Слова

Глава 64

Феникс

Это не прощание.

Во всяком случае, пока.

Я не позволил Леннон сократить наше время, и я, черт возьми, не позволю сделать это Чендлеру.

Но прежде чем смогу разобраться с ним, мне нужно будет применить тяжелую артиллерию.

Все – кроме Чендлера и этого ничтожества Джорджа – до сих пор сидят в его номере, когда я возвращаюсь.

Скайлар смотрит на меня.

– Эй. Теперь, когда у тебя есть минутка. Как ты хочешь, чтобы я поступила со всем этим? Мне проигнорировать или обратиться…

– Я хочу, чтобы вы проследили, что Леннон не уйдет. – Я окидываю их взглядом. – Чендлер уволил ее, поэтому она в своей комнате собирает вещи. Мне нужно, чтобы вы, ребята, пошли туда и отвлекли ее, пока я верну ей работу.

– Как, черт возьми, мы должны ее отвлечь? – спрашивает Мемфис.

– Думаю, он имеет в виду взять ее в заложники, – замечает Сторм. – Чего бы это ни стоило.

Куинн поднимается со стула.

– Я все устрою. – Подойдя, она обращается к ним троим. – Притворюсь, что у меня лопнул аппендикс, а вы, ребята, будете наводить панику. Потом я попрошу Леннон остаться со мной.

Мне следует отдать должное своей младшей сестре, поскольку это гораздо лучший план… Особенно потому, что он не предполагает, что Сторм пристегнет мою девочку наручниками к кровати.

Он, однако, настроен скептически.

– Ты действительно думаешь, что это сработает?

– Поверь мне. Я отличная актриса, а импровизация – моя специальность.

Скайлар всех выпроваживает.

– Пойдемте, пока она не ушла.

Они направляются к двери, но Куинн останавливается и тыкает Сторма в руку.

– Ты должен взять меня на руки.

Он смотрит на нее как на сумасшедшую.

– Для чего?

Она закатывает глаза.

– Я ведь умираю, болван. Леннон никогда в это не поверит, если мы не выступим правдоподобно. – Куинн подманивает Сторма, будто она принцесса, а он простой крестьянин. – А теперь поторопись и отнеси меня в номер.

Взглянув на меня, он поднимает мою сестру на руки.

– Ты, черт побери, мой должник.

– Божечки. Мне так больно, – причитает Куинн, словно испытывает настоящую агонию.

– Просто убедитесь, что она все еще здесь к тому времени, когда я закончу.

С этим словами я выхожу и направляюсь в комнату Чендлера.

Он отвечает после второго стука.

– Входи.

Я проталкиваюсь внутрь.

– Мне нужно было, чтобы ты открыл дверь, а не приглашал войти.

Вздыхая, он сжимает переносицу.

– Очевидно, выбить сопли из Джорджа тебе недостаточно для того, чтобы успокоиться. В чем теперь проблема, Феникс?

– Никаких проблем. – Я смотрю ему в лицо. – Потому что ты собираешься вернуть Леннон ее работу.

– Разумеется, нет. – Он заходит в гостиную. – Я нанял ее, чтобы уберечь тебя от неприятностей. А не играть с твоим членом.

Вот и его вторая ошибка за день.

Менее чем за три секунды я прижимаю Чендлера к стене.

– Тебе лучше осторожнее выбирать выражения.

Он ругается себе под нос.

– И именно поэтому я ее уволил.

Я крепче сжимаю его ворот.

– Значит, ты и вполовину не так умен, как тебе кажется.

– Прошу прощения?

Мы редко ладим, но Чендлер меня знает. И ему известно, что я не завожу отношения.

Я тычу пальцем в его грудь.

– Ты знал, что она не просто цыпочка, которую я трахнул. Понимал, что у нас есть общее прошлое и ее появление всколыхнет старые чувства. Так какого хрена ты ожидал?

Этот ублюдок имеет наглость смотреть мне в глаза, когда произносит следующие слова.

– Я ожидал, что она окажется умнее.

И это его третья ошибка.

Мои костяшки с хрустом врезаются в его нос. Он ударяется затылком о стену с такой силой, что люди в холле отеля, вероятно, это услышали.

– Черт!

– Ты уже сложил два и два, подонок? Или мне продолжить объяснять кулаками?

Испепеляя меня взглядом, он зажимает кровоточащий нос.

– Я больше не буду оскорблять твою девушку, хорошо? Это все равно не изменит того факта, что она уволена.

Мне требуется вся сила воли, чтобы не ударить его снова.

– Почему? Ты нанял ее, чтобы она заботилась обо мне, и именно это Леннон и делала.

– Нет, она заботилась о твоем… – Он съеживается, когда я заношу кулак. – Она нарушила самое важное правило.

Эта ерунда не имеет никакого смысла.

– Если ты нанял ее, чтобы она присматривала за мной, разве это не должно быть самым важным правилом? Кого волнует, что мы делали за закрытыми дверями? Мне сейчас намного лучше, чем до ее появления.

Девушка, которую я погубил, спасла меня. Как вам такая ирония?

Он горько смеется.

– Да. Намного лучше. Ты избиваешь участника группы, пропускаешь концерты, споришь с Виком о выборе песен, нападаешь на меня. И это только за последние две недели.

В моей крови бурлит адреналин.

– Во-первых, Джордж не был участником группы. И Леннон не виновата, что я пропустил концерт в тот вечер. Черт, это она отговорила меня от фатального шага. И ты чертовски прав, я спорю с Виком, потому что устал от того, что он принимает все решения. Я – вокалист. Это мой голос люди приходят послушать. Мой голос набивает карманы ему, тебе и всем остальным.

Нахмурившись, Чендлер кривит губы.

– И именно твой голос будет забыт, а карьера пойдет прахом, если не вытащишь свою чертову голову из задницы. Можно предположить, что после аварии ты усвоил урок, но нет. Ты снова следуешь за кем-то другим по тому пути, который тебе укажут.

И вот тут-то меня осеняет.

– Ты видишь в Леннон угрозу.

Ему не нравится, что она призывает меня к тому, чтобы я сам решал, как мне жить и строить карьеру.

Не нравится, что она поощряет меня петь музыку, в которую я верю.

Не нравится, что рядом с Леннон я помню о своей ценности. О своем голосе.

– Я расцениваю как угрозу любого, кто способен влиять на тебя до такой степени, что ты уже не можешь определить, что правильно, а что нет. – Он бьет себя в грудь. – Я ваш менеджер. Это моя работа – присматривать за всеми вами и следить, чтобы группа не превратилась в вонючую кучку дерьма. Джош умер на моих глазах, после моей вечеринки, в моей гребаной машине. – Чендлер поднимает палец вверх. – Я не позволю этому случиться снова. Она должна уйти.

Я делаю шаг назад, потом еще один. Кажется, будто на меня только что вывалили груду кирпичей.

– Авария произошла не по твоей вине. Однако я лучше других знаю, что мои слова ни хрена не помогут облегчить твою вину. – Я удерживаю его взгляд. – Мне жаль, что остаток жизни ты будешь чувствовать ответственность за мои действия той ночью. Поверь мне, я бы хотел вернуться назад и все изменить… Но не могу.

Гнев поднимается в моей груди, обжигая горло.

– Тем не менее тебе не нужно бояться Леннон.

Я позволил своей вине разрушить меня, но не дам ей или ему уничтожить то немногое время, что у нас есть. Леннон слишком важна.

– Тебе нужно бояться меня. – Я вновь приближаюсь к Чендлеру. – Ведь если ты не наймешь Леннон обратно, для меня этот тур окончен, и следующий, и следующий тоже.

Он пораженно раскрывает рот, затем выражение его лица ожесточается.

– Я не стану этого делать.

Я достаю из кармана мобильник и протягиваю ему.

– Тогда ты хочешь сам позвонить Вику или это сделать мне?

Чендлер смотрит на меня как на незнакомца.

– Ты же несерьезно.

Его рубашка рвется, когда я притягиваю его к себе.

– Разве похоже, что я шучу? – Я приближаю губы к его уху, потому что хочу, чтобы этот ублюдок услышал все громко и четко. – Не шути со мной, Чендлер. Найми ее обратно, или я не только покончу с твоей карьерой, но и с тобой тоже.

Несмотря на то, что он выглядит так, будто хочет продолжить спор, Чендлер слишком напуган, чтобы разоблачить мой блеф.

– Хорошо. Но я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Отношения, построенные на сексе и взрывоопасных эмоциях, редко заканчиваются хорошо. Это нездорово, когда все твои мысли заняты другим человеком.

Мой смех звучит издевательски, когда я отпускаю его.

– Ужасно лицемерно с твоей стороны, тебе так не кажется?

Он ощетинивается.

– О чем ты вообще говоришь?

Увольнение Леннон равносильно тому, как если бы мне дали по яйцам прямо перед тем, как я собирался потрахаться. Будет справедливо, если я отплачу той же монетой.

– Может, ты и расстроен из-за аварии, но ты точно не опечален из-за потери Джоша. И я все задаюсь вопросом: почему?

Может, я не умею хорошо читать и писать, но ума мне не занимать. Я знаю и наблюдаю гораздо больше, чем показываю.

Окинув Чендлера взглядом, я достаю сигарету из пачки и прикуриваю.

– Наверное, по той же причине, по которой я вчера вечером слышал, как ты разговаривал по телефону с пиарщиком Барклаев, намекая на то, что Мемфис и Гвен должны пожениться.

Знаю, что подловил Чендлера, поскольку он напоминает оленя, попавшего в свет фар, пока не приходит в себя.

– Да, я предложил им пожениться, но это пиар-ход. Ничего больше.

Полнейшая, мать его, чушь.

– Пиар – это область Скайлар. – Изучая его, я потираю подбородок. – И, опять же, мы оба знаем, почему она никогда бы не прибегла к этому ходу. – Мои глаза сужаются. – Но ты напротив. Тебе подобное только на руку, не так ли?

Его лицо краснеет от раздражения и, похоже, от смущения.

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Ох, но Чендлер все прекрасно понимает.

– Один брат уже устранен, так что все, что тебе требовалось, это избавиться от второго. – Я делаю долгую затяжку. – Теперь, когда ты расчистил себе путь, я бы посоветовал собраться и сделать свой ход, но мы оба знаем, что Скайлар откажет тебе в мгновение ока.

– Это его ребенок, – отрезает Чендлер. – Женаты или нет, они все равно связаны друг с другом навсегда. Кроме того, Мемфис согласен. Он хочет сделать то, что лучше для его ребенка.

В этом он прав. Мы со Стормом пытались убедить Мемфиса, что женитьба на Гвен станет большой ошибкой, но он не хочет нас слушать.

Он желает дать своему ребенку все… Потому что у него самого ничего не было.

– Знаю. И это единственная причина, по которой я не рассказываю ему о разговоре, который подслушал.

Мемфис отмахнется от меня, и это ничего не изменит. Решение уже принято.

Облегчение Чендлера ощущается в воздухе.

– Я ценю это. И правда, Феникс, я просто делаю то, что необходимо. Джош уже нанес Скайлар достаточно вреда. Она не должна играть второстепенную роль в истории с другой женщиной и ребенком. Ты можешь не соглашаться с моими методами, но я клянусь, что делаю только то, что лучше для них обоих. Иногда легкого давления недостаточно, чтобы остановить кровотечение… Нужно прижечь рану.

Он прав.

Я наблюдал за тем, как Мемфис сражался со своими демонами на протяжении многих лет, но самый большой из них заключался в том, что он с самого детства был тайно влюблен в девушку своего брата.

Но теперь он наконец-то двигается вперед.

Хотя лично я терпеть не могу Гвинет, он заслуживает счастья.

Как и Скайлар.

Меньше всего мы хотим, чтобы история повторилась и она страдала из-за другого парня, который не сможет поставить ее на первое место.

Вместе они бы напоминали смертоносную атомную бомбу, и мы все пострадали бы от последствий.

Хоть я и согласен с Чендлером, но также знаю, что его мотивы не столь добродетельны, как он утверждает.

– Понимаю, почему ты это сделал. Однако хочу тебя предупредить.

Он приподнимает брови.

– О чем?

– Мемфис потерял Джоша, но у него осталось еще два брата. Никогда больше не позволяй мне поймать тебя на том, что ты дергаешь за ниточки за его спиной. То же самое относится и к остальным.

Чендлер сглатывает.

– Даю тебе слово.

– Хорошо. – Я тушу сигарету о стену рядом с его головой. – Теперь, когда все улажено, приведи себя в порядок, чтобы ты мог официально нанять Леннон обратно. – Я щелкаю пальцами. – Ох, и еще кое-что…

– Да? – процеживает он сквозь зубы.

Я похлопываю Чендлера по щеке.

– И раз уж будешь там, принеси ей свои извинения.