаваться мне. Целуя её, глажу по спине, чтобы расслабилась.

— Давай, Манюнь, двигайся. — хриплю ей в рот. Она начинает медленно раскачиваться, совсем чуточку приподнимаясь и опускаясь. — Смелее, Фурия. Ускоряйся. Нас время поджимает.

Она поднимается выше. Вместе с наращиваемой скоростью растёт и амплитуда наших совместных стонов. Дыхание сбоит. Перебрасываю кисть, найдя клитор и раскатывая его пальцами. Всего несколько коротких минут, и Крис, громко простонав моё имя, до боли сминает шелковистой плотью член. Падает на меня, содрогаясь в конвульсиях удовольствия. Толкаю её вверх под задницу, сползая ниже по сидению и устойчиво упираясь ногами в пол. Удерживая навесу, резво вколачиваюсь в жаркое влагалище, догоняясь. Кончая, рычу и закатываю глаза. Обессиленно откидываюсь на спинку. Фурия укладывается сверху. Прикусывает шею, что-то урча.

— Блядь, Фурия… — выдыхаю обрывисто. Перевожу дыхание. — Порядок?

— Да…

Относительно придя в себя, приподнимаю её и возвращаю на место трусы. Пересаживаю на пассажирское. Стягиваю резину и выбрасываю в окно. Натягиваю одежду и привожу себя в порядок. Но трогаться с места не спешу, жадно хватая кислород рваными вдохами. Раскрасневшаяся по максимуму Кристинка трясётся и нервно теребит платье.

— Иди ко мне. — вытягиваю в ней руки. Она тут же бросается в объятия. Расчёсываю пальцами её волосы. — Не дрожи, любимая моя. Всё хорошо.

— Я вела себя как какая-то извращенка. — расстроенно бомбит мне в плечо.

Усмехаясь, целую в макушку.

— Ничего ужасного в этом нет, хорошая моя. — сиплю ей в пряди. — Я люблю, когда ты смелеешь. И когда наглеешь. Нет ничего стыдного в том, что ты хочешь меня. Я тоже постоянно хочу тебя.

— Ты — парень. — бросает обвиняюще, ткнув пальчиком в центр грудной клетки.

— И? — приподнимаю бровь. — Желание и возбуждение не имеет пола, Кристина. — придерживаю за подбородок и нежно целую. — Вполне естественно заводиться от мыслей, снов или близости. Успокойся сейчас. Возьми себя в руки. Нам пора ехать.

Она глубоко вдыхает, опустив ресницы на пунцовые щёки. Залипаю на контрасте чёрных вееров на румяной коже. Убираю за ухо локон и касаюсь губами скулы. Кладу ей на бедро руку ладонью вверх. Она опускает свою и сплетает наши пальцы.

— Я люблю тебя. — шепчу ободряюще с улыбкой.

Манюня, наконец, тоже улыбается.

— Я тебя тоже люблю, Андрюша.

— Поехали?

— Поехали.

Припарковав Хаммер, выпрыгиваю из машины и быстро обхожу её. Кристина уже открыла свою дверь. Подаю ей руку и помогаю вылезти. Поправляю волосы, отбрасывая их на спину. Инспектирую её внешний вид. Кроме горящих щёк и нервной дрожи, полный порядок. На секунду придавливаюсь губами ко лбу, приобняв за талию.

— Не бойся, любимая. Этот бой будет за нами. — усмехаюсь, беря её дрожащие пальцы в ладонь. Она дробно вздыхает и распрямляет плечи. Поднимает подбородок. Опиумные губы, порозовевшие от поцелуев, расплываются лёгкой улыбкой. — Умничка. — хвалю её, зная, что это придаёт ей сил и уверенности.

Генерал стоит на крыльце, внимательно разглядывая нас. Судя по всему, он вышел, как только мы подъехали, и всё видел. Пусть. Я не собираюсь скрывать от него свои чувства к Кристине. Крепче сминаю пальцы и уверенно подхожу к её отцу. Протягиваю ему правую руку. Мы не в части. Субординация, конечно, в армии важна, но я здесь не как солдат, а он не генерал. Сейчас он — отец, а я — парень его дочери. Он пожимает мою ладонь, позволяя себе короткую улыбку.

— Доброе утро, Владимир Олегович. Спасибо за приглашение.

— Входите. Стол уже накрыт. Вы опоздали.

Крис вздрагивает, явно испугавшись того, что он сейчас начнёт задавать вопросы.

— Извините. Задержались, потому что надо было поговорить.

Так и хочется добавить «телами», чтобы засмущать мою стервочку окончательно, но я проглатываю неуместное замечание.

Снимаю китель и оглядываюсь в поисках вешалки.

— В шкаф. — забирает Кристинка и вешает на тремпель.

Рассаживаемся за стол. Генерал во главе стола. Крис справа от него, а я напротив неё. Еды много, но несмотря на голод, вкуса почти не ощущаю. Давящий взгляд Владимира Олеговича ощущается физически. Редкие вопросы будто с подвохом. Отвечаю на них честно, без утайки. Выдерживаю все зрительные контакты.

— Кристина говорила, что ты учишься на архитектурном. — сечёт, предлагая мне вина. Отказываюсь. Не потому, что так надо, а потому, что не хочу. — Не пьёшь?

— Пью. Как и любой обычный парень. Но только по поводу или за компанию.

— Хм… Похвально. — кивает генерал. — На счёт учёбы…

— Да, первый курс. У папы архитектурное бюро. Он потихоньку расширяется. Недавно открыл филиал в Санкт-Петербурге. Он хочет поставить меня управлять им, когда наберусь достаточно опыта.

— Учёбу бросил или…

У него явно фишка не заканчивать фразы, давая собеседнику самому додумать варианты. Пожимаю плечами, сделав глоток сока. Ногой нащупываю под столом стопу Фурии и поглаживаю её пальцами, чтобы не нервничала так сильно.

— Взял академ. Я на хорошем счету, так что смогу восстановиться после дембеля без потери года.

— В институте есть военная кафедра?

— Да.

— Тогда почему не доучился?

Перевожу дыхание, подбирая правильные слова, дабы объяснить своё решение.

— Пап, хватит. Ты обещал без допросов. — влезает Фурия, бросая на него возмущённый взгляд.

— Это не допрос, дочка. Я имею право знать, что двигало человеком в той или иной ситуации. От его ответов будет зависеть, дам я своё благословение или нет.

— Папа! — повышает голос, припечатав ладонью по столу.

— Крис. — зову приглушённо и, закрыв глаза, качаю головой, жестом прося не вмешиваться.

Она выдыхает и садится обратно, большими глотками выпивая свой сок.

— Рано или поздно мне бы всё равно пришлось отправиться на срочную службу. Я решил сделать это сразу. Мне нужна была перезагрузка.

— В девятнадцать лет? — прищуривается он.

— У меня четверо младших. Переходный возраст. Мне хотелось стать достойным старшим братом, чтобы подавать им пример.

— Похвально. — опускает немного вниз голову.

— А с личной жизнью что? Девушка не ждёт?

Перевожу на Царёву виноватый взгляд. Эта тема так и не закрыта. Но раз Аля не лезет больше к моим, то я почти на сто процентов уверен, что ребёнок не мой.

И снова я решаю обойтись без лжи.

— Моя личная жизнь — Кристина. С девушкой расстались перед тем, как я уехал. Она отказалась меня ждать и не приняла предложение пожениться после моего возвращения. Так что нет, меня никто не ждёт, кроме семьи.

— А что относительно собственной семьи? Планов на будущее?

Манюня шумно сглатывает и прячет глаза в тарелке. Поднимаюсь из-за стола и обхожу его. Под непонимающими взглядами становлюсь за спиной Кристины и кладу ладони на её плечи. Смотрю в глаза её отцу.

— Закончу учёбу, но работать буду параллельно. Я не могу обещать вашей дочери шикарной жизни, но могу дать вам, Владимир Олегович, слово, что буду зубами гранит грызть, чтобы сделать её счастливой. И я прошу вас дать нам своё благословение на брак. — его глаза округляются. Фурия пружинит вверх, но я удерживаю её ладонью за плечо. Достаю из кармана обтянутую бархатом шкатулку, открываю и протягиваю обескураженной девушке тонкое золотое колечко с небольшим камушком в виде капли. К сожалению, накопленных денег не хватило, чтобы потянуть что-то солиднее. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Кристина. — присаживаюсь на корточки сбоку от неё и удерживаю пальцами её правую руку. — Я очень сильно тебя люблю.

— Я… Я… — лепечет, ловя текущие из глаз слёзы пальцами. Смотрит на отца. — Я не… знаю…

Внутри меня что-то растёт. Если она сейчас откажется, то я просто умру на месте. Смотрю в янтарные глаза, умоляя согласиться.

— А чего ты не знаешь? — поднимается генерал. — Любишь? — она рассеянно кивает и одними губами даёт ответ. — Тогда соглашайся, дочка. Я одобряю этого парня.

Мы оба ошарашенно таращимся на него. Папа Крис улыбается и ободряюще кивает.

— Кристина? — шепчу вопросительно. — Да?

Замираю с ободком возле её безымянного пальчика.

— Боже, Андрюша, — всхлипывает жалостно, — да.