Слова

Глава 43

Леннон

Я натягиваю подушку на голову, когда звук проносящегося мимо товарного поезда сотрясает автобус.

Что за товарный поезд? Я имею в виду храп Чендлера.

Теперь понимаю, почему у него спальня в самом конце автобуса. И почему все остальные перед сном вставляют беруши.

Делаю себе мысленную пометку купить пару наушников-вкладышей в следующем городе, так как мои обычные наушники слишком большие, чтобы в них спать.

Я уже раздумываю о том, чтобы превратить в кровать кухонный стол, когда вибрирует мой телефон. Предполагая, что Джордж тоже не может заснуть под оглушительный храп Чендлера и хочет разработать план побега, я нащупываю мобильник.

И скрежещу зубами, когда вижу сообщение от Феникса.

Феникс: Не спишь?

Леннон: Ты пьян?

Хотя я знаю, что, отплатив Сабрине ее же монетой, Феникс пытается исправить одну из своих многочисленных ошибок, это никоим образом не сглаживает ситуацию.

Той ночью я ослабила перед ним бдительность, и это не только не имело смысла… но и было ошибкой.

Чтобы подобного больше не повторилось, я должна установить некоторые границы.

Он – мой подопечный, а я… его нянька.

У меня на экране появляются маленькие точки, прежде чем приходит новое сообщение.

Феникс: В данный момент нет. Почему спрашиваешь?

Леннон: Потому что это единственное условие, когда я по контракту обязана с тобой разговаривать.

Феникс: Насколько я знаю, по контракту ты обязана быть рядом со мной, когда я в тебе нуждаюсь.

Уверена, мой вздох звучит громче, чем храп Чендлера.

Леннон: Отлично. Что тебе нужно?

Феникс: Что на тебе надето?

Я прищуриваюсь, набирая ответ.

Леннон: Пижама.

Феникс: Значит, моя футболка и трусики?

Черт возьми. Мне следует выкинуть эту чертову штуку.

Леннон: Нет.

Феникс: Без трусиков?

Леннон: Без футболки, придурок.

Феникс: Так даже лучше.

Он просто худший человек в мире. Клянусь.

Леннон: Слишком непристойно?

Феникс: Очень.

В этом мы согласны.

Леннон: Спокойной ночи.

Я уже собираюсь отложить телефон, но приходит еще одно сообщение.

Феникс: Раньше тебе нравилось это во мне.

Леннон: Раньше мне многое в тебе нравилось.

Я закрываю глаза и предаюсь воспоминаниям.

Мне нравились его грубость и грязные словечки.

То, как он забирал контроль.

Как выталкивал меня за пределы моих возможностей и то, что он во мне пробуждал.

Нравилось, что Фениксу было плевать на мнение остальных.

Как упорно он работал, желая достичь лучшей жизни.

Его неограненный талант.

Как он был груб снаружи, но когда, наконец, позволял заглянуть внутрь, вы понимали, что на самом деле он чувствительный… и непростой. Надломленный.

Даже несмотря на то, что он отказывался позволять своим шрамам влиять на него.

Мне не просто нравился Феникс Уокер…

Я любила его.

Мой телефон вибрирует от очередного входящего сообщения.

Феникс: До сих пор нравится.

Уже нет.

Леннон: Какое богатое у тебя воображение.

Феникс: Ты даже не представляешь насколько.

Леннон: Я иду спать.

Феникс: Я представляю, как сексуально ты выглядела с моим членом во рту. Как тебе хотелось доставить мне удовольствие, и как чертовски трудно было не кончить.

Мое сердце бешено колотится, я застигнута врасплох.

Феникс: Вот почему я заставил тебя дрочить мне после того, как мы подъехали к твоему дому той ночью. Ты безумно меня возбудила. Я хотел продлить удовольствие.

Прилив тепла накрывает меня, обволакивая легкие.

Феникс: Я представляю, как дразню твою маленькую киску пальцами и языком.

Мои щеки горят, а грудь вздымается от неглубокого вдоха.

Я должна положить этому конец.

Леннон: Ты можешь остановиться. Мне неинтересно.

Но он продолжает.

Феникс: Ты была такой влажной, когда я ввел их в тебя. Все, чего мне хотелось, это попробовать тебя на вкус.

Мои соски плотно прижимаются к футболке…

И тут я понимаю.

Он не печатает эти слова.

Он произносит их вслух.

Осознание этого вызывает во мне совершенно новую волну возбуждения.

Феникс: Я мог бы поглощать твою прекрасную киску каждый день и все равно бы не насытился.

Боже.

Я сжимаю бедра вместе, отчаянно пытаясь унять боль.

Феникс: Представляю, как ты стонешь от невыносимого желания, произнося мое имя, когда я заставляю тебя кончать. Как ты приподнимаешь бедра, требуя большего.

У меня больше нет сил просить его остановиться.

Феникс: Как ты вылезаешь из постели, пробираешься сюда и опускаешься на мой член.

Я ощущаю пульсацию между ног, когда представляю себе то же самое.

Феникс: Представляю, как эти пухлые розовые губы растягиваются вокруг меня, как ты медленно скользишь вниз, давая себе время привыкнуть. Но я не могу больше ждать, желая обладать тобой, поэтому хватаю тебя за бедра и заставляю принять каждый мой дюйм одним движением.

Я почти хнычу. Боже, это будет больно… В самом лучшем смысле этого слова.

Феникс: Я бы так отменно тебя трахнул, что ты бы не смогла думать о том, что это неправильно.

Феникс: И не переставал бы трахать. До тех пор, пока

До тех пор, пока что? Я почти кричу.

Потом звонит мой телефон.

Не. Смей. Отвечать.

Молча проклиная себя, я нажимаю на зеленую кнопку. Так быстро, что не успеваю понять, что это звонок FaceTime, но уже слишком поздно.

Внутри все сжимается, и дрожь охватывает тело, когда на экране появляется изображение руки Феникса, двигающейся вверх-вниз по члену.

Он стонет, и я чуть не выпрыгиваю из кожи от паники, затем хватаю наушники и подключаю их.

Это так непристойно, но мне все равно.

Все, на чем я могу сосредоточиться, – как его большой палец скользит по толстым, пульсирующим венам при каждом движении, и на прерывистом дыхании, заполняющем мои уши, когда он энергично ласкает себя с полной отдачей.

Спину неспешно омывает волна дрожи. Я настолько мокрая, что внутренняя поверхность бедер становится скользкой.

– Леннон.

То, как хрипло и надрывно он произносит мое имя, заставляет меня просунуть руку в трусики.

Закусив губу, дабы не издать ни звука, я лихорадочно потираю клитор, наблюдая, как сжимаются мышцы его бедер и густые струи спермы вырываются из пульсирующего члена, растекаясь по его животу и руке.

Я кончаю, когда он делает последнее движение рукой, сжимая головку.

Затем экран становится черным.

Переведя дыхание, я срываю наушники.

С уверенностью могу сказать, что теперь должна заснуть без проблем.

Я переворачиваюсь, намереваясь так и поступить, но мой телефон загорается от очередного сообщения.

Феникс: Похоже, мы оба лжецы.

Леннон: О чем ты говоришь?

Феникс: Если бы тебе было неинтересно, ты могла бы прервать звонок… Но ты этого не сделала.

* * *

Мои ноздри наполняются восхитительным ароматом бекона, блинчиков и бананового хлеба.

– Мы угодили в рай? – спрашивает Феникс, когда я открываю разделительную дверь и выхожу на кухню, где все уже едят.

Сторм набивает рот блинчиками.

– Не-а. Рай – это когда она готовит бисквиты и подливку.

Бабуля шлепает его по затылку.

– Ты оскорбляешь блюда, которые я только что приготовила? Будь благодарен, что у тебя есть хорошая домашняя еда, а не черствые хлопья, которые я обнаружила в шкафчике.

Сторм дуется.

– Я благодарен, бабуля.

Она улыбается, когда замечает меня.

– Проходи, милая. Возьми себе тарелку. Давай вернем немного мяса твоим косточкам.

Никогда не думала, что услышу это.

Я с радостью наполняю блюдо, когда из-за стола доносится:

– Ей не нужно больше мяса на костях.

Семь пар глаз обращаются к Джорджу.

Бабуля упирается рукой в бедро.

– Не хотите объяснить, что вы имеете в виду, молодой человек?

Джордж выглядит так, будто сейчас наложит в штаны. Но я не чувствую необходимости вставать на его защиту, как я обычно делаю.

– Ну, вы знаете. – Он заметно сглатывает. – Она не такая уж и худая.

Когда у нескольких присутствующих отвисают челюсти, он быстро добавляет:

– Но я не говорю, что она толстая или что-то в этом роде.

Я ставлю тарелку на стол.

Мемфис направляет вилку на Джорджа.

– Чувак, тебе действительно лучше перестать болтать.

Отмахнувшись от этого превосходного совета, Джордж смотрит на меня.

– Я не имел в виду, что ты толстая. Это не так. Ты совер…

Феникс бьет кулаком по столу с такой силой, что дребезжит посуда.

– Заткнись, мать твою. Сейчас же. – Склонив голову, он переводит взгляд на меня. – А ты ешь свой завтрак.

* * *

– Итак, завтрак получился… неожиданным, – говорит Скайлар, пока мы наводим порядок на кухне.

– Да, блинчики были лучшими из всех, что я когда-либо ела.

– Они восхитительны. – Скайлар ухмыляется. – Но я имела в виду севшего в лужу Джорджа, и Феникса, который готовился избить его до полусмерти.

Прежде чем я успеваю ответить, на кухню входит бабуля.

Феникс, Сторм и Мемфис следуют за ней.

Меня пронзает укол грусти, когда я замечаю, что Уокер несет ее багаж.

– Уже покидаете нас?

Но ведь она только что приехала.

– Боюсь, что так, дорогая. Благодаря этому приложению мне позвонили из Майами и пригласили на свидание.

Феникс одаривает Сторма ехидной ухмылкой, направляясь к передней части автобуса.

– Похоже, у бабули больше игр, чем у тебя.

Сторм поднимает средний палец, а затем крепко обнимает свою бабушку.

– Позвони мне, когда приземлишься.

– Конечно, милый. Держись подальше от неприятностей.

– Сделаю все возможное, – смеется он.

Повернувшись к Скайлар, бабуля целует ее в лоб.

– Проследи, чтобы его не арестовали.

Скайлар улыбается.

– Сделаю все возможное.

Внимание бабули переключается на Мемфиса.

– И ты. Не будь дураком, оборачивай свой инструмент.

Он застенчиво улыбается, обнимая ее.

– Сделаю все возможное.

Когда они отстраняются, она обнимает меня.

– Я так рада, что ты вернулась. – С тревогой на лице она поглаживает мою щеку. – Пожалуйста, не отказывайся от него.

У меня не хватает духу разочаровать старушку, поэтому я говорю единственное, что могу.

– Сделаю все возможное.