Новая жертва

Глава 2

Вечерние теленовости смотрели и в доме известнейшего в городе адвоката Элиу Рибейру. Увидев на экране портрет Паоло Суареса, Ирена, дочка Элиу, невольно всплеснула руками:

— Да это тот самый человек, который ждал папу, когда я подъехала на мотоцикле к гаражу! Дамиану еще сказал мне, что этот тип ждет бог весть сколько времени! Я даже спросила, что ему надо. Он ответил, что у него очень важное дело, но какое – скажет только отцу. Еще он сказал, что пытался поговорить с отцом в конторе, но неудачно, и теперь попробует найти его в суде. Скажи об этом отцу, ладно, мама? Может, он его знает?

Ирена училась на юридическом факультете и очень увлекалась уголовным правом. Она мечтала стать следователем, и жизнь, похоже, сама шла ей навстречу, преподнеся эту дорожную катастрофу – то ли несчастный случай, то ли убийство.

Элена рассеяно слушала дочь. Элиу до сих пор не вернулся домой. Да он и дома-то почти не бывал. Они с мужем уже давно дали друг другу свободу, каждый жил своей жизнью, не ревнуя другого. И только недавно Элена поняла, что эта свободная, фактически бессемейная жизнь измучила ее и опустошила. Она находилась в состоянии тяжелой депрессии – состоянии, которое, очевидно, было хорошо знакомо ее сыну и привело его к наркотикам. От одной мысли о Лукасе Элена холодела. Но сейчас Лукас в больнице, он лечится. Ему будет лучше. Элена верит в это и не понимает, как Элиу может быть так равнодушен к сыну. Он даже не дает ей денег на лечение. Ну и бог с ним! Она вылечит сына, а с завтрашнего дня у нее начнутся сеансы с психоаналитиком, и ей наверняка станет легче. Во всяком случае, Элена надеялась на улучшение своего душевного состояния. Порой закрадывалась мысль о разводе, но смутно, неотчетливо. Хотя развод представлялся ей хоть каким-то выходом… Слова дочери Элена слышала как сквозь сон. Что ей было за дело до какого-то Паоло Суареса?..

Филомена убедилась, что в случае развода Марселу получит мало, очень мало. Франческа предусмотрительно оговорила в брачном контракте раздельное владение имуществом. Так что Марселу как пришел нищим, так нищим от них и уйдет. Однако Филомена, практичная и расчетливая, вовсе не хотела, чтобы он уходил. Она очень дорожила им как работником и не представляла себе, что будет с мясокомбинатом без Марселу. Поэтому она не преминула сообщить шурину, что его ждет после бракоразводного процесса.

Марселу выслушал Филомену с усмешкой.

— Я простил Франческу. И не собираюсь с ней разводиться, — тихо и бесстрастно сообщил он. – А если тебя волнует репутация семьи, то в полиции свое пулевое ранение я объяснил случайностью. Чистил пистолет, не знал, что в стволе есть патрон. Жена, увидев кровь, страшно перепугалась и до сих пор пьет транквилизаторы. Так что честь семьи спасена.

Франческа, проходя мимо, невольно услышала все, что говорил Марселу. Дыхание у нее перехватило, в висках застучала кровь, в глазах вспыхнуло пламя бешенства: «Подумать только! Он ее простил!». Она вихрем вылетела из дома, села в машину и погнала ее к пиццерии «Ла Мамма». Сейчас она разберется с мерзавкой Аной и ее незаконнорожденными детьми!

Когда она вошла в пиццерию, нервы ее были как натянутая пружина. Народу там было, как всегда, полно. Сияя белозубой улыбкой, Ана разговаривала с одним из посетителей. Как только она узнала Франческу, улыбка с ее лица на миг исчезла. Но тут же Ана вновь улыбнулась: она не боялась, не желала бояться этой мымры!

А Франческа мысленно уже вцепилась ей в волосы, исцарапала лицо, избила, растоптала, сокрушила, стерла с лица земли. Ненависть действовала быстрее взрывчатки. На руинах уже выросла трава, и все позабыли, что здесь когда-то была пиццерия и жила на свете женщина по имени Ана! Та самая Ана, что в реальности кончила говорить с клиентом и уже без всякой улыбки пригласила пройти ее, Франческу, в заднюю комнату пиццерии.

— Или ты оставишь моего мужа в покое, или я тебя убью, — прошипела Франческа, едва оказалась за дверью. – Марселу не хочет с тобой жить! Он не хочет видеть твоих ублюдков!

Ана побледнела.

— Не смейте оскорблять меня в моем собственном доме! – возмутилась она.

— С каких пор этот дом твой? Это все наше! Мое! Моего мужа и сестры!

— Вы забыли, что я давным-давно уже ваша компаньонка. Я внесла долю своим трудом, и вы немало нажились на моем труде.

— Ах вот как? – Франческа и в самом деле принялась сбрасывать с полок кастрюли, приговаривая: — Хватит! Или ты оставляешь в покое моего мужа, или прощайся с жизнью! Я уничтожу эту дыру и твоих подзаборных ублюдков!

Не зная, как остановить этот припадок ярости, Ана бросилась звонить Марселу на комбинат. Она не сомневалась, что уж теперь-то он все решит!

Вернувшись, она уже не застала Франческу. Груда битой посуды и звучащая в ушах угроза – вот все, что осталось после визита этой сумасшедшей.

— Мы едем с тобой в Италию, — вот какое предложение вместо долгожданного решения привез ей Марселу.

Ана обомлела: какая Италия? О чем он говорит? Как она может бросить детей? Пиццерию? И главное, зачем? Что ей там делать, в этой Италии?

— Это будет нашим свадебным путешествием, Ана, — нежно шепнул Марселу.

Глаза Аны засияли, вздох облегчения вырвался из груди. Нет, она не ошиблась в своем Марселу. Он привез ей долгожданное решение! Но как она могла забыть, что ее Марселу любит сюрпризы! И какой чудесный, какой счастливый был этот сюрприз!

— Ты полетишь первая и будешь ждать меня в гостинице в Сорренто. На следующий день я тебя догоню. Мне тут нужно закончить кое-какие дела. Договорились?

— Да, — едва вымолвила сияющая Ана.

Раз Марселу наконец-то решил жениться на ней, она готова была ехать хоть на край света.

Филомена с укором смотрела на обессилевшую сестру, сидевшую перед ней в кресле.

— Сейчас Марселу уедет в деловую поездку в Италию. Я его посылаю, зная, что он прекрасно справится с моим заданием. Он оторвется от своей кухарки, а мы тем временем решим, что нам делать, — говорила она, расхаживая перед Франческой. – И вообще, я не понимаю, с чего это ты вдруг так разбушевалась? Ты же прекрасно знала, что твой муж живет с этой кухаркой, что у него от нее дети. Разве наш человек не следил за ним?

— Ну, во-первых, я знала далеко не все. Марселу всегда отрицал свою связь, утверждал, что давно разошелся с этой дрянью, и я ему верила, — жалобно проговорила Франческа и заслужила иронический взгляд сестры. – А потом я вдруг стала получать анонимные письма…

— Письма? – удивленно подняла бровь Филомена. – И что же это за письма?

— Всякие сведения о кухарке, о ее детях. Согласись, что я могу быть кем угодно, но посмешищем в чьих-то глазах я быть не желаю! – при этих словах Франческа гордо выпрямилась и вновь заслужила иронический взгляд старшей сестры.

— Странно, странно, — проговорила она. – Кому же понадобилось писать тебе письма?

Размышления ее прервала вошедшая Кармела. Сестры всю жизнь не любили друг друга, и у каждой были на это свои причины. Кармела считала старших сестер высохшими селедками, ненавидящими ее за то, что она вышла замуж по любви и родила дочь. В том, что брак ее расстроился, в том, что от нее сбежал муж, она тоже винила сестер. Они развратили его большими деньгами – считала Кармела, а когда Адалберту привык жить на широкую ногу, перестали его субсидировать. Потом они выманили у него долю акций Кармелы от родительского предприятия и отвернулись от молодого семейства.

Какое-то время муж тратил приданное, а когда убедился, что у Кармелы ничего больше нет, бросил ее с дочкой. Кармела вырастила Изабеллу одна, держалась до последнего, чтобы не зависеть от сестер, но отсутствие денег вынудило ее вернуться под отчий кров. Кров, который она ненавидела.

— Скажи, Филомена, сколько поместий у отца Диего? Неужели правда девять? – спросила Кармела сестру.

— Правда, правда, не считая домов, квартир и конюшен со скаковыми лошадьми, которые стоят больших денег. Если Изабелла выйдет замуж за Диего, твое будущее обеспечено, — ядовито сообщила Филомена.

— При чем тут мое будущее? – оскорбилась Кармела. – Я думаю только о счастье дочери, — она гордо вскинула голову. А про себя подумала, что отдала бы все, лишь бы Изабелл и Диего поженились.

Диего с Изабеллой были обручены уже не меньше года. Юноша был без ума от своей очаровательной невесты, а она все никак не могла решиться и назначить день свадьбы.

Однако в поместье Диего кататься на лошадях Изабелла ездила охотно. А сейчас даже захотела поехать вместе с ним на мясокомбинат. Диего учился на факультете управления, и отец потребовал от сына, чтобы тот непременно нашел себе работу. Как возможный вариант он предложил сыну поработать под началом Марселу, считая, что такая практика принесет сыну немалую пользу. И вот Изабелла вместе с Диего отправилась к Марселу.

Марселу имел привычку расхаживать по своему кабинету, изредка поглядывая в окно. Он увидел, как к воротам подъехал роскошный лимузин, остановился и из него вышел несколько полноватый молодой человек с довольно приятным, мягким лицом. Марселу узнал молодого человека, Диего, жениха своей племянницы Изабеллы. Следом за Диего из лимузина выскочила точеная Изабелла. Кого-кого, а свою племянницу Марселу узнал бы мгновенно среди любой толпы. Он следил за ней глазами, а она шла, тесно прижавшись к своему жениху, чуть опустив голову, и Марселу мрачнел все больше и больше. Молодые люди скрылись в подъезде, и тогда он вышел и отдал папку с бумагами секретарше – полной, коротко стриженной блондинке.

— Андреа, — сказал ей Марселу, — размножьте и разошлите приглашения по адресам. Я собираю совещание. – Он суховато кивнул вошедшим Диего и Изабелле. – Мне уже звонили, предупреждали о вашем приходе, — обратился он к молодому человеку. – Позвольте пригласить вас в кабинет, сядем, поговорим.

И Марселу, открыв дверь, первым прошел в нее.

— Я подожду тебя здесь, дорогой, — услышал он голосок Изабеллы и поугрюмел еще больше.

Диего вошел и закрыл за собой дверь.

Изабелла достала из сумочки конверт и протянула его Андреа.

— Что это? – спросила та, не поднимая руки, чтобы взять письмо.

— Очередное послание для тетушки.

— А может быть, хватит? – спросила Андреа прерывающимся шепотом. – Мало вам пули в плечо? Вы что, хотите его совсем прикончить?

— Не твое дело! – с недоброй усмешкой оборвала секретаршу Изабелла, и ее хорошенькое личико вдруг стало злобным и хищным. – Посмей мне только не помочь! Ты ведь знаешь, с кем имеешь дело?

— Знаю, — с тяжелым вздохом подтвердила Андреа и, взяв конверт, быстро спрятала его в сумочку.

Изабелла тем временем с видом прелестной и невинной кошечки любовалась плакатами, развешанными на стенах. Она знала, чего добивалась, и никто в мире не мог бы ей помешать!