An ordinary sex life (OSL)

Интерлюдия. Лагерь Моррис. Глава 2. Свежее начало. Часть 3

К сожалению, у нас не было времени пообщаться перед ужином. Поцелуи Диди были ошеломляющими, и я потерялся в пространстве и времени, прежде чем она резко отстранилась и направилась к двери. «Встретимся здесь в 8 вечера. Оставь дверь незапертой».

Все еще ошеломленному, мне удалось кивнуть.

Сверкнув мне этой ослепительной улыбкой, она покачивая задницей нырнула в дверь. Я неуверенно покачнулся на ногах, прежде чем отступить и упасть на кровать, которая на самом деле была просто деревянным ящиком с голым полноразмерным матрасом на нем. Мое сердцебиение участилось, когда Диди целовала меня, и еще не успокоилось. Бля, через несколько часов мы с ней, возможно, будем трахаться на этой самой кровати.

Комната внезапно закружилась, когда меня накрыла волна головокружения.

В конце концов, мне удалось заставить мир оставаться неподвижным, а сила тяжести вернула мне твердую хватку на моих ногах. Мне потребовалась пара минут, чтобы успокоиться (и подождать, пока выпуклость на моих шортах спадет). А потом, напомнив себе, что это не первое мое родео, и старый я имел хоть немного уверенности в себе среди дам, я встал и вернулся в реальный мир (ну… в лагерь Моррис).

Когда я прибыл, все собирались на ужин, и я встретился с Аароном, Зои и Мари. Мари вопросительно посмотрела на меня, но затем вернулась в свою раковину. Аарон и Зои вели беседу, и ни один из них не спросил о моем предыдущем местонахождении. С тех пор, как оплаченные гости уехали, наши графики значительно сократились, и у всех нас было намного больше свободного времени, чтобы делать что угодно, и нередки случаи, когда один или несколько из нашей маленькой четверки тусовались с другими друзьями или где-то слонялись

.

Во время ужина я оставался довольно тихим, погруженный в свои мысли. Я украдкой взглянул на комнату, где Диди ужинала с Присциллой и их друзьями, но она ни разу не смотрела в мою сторону. Секунды три я был возмущен тем, что она просто хотела использовать мое тело для своего эгоистичного удовольствия, но эта идея довольно быстро угасла. Мне просто нужно было представить себе эти сиськи и вспомнить, что она позволит мне поливать их слюной, и я понял, что могу быть вполне доволен нашим расположением.

Но, несмотря на мое предыдущее соглашение и запланированное свидание, меня все еще сдерживало ОДНО:

Она села по диагонали через стол от меня, не сводя глаз с еды. Большинство замкнутых интровертов, которых я встречал в своей жизни, сутулились, но ее поза была уравновешенной. Даже без макияжа у нее действительно было красивое лицо, лицо модели, с великолепными скулами, идеальной симметрией и сияющими глазами, которые её выбор очков скорее скрывал, чем подчеркивал. Я поймал себя на том, что задаюсь вопросом, как она будет выглядеть в контактных линзах, пытаясь вспомнить те моменты, когда я видел ее без очков. И хотя она всегда носила эти объемные нелестные толстовки, я-

Я резко посмотрел на свою еду, когда Мари взглянула на меня, мои уши покраснели, когда я понял, что она должна была заметить, что я смотрю на нее. Но через секунду она посмотрела в другое место, и я немного расслабился, удивляясь собственному колебанию.

Несмотря на мои попытки изучить внешность Мари, она действительно не могла сравниться с Диди по одному лишь внешнему виду. Больше всего меня волновало то, что я вообще ПЫТАЛСЯ их сравнить. Почему я должен? Диди в упор предлагала трахнуть меня, а Мари сделала все, что в ее силах, чтобы уверить меня, что у нее НУЛЕВОЙ романтический интерес ко мне.

Ну, кроме получаса назад, когда она прыгнула мне в объятия.

Это не было романтично, придурок. Она просто была чем-то взволнована.

В порядке, окей. Мари ВСЕ ЕЩЕ не посылала мне никаких сигналов о романтическом интересе. Тогда почему — всего через пятнадцать минут после того, как язык Диди наполовину проник в мое горло — я думал о Мари?

Угу. Потому что она тебе НРАВИТСЯ.

Будьте реалистом. Она друг, одна из моих лучших подруг в этом месте, не более того.

Конечно. Отлично. Как бы то ни было, чувак… Она все еще тебе нравится.

Нет.

Нравится.

Нет!

Нрааааавится!

О мой бог, насколько ты малолетка?

Спорить с собственной головой? Насколько ТЫ малолетка?

Я решил прекратить разговор и заставил себя откусить еще немного. Я сконцентрировался на жевании, пытаясь контролировать каждое движение мускулов для оптимального… Думаю, я просто прикусил себя за щеку.

Она тебе нравится. Она добра к тебе. Она единственный человек здесь, который никогда не беспокоил тебя из-за твоего веса. И давай посмотрим правде в глаза: несмотря на ее явную нервозность, ты думаешь, что она хорошенькая.

Я вздохнул. Я был прав. Но что это значило на самом деле? Мари не проявляла интереса. Диди все еще предлагала. И я все еще хотел довести дело до конца.

Просто спроси ее.

Что спросить у нее? «Привет, Мари, Диди хочет сделать меня своим другом для секса, но я хотел узнать, не хочешь ли ты меня вместо этого». Да, это сработает.

Нет. Для начала, Диди рассчитывает, что ты сохранишь это в секрете. Просто… узнай, нравишься ли ты Мари.

И что если так? Какая разница? Диди НАМНОГО горячее, чем Мари.

Если бы этоне имело значения, ты бы сейчас не спорил сам с собой. У тебя уже есть ответ, какой бы горячей Диди ни была.

Вот и все: мне нравилась Мари. Она мне настолько нравилась, что я не решался стать любовником Диди. Но достаточно ли она мне нравилась, чтобы полностью отказаться от Диди?

Что ж… давайте не будем заходить ТАК далеко. Если Мари захочет, чтобы ты узнал, что на самом деле находится под этими объемными свитерами, нам, возможно, будет над чем поработать. А если нет? В то время как грудастая блондинка-подруга по сексуальным играм — верняк? Пожалуйста, не морочь мне голову.

Точно. Но мне еще предстояло выяснить.

Я поднял глаза и, к моему удивлению, обнаружил, что Мари с любопытством смотрит на меня. В этот момент Аарон встал с подносом, полным пустых тарелок, и толкнул меня локтем. «Ешь, братан. Или ты думаешь о диете, просто толкая еду вилкой?»

Я посмотрел на свою наполовину полную тарелку и поморщился. Аарон засмеялся, и Зои присоединилась к нему. И вместе они вышли из-за стола, чтобы унести свои подносы. Это на минуту оставило нас с Мари наедине, и, воспользовавшись случаем, я посмотрел на нее и сказал: «Эй… Мы можем… э-э… прогуляться после ужина?»

Она приподняла бровь, но с удивленной улыбкой ответила: «Конечно».

«Балкон?» — предложила Мари, когда я пошел рядом с ней после обеда.

Я пожал плечами и кивнул. Она знала, казалось бы, сотни мест вокруг лагеря, которые были либо живописными, либо уединенными, и «Балкон» был местом, которое совмещало, и другое. Это было не так уж далеко от главного домика, что делало прогулку короткой. И хотя летом это место всегда было занято, теперь, когда гости ушли, были изрядные шансы, что у нас будет место для нас самих.

Мари сунула руки в карманы на животе потрепанной толстовки Half Moon Bay, и мы вместе двинулись по тропе. Солнце скоро сядет, и когда длинные тени дерева сомкнулись вокруг нас, я включил свой фонарь. Первые пару минут мы шли молча, держась на некотором расстоянии от остальных. Но как только мы свернули на развилке дороги на узкую тропу, мы начали болтать ни о чем.

Через десять минут мы подошли к «Балкону». Это был короткий обрыв в тени гораздо более крупного гребня, с которого почти не открывался хороший вид. Но до земли под ним было около двадцати футов, и этого было достаточно, чтобы подняться над линией деревьев и открывать беспрепятственный вид на долину. По мере того, как уходили пятна заката, это было довольно неплохо.

Вместе мы посмотрели на запад и проследили за большим оранжевым диском, когда он начал приземляться. Мы оба замолчали, немного любуясь пейзажем. Но прежде, чем солнце завершило свой путь, Мари взглянула на меня и сказала: «Я полагаю, это о Диди?»

«Что?» Я отреагировал слишком оборонительно, прежде чем успокоить голос. «Эээ, почему ты так говоришь?»

«Это очевидно. Я оставила вас двоих наедине прямо перед ужином. Двадцать минут спустя ты возвращаешься в полном тишине и задумчивости и почти не говоришь ни слова во время еды. И еще до того, как мы закончили есть, ты смотришь на меня и просишь поговорить с тобой».

Я посмотрел на нее и покачал головой. «Все верно. Но, честно говоря, я хотел поговорить о тебе».

Мари нахмурилась. «А что я?»

Я смотрел вперед, на мгновение сосредоточившись на закате передо мной. На самом деле я не планировал все это в своей голове и не был уверен в правильных словах. Но я почувствовал, как внимание Мари приковано ко мне, и после глубокого вздоха повернулся к ней и объяснил: «Ну, собственно, о тебе И обо мне, вообще-то».

Она немного зашипела, когда резко вдохнула, явно застигнутая врасплох моим заявлением. Она отвела глаза и уставилась на заходящее солнце, которое к тому времени почти исчезло.

Почувствовав внезапное напряжение в воздухе, я бросился в омут с головой. «Я действительно просто хотел знать, испытываешь ли ты ко мне какие-нибудь романтические чувства».

«А ты?» — спросила она, внезапно оглядываясь на меня.

«Я…эээ…» Я глубоко вздохнула, прежде чем кивнуть. Как я уже сказал, мои сомнения по поводу предложения Диди были достаточным доказательством. «Мне так кажется».

«Дерьмо».

Я вздрогнул от ее ругательства. Это было нехорошо.

Она поймала мое выражение лица и покачала головой. «Пожалуйста, не поймите меня неправильно. Дело не в тебе. Дело во мне».

Я посмотрел на нее с сомнением. «Я говорю вам, что думаю, что могу испытывать к тебе романтические чувства, а ты отвечаешь «дерьмо». Я не должен принимать это на свой счет?» Мне удалось весело улыбнуться.

Ей удалось выдавить собственную улыбку. «Ты мне ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нравишься, Ник. Просто… не так».

«Это живот, не так ли?» Я вздрогнул.

Она быстро рассмеялась, а затем повернулась вперед, качая головой. «Нет, не то».

«Тогда что это?»

«Мы друзья.»

«Мы становимся хорошими друзьями, я думаю».

«Да. И я не хочу связываться с этим. Но больше…» она замолчала, ее взгляд упал на горизонт.

Я подождал ее несколько секунд, а затем осмелился: «Но больше…»

Она покачала головой, но через несколько секунд сжала губы и сузила глаза, когда повернулась ко мне. «О чем ты говорил с Диди после того, как я ушла?»

Я отвел взгляд от ее внезапной смены темы и посмотрел туда, куда уже ушло солнце. На горизонте все еще был кое-какой свет, но он быстро угасал. «Я бы предпочел не говорить».

Мари внимательно посмотрела на меня, пристальнее вглядываясь в умирающий свет. «Но этот разговор СТАЛ катализатором для того, чтобы ты пришёл сюда со мной».

Я скривился и как бы уклончиво покачал головой.

«Она пригласила тебя на свидание?»

«Нет», — твердо покачал я головой. «Она этого не сделала. Но она заставила меня задуматься об отношениях и о моих чувствах к тебе».

Мари скептически посмотрела на меня. «ОНА СПРОСИЛА ТЕБЯ… нравлюсь ли ТЕБЕ я?»

Еще одно уклончивое пожимание плечами. «Не совсем».

«О чем она тебя спросила?»

«Ничего».

«Ник, сначала «Ничего», а потом НИЧЕГО».

«Я не могу об этом говорить, хорошо?»

Мари на мгновение замолчала, понимая, что я не хочу, чтобы меня расспрашивали по этому поводу. Она продолжала странно смотреть на меня, а затем отвернулась, и я почти увидел, как крутятся шестеренки в ее голове.

Мы стояли молча, солнце уже давно село. Небо быстро темнело, и сегодня было новолуние. Но я все еще мог видеть профиль Мари, и примерно через минуту она снова повернулась ко мне лицом.

«Я правда тебе нравлюсь?» — спросила она в сгущающейся темноте. «Или ты думаешь, что я могла бы нравиться?»

«Ух, какой из ответов доставит мне меньше неприятностей?»

Мари коротко рассмеялась и хлопнула меня по плечу.

Я потер его не потому, что это было больно, а потому, что это давало мне возможность занять руки руками, пока я собирался с мыслями. «Честно говоря, я не уверен. До сегодняшнего дня я никогда не думал, что у меня будет шанс с тобой или с кем-либо еще в этом месте. Но я знаю, что у меня есть некоторые чувства к тебе, и я хотел раскрыть их, прежде чем я причиню боль любому из нас».

Она глубоко вздохнула, а затем медленно выдохнула, кивая. «Достаточно справедливо. Ответ — нет: ты мне не интересен».

«Хорошо, хорошо.»

А затем твердо добавила: «Так что я не буду возражать, если ты встретишься с кем-нибудь еще».

Я резко поднял голову. «Я… эээ… я не говорил…»

«Тебе и не нужно было».

«Ник, позволь мне пояснить: у тебя нет шансов со мной. Я твой друг, и мне нравится тусоваться с тобой, но ты меня не привлекаешь. Ты не мой тип».

«Что, любят гулять на свежем воздухе? ​​Физически здоровы? Веганы?»

«Женщины».

Я мгновенно проглотил свой язык. Но после нескольких глотков воздуха мне удалось прийти в себя и каркнуть: «Ой».

Думаю, в конце концов, Аарон был прав насчет лесбиянок.

Она засмеялась и потянулась, чтобы погладить меня по спине, так как мне все еще было трудно дышать. «Так что расслабься. Не думай, что я стану ревновать или что-то в этом роде, если ты переспишь с Диди».

«Кто сказал что-нибудь о Диди?»

Она только покачала головой. «Тебе и не нужно было».

В двадцати футах от хижины я подошел к дереву и выключил свой фонарик. Моим глазам потребовалась почти минута, чтобы приспособиться к почти кромешной тьме вечера новолуния. Основная тропа шла далеко позади меня, а сама хижина была полностью затенена. Но я записал мысленную картину того, как добраться до двери, и окружающего света было бы ровно столько, чтобы я прошёл, не споткнувшись… Я надеюсь.

Я сделал паузу еще на целую минуту, чтобы убедиться, что не вижу и не слышу никого поблизости. Я очень серьезно отнесся к просьбе Диди о сохранении секретности, полагая, что, если бы мы каким-либо образом были, я явно не получил бы больше ничего с этой великолепной бомбой.

Убедившись, что берег чист, я пересек участок и вышел на крыльцо. Ощупав вокруг, я нашел ручку двери и с очень легким скрипом повернул ее.

На секунду забеспокоился, что он заблокирована. Я волновался, что все это было тщательно продуманной шуткой, устроенной красивой, популярной девушкой, и что скоро я обнаружу себя голым посмешищем для более физически здоровых работников ранчо.

На секунду я забеспокоился, что меня волшебным образом перенесли в фильм ужасов про зомби и что в каюте лежат гнусные сверхъестественные существа, жаждущие поглотить мои мозги.

Но я избавился от этих опасений, полагая, что потенциальная выгода стоит риска. Чем были зомби против моих рук, губ и языка, скользящих по всему обнаженному телу Диди?

Дверь открылась от моего прикосновения, и комната внутри оказалась не такой тусклой, как я мог опасаться. В самой главной комнате было совершенно темно, но трещина под дверью спальни выдавала наличие искусственного света внутри. Я расслабился, обнаружив, что на меня не нападают сверхъестественные существа, хотя я все еще немного опасался того, что таится за этой дверью. Но напрягая позвоночник, я намеренно шагнул вперед и закрыл за собой дверь.

«Рада, что ты смог это сделать».

Я практически выпрыгнул из кожи от голоса и прикосновения рук сзади к моим плечам. Обернувшись, я отступил на два шага, прежде чем рука Диди схватила мою, и ее фонарик ожил, осветив ее собственное ухмыляющееся лицо.

«Эй! Эй! Расслабься!» она хихикнула. «Это я».

Широко открыв глаза и тяжело дыша, я вырвал свою руку из ее руки и зарычал: «Не делай так со мной!»

Она засмеялась и снова взяла меня за руку, потянув обратно к двери спальни. «Извини. Ты немного нервничаешь, не так ли? Я просто смотрела в окно, когда ты подошёл. Ты опоздал на пять минут».

Пытаясь успокоиться, я позволил ей вести меня и пробормотал: «Я хотел убедиться, что берег чист».

«Спасибо за осторожность. И эй, выброс адреналина, вероятно, хорошо подходит для того, что ты собираешься делать».

«И, мм…» — начал я, думая о розыгрыше популярной девушки. «Что я собираюсь делать?»

Диди открыл дверь, продемонстрировав спартанскую спальню с минимальной мебелью и свеженатянутой простыней и одеялом на полноразмерной кровати. Кроме того, настольная лампа была установлена ​​на полу, чтобы большая часть света оставалась ниже уровня окна. Но все это я заметил позже. Это потому, что в тот момент, когда дверь открылась, Диди сбросила свой халат, и я получил полное представление о том, что было одето под ним на великолепной грудастой блондинке:

Совершенно ничего.

Одетая, Диди была великолепна. Обнаженная, она была эффектной. Стройная фигура, без затяжек, без лишней мускулистости. Длинные ноги, расклешенные бедра и удивительно упругая грудь, бросающая вызов силе тяжести. Она была олицетворением совершенства, ангелом ожившей красоты. И я, честно говоря, не мог представить себе более изысканной девушки.

Вытянув бедро с левой стороны и упираясь в него кулаком, она повернула лицо и стала постукивать по подбородку указательным пальцем правой руки. «Что ты собираешься делать?» — риторически пробормотала она. «Что ж, позвольте мне сказать это так: я из тех девушек, которые хотели бы хорошенько заниматься сексом хотя бы три раза в неделю, и я не говорю о пятиминутке. Расставание было вечность назад… Значит, ТЫ… мой счастливый мальчик… "

Она вернула свое внимание ко мне, прижав локти к бокам, так что ее предплечья приподняли грудь, в то время как она протянула руку и схватила меня за рубашку. «…ты собираешься избавить меня от МНОГИХ сдерживаемых желаний».

Внезапно я обнаружил, что лежу на спине поперек кровати. Диди продемонстрировала силу, которой я от нее не ожидал. Она пнула свою накидку в комнату, а затем закрыла дверь перед тем, как подкрасться и залезть на кровать, как кошка саванны, садящаяся на добычу. Она практически зашипела с дикой ухмылкой прямо перед тем, как ее рот опустилась на меня, и я почувствовал нежный прикус ее зубов незадолго до того, как ее язык проник в мой рот, и мы поцеловались, как будто нас никогда не прерывал ужином или мой разговор с Мари.

Она меня поглотила. На самом деле нет лучшего слова, чтобы объяснить это. Я не был равным партнером в этой деятельности, точно так же, как газель не была равным партнером в львиной трапезе. Я отдавал, она брала. Я сдался, она победила. И мы оба получили именно то, что хотели.

Никаких слов не было, за исключением того момента, когда она впервые стянула мои шорты и выдохнула с улыбкой: «Да, я знала, что у тебя большие ступни». Я гордо усмехнулся, зная, что мой член такой же, как и я: длинный и толстый.

Эта ухмылка исчезла довольно внезапно, сменившись вздохом, когда она более или менее глубоко втянула меня в рот с первой попытки. Диди определенно не привыкать сосать член.

Эти знания, кстати, меня нисколько не беспокоили. Всю свою жизнь я был с девушками, которые были… опытными… за отсутствием лучшего слова. Я бы не назвал их шлюхами как таковыми, но простая штука заключалась в том, что те девушки, которых я встречал в барах и которые ходили со мной домой из-за моего банковского счета, MercedesBenz или пляжного домика в Малибу, были тем видом девушек, которым не привыкать сосать член.

На самом деле я мало что знал о Диди. Я не знал, были ли ее родители женаты или разведены. Я не знал, есть ли у нее братья и сестры. И я не знал, какую жизнь она вела за пределами лагеря Моррис. Все, что я действительно знал, это то, что она чертовски ГОРЯЧАЯ, и она хотела отсосать МОЙ член, и я знал (теперь), что она действительно очень хороша в этом.

Она была мокрой. Она была неряшливой. И ей, казалось, нравилось выпускать мой член изо рта и вкладывать его в долину своего декольте, сжимая эти дыни вокруг моего ствола и толкаясь, к моему абсолютному удовольствию.

Единственная настольная лампа стояла на полу рядом с кроватью, отбрасывая жуткое сияние на переднюю часть ее тела, которое освещало ее подбородок, а лучи падали вверх вокруг ее рук и груди. Ее глаза, казалось, блестели, когда она смотрела на восторженные выражения, возникающие у меня на лице, пока она трахала меня грудью. Казалось, она действительно наслаждалась приливом власти, имея возможность манипулировать моим телом своим собственным. И когда мой пресс напрягся в моих последних попытках сдержать оргазм, ее улыбка стала еще шире, и она резко отстранилась, оставив меня на грани финального экстаза.

«Нееет…» — жалобно простонал я.

«Просто шучу.» Она подмигнула, а затем глубоко втянула меня в глотку еще раз, оттягиваясь, пока только головка не осталась у нее во рту, пока она яростно толкала мою палку обеими руками, пока я не вздрогнул и не начал распылять на ее миндалины скопившуюся за несколько месяцев сперму.

Ее голова дернулась от силы моей эякуляции, мой член взорвался, как поврежденный пожарный гидрант, у нее во рту. Ее глаза вылезли наружу, когда она боролась с потопом, быстро сглатывая, но в конечном итоге потерпела неудачу, когда поток начал вытекать из уголков ее рта. В конце концов, она просто оторвалась и хватала ртом воздух, разливая мою оставшуюся сперму по ее голым сиськам. И когда я, наконец, закончил брызгать, она снова села на пятки и снова начала хихикать, восклицая: «Ну, похоже, ты это какое-то время копил».

Я простонал: «Ага…»

«Что ж, пора тебе ответить на одолжение. Я должна предупредить тебя, Ники, что, если ты не покажешь мне дорогу до города «Оргазм Нумеро Уно», ты, возможно, больше не сможешь повторить это».

Учитывая, насколько потрясающе был тот минет, я отчаянно хотел его повторить. Поэтому, несмотря на то, что на мгновение я почувствовал себя разбитым, я приподнялся на локтях, посмотрел на нее и энергично кивнул. «Я сделаю».

Диди радостно захлопала в ладоши и вскочила на ноги. Не удосужившись вытереться или что-то в этом роде, она снова забралась на кровать, ползла прямо по мне и толкнула меня в плечи, так что мои локти упали. Сняв сначала мою рубашку, она обеими руками собрала свои длинные пряди шелковистых волос и заколола их за голову. А затем, встав на колени у меня на лице, она опустила свою красивую киску к моим губам.

Мои глаза были прикованы к ее лицу, мой взгляд проходил через обширную долину между ее грудями. Я почувствовал, как мой язык без усилий скользнул по ее смазанным суперсмазкой нижним губам, щекоча выступающую кнопку, которую я нашел на их вершине, а затем потирая щетину ее аккуратно подстриженной светлой взлетно-посадочной полосы.

Диди требовала моей игры на пятерку. Сейчас я с уверенностью знал, что не являюсь сексуальным ученым, но я не стеснялся спрашивать своих разных подруг, что им нравится. Кому-то нравилась грубость, большинству нежность. Некоторым нравилось разнообразие, но больше всего им нравился ритм. Но все они согласились с тем, что, хотя различные части их нижней анатомии нуждались в разной степени стимуляции, клитор — это то место, где мой язык должен был находиться.

Это не ракетостроение: клитор — женский пенис. Конечно, мне нравилось, когда играли с моими яйцами, щекотали внутреннюю поверхность бедра и все такое. Но ничто не могло сравниться с ртом, находящемся прямо на моем остром члене. И учитывая, насколько возбужденной и мокрой Диди уже была, я не видел необходимости в какой-либо разминке. Я пошел за ее клитором, и я усердно работал над ним.

«ННННГХ!!!» Диди ворчала снова и снова сквозь стиснутые зубы, корчась на мне. Я мог сказать, что она пыталась убавить громкость, чтобы какой-то неестественный шум не вырвался из нашей удаленной хижины и не был услышан каким-то существом, которое ходило только на двух ногах, но ей было трудно это делать, и я воспринял это как поощрение продолжить что я делал. Мои глаза танцевали, когда я наблюдал, как ее обнаженный торс раскачивался влево и вправо, выгибался назад и наклонялся вперед. Я зарычал от удовольствия, когда жевал ее кнопку любви, мои руки сжимали ее бедра и прижимали ее зад к моей груди, когда я напрягал шею, чтобы удерживать ее рывки.

Диди стонала и стонала, протягивая руку к своим большим сиськам. Она обнаружила, что ее ладони все еще немного скользкие от моего предыдущего эякулята, и втерла мой крем в свою более кремовую кожу. Затем она скользнула мокрыми руками по лицу и в волосы, кусая палец здесь или там, чтобы подавить крик, когда она зажмурилась и захныкала в явном экстазе.

Я не остановился на одном оргазме и не остановился на двух. Область моего лица между носом и подбородком была мокрой, но она требовала от меня всего самого лучшего, и я делал все, что мог, чтобы дать ей это. Я, вероятно, мог бы подарить ей и третий оргазм, но, прежде чем она добралась до него, Диди резко скатилась со меня и плюхнулась на спину, задыхаясь от недостатка драгоценного кислорода и бормоча: «Больше… не надо больше… Не больше…»

Я лежал рядом с ней, с глупой улыбкой на моем мокром от оргазмических жидкостей лице, когда я смотрел в потолок и тяжело дышал. Я позволил своим рукам откинуться назад, а моей больной шее просто отдохнуть, пока мы вместе позволяли нашей коже остыть в горном воздухе и давали возможность струйке жизненной энергии постепенно течь обратно в наши тела.

Но ниже по моему телу моя обновленная эрекция покачивалась и поднималась вертикально, как океанский буй. Звуки экстаза Диди и видение ее мечущейся наготы были более чем достаточным стимулом, чтобы оживить меня. И когда я взглянул на нее, она тоже посмотрела в ответ.

«Трахни меня, Ник», — выдохнула она, все еще тяжело дыша. Она подняла руки и колени, позволяя рукам откинуться назад, а ногам в стороны, открываясь передо мной. А потом она повторила: «Трахни меня».

С энергией, о которой я не подозревал, я быстро покатился по телу лежащей блондинки. Обхватив ее голову руками, я оттолкнулся от нее и опустил губы, чтобы поцеловать ее немного нежнее, чем можно было ожидать. После этого она посмотрела на меня с легким удивлением и немного беспокойством. Но я быстро наклонил голову, чтобы сжать губы вокруг одного из ее твердых маленьких сосков, при этом соскользнув с кровати и твердо поставив ноги на пол каюты.

«Трахни меня», — призвала она еще раз, и мне больше не требовалось приглашения. Положив руки на ее бедра, я притянул ее к краю кровати. Не ослабляя хватку, я наклонил таз, чтобы подтолкнуть головку члена к ее зияющим складкам. И с довольным кряхтением я вошел внутрь.

Она оказалась крепче, чем я ожидал. «Опытные» девушки, к которым я привык, имели пизду, которая относительно легко соответствовала моей толщине. Возможно, Диди была просто устроена таким образом, или, возможно, у нее действительно давно никого не было во влагалище. В любом случае, я был приятно удивлен, и мне пришлось вцепиться пальцами ног в половицы для второго толчка, чтобы полностью войти.

Глаза Диди были закрыты, ее мысли обратились внутрь, когда она протянула руку и держалась за мои предплечья. Не глядя, она направила мои руки к своим сиськам, похлопав их, когда я сжал обе дыни. И я усмехнулся, когда вышел примерно на три четверти длины, прежде чем снова полностью погрузиться в неё.

«Трахни меня…» — напевала она, по-прежнему с закрытыми глазами, явно поглощая ощущения полного наполнения мужским мясом.

«Трахни меня…» — повторила она, заставляя меня двигаться в устойчивом ритме.

«Трахни меня…»

После всей дикой и агрессивной оральной стимуляции у нас действительно получилось довольно спокойное совокупление. Для нас обоих это было так давно, что мы оба были в настроении насладиться этим опытом.

Я восхищался чистой физической красотой женщины, которая позволяла мне такие священные интимные отношения. Она была, безусловно, самым горячим человеком, позволившим мне это сделать, и я долго запоминал линии ее лица и изгибы ее тела. Я в том числе исследовал их руками, улыбаясь, когда она засунула палец в рот. И, конечно же, я был счастлив, как ребенок в кондитерской, играя с ее огромной грудью.

Со своей стороны, Диди впитывала свои внутренние ощущения. Она едва открывала глаза, что-то, что после размышлений заставило меня почувствовать себя немного использованным, как будто я существовал только для того, чтобы быть толстым членом для ее отстраненного удовольствия. Я уже кончил однажды, и я собирался продержаться долго, и я, конечно, продолжал медленно трахать ее в течение примерно двадцати минут, подстрекаемый только ее словесным «Трахни меня» время от времени.

Медленно, как вода, неумолимо нагретая на самом медленном огне, она в конце концов закипела. Она направляла мои руки туда, куда хотела, стимулируя ее соски или дразня ее бока, как и когда она хотела. Диди ясно знала, что ее возбуждает, и она манипулировала своим телом, как будто у нее было собственное… руководство пользователя… или что-то в этом роде…

Это не значит, что я не участвовал в этом. Я приложил все усилия, предоставив для работы прочный, толстый и горячий инструмент. Я щекотал, где она хотела, сжимал, где она хотела, стимулировал так, как она хотела. И я обращал на это внимание, заставив аналитический ум бизнес-консультанта запомнить, что именно, черт возьми, я делал, чтобы я мог сделать это с ней снова во время будущих встреч.

И вдруг ее глаза открылись. Протянув руку, она дернула меня за плечи, когда она начала серьезно подмахивать мне. Я не мог полностью наклониться к ней, но оставался под углом примерно 30 градусов, упершись руками в матрац. Это оставляло промежуток между нашими грудями, который она постоянно пыталась закрыть, прижимая меня крепче, ногтями впиваясь в мою шею, но она всегда падала спиной на кровать, ее лицо искажалось искривленной гримасой сопротивления удовольствию, угрожающему подавить ее чувства.

Через минуту ее внутренние мышцы начали сжимать меня так, как я никогда раньше не испытывал, как будто у нее внутри была третья рука, которая знала, как мне дрочить. Я застонал, чувствуя, как мое собственное удовольствие быстро закипает. И по мере того, как скорость и сила нашего траха увеличивались, я наклонил голову вперед и спросил напряженным голосом: «Ты в безопасности?»

«Кончи в меня», — выдохнула она сразу, ее искрящиеся голубые глаза вспыхнули, когда она посмотрела прямо на меня. Больше не пытаясь прижаться к моей груди, она вместо этого остановилась на том, чтобы держать мой торс над собой неподвижным, устойчивой платформой, в которую можно было бы упираться, когда она снова и снова бросалась на меня бедрами, пронзая себя моим безудержным стержнем.

«Кончи в меня», — повторила она командным тоном. «Наполни меня своей спермой и утопи меня в своих сливках!»

Я был так близко, но отчаянно пытался сдержаться. Я все еще хотел повторить выступление (МНОЖЕСТВО раз повторить, если бы я мог), и я боялся выплеснуться, оставив ее неудовлетворенной. Но она была настойчивой, ворча: «Кончи в меня! КОНЧИ В МЕНЯ! КОНЧИ В МЕНЯЯЯЯЯ!»

Наконец, я больше не мог сдерживаться. Внезапно мои бедра начали раскачиваться и мои ноги потеряли сцепление с полом. Пока Диди все еще тянула меня за плечи, я резко дернулся вперед, мои ноги взлетели в воздух, а моя грудь рухнула на ее. Я почувствовал, как мой член выскальзывал из нее… назад… назад… но не совсем. А потом внезапно я снова начал падать, последним толчком всем своим весом полностью проникая в неё.

А потом я кончил. Пожарный шланг лопнул, изливая горячей сперму волна за волной в готовое тело Диди. Ее ноги вздрогнули при моём ударе, и она скрестила лодыжки за моей задницей, затащив меня еще глубже. И когда она почувствовала, как брызги обжигают ее глубоко в ее чреслах, она запрокинула голову и закричала: нахрен сокрытие нашего тайного свидания.

Это был лучший трах в моей жизни.

Через несколько часов мир возвращался ко мне понемногу. Я впервые заметил тепло обнаженного тела Диди под моим. Я чувствовал, как холодный воздух окружает нас, высасывая тепло из пота на моей спине. А потом я совершенно сознательно осознал свой вес, поняв, что я слишком тяжелая бочка с салом, чтобы лежать на девушке.

Но она сопротивлялась моей первой попытке скатиться, говоря: «Нет, не надо», крепче сжимая мои плечи. Она прижалась ко мне, добавив: «Мне нравится это чувство».

Я остался на месте, но переставил колени и локти, чтобы держать собственный вес и немного ослабить давление. И после того, как она потерлась щекой о мою еще несколько секунд, она похлопала меня по руке и позволила мне откатиться.

Мои первые мысли были о моей одежде. Моя похоть была утолена, и теперь я мог беспокоиться о том, насколько мы разоблачены. Конечно, эта хижина была удалена и хорошо затенена с тропы, но всегда был шанс, что нас поймают. Я беспокоился не о себе; моей репутации не повредит, если меня поймают голым с Диди. Но я все еще прекрасно осознавал возможность будущих встреч и, честно говоря, заботился о репутации Диди.

Я заметил свою рубашку, и, когда я потянулся за ней через кровать, проявился рыцарский инстинкт, и я посоветовал: «Тебе, наверное, лучше выйти первым. Я останусь здесь и приберусь. Не могу оставить красивую женщину одну в одиночестве темной каюты дольше, чем нужно».

«Я думала об этом», — тихо ответила она, глядя в потолок. Я заметил, что она не предприняла никаких шагов, чтобы прикрыться, и я не мог не остановиться и не уставиться на ее обнаженное тело, нежно вспоминая все то, что она только что позволяла мне с ней делать.

«Итак, мы на одной странице».

Она покачала головой. «Нет, вообще-то. Я имела в виду, что не думаю, что мы должны держать это в секрете, если ты не против».

Я был наполовину одет в рубашку, но от удивления остановился, просунув руку в рукав. «Подожди, чего?»

Теперь она повернула ко мне голову и приподнялась на локтях — поза, которая сделала чудесные вещи с ее грудью. «Я не хочу тебя обижать, но я не хочу, чтобы ты был моим парнем».

Я пожал плечами и криво улыбнулся. «Не обижаюсь».

«Это не имеет ничего общего с тобой; Я не хочу НИКОГО в качестве парня».

«Тебе не нужно объяснять. Я действительно в порядке».

«Но я хочу продолжать делать это. Я хочу продолжать трахать тебя».

Я ухмыльнулся. «Меня устраивает».

«Но я не хочу больше беспокоиться о том, чтобы красться. Этот один раз сработал и все такое, но чем больше я думаю об этом, тем труднее будет уходить, чтобы никто не заметил, не искал нас или просто не задавался вопросом, где мы. Строить тщательно продуманные планы для тайного свидания, а затем придумывать, как ускользнуть? Это хлопотно. И когда вокруг всего 22 человека, кто-то обязательно это заметит».

Вторую руку я засунул в рукав, а затем уделил ей все свое безраздельное внимание.

«Ник… если ты не против, я хочу, чтобы в лагере думали, что ты мой парень, только…»

«Только я на самом деле не буду твоим парнем», — закончил я за нее.

Она подарила мне обнадёженную и в то же время извиняющуюся улыбку. «Ты все равно получишь эксклюзивность. Я также не хочу, чтобы за мной бегали другие парни».

«Итак, позволь мне уточнить: лагерь думает, что мы вместе, нам не нужно красться, чтобы продолжать трахаться, но это не выходит за рамки этого. Никакой романтики, никаких надоедливых эмоций, никаких осложнений. Я просто твой любовник, что насчет прикрытия?»

«Ну, я не хочу, чтобы люди думали, что ты мой любовник. Весь этот секс без обязательств… Я не хочу, чтобы люди думали, что я шлюха, понимаешь? Так что «парень» звучит лучше, по крайней мере для других. Иногда мы будем сидеть вместе. Я могу провести с тобой время, думаю, мне бы этого хотелось. Мне просто нужно, чтобы ты пообещал мне, что не будешь таким эмоциональным, цепким, нуждающимся и-»

«Я понял, понял. Пусть лагерь думает, что мы вместе, но никакого давления на тебя. И я продолжаю получать…» Я замахал руками по всему ее обнаженному телу «…все это…»

Она хихикнула и кивнула. «Да. Парни в этом нуждаются. Я просто хочу трахаться время от времени, без всяких условий. Мы можем это сделать?»

Я еще раз взглянул на ее фигуру, затем усмехнулся и кивнул. «Да, мы можем это сделать».

Примечание к части Конец главы.

Мне, если честно, прям нравится, как автор заигрывает с ожиданиями читателей.