Новая жертва

Глава 37

Элена проснулась поздно. Ощутив боль в висках, вспомнила о выпитом вчера виски, но настроение от этого, как ни странно, не ухудшилось. Наоборот — она даже улыбнулась, вспомнив, как резво отплясывала с этим довольно милым следователем. Ей захотелось рассказать о своих приключениях Карле, и, не вставая с постели, она набрала номер подруги.

Карла выслушала Элену с интересом, похвалила за то, что та держится молодцом и не плачет по Жуке, но сочла необходимым предостеречь подругу от нового, столь же сумасбродного, увлечения.

— Тебя, я вижу, так и тянет к мужчинам из простонародья.

— Ой, кто бы говорил! — рассмеялась в ответ Элена. — Ты, по-моему, пошла еще дальше: вознамерилась стереть не только классовые, но и расовые предрассудки.

— Да уж, бес попутал, — согласилась Карла. — Но Сидней — необыкновенный мужчина, поверь!

— То же самое, помнится, я говорила тебе о Жуке...

Они еще поболтали какое-то время и пришли к заключению, что жизнь мудрее их, а потому стоит просто положиться на судьбу.

Поговорив с подругой, Элена опять загрустила: ей вспомнился Жука. Но тут вернулась с занятий Ирена и сообщила потрясающую новость:

— Мама, свадьба Жуки не состоялась! Да, это точно, мне Сандру все рассказал. Я специально забежала домой, чтобы поднять тебе настроение.

— Та опять уходишь?

— Да. У меня срочное дело, — сказала Ирена уже от двери. — Не скучай, я скоро приду.

Мысленно Элена вновь вернулась к Жуке. Злорадство по поводу расстроившейся свадьбы очень скоро сменилось острой жалостью к Жуке, а затем и надеждой на возврат прежних отношений с ним.

Отвлек ее от этих мыслей приход Диего.

— А разве Ирена пошла не к тебе? — рассеянно спросила Элена. — Ну тогда подожди, она обещала скоро вернуться.

В этот момент зазвонил телефон, и, взяв трубку, Элена побледнела, что не укрылось от внимания Диего.

— Да, я приеду, — произнесла она глухо и застыла в растерянности.

— Что, какие-то неприятности? — осведомился Диего.

— Нет, все нормально, — очнулась от оцепенения Элена. — Диего, я хочу тебя попросить: уговори Ирену отказаться от этого дурацкого расследования!

— Но вы же знаете, как она упряма. Тем более после покушения...

— Это было не покушение, а обычная авария! — прервала его Элена.

Диего посмотрел на нее изумленно.

— Вы ведь сами утверждали обратное.

— Да, я поверила Ирене, но теперь убеждена, что она и тут нафантазировала.

Такая резкая перемена в поведении Элены показалась Диего странной, но он не стал больше спорить и поспешил откланяться.

— Передайте Ирене, чтобы позвонила мне, когда вернется.

Придя домой, он поделился с Клаудиу своими подозрениями:

— Элена что-то от меня скрывает, я в этом уверен! Не может же ее не беспокоить судьба Ирены, которую пытались убить. Даже если это действительно только показалось Ирене, то все равно мать не может относиться к такой вероятности беспечно.

— А что, если тут замешан Лукас и она его покрывает? — высказал предположение Клаудиу.

— О Лукасе я не подумал... Да, возможно, ты прав, приятель! Надо осторожно расспросить Ирену о ее братце.

Пока Диего выстраивал свою версию покушения на Ирену, та сидела в кабинете Олаву, в очередной раз донимая его своими умозаключениями о серии убийств, произошедших за короткий срок в Сан— Паулу. И в который раз Олаву находил их бездоказательными, настаивая при этом, чтобы Ирена не совалась куда не следует.

— Но вы же отправили дело в архив! Я требую, чтобы его вернули на доследование! — горячилась она.

«Я сам этого требую», — мысленно ответил ей Олаву, а вслух произнес совсем другое:

— Знаешь, ты слишком тут засиделась. Поедем-ка, я отвезу тебя домой.

Когда они оба предстали перед Эленой, та пришла в замешательство: меньше всего ей сейчас хотелось видеть Олаву.

— Похоже, я оказался здесь не вовремя, — тоже смутился он.

— Нет-нет, я благодарна тебе, что привез мою дочь. Просто меня беспокоит ее упрямство. Ведь она обещала больше не играть в частного детектива.

— Ее не переубедишь, — развел руками Олаву.

— Ладно, об этом я поговорю с тобой отдельно, — сказала Элена. — А сейчас, извини, мне пора идти: я договорилась о встрече с подругой.

— Тебя подвезти?

— Нет, спасибо. Я поеду на своей машине. А Ирена приготовит для тебя кофе.

Олаву внимательно посмотрел на Элену. «Чем-то она явно обеспокоена, но очень старается скрыть это, — подумал он. — Эх, скорей бы получить официальное разрешение на ведение расследования!»

Но несмотря на отсутствие такого разрешения, от Элены он поехал не домой, а к Диего, чем немало удивил того.

— Не знаю, смогу ли быть вам полезен, — растерянно произнес Диего.

— Но ведь вы были женихом Изабеллы, племянницы покойной Франчески Феррету.

— Да. А вам откуда это известно?

— Случайно в разговоре со мной об этом упомянула Элена, мать Ирены.

— Теперь понятно. Только какое отношение этот факт имеет к вашему расследованию?

— Собственно, я хотел узнать от вас, давно ли между Изабеллой и Марселу Росси существовала любовная связь. Это началось еще при жизни доны Франчески?

— Увы, — печально сказал Диего. — Их связь длилась три года, а я все это время был слепцом... Простите, неужели вы подозреваете Изабеллу? — вдруг встрепенулся он.

— В этой истории много подозреваемых, — уклончиво ответил Олаву.

— А вы уже допрашивали Лукаса, брата Ирены? — внезапно спросил Диего.

Олаву удивленно вскинул брови:

— Вы полагаете, мальчик имеет какое-то отношение к смерти отца?

— Нет-нет, — поспешно ответил Диего, мысленно выругав себя за излишнюю болтливость. — Я просто спросил. Из чистого любопытства.

Воспользовавшись отсутствием Филомены, Адалберту заперся в ее кабинете с Элизеу, предварительно проверив, нет ли где-нибудь поблизости слишком уж любопытного Алфреду.

— От этого типа можно ожидать любой пакости. Он всюду сует свой нос.

— Не волнуйся. Он отпросился у меня на сегодняшний вечер, — сказал Элизеу. — А что тебе от меня нужно?

— Полагаю, ты догадываешься что. Мы об этом с тобой уже говорили.

— То, что ты делаешь, отвратительно! — не скрывая раздражения, молвил Элизеу. — Это называется — шантаж!

— Ты заблуждаешься, — спокойно парировал Адалберту. — Это, мой дорогой, не шантаж, а всего лишь малая компенсация. По сути, это ничто в сравнении с тем, чего вы меня лишили. Так что советую тебе не упрямиться и не тянуть с выполнением обязательств: медовый месяц Марселу не будет длиться вечно.

— Ты склоняешь меня к воровству! — визгливо выкрикнул Элизеу.

— Но ведь для тебя это привычное дело, — рассмеялся Адалберту. — Вспомни, как ты и Филомена обокрали Кармелу, с моей, правда, помощью. А теперь я хочу лишь частично возместить нанесенный ей ущерб.

— Филомена мне этого никогда не простит!

— Она ничего не узнает. Марселу столько лет воровал у нее из-под носа и, если бы не случайно всплывшая папка, с успехом делал бы это до сих пор. Мы тоже поступим по-умному. Ты сейчас подпишешь отчеты, которые я составил от нашего имени, и все будет в порядке.

— Нет, я не могу, — воспротивился Элизеу.

Адалберту ничего не оставалось, как вновь напомнить ему о связи с Соланж и о скандале, который может произойти, если об этом узнает Филомена.

Элизеу вынужден был подписать фальшивые отчеты, а когда Адалберту, наконец, оставил его, постарался заглушить неприятный осадок воспоминаниями о Соланж.

Разумеется, он не мог знать, что именно в это время его тайная возлюбленная развлекалась в постели с наглецом Алфреду.

От сладостных грез Элизеу вскоре пришлось вернуться к суровой реальности: в кабинет вошла Филомена.

— Ну что? — нетерпеливо спросил он.

— Мы встретились в отдаленном ресторане, где нас никто не знает, — начала свой доклад Филомена. — Элена тоже не заинтересована, чтобы ее детям стало известно о взятке, которую она дала судье. Обещала использовать все свое обаяние при общении с тем следователем, но не уверена, что ей удастся уговорить его замять дело об убийстве. Элена считает этого Олаву человеком умным, проницательным и, увы, бескомпромиссным. Если у нее ничего не выйдет, то нам придется попросту убрать его с дороги.

— Каким образом? — испуганно спросил Элизеу.

— Пока не знаю, — устало молвила Филомена.

Медовый месяц Изабеллы протекал безоблачно до тех пор, пока она не решилась признаться Марселу о своей выходке в день свадьбы Жуки. Признаться в этом было необходимо, так как по возвращении домой Марселу все равно узнает о случившемся и тогда объясняться с ним ей будет гораздо сложнее.

Но, как оказалось, Изабелла плохо знала своего избранника. Она и предположить даже не могла, в какое бешенство придет Марселу после такого известия.

— Ты с ума сошла! — кричал он. — Бедный Жулиу! Каково ему было услышать это! Я не ожидал от тебя такой подлости!

— А ты уже забыл, как подло поступила твоя кухарка со мной? — парировала Изабелла.

— Так ты мстила? И тем самым сломала жизнь моему сыну!

— Это не твой сын!

— Замолчи, дрянь!

Изабелла была ошеломлена: из-за сопляка Жулиу, сына кухарки и зеленщика, Марселу обозвал ее дрянью! Этого нельзя спускать. Она не позволит никому унижать себя, даже Марселу!

— Ты не смеешь так со мной разговаривать! — ухватив его за лацканы пиджака, властным тоном произнесла Изабелла.

Ох, лучше бы она этого не делала, потому что ярость Марселу достигла своего апогея и самообладание покинуло его. Не помня себя, он набросился на Изабеллу с кулаками, и той пришлось спасаться бегством. Но и выбежав из каюты, она услышала у себя за спиной грозный топот Марселу. «Боже, мы одни на яхте. Он убьет меня!» — промелькнуло в ее сознании.

Однако свежий морской воздух остудил пыл Марселу. В изнеможении он опустился на палубу и просидел там несколько часов. Вернувшись в каюту, обнаружил, что дверь заперта изнутри. Открыть ее Изабелла наотрез отказалась.

— Клянусь, я больше пальцем тебя не трону, — пообещал Марселу, — но мы немедленно вернемся в Бразилию.

— Что?! — от изумления у Изабеллы пропал страх, и она открыла дверь. — Я не ослышалась? В Бразилию?

—Да. Я должен сейчас быть рядом со своим сыном. Я люблю Жулиу и не оставлю его в трудную минуту.

— Ты выставишь себя идиотом, только и всего, — хмуро заметила Изабелла.

— Нет. Тебе этого не понять. Мы возвращаемся.

Жулиу чувствовал себя самым несчастным человеком на свете. «Ну почему именно я оказался сыном Жуки!» — повторял он то и дело. Такая незавидная участь казалась ему верхом несправедливости. Прежде он ничего не имел против Жуки, но теперь возненавидел его. Особенно раздражали Жулиу попытки Жуки заговорить с ним как с сыном. Тогда он попросту грубил новоявленному папаше и уходил из дома куда глаза глядят.

Ана очень переживала, глядя на мучения сына, однако помочь ему ничем не могла, так как он по-прежнему избегал ее или, если удавалось завести с ним разговор, обвинял мать во лжи.

Другой болью Аны был Жука, тоже не желавший мириться с ее ложью.

— Что же мне делать? — сокрушалась Ана. — Я с каждым днем все больше люблю Жуку, а он говорит, что его любовь ко мне кончилась в тот момент, когда он узнал об обмане.

Китерия и Улисс утешали Ану, но не верили в ее любовь к Жуке, считая, что она по-прежнему любит Марселу, только не хочет в этом признаться даже себе самой.

Тем не менее время шло, и Ана вынуждена была отвлекаться на другие житейские заботы. В частности, сюрприз ей преподнесла Карина, которая, познакомившись с Клаудиу, тоже возмечтала стать фотомоделью и согласилась у него сниматься. Ревнивый Тонику устроил по этому поводу скандал, да и Патрисия, познакомившая подругу со своим женихом, тоже испытала чувство ревности, когда увидела Карину на фотоснимках. Но если Клаудиу легко развеял подозрения Патрисии, то Карину и Тонику пришлось мирить всем вместе, включая Ану, тетю Нину и Жуку. В целом же Ана понемногу приходила в себя после недавних потрясений и, случалось, даже ощущала спокойствие и радость, когда все ее дети собирались дома за ужином.

В один из таких спокойных вечеров к ним и нагрянул Марселу, причем не один: он буквально втащил за руку упиравшуюся Изабеллу. За столом возникла немая сцена.

— Я пришел просить прощения у тебя, Ана, и у наших детей, — с порога заявил Марселу. — То, что сделала Изабелла, чудовищно!

— А разве вы не были в Греции? — очнулась, наконец, Ана.

— Мы вернулись, как только Изабелла мне все рассказала.

Карина и Сандру тоже обрели дар речи и наперебой стали рассказывать отцу, что им довелось испытать во время того ужасного скандала.

— Она разрушила мамину жизнь! — твердила Карина, стараясь перекричать Сандру.

— И мою, — добавил Жулиу тихо, но Марселу его услышал и направился к нему, пытаясь обнять сына.

— Я не хочу быть сыном Жуки, отец, не хочу! — промолвил Жулиу, едва сдерживая слезы.

— А ты и не его сын вовсе, — взволнованно заговорил Марселу. — Ты мой сын, понял? Мой! Я тебя растил, воспитывал, покупал тебе игрушки, рассказывал сказки перед сном. Ты — мой родной ребенок, и я тебя очень люблю!

Они обнялись и какое-то время стояли молча, припав друг к другу. Затем к ним подошли Карина и Сандру и тоже приникли к отцу.

— Ах, как трогательно! — натужно расхохоталась Изабелла, демонстративно направляясь к выходу.

— Нет, постой, — властным тоном произнес Марселу. — Ты не уйдешь, пока не попросишь прощения у Аны и Жулиу.

— Никогда этого не будет! Никогда! — воскликнула Изабелла.

— Нам не нужны ее извинения, — сказала Ана. — Мы рады, что ты по-прежнему любишь Жулиу.

— Мы любим тебя, папа! — загалдели разом все дети, включая Жулиу. — Ты самый замечательный человек на свете.

— Я тоже вас всех безумно люблю, — расплылся в счастливой улыбке Марселу. — А теперь рассказывайте, как вы тут жили без меня, что у вас нового...

Изабелла, нервно передернув плечами, покинула помещение и около получаса прождала Марселу в машине.

Возвращение новобрачных домой вызвало у семейства Феррету не меньшее изумление, чем появление их у Аны. Марселу с возмущением рассказал о проделке своей молодой жены, однако Филомена и Кармела не усмотрели в ее поведении большого криминала: «Девочку можно понять, она хотела отомстить обидчице». Адалберту на сей счет был другого мнения, но не стал высказывать его вслух. А Элизеу, незадолго до этого передавший Адалберту чек на круглую сумму, попросту дрожал от страха: ему казалось, что неожиданно явившийся Марселу тотчас же увидит, как на воре шапка горит, и схватит неудачливого махинатора за руку. Поэтому он за весь вечер не проронил ни слова.

— Да перестань ты так трусить, — шепнул ему Адалберту, когда страсти в доме немного улеглись. — Марселу сейчас не до тебя.

— Я надеюсь, ты как можно скорее купишь дом для Кармелы и вы оба уберетесь отсюда. — прошипел в ответ Элизеу.

«Сначала я куплю пакет акций, принадлежавших ранее Диего!» — мысленно ответил ему Адалберту, удовлетворенно хмыкнув.