Прекрасное изгнание

23

Арден

Мое лицо вспыхнуло, как факел, когда голос Лолли прорезал вечерний воздух. Но Линк даже не попытался отстраниться. Я сама выскользнула из его объятий и тут же ощутила, как не хватает тепла, которое шло только от него. Оно было таким настоящим, таким ощутимым, таким… пугающим до дрожи.

— Ну, не останавливайтесь из-за меня, — сказала Лолли, улыбаясь во весь рот. — Могу посоветовать амбар для небольшого горизонтального танго. Сено там мягкое, сама проверяла.

— Лолли! — прошипела я.

— А что? — спросила она с притворным недоумением, вскидывая руки, отчего браслеты на запястьях зазвенели. На ней был поистине уморительный наряд: яркая юбка в цветочек, расшитые стразами сандалии с грибочками, идеально дополнявшие ее футболку. На майке были изображены разноцветные грибы и надпись большими буквами: «M.M.I.L.F.», а под ней — расшифровка: Magic Mushroom I Like to Forage — «Волшебный гриб, который я люблю собирать».

— Ну ты даешь… — проворчала я. — Трейс взбеленился из-за твоей футболки?

Губы Лолли дернулись.

— Моему зануде-внуку не понравилось, но я напомнила ему, что психоделические грибы в Орегоне уже легальны. Ему бы пора и самому открыть свое сознание.

Линк усмехнулся:

— Сама выращиваешь?

Лолли засияла:

— Интерес без осуждения. Вот почему ты мне нравишься.

— Я стараюсь, — ответил Линк с ухмылкой.

— Грибов у меня нет, но вот двенадцать сортов марихуаны — пожалуйста. Могу устроить дегустацию…

— Лолли, — перебила я ее с явным предупреждением в голосе. — Пошли уже в дом.

Она покосилась на меня:

— Не думала, что ты-то испортишь мне веселье. — Но все же потянула на себя дверь и скрылась внутри.

Линк наклонился и прошептал мне на ухо, пока мы поднимались по ступенькам:

— Убийца настроения.

Я захихикала, но тут же стукнула его по животу тыльной стороной ладони:

— Ты бы не шутил, если бы случайно словил дозу. С Роудс в колледже так и вышло, после ее кексов с марихуаной. Она потом валялась в поле и кричала, что рождена быть ромашкой, а не человеком.

На этот раз Линк рассмеялся по-настоящему, громко, открыто, так, что захотелось удержать этот смех навсегда:

— Буду иметь в виду. Никаких кексов от Лолли.

— Умное решение.

Мы вошли в дом, Брут бодро семенил рядом. Изнутри доносился шум, голоса, визгливый смех Кили. Стоило нам появиться в гостиной, как все взгляды устремились на нас. Я ненавидела внимание, но стиснула зубы, понимая, что оно скоро утихнет.

Чья-то ладонь легла мне на поясницу — крепкая, уверенная. Тепло от Линка проникло в меня, словно давая понять: он здесь. И, Господи, как же мне хотелось утонуть в этом ощущении и хоть раз позволить кому-то быть сильным за меня.

— Тетя Арден! — завизжала Кили, бросаясь ко мне. За пару шагов до меня она оторвалась от пола и прыгнула.

Я поймала ее с охом, закружила.

— Ты что, подросла без меня?

Она захихикала:

— Не думаю. Но папа измеряет меня только в день рождения, чтобы отметить на стене.

Боже, Трейс — такой хороший отец.

— Чую, в этом году отметка будет повыше.

Ее темно-каштановые хвостики с огромными бантами подпрыгнули в такт кивку.

— Я смогу пойти на кучу новых аттракционов на ярмарке. — Потом она подняла взгляд на Линка с любопытством. — Ты бойфренд моей тети Арден?

Кай издал какой-то странный звук и закашлялся, выпрямляясь на диване. Фэллон наклонилась и похлопала его по спине:

— Осторожно, не хватало еще задохнуться.

Шеп, устроившийся со своей девушкой Теей в огромном кресле, бросил на Лолли взгляд, полный веселья:

— Ты же понимаешь, что Трейс тебя прикончит, если Кили начнет называть мальчиков бойфрендами в первом классе?

Лолли пожала плечами:

— Лучше уж так, чем «партнер по… бип», ну, вы поняли.

Кай снова закашлялся.

Роудс ухмыльнулась:

— Ты Кая угробишь, если не остановишься.

Лолли с упреком посмотрела на внука:

— Никогда бы не подумала, что ты такой нежный.

Кили посмотрела по сторонам:

— А что такое партнер по… бип?

— О, Господи, — пробормотал Шеп. — Кто-нибудь скажите Трейсу, что я тут ни при чем.

Я с трудом сдержала смех:

— Ничего, Килс. Лучше расскажи, кто тебе сделал такие красивые косички?

Трейс долго учился заплетать простые прически, но тут явно было что-то посложнее — плетение сложное, аккуратное, я бы так не смогла. Но Кили засветилась и махнула в сторону кухни:

— Моя новая лучшая подружка — Элли.

Сестра Линка стояла на кухне рядом с Норой, судя по всему, резала овощи. Она махнула нам:

— Это я, подружка номер один. — Подмигнула Кили. — Никогда не упускай шанс сделать из девчонки королеву.

Кили захихикала, вывернулась из моих рук и понеслась обратно к Элли. От этого у меня сжалось сердце. Моя племянница была самой чудесной девочкой на свете и заслуживала, чтобы кто-то всегда заплетал ей такие косички — хоть каждый день.

— Ну что, — сказал Кай, закидывая ноги в мотоциклетных ботинках на стол и глядя на меня, — не пыталась прибить Линка на этой неделе?

Все мои братья и сестры разразились смехом, но обеспокоенная Нора подошла ближе, переводя взгляд с одного на другого:

— Прибить Линка?

Щеки мои пылали, но Линк шагнул вперед:

— Так, мелкая случайность. Я почти не истек кровью.

— Кровью?! — ахнула Нора, глаза округлились.

Роудс с ухмылкой устроилась на подлокотнике, а Энсон смотрел на нее с обожанием.

— Я вот честно скажу: с Арден рядом чувствую себя в безопасности, даже если она немного… агрессивна.

— Это говорит женщина, которая грозится кастрировать любого, кто посмотрит косо на тех, кого она любит, — заметил Энсон, весело улыбаясь.

Роудс показала ему язык:

— Я угрожаю только тем, кто реально этого заслуживает.

Энсон покачал головой:

— Похоже, мне придется построить тебе сарай для убийств.

Она наклонилась и чмокнула его:

— А может, и придется.

Лолли нахмурилась:

— Ну вот зачем избавляться от хорошего набора причиндалов?

— Лолли! — хором выкрикнули все.

Нора закрыла лицо руками:

— Простите, Линк, Элли. Хотела бы сказать, что она обычно не такая, но это была бы ложь.

— Обожаю ее, — отозвалась Элли с кухни. — Лолли — моя девочка.

— Вот именно! — крикнула в ответ Лолли. — Пошли со мной вечером в бар для ковбоев?

Элли рассмеялась:

— Боюсь, не смогу угнаться за тобой.

— Но будет весело пытаться, — пропела Лолли, а потом уставилась на Линка: — А тебе, между прочим, пошли бы ковбойские джинсы и шляпа. Ну как, пойдешь?

Линк выглядел слегка потрясенным при мысли, что Лолли его переоденет и потащит на танцы. Я похлопала его по груди:

— Не бойся. Я тебя защищу.

Он посмотрел на меня, в глазах вспыхнула веселая искорка:

— С тобой и нож в комплекте, чувствую себя безопаснее.

— Этим ее не спасешь, — выкрикнула Лолли. — Я тут втихаря прошу Кая учить меня самообороне!

Она заняла какую-то невероятную боевую стойку, отдаленно напоминавшую карате, и издала дикий боевой клич.

Кай закрыл лицо руками.

— Прошу, только не говори никому, что я тебя тренирую.

— Грубиян, — фыркнула Лолли, а потом снова уставилась на Линка. — Ладно, до ковбойского бара тебе еще рано. А как насчет спарринга один на один? — Она многозначительно подняла брови.

Линк резко встал позади меня, положив руки мне на плечи и используя как живой щит:

— Ты же обещала меня защищать, да?

Из меня вырвался легкий, звонкий смех — чистый, свободный:

— Теперь я уже не уверена. Думаю, Лолли смогла бы надрать мне задницу.

Я заметила движение и повернулась — Нора стояла, прикрыв рот рукой, в глазах блестели слезы.

У меня сжалось внутри.

— Все в порядке?

Она покачала головой, отмахиваясь, голос сорвался:

— Все хорошо. Просто… я не слышала, как ты так смеешься, уже очень давно.

В груди защемило. Вина впилась в меня когтями. Я так волновала ее — женщину, которая отдала мне все. И мне стало чуть противно от самой себя.

Нора подняла ладонь к моей щеке:

— Я счастлива. Приятно видеть тебя такой.

Я сглотнула и быстро кивнула.

— Линкольн! — крикнула Лолли, разрушив этот хрупкий момент и снова спасая меня от лавины чувств, как она это делала не раз. — Я хочу сделать тебе подарок — добро пожаловать в Спэрроу-Фолс. Что скажешь?

Линк посмотрел на нее с подозрением:

— Только не говори, что это будут твои «особенные» кексы — тогда я согласен.

— Я хочу особенные кексы! — донесся из кухни голос Кили.

Нора зажала переносицу пальцами:

— Трейс больше никогда не оставит ее со мной.

— А где он? — спросила я.

— Вызов. Взломали клинику. Думают, искали обезболивающее.

Я поморщилась. Доктор Эйвери будет в бешенстве.

— Простите, — вмешалась Лолли. — У Линкольна и меня творческое вдохновение. Я специалист по алмазной мозаике.

В ответ от моих братьев и сестер раздался дружный стон, за исключением Роудс, которая прямо светилась:

— Не слушай этих циников. Ты же знаешь, как я люблю свой цветочек в виде члена.

— Ага, так сильно любишь, что повесила над камином, — пробормотал Энсон.

Линк закашлялся, будто поперхнулся:

— Простите… она сказала «цветок-член»?

Тея, сидевшая рядом с Шепом, расплылась в улыбке:

— Сказала. У меня дома висит тыква в виде пениса.

— А у Саттон — фаллическая гора из пирожных, не забудьте, — добавила Фэллон.

— Знаешь, мне теперь кажется, что спарринг с Лолли пугал бы меньше, — пробормотал Линк, понижая голос.

Кай подался вперед и, прикрыв рот ладонью, шепнул сценическим шепотом:

— Так и должно быть.

— Ох, ну не будь таким ханжой, — отрезала Лолли. — Итак, Линкольн. Что тебе ближе — настроение волшебного полиаморного тройничка или, может, что-то этакое с шайбами?

— А еще не забудь, что эльфы делают верхом на лошадях, — вставил Кай.

— А что такое тройничок? — невинно спросила Кили.

Все замерли. Повисла гробовая тишина. А потом — хохот, взорвавший комнату.

Линк уткнулся лбом мне в плечо, пряча смех за моим телом.

— Я должен признаться, Злюка, — пробормотал он. — Я обожаю твою семью.

Я тоже. Но больше всего я впервые за долгое время чувствовала, что принадлежу. И именно Линк дал мне это ощущение.

Я стояла у ограды, дожидаясь, пока ко мне подойдет моя любимая кобыла. Санни была именно такой, какой подсказывало ее имя — солнечным лучом в форме животного. Она родилась на ранчо вскоре после моего появления здесь. Могла как помогать гонять скот, так и унести тебя на самой спокойной прогулке по тропе — главное, чтобы ты вежливо попросила. И именно она стала моей первой учительницей, когда дело касалось лошадей.

Санни медленно направлялась ко мне, издав тихое ржание, которое я точно слышала как: «Где ты пропадала, а?» Стоило ей приблизиться, я протянула руку и погладила ее по морде:

— Прости, девочка. Обещаю приходить почаще.

Я наклонилась и прижалась щекой к ее теплой коже, позволяя нашей связи проникнуть в меня. Пусть сегодняшний вечер прошел куда лучше, чем я могла надеяться, — это все равно было слишком. Мне нужны были эти тихие моменты, чтобы прийти в себя. Найти опору. Успокоиться.

А лошади всегда дарили мне это. Животные вообще помогают, но именно лошади — особенно. В них есть какая-то особая мудрость, которой не найти больше ни в ком. Эмоциональная чуткость, будто они видят тебя насквозь.

— Она тебя любит.

Я обернулась на голос Элли и слабо улыбнулась:

— Мы знакомы с самого ее рождения.

Элли подошла к ограде с той же грацией, с какой появилась в доме Коупа. На ней было платье с замысловатой вышивкой, несколько тонких золотых цепочек на шее и изящные золотые сандалии. Но волосы были собраны в небрежный пучок на макушке, а на плече — пятно грязи после игры в прятки, в которую ее затащила Кили после ужина.

Элли была воплощением красоты и пофигизма — в самом лучшем смысле. Искренность и стиль, которые не подделаешь. И я ею восхищалась.

Она медленно протянула руку к Санни. Кобыла понюхала ладонь один раз, потом второй и подалась вперед, позволяя себя потрогать. Элли осторожно гладила ее, внимательно следя за каждой реакцией, чтобы понять, что лошади нравится, а что — нет.

— У тебя это хорошо получается. Многие лезут с напором, а ты просто ждешь, пока они сами подойдут.

Губы Элли чуть тронула улыбка:

— Может, я в прошлой жизни была ковбойшей.

Я внимательно на нее посмотрела:

— А почему не в этой?

Элли замолчала, будто внутри разгорелась внутренняя битва.

— У тебя бывало ощущение, что вся твоя жизнь уже кем-то расписана, и у тебя больше нет ходов?

Мое тело напряглось, мышцы будто сжались вокруг костей:

— Ходы есть всегда.

Но Элли продолжала смотреть на Санни, не отрываясь, продолжая гладить:

— Не для меня.

Горе, прозвучавшее в этих словах, ударило прямо в грудь. Теперь я понимала, чего так боится Линк. Он боялся, что этот свет, этот огонь — погаснет. Или, что еще хуже, исчезнет совсем.

— Если кажется, что ходов больше нет — переверни чертову доску. Начни сначала.

Элли подняла взгляд, встретившись со мной. Улыбка была грустной:

— Вот так просто, да?

— Вот так просто.

Она перевела взгляд на дом:

— Здорово, что у тебя есть все это. У нас с Линком такого и близко не было.

Зуд в груди стал сильнее.

— Иногда именно боль, отсутствие и нехватка учат нас ценить то хорошее, что мы все-таки находим. Позволяют удержать. Не отпускать.

Глаза Элли увлажнились:

— Я рада, что ты это нашла.

Я протянула руку и сжала ее ладонь:

— Ты тоже найдешь. Просто нужно рискнуть и шагнуть во тьму.

Она сглотнула:

— Не знаю, хватит ли у меня смелости.

— Может, не сегодня. Но однажды — точно. Главное, не переставай пытаться, пока не почувствуешь, что готова.

Элли кивнула, затем посмотрела на пастбище, где гуляли лошади:

— Когда-нибудь.

Я снова взглянула на дом и тогда увидела его. Он стоял в тени наступающего вечера и смотрел на нас. В его завораживающих глазах клубились тревога и боль. И я поняла — этой ночью Линк сражался со своими демонами.