Слова

Глава 45

Леннон

По завершении шоу все собираются за кулисами вокруг Чендлера, который стоит перед огромным тортом.

– Говоря словами Бон Джови – мы уже близко.

Все обмениваются недоуменными взглядами, потому что Бон Джови говорил совсем другое.

Феникс закрывает рот рукой.

– Мы на полпути, придурок.

– Да. – Чендлер поднимает свой стакан в воздух, прежде чем осушить его. – Да, так и есть.

Феникс и Сторм качают головами.

– В любом случае, – бурчит Чендлер. – Спасибо за ваш тяжелый труд. – Он поднимает палец. – Никто не прикоснется к этому торту, пока сцена не будет разобрана.

Вокруг раздаются стоны, команда возвращается к работе.

Джордж хмурится.

– Не могу поверить, что половина тура позади.

Хвала Господу.

– Да что с тобой такое? – кричит Скайлар.

– Оставь немного для команды, – ворчит Сторм.

Мемфис, подвинув стул к торту, пожимает плечами, запихивая в рот очередную вилку.

– Кто не успел, тот опоздал. Чертовски вкусно.

Поверю ему на слово, потому что не собираюсь пробовать.

Джордж поворачивается ко мне.

– Мы можем поговорить?

Я ставлю свою чашку с шипучим сидром на стол.

– Конечно. В чем дело?

– Я имел в виду наедине.

Схватив за локоть, он ведет меня в пустую гримерку и закрывает дверь.

Боже.

– Итак, – начинает он. – Я тут думал о нас.

Черт. Я не готова к тому, куда, похоже, ведет этот разговор.

– Угу.

Наклонившись, Джордж берет мои ладони в свои.

– Ты мне очень, очень, очень сильно нравишься.

– Правда? – сглатываю я.

– Да, – выдыхает он. – Очень.

Я не даю ему продолжить.

– Джордж, я же говорила тебе, что не готова к чему-то серьезному.

– Откуда ты знаешь? – восклицает он. – Каждый раз, когда я пытаюсь тебя поцеловать, нам что-то мешает.

Не что-то. Кто-то.

– Может, просто неподходящее время? – предполагаю я.

Он хмурится.

– Неподходящее время… или отсутствие желания?

– Это не… – Я прочищаю горло. – Не отсутствие желания.

Кого ты пытаешься убедить, Леннон?

Джордж делает шаг вперед, и я инстинктивно отступаю, в результате чего упираюсь спиной в стену.

Проклятье. Сама загнала себя в ловушку.

– Тогда докажи это. – Он подходит ближе. – Поцелуй меня, Леннон. Пожалуйста. Умоляю тебя.

– Хорошо, – шепчу я.

Оставлять его в подвешенном состоянии неправильно.

Мне нужно с этим разобраться.

Я зажмуриваюсь, а затем прижимаюсь к его губам.

Поцелуй… нормальный.

Он не ужасен, но и искры в нем нет.

Что делает мои некогда смутные чувства к Джорджу кристально ясными.

Теперь нужно придумать, как мягко его отпустить.

– Группи. – Зловещая нотка в голосе Феникса заставляет крошечные волоски на моих руках встать дыбом.

Я даже не слышала, как открылась дверь.

Собравшись с духом, я стреляю в него сердитым взглядом.

– Я тут немного занята.

Сжав челюсть, он решительными шагами сокращает расстояние между нами.

А затем Феникс хватает меня за руку и вытаскивает из комнаты, оставляя озадаченного Джорджа позади.

– Да в чем твоя проблема? – огрызаюсь я, когда мы переступаем порог.

Феникс останавливается и наклоняется ко мне.

Его грубый голос звучит угрожающе.

– В автобус. Сейчас же. Или я вынюхаю дорожку кокаина с сисек ближайшей девчонки и заставлю тебя смотреть, как ее трахаю.

Его угроза словно тупым лезвием вонзается в кожу.

Я чувствую, как яростный взгляд Феникса сверлит мою спину с каждым новым шагом, точно убийца, преследующий свою последнюю жертву.

Румянец обжигает мои щеки, когда я прохожу мимо работников за кулисами, надеясь, что они не чувствуют нарастающего между нами напряжения.

Бабочки порхают у меня в животе, когда я толкаю заднюю дверь.

Позади меня Феникс издает нетерпеливый звук, будто я иду недостаточно быстро.

Я ускоряю шаг, мои каблуки громко стучат по асфальту парковки.

Сердце неистово колотится, когда мы подходим к автобусу. Свет внутри выключен, значит, он абсолютно пуст.

Я поднимаюсь по ступенькам, мои ноги напоминают желе, а Феникс следует за мной.

У меня голова идет кругом, когда мы входим на кухню.

Скоро доберемся до спальных мест.

Я резко вздыхаю, когда Феникс хватает меня за шею и нагибает над кухонным столом.

– Раздвинь свои чертовы ноги.

В моей голове крутится так много мыслей, но удается сосредоточиться только на одной.

Я. Этого. Хочу.

Меня пронзает жгучая волна жара, когда Феникс задирает мою юбку, оголяя задницу. Прохладный воздух целует мою кожу, и в уши врывается звук того, как Уокер разрывает нежное кружево моих стрингов, а затем расстегивает ширинку.

Рука на моей шее усиливает давление, а другая обхватывает мое бедро, удерживая там, где ему нужно.

– Прими мой член, как послушная девочка.

Это единственное предупреждение, которое я получаю перед тем, как он толкается бедрами, заполняя меня до отказа одним болезненным толчком, от которого с моих губ срывается шипение.

У меня не остается времени привыкнуть к его огромному члену, потому что Феникс начинает трахать меня быстрыми, жесткими толчками.

Адреналин – опьяняющий наркотик, хлынувший в мой организм, – подогревает кровь и подталкивает к удовольствию.

Я впиваюсь ногтями в бедро Феникса.

– О боже.

Каждый раз, отстраняясь, он снова входит в меня с еще большей силой.

Одновременно наказывая и награждая.

– Феникс. Пожалуйста, – хнычу я, когда он останавливается.

Его грубый голос хлыстом рассекает воздух:

– Если хочешь… – Резкий вздох покидает меня, когда он наматывает мой хвост на кулак и дергает. – Бери.

Это предложение порождает новую волну возбуждения.

Мой живот напрягается, и я кручу бедрами, нанизывая себя на его член.

Мне настолько хорошо, что я более не способна формулировать связные мысли. Все, на чем удается сосредоточиться, это как он наполняет меня, и на грубых, жадных звуках, которые издает Феникс, когда я хватаюсь за края стола и насаживаюсь сильнее, забирая то, что хочу.

То, что мне нужно.

Однако контроль, который он мне передал, длится недолго, поскольку Феникс вновь дергает меня за волосы, поднимая в вертикальное положение.

– Поиграй со своей киской.

Просунув руку между ног, я делаю то, что мне велено.

Его дыхание обжигает шею, пока я довожу себя до исступления.

– Вот так. Ласкай свой маленький клитор.

Влажные звуки наполняют автобус, пот струится по моей коже, а тело напрягается все сильнее и сильнее.

Я так близко. Так чертовски близко.

Феникс с рычанием отталкивает мою руку и заменяет ее своей.

С моих губ слетает отчаянный стон, когда он находит ритм, от которого я пылаю.

Толкаясь быстрее, он попадает в точку, которая заставляет меня хныкать и стонать, подобно дикому животному в период течки. Я извиваюсь, требуя большего.

Феникс дает мне желаемое и даже больше. Каждый безжалостный толчок его бедер посылает очередной заряд удовольствия, пронзающий меня насквозь, пока я не достигаю пика.

Мой оргазм столь мощный и яркий, что он захватывает и не отпускает до тех пор, пока я не выкрикиваю имя Феникса.

Тут он резко разворачивает меня и усаживает на стол.

Если раньше я думала, что его толчки неистовые, то это ничто по сравнению с тем, что происходит сейчас. Продолжая сжимать мое горло рукой, он берет от меня все… и я раздвигаю бедра шире, позволяя ему полностью овладеть мной.

Наслаждение искажает его лицо, срывая с губ глубокие горловые хрипы…

Затем Феникс накрывает мои губы своими.

Его поцелуй настолько безудержный, настолько всепоглощающий, что я теряю способность дышать.

Феникс покоряет мой рот, точно враг, побеждающий своего противника.

Словно он уже победил.

Я сглатываю его дикий стон, когда Феникс толкается в меня в последний раз, прежде чем выйти. Он прикусывает мою губу, пуская кровь, пока струйка теплой жидкости брызгает на ткань моей кофты.

У меня кружится голова, когда мы наконец отстраняемся друг от друга. Все мысли, которые я заставляла себя игнорировать до этого, возвращаются с новой силой и отрезвляют меня.

Сползая со стола, я поправляю юбку, пока Феникс застегивает джинсы.

Голоса вдалеке вызывают во мне приступ паники. Я поворачиваюсь, чтобы сбежать в спальную зону, но Феникс хватает меня за кофту сзади, притягивая к себе.

Он просовывает руку мне между ног, собирая на пальцах остатки моего оргазма.

– Я же говорил, что в следующий раз, когда трахну тебя, ты кончишь на моем члене.

Сожаление сдавливает мою грудь, и я вырываюсь из его хватки.

– Больше этого не повторится.

Теперь, когда мы избавились от напряжения, можем вернуться к взаимной ненависти.

Губы Феникса кривятся в высокомерной ухмылке, и он облизывает пальцы.

– Лгунья.