Новая жертва

Глава 7

Недаром говорят, что понедельник – тяжелый день. Ана улыбалась посетителям, а на душе у нее кошки скребли. О чем говорил Марселу с детьми – вот вопрос, на который она искала и не находила ответа. Дети пришли после обеда веселые, шутили, смеялись, но она чувствовала, что веселье их какое-то натужное, неестественное. Потом мальчики очень быстро собрались и отправились в Бауру, а Карина, сославшись на головную боль, улеглась спать. Никто ей толком так ничего и не объяснил. Поэтому ей и было так неспокойно. И неприятно тоже. Она не могла понять, какие у Марселу с детьми могут быть от нее секреты. Может быть, они хотят приготовить ей сюрприз к свадьбе? Ведь Марселу так любит сюрпризы! Но нет, она чувствовала, что если ее и ждет сюрприз, то совсем не свадебный. Уж больно странно ведет себя Марселу – то исчезает, то появляется. А придет, так прячет глаза. Да и говорит с ней грубо…

Вот вошли новые посетители. Ана радушно им улыбнулась и тут же взглянула на Жозиаса. Седой представительный Жозиас поторопился принять заказы. Жозиас был первым официантом, которого она приняла в пиццерию. Теперь они, можно сказать, сроднились, и Жозиас был предан ей всей душой. Они понимали друг друга с полуслова.

Увидев, что в пиццерию пришла дона Залмира, Ана присела за ее столик. Старую учительницу кормили здесь бесплатно, и она была безгранично благодарна Ане. Ана припомнила, что Карина просила ее взять в пиццерию Теку, которую вместе с ней выгнали из интерната. Вот и представился случай выяснить, что это за Тека.

— Золото! Чистое золото! – сказала старушка. – Если бы пенсия у меня была побольше, мы с ней и не расставались бы. Но куда мне еще один рот, я и так у вас в нахлебницах. А девочка замечательная – старательная, трудолюбивая. У меня все так и блестит с тех пор, как она у меня поселилась. А признаюсь, приняла я ее неохотно: молодежь – она ведь всякая. С ней бывает и трудно.

— Я рада, что ваше мнение и мнение Карины совпадают. Дочка тоже очень хвалила свою подружку. Ну что ж, думаю, у нас в пиццерии ей понравится. Люди у нас хорошие. Работы, правда, много, но если она трудолюбивая, то и это ей по вкусу будет.

— Спасибо тебе, Ана, у тебя такое доброе сердце! – с чувством сказала дона Залмира.

— Да не за что, — улыбнулась Ана и встала.

Она обратила внимание на хорошенькую девушку в мини-юбке и с длинными волосами, которая оглядывала зал, словно кого-то искала. Ана подошла к ней.

— Чем могу быть полезна? – спросила она.

Девушка уставилась на нее своими большими глазищами – что-то в ее взгляде очень не понравилось Ане – и сказала, что ей нужен столик без соседей.

— Столик на одного? – переспросила Ана. – Боюсь, что придется немного подождать, сейчас нет ни одного свободного…

— А вы меня не узнаете? – вдруг спросила девушка. – Сама я была у вас в детстве, но здесь часто бывает моя мать, а моя тетушка – владелица этого заведения.

Девушка говорила высокомерно и еще больше не понравилась Ане.

— Владелица? Должна сказать, что вы ошибаетесь, мы с вашей тетушкой владеем этой пиццерией на паях.

— На паях или не на паях, но у вас вид настоящей кухарки! – вдруг выпалила девушка, и лицо ее перестало быть даже хорошеньким, а стало просто злым. – Непонятно, как это Марселу прожил с вами столько лет!

Ана обомлела, но, чувствуя, что это только начало, увлекла посетительницу в заднюю комнату. И тут уж та дала себе волю.

— Нечего Марселу шантажировать! – кричала она. – Нечего подсылать к нему детей! Все равно он к тебе не вернется! Прихожу я сегодня в кабинет к Марселу, а там ваш старшенький: «Не оставляй мать, прошу тебя!» — передразнила она, и тут же лицо ее опять искривилось злобной гримасой. – Так вот, забудь о Марселу. Я теперь женщина его жизни! А с тобой у него все кончено!

Слушая гадюку, которая все брызгала и брызгала ядом, Ана сначала похолодела: «Так вот она разгадка. Вот о чем хотел поговорить Марселу с детьми! А дети ничего ей не сказали. Не захотели причинить ей боль. А Марселу-то! Марселу!»

И тут Ана взорвалась. Голос у нее стал низким, она угрожающе придвинулась к девчонке, и стало ясно: еще минута – и от этой фитюльки останутся только рожки да ножки.

— А ну пошла отсюда! – грозно сказала Ана. – И чтобы я тебя здесь больше не видела!

Изабелла высокомерно вздернула подбородок, усмехнулась и, покачивая мини-юбочкой из стороны в сторону, засеменила на тонких каблучках к выходу. Все, что хотела, она сделала. Она не Франческа и терпеть рядом с собой кухарку не будет!

Выметя из своего дома эту погань, Ана едва не разрыдалась. Но тут же взяла себя в руки, кивнула Жозиасу, чтобы он занялся делами в пиццерии, и торопливо направилась к машине – ей должен был объяснить сам Марселу, что означает это появление!

Но Марселу на мясокомбинате она не застала – в приемной сидела секретарша Андреа, а из кабинета вышел Диего. Оба они попросили посетительницу подождать, но сказать точно, когда вернется Марселу, не могли.

Видя, что Ана чуть не плачет, Диего постарался как-то ее отвлечь, утешить, предложил ей кофе, пообещал, что все ее неприятности непременно развеются как дым.

Ане было неловко за свои слезы, а заботливость Диего растрогала ее. Она поняла, что сегодня разговора с Марселу не получится, и уже собралась идти.

Зазвонил телефон. Диего поднял трубку.

— Моя невеста, — извиняясь, сказал он. – Да, дорогая, да! Непременно увидимся. Я сегодня долго не задержусь.

Ана пожелала ему счастья и вышла.

— Это та самая женщина, с которой Марселу общался двадцать лет, — сообщила Андреа Диего.

— Сразу видно, что она очень славная, но у нее, как видно, большие неприятности.

«Еще бы!» — подумала про себя Андреа, но вслух ничего не сказала.

Изабелла была чрезвычайно довольна собой. Она доказала Марселу, что времена Франчески прошли. Что рядом с собой она никого не потерпит!

Марселу выслушал ее довольно мрачно. Ему тяжело дался разговор с Сандру. Сандру был его первенцем, его мнением он особо дорожил, и то, что Сандру не поддержал его, глубоко задевало Марселу. А тут еще взбалмошная Изабелла, судя по всему, заварила кашу, которую опять-таки придется расхлебывать ему. Марселу! Сама она при этом крутится вокруг своего дурачка Диего и все никак не расторгнет помолвку! Хватит! Больше проволочек он терпеть не намерен!

— Вот что, Изабелла, — сурово заявил Марселу, — пока не расстанешься с Диего, я тебя видеть не хочу!

Изабелла рассмеялась: подумаешь, сложности! Да это делается в одну минуту! Сегодня вечером все будет кончено.

— Смотри, Марселу! – Изабелла тут же набрала номер телефона и договорилась с Диего о встрече.

Марселу оттаял, и опять Изабелла, прильнув к нему, шептала, что он самый любимый и самый желанный и что никого еще в жизни она так не хотела, как его.

Выйдя наконец из комнаты Марселу, Изабелла столкнулась с матерью. Кармела подозрительно оглядела дочь: что она вертится вокруг этого хмыря? Что ей от него надо?

— Зайди ко мне, доченька, поговорим! – предложила она ласково Изабелле, прекрасно зная, что действовать нужно осторожно.

Приведя Изабеллу к себе в комнату, Кармела принялась ей объяснять, что в доме Филомены они обе на особом положении и положение это незавидно, потому что они целиком и полностью зависят от хозяйки. Но они, по крайней мере, родственницы хозяйки, а Изабелла даже может стать наследницей. Марселу же в доме просто пустое место. После смерти Франчески он ноль без палочки – всего-навсего служащий мясокомбината. За душой у него ни гроша, и со дня на день Филомена постарается от него отделаться.

— Так что если ты думаешь выиграть в глазах твоей тети, демонстрируя свое сочувствие Марселу, то ты ошибаешься. Ты не только ничего не выигрываешь, но напротив – только компрометируешь себя, — заключила Кармела.

— Неужели у него ни гроша? – задумчиво переспросила Изабелла. – Мне это как-то в голову не приходило.

— Но ты же собственными ушами слышала завещание. Франческа все оставила Филомене, а больше никому – ни мне, ни тебе, ни Романе. Как видишь, между ней и старшими сестрами тоже нет ладу. Романа даже на похороны не приехала, отговорилась большой занятостью.

Но Изабелла уже не слушала мать.

— Пока, мамочка! У меня свидание с Диего, — и Изабелла выскочила за дверь.

К Диего она приехала слишком рано и застала одного Клаудиу. С Клаудиу у Изабеллы были свои отношения. Не так давно он сделал ей фотографии Марселу вместе с Аной, которые она отправила Франческе и которые сыграли роль последней капли, переполнившей чашу. Потом телефонный звонок с сообщением о Сорренто – и Франческа отправилась в аэропорт.

— Смотри не проболтайся Диего, — вновь предупредила фотографа Изабелла.

— Я тебе уже сто раз говорил, что не проболтаюсь, — досадливо отмахнулся Клаудиу. – Бедный Диего, он даже не представляет, с кем связался!

— Зато ты представляешь и прекрасно понимаешь, что со мной лучше не связываться! – грозно сказала Изабелла.

— Ну еще бы! Жизнь меня многому научила. Если мужик так втюрится в бабу, как Диего в тебя, всем остальным лучше держаться подальше. Стоит мне только пикнуть, ты его так накрутишь, что мы с ним станем лютыми врагами.

— Вот именно, — согласилась Изабелла и прищурилась. – А знаешь, с первого взгляда ты кажешься куда глупее!

— Мерси за комплимент, — дурашливо раскланялся Клаудиу.

И тут как раз вошел Диего.

— Ты уже здесь, Изабелла?

— Что ты так долго? Я заждалась тебя, родной! Если бы не Клаудиу, который меня развлекал…

Клаудиу не стал мешать влюбленным.

— Простите, что не составлю вам компанию, но у меня в городе дела.

Ни Изабелла, ни Диего не стали его удерживать.

Как распространяются новости по кварталу, никто не знает. Может, ветер нашептывает их на ушко прохожим? Может, любопытные кумушки выведывают их у шелестящих деревьев? Может, фрукты на рынке говорящие? Не прошло и двух дней, как все уже знали, что Марселу бросает Ану, и все Ане сочувствовали, она ведь такая добрая, щедрая, открытая, работящая. И все осуждали Марселу, который, даже когда ему представилась возможность, не женится на матери своих детей.

Жука страдал больше всех. Он страдал не потому, что от Аны уходит Марселу. Он страдал потому, что Ана мучается из-за ничтожества, недостойного ее мизинца.

В ушах Жуки все время звучал голос Марселу: «Поезжай! Я дарю тебе Ану!». Но имел ли он право рассказать об этом Ане? И будет ли для нее утешением, что человек, которому она отдала всю свою душу и всю свою жизнь, оказался подлецом?

Нет, Жука не смел вмешиваться в чужую жизнь. Ана должна была сама пережить свое горе. Марселу уйдет от нее, но она сохранит о нем добрую память. И память о нем будет согревать ее…

— Какая глупость! – тут же возражал себе возмущенный Жука. – Какая добрая память о человеке, который тебя предал!

В доме Жуки все уже спали, когда он наконец решился: да, нужно все рассказать Ане. Они настоящие друзья, и Ана должна знать правду!

Постучавшись, Жука довольно долго ждал у двери. Ана очень удивилась, увидев Жуку.

— Что случилось? Прости, если заставила тебя ждать. Я не спала еще, но уже легла.

— Прости и меня, Ана, за поздний визит. Но мне нужно срочно поговорить с тобой. Сейчас или никогда!

Недоумевающая Ана пропустила Жуку и закрыла дверь.