taming 7

ГИБСИ

- Где, во имя всего Святого, ты был? - Спросила мама, когда я вошел на кухню после школы. - Ты не оставил записки, куда идешь. Ты не взял с собой свой телефон. Я не могла позвонить тебе; я не могла написать тебе, ничего! Я сходила с ума от беспокойства! - Швырнув жареного цыпленка, которого она вынимала из духовки, на кухонный остров, она повернулась и свирепо посмотрела на меня. - Слава Богу, что Эдель Кавана сообщила мне, что ты останешься у нее на ночь, потому что моим следующим пунктом назначения был полицейский участок.

- Мои искренние извинения, мама, - протянул я, бросая школьную сумку и пакет со снаряжением в угол, прежде чем направиться прямиком к холодильнику, покорно игнорируя злобного кота, сидящего на кухонном столе. - Ужасно, когда член твоей семьи ни хрена тебе не говорит.

- Прости?

- Ты меня слышала, - ответил я, хватая упаковку апельсинового сока и закрывая холодильник.

- Джерард Джозеф Гибсон, - огрызнулась мама, уперев руки в бока. - Не говори со мной так.

Закатив глаза, я отвинтил крышку и выпил прямо из упаковки, мое личное невербальное пошла ты, когда я никогда бы не произнес этих слов вслух.

- Я видела, в каком состоянии твоя комната, - продолжила она, вытирая кухонным полотенцем капельки куриного жира со стола. - Твое поведение прошлой ночью было совершенно неуместным.

- А твое поведение, когда ты не предупредила меня о том, что этот придурок возвращается в город, не было? - Я огрызнулся, швырнув коробку на стойку. - Да ладно, мам, то, что полезно для гуся, полезно и для гусака.

- Итак, поскольку я хотела сделать тебе сюрприз, ты решил наказать меня, уйдя из дома и не сказав, где находишься? Тебе семнадцать лет, Джерард, и пока тебе не исполнится восемнадцать в феврале следующего года, ты работаешь в моем режиме, а это значит, никаких ночных поездок без телефонного звонка!

- Наказать тебя? - Я уставился на нее. - Мам, прошлой ночью я вошел в парадную дверь и был ошеломлен!

- Марк - это семья, Джерард, - воскликнула мама, всплеснув руками. - Ты должен быть рад его видеть. И Кит! Он забронировал столик для нас четверых в Spizzicos, чтобы отпраздновать. - Мама сердито посмотрела. - Это был какой-то гребаный праздник, когда ты отказался преломить хлеб со своим братом, а потом умчался на всю ночь.

- Я должен быть счастлив? - Я уставился на женщину так, словно у нее только что выросла вторая голова. - Ты издеваешься надо мной? Мама, ты знаешь, что я чувствую к нему! - Я практически ревел, дрожа всем телом. - И, пожалуйста, не называй этот кусок дерьма моей семьей. Ты можешь считать его своим, но я чертовски уверен, что не считаю его своим!

- Это из-за семьи Янгов? - требовательно спросила она. - Из-за Лиззи? Ты планируешь провести остаток своей жизни, затаив обиду на Марка за то, чего он не совершал?

- Дело не в том, что он этого не делал, мам, дело в том, что они не смогли доказать это, - выплюнул я в ответ. - И ты чертовски хорошо знаешь, что она мне больше не подруга, - добавил я, чувствуя, как моя грудь вздымается от напряжения, с которым я дышал во время этого разговора. - Твой идеальный пасынок позаботился об этом.

- Джерард, он этого не делал, - подчеркнула мама, пробуя другой подход, сокращая расстояние между нами и кладя руки мне на грудь. - Я обещаю тебе, от всего сердца, что твой сводный брат никогда не причинял вреда Киве.

У меня кровь застыла в жилах, и все тело задрожало. - О, ты обещаешь, правда?

- Да, - настаивала она, нетерпеливо кивая головой. - Это был злобный, отвратительный слух, распространенный людьми, поверившими на слово скорбящей женщине, которая неправильно поняла предсмертную записку своего ребенка.

- Ты этого не знаешь, мама, - выдавил я, дрожа. - Ты не можешь этого знать.

- Я знаю это, Джерард, - попыталась она успокоить, протянув руку и погладив меня по лицу. - Знаю, любимый. Марк был совершенно невиновен. Полицейские доказали это. И прежде чем ты скажешь что-нибудь еще, я видела копию записки, которую Кива оставила своей матери. Я прочитала слова. Кэтрин Янг ошиблась, любимая. С ее дочерью не было никакого насилия. - Слезы наполнили ее глаза, когда она обхватила мои щеки руками и слабо улыбнулась. - Марк не только невиновен, но он - семья, любовь, и мы сами заботимся о своих.

- Итак, это все? - Я невозмутим. - По-твоему, Марк невиновен, семья Янгов ошибается, и это все, что можно сказать?

- Да, любимый. - Утвердительно кивнув, мама еще раз погладила меня по щеке, прежде чем вернуться к своему жареному цыпленку. - Это все, что нужно.

Я неподвижно стоял на кухне, наблюдая, как моя мама готовит жареного цыпленка, и никогда не чувствовал себя менее голодным.

- Значит, ты никогда не сомневалась в нем? - Я бросил вызов. - Ты даже не хочешь допустить, что можешь ошибаться?

- Нет.

- Нет? - Я с отвращением покачал головой. - Нет на какой вопрос?

- Нет, я никогда не сомневалась в Марке, - твердо ответила она. - И нет, я не хочу считать, что могу ошибаться, потому что я не ошибаюсь.

Ну что ж.

- Я не буду этого делать, - услышал я свой голос, напрягшись. - Играть с ним в ”счастливую семью"? - Я покачал головой. - Я не буду этого делать мам.

- Джерард ...

Снова покачав головой, я развернулся и вышел из кухни, не желая и не в состоянии продолжать этот разговор.

В этом не было смысла, потому что мы никогда не собирались соглашаться на это.

Потому что моя мать не желала рассматривать другой сценарий.

Она не хотела верить правде.