Клятва на крови

Глава 13. Мама

Алиса не заметила, когда страх сменился чем-то другим.

Сначала она боялась дышать рядом с Дёмой — таким хрупким, таким чужим. Потом научилась пеленать его, не дрожа при каждом движении. А однажды ночью вдруг поняла, что укладывает его в полной темноте, ориентируясь только на звук его дыхания. Он засыпал у неё на груди — тёплый, тяжелый, как якорь в этом зыбком мире.

— Он любит, когда ты поёшь, — сказал как-то Марко, прислонившись к дверному косяку. Рубашка расстёгнута, на шее свежая царапина.

— Да иди ты, Россо, — хрипло усмехнулась она, поправляя ребёнку пижамку. — Ты сам пел так, что я думала: сейчас явится дьявол и заберёт обоих.

— Я его и вызывал. Он называется «колики».

Они засмеялись. Настоящим, живым смехом. Без оглядки.

Утро начиналось с кофе. Марко варил его по-неаполитански — крепкий, без сахара, в старой алюминиевой кофеварке, которая вечно подтекала. Но он всегда оставлял второй стакан — чуть разбавленный молоком.

Потому что знал, что она любит именно так.

Эти молчаливые ритуалы стали их языком. Без слов, но понятным только им.

Алиса ходила на рынок сама. Училась выбирать самые спелые помидоры, торговаться на ломаном итальянском. Её называли «молодая сеньора Россо», и она не поправляла. Потому что ложь, рассказанная сотни раз, стала казаться правдой.

Иногда, просыпаясь утром, она забывала, что Дёма не её кровь. Просто — её.

А Марко… он иногда смотрел на неё так, будто в ней было всё, что у него осталось.

В ту ночь Дёма не спал. Плакал, будто что-то чувствовал.

— Он как барометр, — прошептала она. — Чувствует, что надвигается буря.

— Нет, — ответил Марко, прикладывая ладонь к её спине. Тёплую, шершавую. — Он чувствует тебя. А ты — всё остальное. Не бойся. Он твой. Он слышит тебя. Всегда.

— А если я не справлюсь?

Он взял ребёнка у неё. Осторожно. Словно держал святыню.

— Тогда справимся вместе.

Он сел с ним в кресло и начал напевать. Мягко, негромко. С акцентом. С любовью.

— Ты ведь понимаешь, да? — сказала она, опускаясь рядом на колени. — Если нас найдут… если всё рухнет…

Марко поднял глаза. В них не было страха.

— Мы будем биться. За него. За нас. За каждый чёртов вдох, Алиса.

Она взяла его за руку. Пальцы легли на старый шрам.

— Тогда пообещай мне…

— Что?

— Что не отпустишь меня первый.

Он ничего не сказал. Просто обнял. Крепко.

В ту ночь они спали втроём.

Пусть построенная на страхе, лжи и бегстве.