An ordinary sex life (OSL)

Книга 5. Глава 12. Я позабочусь о тебе. Часть 6

С незапамятных времен вода олицетворяла все непорочное и чистое. Я не религиозен, но я понимал, что христианское крещение — это очищение от всех грехов. Хотя мое желание принять душ в тот момент было связано не столько с сознательным очищением от моих грехов, сколько с общим чувством неприятного запаха, но, когда я чувствовал, как горячие брызги стекают по моему обнаженному телу и смывают грязь, пот и слезы, я мог оценить символизм.

Долгое время я просто стоял там, упершись руками в стену перед собой, наклонив голову достаточно низко, чтобы вода била меня в основание шеи и текла реками по моей спине. Еще больше воды текло по моей голове, зачесывая волосы вперед, только челка свисала прямо перед глазами. Я наблюдал, как вода собирает пряди вместе, соединяя их, пока не получилось, что у меня было всего четыре очень толстых скопища волос, и четыре толстых потока воды стекали, как водопады, с их кончиков, чтобы брызнуть в фарфоровую ванну подо мной.

Я не зацикливался на DJ и даже ни о чем не думал. Мой разум был плотным, а мое сознание — туманной дымкой небытия. Я просто смотрел на воду, стекающую по моим четырем прядям волос, мысленно измеряя их толщину без каких-либо реальных единиц измерения или каких-либо записей моих результатов. Мои действия были мимолётными. Мои измерения относились к моменту, существовали одно мгновение и исчезали в следующий, затерявшись в неизменном прошлом. Еще одни невозвратные затраты.

Как мои отношения. Каждые из них существовали одно мгновение, а затем исчезали в другой момент. Все они закончились. Все они история. Все они часть моего неизменного прошлого.

Ушли навсегда.

Ладно, может, мой разум не был таким туманным. В конце концов, из мрака я начал думать о DJ и моих разорванных отношениях. Ну и что? Не то чтобы сейчас я был подотчетен кому-то, кроме себя.

Тогда я почувствовал, как рука скользнула по моему плечу. Я был настолько потерян в своих размышлениях, что даже не заметил, как она вошла в ванную. Черт, я не заметил, как она отдернула занавеску и вошла в душ вместе со мной. И поэтому я был весьма поражен, когда почувствовал, как эта рука скользнула по моей левой руке на мое плечо, и я практически подпрыгнул, когда повернул голову.

Ким посмотрела на меня с глупым извиняющимся выражением лица. Ее лицо было бесхитростным, и она была одета в сплошной купальник, возможно, чтобы у меня не появилось неправильных идей. Я вопросительно приподнял бровь, но она не сказала ни слова. Вместо этого она потянулась к бутылке с шампунем на небольшой полке, налила здоровую порцию кремово-белой гадости, а затем намылила ее руками.

Я удивленно моргнул, наблюдая за ней, пока она в ожидании не подняла перед собой обе руки. Не обращая внимания на свою наготу, я повернулся и посмотрел на нее, снова низко склонив голову, хотя на этот раз я был спиной к душу, не давая воде пройти мимо меня, если не считать пары случайных брызг.

Она нежно втирала шампунь в мои волосы. Она также массировала мою кожу головы, пока занималась этим. И когда она закончила, она похлопала меня по плечу, и я воспринял это как свою часть, чтобы развернуться и все сполоснуть.

Пока я при этом наклонялся, она, видимо, намылила руки мылом и стала гладить меня по спине. Когда она закончила с этой областью, она приступила к работе с моими плечами и руками. И после этого она встала на колени и омыла мне ноги.

Единственное, что Ким не трогала, была передняя часть моего торса, и я не сопротивлялся, когда она взяла меня за бедра и развернула. Она мастерски намылила мне грудь и живот, не отвлекаясь на болтающийся внизу придаток. Я же, с другой стороны, отвлекался на ощущения красивой молодой женщины, проводящей своими гибкими руками по всему моему обнаженному телу, в купальнике она была или нет. Я и так крайне точно знал, как Ким выглядит обнаженной, да и костюм был обтягивающим. Я был тверд как камень и указывал прямо на нее, и я заметил, что Ким смотрела на него с легкой улыбкой, прежде чем она намылила руки и после этого намылила Биг Бена.

Но это не была мастурбация; просто очистка. Она закончила, а затем повернула меня, чтобы сполоснуться, прежде чем я смог даже вздрогнуть. А потом она протянула мимо меня руку и сама выключила воду.

Не то чтобы я не мог вытереться, но должен признать, что мне понравилось то, что Ким вытирала меня полотенцем. Когда она закончила, я вышел из душа и полотенцем закончил со ступнями и голенями сам. А потом я повернулся, чтобы посмотреть на нее.

Ким одарила меня загадочной улыбкой, как у Моны Лизы, и указала глазами на дверь. Я взглянул на дверь и задумался о том, чтобы пройти через нее на четыре миллисекунды, прежде чем отбросить эту мысль и снова взглянуть на красивую мокрую женщину в моем душе. Не сводя с нее глаз, я попятился к закрытой двери, а затем прислонился к ней, эффективно блокируя, даже если бы Ким решила открыть ее сама. Моя улыбка была весьма самодовольной.

Ким покраснела и опустила глаза. Она на мгновение поджала губы, как будто задумавшись, а затем улыбнулась еще одной улыбкой Моны Лизы, не отрывая взгляда. Она скромно не отводила глаз, дотронувшись до левой лямки.

Я затаил дыхание, наблюдая, как Ким снимает ремешок с плеча и стягивает вниз по руке. Она не спешила, не торопилась и не откладывала в соблазнительных целях. Она просто снимала свой купальник, как будто меня не было в комнате, стянув обе лямки и спустив черно-красный купальный костюм по ее голому торсу. Однако улыбка не сходила с ее лица даже когда она наклонялась, чтобы снять костюм с ног. И так же неторопливо и мастерски она принялась вытираться полотенцем.

Я наслаждался видом.

Когда она высушилась, она обернула полотенце вокруг туловища, покрывая себя от груди до середины бедра. Затем она подошла и остановилась передо мной выжидательно, ожидая с бесконечным терпением.

Не знаю, почему я сделал то, что сделал потом. Может, мне было одиноко. Может, я просто хотел поблагодарить за то, что она помогла мне принять душ.

Может, все сложилось бы иначе, если бы я просто отошел в сторону и открыл дверь, чтобы выпустить ее.

Но я этого не сделал. Я поднял руки к ее щекам. Я откинул ее голову назад и в сторону. А потом я поцеловал ее.

Это был первый раз, когда я получил настоящую реакцию от Ким, по крайней мере, сегодня вечером в ванной. Она ахнула и сразу же поцеловала меня с жаром, который противоречил всем ее хладнокровным действиям по очистке меня. Она застонала в этом поцелуе, стоном, который дошел прямо до моей поясницы и заставил мою все еще твердую, как камень, эрекцию пульсировать и кричать из-за желания киски. И обе ее руки обвились вокруг моей шеи, прижимая мое тело к ней.

Но тогда я вспомнил о DJ. Тогда я вспомнил, что женщина, которой я предлагал выйти за меня замуж, ушла от меня меньше получаса назад. И тогда я резко отпустил лицо Ким, открыл дверь ванной и вышел в свою спальню.

На этот раз Ким не последовала за мной.

Еще не было восьми часов, слишком рано ложиться спать, несмотря на усталость, которую я чувствовал от очень, очень тяжелой недели. Я оделся, а затем надолго остался в своей спальне, наполовину гадая, что DJ делает в этот самый момент, а наполовину гадая, откроет ли Ким мою дверь и войдет, чтобы сделать… ну… что бы это ни было у нее в голове.

Но в конце концов я встал и вышел из комнаты. Дверь спальню Ким была открыта, и света внутри не было. Я спустился вниз и обнаружил, что она возится в гостиной, убирая стулья, которые были вытащены из обеденного стола, и различные безделушки в доме, которые DJ, Брук и я оставили на своих местах за последнюю неделю. Подставки на журнальном столике были убраны. Бездомные книги были аккуратно расставлены на книжной полке. И когда я заглянул на кухню, я обнаружил, что Ким не только закончила убирать после ужина, но и сумела полностью убрать беспорядок на кухне, так что она выглядела совершенно новой.

«Вау, спасибо», — прокомментировал я.

«С удовольствием», — ответила она с улыбкой, все еще пытаясь выпрямить… что угодно.

Я не был неряхой или что-то в этом роде, но лично мне казалось, что дом уже выглядит достаточно аккуратно. Тем не менее, Ким жужжала, наводя порядок, и моя совесть проснулась достаточно, чтобы спросить вслух: «Э-э, могу я чем-нибудь помочь?»

Она молча кивнула, прежде чем оглянуться в мою сторону и улыбнуться. «Я понял. Просто сесть и расслабиться».

Нахмурившись, я огляделся, пытаясь придумать, что я могу сделать, чтобы прибраться. Но затем Ким просто вытащила тряпку и с дразнящей улыбкой отогнала меня. Поэтому я просто пожал плечами и плюхнулся на диван, схватив пульт от телевизора.

Шли разные голливудские фильмы, премьера которых состоялась много лет назад, и я просмотрел пару из них. Ким проплыла рядом несколько минут спустя, с миской свежеприготовленного попкорна и стаканом корневого пива. Я удивленно приподнял бровь, но она просто улыбнулась мне улыбкой Моны Лизы и продолжила свой путь.

Я возобновил просмотр телевизора, остановившись на мультфильме «Ледниковый период». Я уже несколько раз смотрел его, но все же находил его приятным развлечением, по крайней мере, до следующей сцены, в которой были Скрат и его безуспешная попытка заполучить и сохранить свой драгоценный желудь.

Учитывая все, что случилось со мной сегодня, в моем уме сразу же проводились параллели между одержимостью Скрата и моей собственной. Я был доисторическим грызуном, а моя личная жизнь — этим дурацким жёлудем. Вечно эта проклятая штука была вне моей досягаемости. И даже в тех немногих случаях, когда я, наконец, хватал его, он всегда умудрялся вырваться из моих лап всего через несколько мгновений.

Такой образ мыслей не поднял меня в хорошем настроении, поэтому я переключил канал и обнаружил, что смотрю Ванильное небо. Этот фильм и его предпосылки не заставили меня почувствовать себя лучше, поскольку в настоящее время у нас не было технологий, чтобы поместить меня в анабиоз и позволить мне грезить о любви всей моей жизни всю оставшуюся вечность.

В конце концов я сдался и снова переключился на ESPN, где они рассказывали, как Пантеры сделали Гигантов, а Стилерс победили Бенгалов. Но даже футбол меня не интересовал, и я решил встать и посмотреть, чем сейчас занимается Ким.

Ее не было нигде на первом этаже, и я поднялся наверх и обнаружил, что ее нет и в спальне. Но шум позади меня привлек мое внимание, и я попятился и обнаружил, что она была в ванной наверху, стояла на коленях на полу лицом от меня и вытирала линолеум за унитазом.

«Хорошо, я понимаю, что теперь, когда ты вернулась, тебе хочется навести порядок в доме, но это просто смешно», — прокомментировал я.

«Угх!» Ким удивленно вздрогнула, когда мой голос внезапно раздался из тишины, ее восклицание сопровождалось глухим ударом головы по бачку унитаза.

«Вот дерьмо», — пробормотал я, бросившись вперед и становясь на колени рядом с ней, в то время как она села на пятки и держалась за голову. «Извини! Извини! Я не хотел тебя напугать».

«Я в порядке», — быстро ответила она, все еще потирая голову. «Я не так сильно ударилась».

«Это действительно звучало плохо».

«Это не так». А затем, чтобы доказать свою точку зрения, она убрала руку и откровенно посмотрела на меня. «Видишь? Всё прекрасно».

Я поджал губы, но спорить не стал. Однако, качая головой, я спросил: «Что ты делаешь?»

«Я не убиралась в этой ванной уже месяц».

«Ты не была здесь месяц».

Она пожала плечами. «Занятия не начнутся до вторника. Я хотела провести сегодня и завтра уборку перед семестром».

«Дом достаточно чистый. Я пылесосил, вытирал пыль и все такое за последнюю неделю».

«Это заметно. Тем не менее…»

«Ким, перестань убирать», — твердо заявил я, скорее от раздражения, чем от желания командовать ею.

Но Ким так не посчитала. Ее поза внезапно выпрямилась, она положила желто-зеленую губку на пол рядом с собой и сложила руки вместе, как будто молясь. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что она приняла Первую позицию.

«Ким, я не это имел в виду», — поспешно сказал я.

Она опустила руки и склонила голову набок. «Тогда я могу продолжить уборку?»

«Что? Нет. Не надо. Серьезно… Прекрати убираться. Спустись вниз и посмотри со мной фильм, хорошо?»

Глаза Ким на мгновение загорелись. «Хорошо», — ответила она, прежде чем взглянуть на свою одежду. После душа она надела простые шорты цвета хаки и белую школьную футболку. Увидев очевидное пятно грязи на футболке, она потёрла его и посмотрела на меня. «Мне нужно переодеться и принять душ».

«В очередной раз?»

«Я испачкалась от уборки», — объяснила она. «И я раньше не пользовалась мылом или шампунем. Я только очистила тебя».

Я закатил глаза. «Отлично». А потом я встал, чтобы уйти.

Но незадолго до того, как я подошел к двери, меня охватило чувство дежавю. Я вспомнил, как был с ней в таком положении менее часа назад, и вспомнил, что я решил сделать тогда.

Теперь повторение звучало как неплохая идея.

Я закрыл дверь, все еще находясь в ванной, а затем повернулся, чтобы прислониться к ней. Я не сводил глаз с Ким, которая в ожидании стояла, и когда я скрестил руки на груди, моя улыбка снова стала довольно самодовольной.

Ким покраснела и опустила глаза. Улыбка Моны Лизы вернулась, но она не сказала ни слова. Вместо этого она довольно спокойно сняла футболку, сложила ее и положила на закрытую крышку унитаза, прежде чем, как ни странно, расстегнуть бюстгальтер. Один за другим ее предметы одежды снимались и складывались в кучу, пока она не оказалась передо мной полностью обнаженной. А потом, ни разу не оглянувшись на меня, она включила душ, отрегулировала температуру, а затем вошла в ванную.

У Ким не было пропорций Барби, как у DJ. Она была сравнительно небольшой молодой женщиной, ростом примерно на пять дюймов ниже и стройнее сверху донизу. Но сужение ее 22-дюймовой талии позволило ей по-прежнему иметь женственные формы, когда мой взгляд путешествовал вверх и вниз по ее телу, и нельзя было спутать женственность ее задорной груди и почти такой же задорной задницы. Правда, у нее не было фигуры, которая останавливала движение через улицу, но для меня (особенно обнаженной и мокрой) она все еще была чрезвычайно желанной женщиной.

Мое дыхание участилось, и кровь прилила к моим чреслам, пока я смотрел, как Ким принимает душ. Я не подошел к ней, оставшись спиной к двери и скрестив руки на груди. Я погрузился в наблюдение, как Ким очищает себя. Я наблюдал, как ее упругая грудь выпячивается, когда она поднимала руки над головой, чтобы вымыть волосы шампунем. Я восхищался изящным течением ее длинных, как смоль черных волос, когда она склонила голову набок и позволила своим шелковистым локонам свисать, чтобы она могла втереть в них кондиционер. И, конечно же, я следил за ней, когда она натирала мылом все своё обнаженное тело.

На какое-то время я забыл обо всех своих бедах, мой разум полностью заполнился движениями, происходящими передо мной. Ким не двигалась соблазнительно и даже не обращала внимание на мое присутствие. Ее поведение заставило меня почувствовать себя невидимым вуайеристом, незаконно заглянувшим в дверь, чтобы посмотреть, как великолепная молодая женщина купается. Это было воодушевляющее переживание даже после того, как я понял, что она довольно сознательно оставила занавеску для душа широко открытой, чтобы я мог видеть все без препятствий. Хотя это осознание нейтрализовало аспект «невидимого вуайериста», моё желание лишь подогревалось тем, что она активно хотела, чтобы я смотрел.

Не говоря ни слова, я вышел из комнаты, когда она начала ополаскиваться. Через несколько секунд я вернулся со свежим полотенцем, которое достал из бельевого шкафа, зная, что ее обычное полотенце уже стало довольно влажным после нашего предыдущего душа. Когда я вернулся в ванную, не было ни малейшего сомнения в том, как ее опущенное лицо осветилось облегчением; она, вероятно, думала, что я просто ушел и не вернусь.

Закончив ополаскивание, Ким выключила воду и, обернувшись, обнаружила, что я стою рядом с ванной, держа полотенце открытым для нее. Она вышла на коврик для ванной и позволила мне обернуть ее махровой тканью. И на этот раз настала моя очередь тереть и гладить ее насухо.

Я не стеснялся получить несколько ощущений через полотенце, не совсем случайных ощупываний ее груди и ягодиц. Еще более очевидным было то, что я положил обе руки ей на задницу, сжимая и покачивая плоть, которую я обнаружил под видом «высушивания», поскольку махровая ткань все еще находилась между моими ладонями и ее обнаженной кожей.

А потом она повернулась ко мне лицом. Мои руки все еще были на ее ягодицах, и это означало, что я обнимал ее тело. Она прижала полотенце к верхней части груди, и ее темно-карие глаза казались большими и сияющими всего в нескольких дюймах от меня, когда она посмотрела на меня. Я нашёл отражение моего желания к ней в её радужках. И несмотря на все причины и объяснения того, почему мы с ней не могли или не должны были быть вместе, в этот момент в мире не было ничего, чего я хотел бы больше, чем она.

Тем не менее, я не мог сделать это без ее согласия, поэтому дал ей сингл. «Если ты не хочешь, чтобы я поцеловал тебя прямо сейчас, тебе придется сказать мне, чтобы я остановился».

Я ждал три секунды. Один, два, три. Она не издавала ни звука.

Я поцеловал ее.

Мы оказались в моей спальне и на моей кровати. Волосы Ким все еще были влажными, поэтому я использовал ее полотенце, разложив его по верхней половине матраса под ее затылком; она не нуждалась в нем, чтобы прикрыть свое тело.

Мое собственное тело прикрывало её… большую часть времени. Как лев-завоеватель, я полз по своей добыче, кусая ее за шею или за плечо, прежде чем поглотить торчащий сосок своим ртом. Я спустился вниз, чувствуя, как ее мышцы живота напрягаются под моими поцелуями-бабочками, прежде чем сосредоточить свое лицо на ее V-образном соединении и сделать протяжное движение своим длинным языком по ее щели. Она дрожала и красиво пищала, что заставило меня подползти обратно по ее наготе и прижаться к ее промежности, в то время как я поглощал ее губы своими собственными.

Тем не менее, я оставался полностью одетым, пока мы обменивались поцелуями, и я бродил по всему ее телу. Она хныкала и ворковала, в то время как мои руки, губы и язык играли на ее теле, как на тонко настроенном инструменте, пока Биг Бен оставался в безопасности внутри моих штанов. Но моя потребность росла, и после того, как я оторвался от одного тяжелого сеанса поцелуев, чтобы подышать, а также сорвать рубашку через голову, я обнаружил, что горячее желание в ее глазах теперь сопровождалось предупреждением.

Она хотела меня — это было очевидно — но и не хотела. Между нами была линия, которую она провела, линия, которую она не могла пересечь. Она была моим другом, доверенным лицом, но больше не любовницей. Она сказала, что все еще любит меня и хочет принадлежать мне, но не сможет, пока я не буду готов стать ее Мастером.

Что ж, может быть, это время настало.

Я нырнул обратно к ней, язык Ким нетерпеливо высунулся, чтобы поприветствовать меня, когда мы корчились на моей кровати, мои штаны все еще были на месте. Ее руки энергично поглаживали мою теперь обнаженную спину, ощущая мои мышцы и поглаживая позвоночник, в то время как наши рты сталкивались, раздвигались, а затем снова сталкивались под новым углом. И тем временем я обнаружил, что прикидываю, хочу ли я снять штаны.

Биг Бен, очевидно, хотел, но такое решение было не просто сиюминутным удовольствием. Освобождение моего члена было связано не только с сексом, но и с ответственностью. Я этого хотел? И смог бы я справиться с этим, если бы я сделал?

Труднее всего было ответить на первый вопрос. Я хотел ее? Я уже знал, что решение было моим и только моим. Выражение глаз Ким не говорило «нет». Фактически, она отвечала категорическим «да», но только в том случае, если я был готов. Если бы я был готов, и, если бы я хотел ее, я бы получил ее. Точка. Легко и просто. Ким ВСЕГДА была моей.

Моим первым побуждением было сказать «нет». DJ оставила меня всего несколько часов назад. Мое сердце было разбито на миллион кусочков, и здравый смысл подсказывал мне подождать, пока у меня будет время подумать и поразмыслить.

Но, черт возьми, мне надоело думать и размышлять. Мне надоело задаваться вопросом, восстанавливаюсь ли я или нет, и прожил ли я достаточно дней, чтобы увидеть, «преодолел» ли я кого-то. Я пытался делать все по книге. Я пытался «быть одному», «стать независимым» и «научиться быть одиноким». Это не пугало меня.

Знаете что? Мне не НРАВИТСЯ быть одиноким. Мне не НРАВИТСЯ быть одному. Я ХОЧУ, чтобы рядом был партнер. Я ХОЧУ влюбиться. Мне НРАВИТСЯ быть влюбленным, быть счастливым, много заниматься сексом и иметь партнера, на которого я могу положиться.

И знаете что? Когда дело доходит до надежности, НЕТ НИКОГО лучше Ким.

Было бы хорошо, если бы рядом со мной была Ким. Я изначально знал, что она будет отличной женой и матерью. Я уже был свидетелем ее увлечения детьми, когда она присматривала за малышкой Эйприл. И было что-то удивительно домашнее в том, как она в течение последнего часа возилась с уборкой дома.

DJ обвинила меня в том, что я желал безопасности и защиты, того, что она могла дать, больше, чем я желал ЕЁ. Ну… может и так. Что в этом плохого? Что плохого в желании безопасности и защищенности? Что плохого в том, чтобы верить, что женщина, с которой ты, (А) хочет быть с тобой, а (B) не хочет и не нуждается в том, чтобы загулять?

И Аврора, и DJ решили оставить меня, так что было (A) желание быть со мной. Ким всегда была рядом со мной, даже без блага романтических отношений. Она всегда была предана мне, заботясь о моих интересах, даже если я ни черта для нее не сделал. Блядь, как только она узнала, что DJ рассталась со мной, она пошла на кухню, чтобы помочь мне приготовить ужин. И в тот момент, когда DJ ушла, она не только прыгнула в душ, чтобы помочь мне помыться, но и провела следующий час, убирая мой дом. Как будто она была вынуждена заботиться обо мне всеми возможными способами, которые она могла вообразить.

И я уже знал, что мне не нужно беспокоиться о (B). Насколько мне известно, Ким никогда не заводила другого любовника с тех пор, как я расстался с ней. У нее было время и возможность встречаться с кем угодно, но все, чего она хотела — это я. Неважно, что я был помолвлен с DJ. Неважно, что у нее не было никого, кто мог бы удовлетворить ее сексуальные потребности, даже другой женщины. Просто я. Ждала меня. Желала только меня.

Это была не такая ситуация, как с Авророй, кем-то, кто прожил несколько защищенную жизнь, а затем почувствовал, что ей НЕОБХОДИМО испытать больше. Ким этого не хотела и не нуждалась. Она просто нуждалась во мне.

Надёжность и безопасность. Всегда отзывчивая. Всегда верная. Всегда готовая сделать всё, что я захочу, без промедления. Черт, если подумать, Ким ИДЕАЛЬНАЯ женщина.

Так что да, я хотел ее. И мне не хотелось бездельничать и думать об этом. Я уже знал. Она меня любила. Она позаботится обо мне.

Она сделает меня счастливым.

Так что я потянулся к поясу и начал стягивать пижамные штаны.

Ким почувствовала мое движение и резко вдохнула. Ее глаза были широко раскрыты и полны вопросов. Предупреждение снова было в ее радужной оболочке, и она внезапно наклонилась и схватила меня за запястье.

Я тепло ей улыбнулся и ободряюще кивнул. Я осторожно наклонился и клюнул ее в губы, а затем приподнял голову и снова улыбнулся ей. «Я позабочусь о тебе», — пообещал я. «Именно так, как ты всегда хотела».

Ее хватка на моем запястье ослабла. Неглубоко дыша, она искала мои глаза, читая искренность за ними. Я имел в виду это. Я БЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО заботился о ней. И я бы сделал это так, как она всегда хотела.

Она разрешила мне снять штаны.

Несколько мгновений спустя я был внутри нее. Не до конца; она была слишком тугой, чтобы войти в нее одним толчком. Но с качанием бедер и ее руками, сжимающими мою задницу, нам удалось полностью погрузить мой член в ее тело, а затем с пронзительным вздохом Ким уронила голову на матрас.

«Я позабочусь о тебе», — напевал я, задавая мягкий ритм. В…из… внутрь… наружу… Поступательно я занимался с ней любовью. Я нежно прижал к себе ее гораздо меньшее тело. Я страстно поцеловал ее.

Предупреждающий взгляд Ким состоял из двух частей: хотел ли я ее? И смог бы я взять на себя ответственность, если бы это сделал?

Я хотел ее, и теперь, когда я брал ее, я также соглашался с этой ответственностью. Мое обещание позаботиться о ней было всем, и я должен был сказать это серьезно.

Я буду ее Мастером. Я буду дорожить ее комфортом и безопасностью. И я НИКОГДА не подведу ее. Раньше я считал, что не способен БЫТЬ чьим-либо Мастером, но на самом деле это был вопрос правильного мышления.

Быть мастером Ким — это не значит доминировать над ней, делая ее своей игрушкой и заставляя выполнять все мои прихоти. Быть мастером Ким не было рабскими отношениями, в которых у меня была вся власть, а у нее — нет. Быть Мастером Ким — это не значит даже играть в игры с сексуальным доминированием, с ритуалами Первой и Второй Позиции и так далее.

Нет, теперь я понял, что быть Мастером Ким было связано с этой простой фразой: «Я позабочусь о тебе». Быть Мастером Ким было бы для меня самым большим опытом Белого Рыцаря: я бы защищал ее. Я буду обеспечивать её безопасность. Я обеспечу ее выживание и возьму на себя личную ответственность за ее удовлетворение. Быть Мастером Ким — это не значит командовать.

Это было о любви.

«Я позабочусь о тебе», — заверил я ее еще раз, наслаждаясь ощущением ее тугой киски, сжимающей мой член снова и снова, пока я плавно входил и выходил из нее. Я обожал видеть ЕЁ взгляд обожания, когда она смотрела на меня, держась за мои плечи и обвивая ногами мою талию, в то время как я толкался снова и снова.

«Я позабочусь о тебе», — повторил я, прежде чем поцеловать ее с силой и страстью, пытаясь донести свое обещание никогда не позволять ей навредить, всегда помнить о ее интересах и любить ее так, как она того заслуживала.

Она дрожала подо мной, дрожью, которая началась в ее позвоночнике и разнеслась по всему телу. Я чувствовал ее оргазм изнутри ее дрожащего лона, ее вагинальные стенки, и без того тугие, сжимались еще сильнее, когда она задыхалась от удовольствия. Ее глаза загорелись, чтобы почувствовать эйфорическое физическое представление о блаженстве, которое она ощущала в своем сердце и разуме, когда я провозглашал свою принадлежность к ней. И когда ее тело вздрогнуло подо мной в кульминации, ее массирующие внутренние мышцы привели в движение цепную реакцию моей собственной ожидающейся эякуляции.

«Ооо, Ким…» — простонал я, чувствуя, как мои яйца сжимаются, когда сперма в моих яичках доходит до кипения. Несмотря на ее чрезвычайно узкий канал, я ускорил толчки в ожидании своего финала.

«Подожди, я не защищена! И я как раз в середине своего цикла!» Ким внезапно захныкала с извинением в глазах.

На ум пришло внезапное видение. Я стояла перед этим огороженным забором домом, а передо мной стояли мои дети. Но вместо светловолосой бомбы рядом со мной это была… Ким.

Идеальная мать.

Идеальная жена.

Единственная женщина, которая всегда будет любить меня и никогда не покинет меня.

Мои глаза ожесточились, и с решительной улыбкой я вложил больше силы в свои толчки. Держа руки под телом Ким, так что ладони схватили ее за плечи снизу, я ускорился и начал двигаться ее еще сильнее. Ее ноги все еще были обвиты вокруг моей талии, и она не пыталась вытолкнуть меня из себя. Вместо этого она посмотрела на меня с удивлением, волнением и, да, немного страхом.

Но я успокоил этот страх, сначала наклонившись, чтобы поцеловать ее с нежностью, которая, казалось, сильно расходилась с почти жестокостью моих последних толчков. А потом я отстранился, посмотрел Ким прямо в глаза и с миром уверенности и уверенности произнес: «Я позабочусь о тебе».

И затем я пришёл.

Примечание к части Конец главы.