Хрупкий побег

2

Коуп

Я отошел от этой женщины с ощущением, будто впервые за много месяцев на моем лице появилась настоящая улыбка. Перед глазами все еще стояли ее гипнотические бирюзовые глаза. Она была огонь — это точно. Упрямая, решительная, дерзкая. И я чертовски уважал это. Хотя очень хотелось, чтобы она позволила мне помочь.

Я не удержался и оглянулся. И едва не споткнулся. Она наклонилась к переднему сиденью своего внедорожника, разглядывая свое отражение в зеркале, и при этом джинсы натянулись по ее идеально округленной попке и бедрам. По тем самым бедрам, в которые мне хотелось вцепиться пальцами, пока я... блядь. Мне точно прямая дорога в ад.

Резко отведя взгляд, я заставил себя сосредоточиться на здании передо мной. Даже снаружи было видно — это место в разы лучше, чем та развалюха, где я когда-то тренировался. Конечно, до нашей базы в Сиэтле не дотягивает, но немногие могут сравниться. И местным повезло, что Арни решил построить здесь такую площадку.

Я уже почти дошел до входа, когда телефон пискнул. Перехватив сумку на плече, достал его из кармана и увидел имя друга и товарища по команде.

Тедди: Не убей гонца, но кто-то достал видео драки.

Я выругался. Не так творчески, как Воительница с ее «бабушкой, жрущей печеньки», но с кучей букв Б — точно.

Открыл не сообщения, а зашел сразу в хоккейный блог. Видео стояло первым на главной. Я нажал на него.

Мы с Маркусом кружим друг вокруг друга, пока за кадром голос говорит: «Мы привыкли к потасовкам на льду, но не между товарищами по команде».

На записи видно, как я срываю перчатки и заезжаю Маркусу по лицу. Видео, судя по всему, снято с камер наблюдения на катке — зернистое, без звука. То есть никто не услышит ту грязь, что нес этот ублюдок перед тем, как я его приложил.

Голос за кадром продолжает рассуждать, что со мной последнее время не так. Миллионный вопрос. Сам бы с радостью узнал ответ. Но пока все, что просачивается в прессу, только усугубляет ситуацию.

Каждую мою ошибку рассматривают под микроскопом. А еще хуже — откровенное вранье. Вроде того, что я грублю официанткам или сплю со всем, что движется. Это не про меня. Я не святой, но и не последняя сволочь. Меня воспитали две потрясающие женщины — мать и бабушка Лолли, — и они бы мне задницу надрали, узнай, что я плохо обращаюсь с женщинами.

Кто бы ни вел войну против меня в прессе, они копались в моем мусоре, взламывали аккаунты бывшей, воровали личные фото... А теперь вот это.

Телефон пискнул снова.

Линк: Забей на видео и не облажайся. Если все пройдет как надо, это может немного очистить твою репутацию.

Я натянул бейсболку пониже, будто это могло защитить от потока внимания. Мне повезло, что владелец Seattle Sparks стоял за меня горой. Он был не просто начальник — он был другом. Может, потому что мы оба прошли через дерьмо. Может, из-за общей любви к льду и к самой игре без всей этой мишуры. В любом случае, я был ему благодарен.

Я: Понял, босс.

Линк: Отвали.

Губы дернулись в усмешке, но она быстро исчезла — воспоминание о видео испортило настроение. Это последнее, что мне сейчас нужно, особенно когда я и так на тонком льду. Я хрустнул шеей, пытаясь сбросить напряжение, которое неизменно накапливалось после старой травмы плеча, и толкнул дверь катка.

Как только прохладный воздух коснулся кожи, в голове вспыхнули воспоминания: отец, помогающий зашнуровать коньки, мама и вся семья Колсонов, кричащие с трибун на моих детских матчах. Я скучал по этому. По тому времени до профессионального спорта и всей этой показухи.

Я прошел через помещение, разглядывая, что Арни тут построил. Два катка, ресторан и буфет, несколько раздевалок и даже тренажерный зал. Шел дальше, пока не добрался до проката. За стойкой стояла девчонка лет пятнадцати.

— Можешь подсказать, где кабинет Арни? — спросил я.

— Конечно… — Она осеклась, уставившись на меня. Глаза распахнулись. — Копленд Колсон? — пискнула она.

Я поморщился.

— Зови меня Коуп. И давай сохраним мое присутствие здесь между нами.

Я понимал, что это надежда на пару минут. Скоро все узнают, что я вернулся. Что я волонтер в детском хоккейном лагере. Но Арни пообещал выставлять за дверь любопытных. Я просто хотел чуть дольше побыть в тени.

Глаза у девушки распахнулись еще шире.

— К-конечно. Я не стану тебя сдавать. Просто… я… — Она зажмурилась, будто пытаясь взять себя в руки. — Я играю на позиции центра, как ты. Пересматривала твои движения ног сотни раз. И твой кистевой бросок? Он просто убийственный.

Я приподнял брови от удивления. По внешности я бы подумал, что она фигуристка. Наверное, подрабатывает на стойке, чтобы платить за лед.

— Ты играешь в хоккей?

Она кивнула.

— Арни пытается собрать женскую команду на следующий год.

— Это круто. Я тренирую детей этим летом. Если останешься после лагеря как-нибудь, дам тебе полчаса.

Девчонка засияла так, будто я пообещал ей пони.

— Серьезно?

Я кивнул.

— Пустяки. Только скажи, где кабинет Арни.

Она покраснела.

— Простите. Коридор туда, по лестнице вверх. Первая дверь справа.

— Спасибо.

Она закивала так, что стала похожа на фигурку с покачивающейся головой. Я усмехнулся и пошел прочь.

До кабинета Арни я добрался меньше чем за две минуты. На табличке значилось Владелец и Главный Задира. Подходило под характер этого ворчливого старика.

Я трижды постучал, и изнутри раздалось:

— Заходи уже, не сноси мне дверь!

Я ухмыльнулся, входя.

— Тебя еще никто не учил держать язык за зубами? Тут, между прочим, дети.

Арни скривился.

— А тебя никто не учил уважать старших? То, что ты звезда, не дает тебе права вести себя как придурок.

Я плюхнулся в кресло напротив и бросил сумку на пол.

— Как ты, старик?

— Лучше, чем ты, судя по виду, — прищурился он.

— Пресса — та еще сволочь, — пробормотал я.

Арни откинулся на спинку кресла — то же самое, что было у него, когда мне было шесть, и я впервые пришел на его каток.

— Пресса не может сделать многого, если ты не даешь им материала.

У меня дернулась челюсть.

— Я делаю, что могу.

— Не хочу слышать список оправданий. Делай свою работу и делай хорошо.

— Это не совсем работа, если я не получаю за нее денег.

Арни сверкнул глазами, морщины стали еще глубже.

— Не умничай. Я хоть и старый, но могу надрать тебе задницу.

Один уголок губ дернулся.

— Ни капли не сомневаюсь. Ладно, расскажи про лагерь.

Он кивнул.

— У нас группа до десяти лет. Когда начнете мини-матчи, разобьешь их на команды. Поможет тебе наш постоянный тренер. Думаю, вы вдвоем справитесь.

— Звучит просто.

— Даже ты справишься.

Я усмехнулся.

— Скучал по тебе, Арни.

— Отвали, — буркнул он.

— Слушай, та девчонка на стойке. Она сказала, что играет в хоккей. Что с ней?

Тень пробежала по его лицу.

— Хейден. Хорошая девочка. Мать — беда. Хейден работает здесь летом и после школы. Часто приводит своих младших сестер. По-моему, она им не сестра, а вторая мама.

Черт.

— Если что, ты можешь позвонить Фэллон. Она с этим поможет, — напомнил я. Моя младшая сестра работала соцработником и готова была грызть глотки за каждого ребенка, попавшегося ей на пути.

— Иногда система больше вредит, чем помогает. Не всем везет попасть к таким, как Колсоны.

Мои родители занимались приемными детьми столько, сколько я себя помню. У меня один усыновленный брат — Шеп, и четверо приемных — Трейс, Кайлер, Роудс и Арден. Фэллон — единственная моя кровная сестра. Кроме брата, которого мы потеряли. Я отогнал мысли о Джейкобе. Сегодня не тот день.

— Понимаю, — кивнул я. — Но если вдруг станет совсем плохо, звони. Или я сам.

Арни отмахнулся.

— Знаю я. А теперь марш на лед.

Я встал, схватил сумку. Было чертовски приятно вернуться. Странная, колючая забота Арни была куда лучше политики, что творилась в Sparks. С ним хотя бы знал — ему не плевать. В Сиэтле каждый думал только о своей заднице.

Спускаясь по лестнице, я услышал гам голосов. Лагерь должен был принять двадцать четыре ребенка. Не толпа, но более чем достаточно. Почти целый день с ними — то еще испытание.

Я свернул в сторону шума и застыл. Женщина с парковки. Она сидела на корточках перед мальчиком с такими же бирюзовыми глазами. Склонилась к нему, что-то тихо говорила. На щеке — мазок масла, оставшийся с парковки. А мальчишка смотрел на нее так, будто она лично повесила на небе Луну.

Я не винил его. Но потом до меня дошло. У нее ребенок в моем лагере. Значит, скорее всего, у нее есть муж. Или партнер.

Что-то неприятно кольнуло в груди. Неожиданно. Мой последний роман закончился катастрофой. Я вообще не про отношения. Люди лезут слишком близко, хотят знать секреты, которые я тщательно прячу. Лучше уж так. Лучше быть занятым.

Потому что есть правда, которую я не мог отрицать: мне всегда будет лучше одному.