Новая жертва

Глава 33

До Марселу давно доходили слухи, что их поставщик Отавиу Буено строит вместе с сыном новый мясокомбинат в Коста-Брава. Вскоре и сам доктор Буено известил Филомену, что они с Диего выполнят свои обязательства до конца, но как только срок договора закончится, деловое партнерство будет аннулировано.

Для Филомены эта новость была большим ударом. Появление такого сильного конкурента принесет им немало хлопот. Отавиу не жалеет денег для затеи сыночка. Диего выписал из-за границы лучших специалистов, новейшее оборудование. Кроме того, они собираются расширить ассортимент продукции. Если комбинат Феррету выпускал только салями и копчености, то Коста-Брава грозился завалить рынок сосисками, полуфабрикатами и дешевыми сортами колбас.

— Это ты во всем виновата! — упрекал Марселу Филомену. — Ты пустила на комбинат этого молокососа Диего. Он шпионил за нами несколько лет, выведал все наши технологии, а теперь будет нам вредить.

Но Филомена только снисходительно усмехнулась на этот вздор. Она понимала, что Марселу терзает самая заурядная профессиональная зависть. Диего молод, умен, полон новых идей. Марселу — опытный специалист, но все же он олицетворяет собой вчерашний день. Филомена давно планировала перемены на комбинате: пора менять оборудование, расширять ассортимент. Если она это не сделает сейчас, Коста-Брава их задавит. Но где взять такие деньги? Ведь это миллионы. Филомена долго думала об этом и пришла к выводу, что у нее нет другого выхода, как превратить комбинат в открытое общество, часть акций продать, а на эти деньги модернизировать производство.

— Марселу, поезжай к этому честолюбивому мальчишке. Припугни его, обещай половину акций нашего комбината. Пускай он станет полноправным партнером, — приказала Филомена управляющему.

В это время в кабинет заглянул Адалберту и не поверил своим ушам: Филомена собирается поделиться с кем-то властью!

— Что поделаешь, Адалберту! Времена меняются, и мы вынуждены приспосабливаться, — улыбаясь, сказала она.

Марселу был неприятно задет доверительным тоном, которым Филомена не удостаивала даже его, своего управляющего. Какие у нее могут быть дела с этим ничтожеством? Он терпеть не мог будущего тестя и поспешил удалиться из кабинета, чтобы не общаться с ним.

Филомена успевала все: управлять комбинатом и следить за домашними делами. Близкие были под неусыпным ее контролем. По-прежнему ее интересовала Кармела. С мальчишкой, кстати, все кончено. Теперь необходимо, чтобы к свадьбе отец и мать невесты помирились и в церкви выглядели образцовой парой. Приличия того требуют.

Поэтому Адалберту запросто заходил к Филомене в кабинет поболтать, как идут дела. Пока что ему не удалось завоевать Кармелу, но он не отчаивается.

— Кармела — моя жена. Но истинной моей страстью всегда была ты, Фило, — шептал он Филомене, обнимая ее.

Нельзя сказать, что Филомене не нравились эти ухаживания. Они приятно щекотали нервы, хотя она знала им цену. Адалберту не удастся ее переиграть, как бы хитер он ни был. Когда-то они были любовниками и с его помощью Филомена завладела акциями сестры. И сейчас он сделает все, что она прикажет.

— Я вам не помешал? — ехидно спросил Элизеу, заглядывая в кабинет.

В последнее время он с удивлением замечал, что Адалберту ухлестывает за его женой.

Патрисию все чаще снимали для рекламы. Ее лицо уже примелькалось на страницах журналов и ярких обертках, когда известный модельер Игор Малевич предложил ей участвовать в весеннем показе мод. Патрисии снова повезло. Это выступление сулило новые возможности.

На показ мод отправились всем семейством — болеть за Пати. Вступив на подиум, она почувствовала себя актрисой. Страх и неловкость скоро прошли, она уверенно и легко двигалась, улыбалась и не боялась смотреть в зал. А там собралась самая блестящая публика, очень капризная и взыскательная. Но все прошло благополучно. Патрисия выглядела не хуже профессиональных манекенщиц. Друзья и родные уверяли, что даже гораздо лучше. И все же она не чувствовала себя счастливой. Клаудиу не приходил к ним уже несколько недель. А она из гордости не делала попыток встретиться с ним.

Каково же было удивление Патрисии, когда после показа он робко заглянул к ней в уборную.

— Прости меня, Пати. Я вел себя как последний дурак, — повинился он. — Ты была великолепна. И ты ведь знаешь, что твой успех — это мой успех.

За это время он осознал, как ему не хватает Патрисии. У Клаудиу были девушки, но с ними он расставался легко. Разве могут они сравниться с Пати — такой умной, сердечной и простой. Патрисия все простила ему за эти слова. Она была незлопамятной. В знак полного примирения они вместе отправились после показа в какое-нибудь тихое кафе отметить успех.

Фатима не могла налюбоваться на свою девочку. На показе мод она была впервые в жизни и очень робела. Ведь здесь собралось самое высшее общество, богатые дамы. Фатима чувствовала себя бедной родственницей, но очень гордилась дочерью, которая расхаживала по подиуму в дорогих туалетах.

Но этот замечательный вечер отравил ей сынок. Сидней не столько смотрел на подиум, сколько переглядывался с одной бойкой дамочкой, сидевшей с подругой в первом ряду. Потом он совсем стыд потерял, оставил Розанжелу одну и долго болтал с этой дамой в фойе.

Фатима его строго отчитала. Но Сидней в ответ заявил, что он совершеннолетний и не нуждается в родительских наставлениях. С невестой он в очередной раз решил порвать, только ждет, когда Розанжела найдет новую квартиру и переедет из их дома.

Сидней, действительно, окунулся, как в омут, в бурный роман. Ничего подобного с ним раньше не бывало. Розанжела — просто красивая девушка. Она ему всегда нравилась, но не больше. А Карла была изысканная, таинственная, опытная в любви. Она заставила его испытать истинную страсть, потерять голову. А голова у Сиднея была очень крепкая.

Этот роман начался недавно, когда у клиентки банка Карлы случились какие-то затруднения с кредитной карточкой. Сидней ей любезно помог, и в благодарность Карла пригласила его поужинать. Приглашение польстило Сиднею. Ведь Карла была настоящей дамой. С тех пор они встречались почти каждый вечер. Дома Сидней говорил, что завален работой.

Он настолько потерял голову, что даже на демонстрации мод не смог удержаться, оставил Розанжелу и устремился к Карле. Они и в людном фойе ухитрились отыскать укромное местечко и поцеловаться.

— Что со мной происходит, Элена? Я как будто сбросила добрый десяток лет, — удивлялась Карла. — Подумать только, я целуюсь по углам, как девчонка!

— Да уж, из-за этого молодого человека ты, похоже, потеряла покой, — не совсем одобрительно ответила Элена.

Но Карла не любила покой.

Ирену уже не отговаривали ехать в полицию. Элена и Лукас на правах самых близких людей просто категорически запретили ей это делать. Накануне вечером заехал Жозе, чтобы вместе с матерью и братом образумить упрямицу. Все были уверены, что ей угрожает опасность. Тем более что она всех оповестила о своей поездке в Карапикуибу — Сандру, Джеферсона и Адреану. В пиццерии уже успели обсудить новое чудачество Ирены, следовательно, весь Сан-Паулу был в курсе.

— К сожалению, ты сама будешь виновата в том, что случится, — сказал на прощание Жозе, и его слова прозвучали как зловещее предостережение.

Несмотря на это, рано утром Ирена села в машину и отправилась в путь. Она поклялась себе съездить в Карапикуибу, даже если это будет последнее, что она сделает в своей жизни. И вовсе не упрямство толкало ее, а чувство долга. Джеферсон обещал проводить ее, но, как видно, проспал. И Ирена решила не ждать его.

Едва выехав из Сан-Паулу, она заметила, что за ней следует черная машина. Дорога на Карапикуибу была совершенно пустынной в этот час, поэтому Ирена слегка забеспокоилась. Она увеличила скорость, но черная машина не отставала. Ирена отчаянно пыталась оторваться, но преследователь неумолимо настигал ее. Вот уже он поравнялся с ее машиной. Больше всего на свете сейчас Ирене хотелось разглядеть, кто сидит за рулем, но темные стекла были непроницаемы.

За рулем сидел настоящий профессионал, поэтому все произошло в считанные секунды. Черная машина легко столкнула маленький «фиат» Ирены. Тот вылетел за обочину, перевернулся и сполз с обрыва.

Минут через пятнадцать на место происшествия подоспел грузовик Жозе. Дорога снова была пуста и тиха. Трудно было поверить, что совсем недавно здесь разыгралась трагедия. Машина Ирены виднелась вдали на пологом склоне. Жозе в тревоге бросился к ней.

Он пришел в отчаяние, когда увидел, что девочка ранена и без сознания. Жозе осторожно взял ее на руки, прижал к груди, как ребенка, и понес к грузовику.

— Милая моя, как я не хотел, чтобы ты ввязывалась в это дело! Мне больно, что так случилось, очень больно. Только бы все обошлось! — тихо разговаривал он сам с собой.

Жозе отвез раненую не в Сан-Паулу, где был отлично оборудованный госпиталь, а в маленькую больницу ближайшего тихого городка. И тут же позвонил Элене. Врачи сказали ему, что состояние девушки тяжелое, но организм у нее молодой, крепкий, и поэтому они надеялись на лучшее.

Все это Жозе сообщил приехавшей вскоре Элене. Они вместе ждали в приемной, пока Ирену оперировали. Жозе признался, что следовал за Иреной по пятам, когда она отправилась в Карапикуибу. Но при выезде из Сан-Паулу потерял ее из виду. Попал в пробку, да и грузовичок его не мог поспеть за легкой машиной Ирены.

— Я опоздал, Элена! Опоздал! — сокрушался Жозе. — Я мог бы защитить ее. Ведь это был не несчастный случай, на ее жизнь покушались. Поэтому я и не отвез ее в больницу в Сан-Паулу. Никто не должен знать, что она здесь, кроме родных.

Элена понимала, что Жозе спас ее дочери жизнь. Неизвестно, что с ней было бы, пролежи она на дороге еще час-другой. Если кто и виноват в случившемся, то это она, Элена. Нужно было запереть упрямицу, не пускать ее к Лопесу. Или самой поехать в полицию вместо нее. Теперь Элена осознала опасность, угрожающую дочери, и решила сегодня же заявить о странных убийствах и о покушении на Ирену в полицию.

Вскоре приехали Лукас с Карлой. Состояние сына очень напугало Элену. В последнее время Лукас был какой-то странный, жаловался на головные боли, провалы в памяти. Похоже, трагедия с сестрой довела его до состояния шока. Он словно в беспамятстве повторял: «Это я виноват, это я во всем виноват».

Никогда еще на Элену не сваливалось столько несчастий разом. Она потеряла Жуку и надежды на личное счастье. Лукас требовал забот и внимания. Бедного мальчика многие считали наркоманом и ненормальным. Жука даже выгнал Лукаса из дома и запрещал ему встречаться со своей дочерью. И теперь еще несчастье с Иреной. Но именно сейчас Элена не имела права отчаиваться и опускать руки, потому что она была опорой детей, главой своего маленького семейства.

С некоторых пор Элизеу украдкой наблюдал за женой. Он открыл дверь ее кабинета и прислушался: — И чем дальше от нас, тем лучше. Прекрасно. Поступай как знаешь, но только чтобы без всяких осложнений. Надеюсь, теперь мы вздохнем спокойно, — тихо говорила Филомена в трубку.

Элизеу вошел и отметил, как жена, увидев его, быстро простилась и закончила разговор. На его вопрос она спокойно ответила, что отдавала Марселу кое-какие распоряжения. Тогда Элизеу сухо объявил жене, что пришел с ней объясниться. Стыдно сказать, но его мучили обида и ревность. С тех самых пор, как он застал Фило в объятиях этого проходимца. И чем он только прельщает женщин, непонятно?

— Ты все еще моя жена, не забывай об этом, — строго выговаривал он Филомене.

Они поменялись ролями. Еще недавно жена выслеживала его, а Элизеу тайком бегал на свидания к Соланж. Филомена была польщена: подумать только, в ее-то годы ее преследует поклонник и ревнует муж. Но она успокоила Элизеу. Адалберту хитер, но никому еще не удалось обвести вокруг пальца Филомену Феррету. Она будет терпеть в доме этого старого ловеласа, пока он ей нужен. Если же Адалберту не оправдает доверия, то будет изгнан.

— Элизеу, ты меня допрашиваешь, ревнуешь, а сам пропадаешь где-то весь день и вечер, — вдруг с тайной угрозой напомнила Фило.

Элизеу несколько смешался и стал обиженно оправдываться: ведь он вчера весь день потратил на поездку к поставщикам и готов отчитаться перед ней о результатах. Филомена кивнула. Согласие между супругами было восстановлено.