Прекрасное изгнание

Эпилог

Арден

ТРИ НЕДЕЛИ СПУСТЯ

— Вы уверены? — выдохнула я, уставившись на доктора Эйвери.

Он улыбнулся, и морщинки у его губ стали глубже:

— Тесты не врут.

— Я просто… Я… Я ведь должна была сегодня снять швы, — пробормотала я, чувствуя себя полной дурочкой.

Нора подошла ближе, взяла мою ладонь и сжала ее:

— И швы сняли. А это… просто бонус.

Бонус.

Легкий отблеск страха вспыхнул где-то в самых темных уголках моей души. Но потом я вспомнила о свете. Не о том, что идет от солнца или ламп над головой. А о том, что жил во мне. О том, который Линк и я создали вместе.

Я машинально положила руку на живот. Этот маленький — часть этого света. Малыш. Существо, в котором смешались я и Линк.

— А вдруг у меня не получится? А вдруг..?

Нора обхватила мое лицо руками:

— Арден. Ты создана для этого. Я видела это тысячу раз. Твоя доброта, твоя ярость — идеальное сочетание. Этот ребенок — самый счастливый из всех.

Я осторожно прижала ладонь к животу, там, где рос этот маленький человечек:

— Я уже люблю его. Или ее.

Глаза Норы засияли от слез:

— Я тоже.

Я была так рада, что она пришла со мной. У Линка была важная встреча, которую он не мог пропустить — в последнее время их было немало. Он привел дела Sparks в порядок, а еще спас скейтборд-компанию в Миннесоте, на которую нацелился Филип.

Мы исцелялись. Во всех смыслах. Но в этот момент я была благодарна за то, что у Линка столько дел. Потому что сейчас мне нужнее всего была Нора. Та, кто уже прошла этим путем. Та, кем я хотела стать.

Я резко повернулась к доктору:

— А как же операция? Ранение? С малышом все в порядке? Как нам это узнать? Мы..?

Он прервал меня мягкой улыбкой:

— Все результаты анализов отличные. Но почему бы нам не взглянуть, как чувствует себя ваш малыш?

— Сейчас? — пискнула я.

— Можем подождать, если хотите прийти с Линком, — заверил доктор Эйвери.

Я прикусила губу, колеблясь:

— А можно и то, и другое?

Доктор усмехнулся:

— Конечно можно.

Нора помогла мне лечь, пока доктор подкатил аппарат. Я задрала рубашку, задержала дыхание, и он выдавил гель, провел датчиком по животу. Нора сжала мою ладонь, поддерживая, а я не могла думать ни о чем, кроме всего, что произошло за эти недели. Через что прошел этот малыш. Я зажмурилась, молясь всем сердцем, чтобы он или она были в порядке. Чтобы были в безопасности.

И вдруг я услышала это.

Быстрый ритмичный звук. Шум, но я знала.

— Это мой малыш, — прохрипела я, распахнув глаза, пока доктор снова вел датчик.

Улыбка доктора Эйвери была такой широкой, будто лицо его вот-вот треснет:

— Малыши. Во множественном числе. Тут их двое.

Нора издала какой-то странный звук:

— Двойня?

Доктор кивнул.

Нора хихикнула:

— Все или ничего. Разве не так сейчас говорят молодежь?

— Двойня… — прошептала я.

Нора снова сжала мою руку:

— Ты в порядке?

Я посмотрела на доктора:

— А с ними все хорошо? С обоими?

— Все прекрасно. Мы направим вас к специалисту для подтверждения, но по всему видно — оба малыши здоровы и счастливы. Срок — около девяти недель.

Голова пошла кругом.

— Линк ведь действительно говорил, что хочет футбольную команду…

Нора придержала для меня дверь, и я вышла на улицу, щурясь от солнца, все еще не до конца осознавая происходящее. Я уходила с направлением к акушеру-гинекологу, двухнедельным запасом витаминов для беременных и примерно восьмьюдесятью двумя брошюрами о беременности.

— Вот тебе и контрацепция, — пробормотала я.

Нора рассмеялась, пока мы шли по тротуару:

— Иногда жизнь находит свой путь.

— Ты только что сравнила моих будущих детей с «Парком юрского периода»?

Она только рассмеялась еще громче:

— Отличный же фильм.

— Ты и Кай… — проворчала я. Они оба могли пересматривать его бесконечно.

Мои шаги замедлились, когда я заметила знакомую фигуру, идущую навстречу. Одет он был чуть сдержаннее, чем обычно — без перьев в волосах и без хипстерской шляпы, но это точно был Денвер.

Нора коснулась моего локтя:

— Хочешь, я перехвачу его?

Я покачала головой:

— Пора.

Он прислал цветы в больницу и печенье домой, но мы не разговаривали. Честно говоря, я сама его избегала — не знала, что сказать.

— Я загляну в книжный, — тихо сказала Нора. — Найдешь меня, когда будешь готова.

Я кивнула, мельком заметив, как она скрылась в ближайшем магазине, но все внимание было сосредоточено на Денвере. Он сбавил шаг и остановился прямо передо мной:

— Господи, как же я рад тебя видеть. Как ты?

— Только что сняли швы, — только и смогла выдавить я.

Денвер уставился на мой живот так, будто мог разглядеть, где именно я была ранена:

— Мне так чертовски жаль, Арди. За все. Я просто… потерялся. Все было плохо. Я поступал с тобой неправильно. И не был рядом, когда ты нуждалась во мне — из-за этого.

— Ден. Это, — я указала на живот, — не твоя вина. Никто из нас не видел этого.

Он провел рукой по лицу:

— Исайя до сих пор весь на нервах. После ситуации с Ханной его трясет. Но Фара?.. Это уже запредельно.

Он был прав, и его слова напомнили мне, что мне стоит пригласить Исайю — просто поговорить, узнать, как он.

— Мы справимся, — пообещала я.

— Справимся, — повторил Денвер, его взгляд скользнул по моему лицу. — Я могу что-нибудь для тебя сделать? Понимаю, поздно спохватился, но если чем-то могу помочь — только скажи.

— Можешь вернуться на работу? — спросила я.

Я не собиралась этого говорить. Но это было правильно. Может, это гормоны, но я просто хотела, чтобы рядом были все, кто мне дорог. И хоть Денвер и накосячил, я знала, что он не безразличен ко мне. И я — ему.

Глаза Денвера округлились:

— Серьезно?

— В этот раз нужно все делать по-другому.

Он быстро закивал:

— Знаю. Никакого давления. Ты задаешь ритм. И у меня есть идеи для детской программы. Думаю, стоит сделать гончарную мастерскую с Исайей. Дети обожают возиться с глиной.

Я засмеялась:

— Обожаю эту идею. Давай встретимся на следующей неделе? Все обсудим. Я недавно получила финансирование — как раз пригодится.

Я наконец-то собиралась пустить в ход траст, оставленный моими родителями. И мы действительно сможем сделать много хорошего.

— Я бы хотел, — мягко сказал Денвер, а потом поморщился. — Ты видела статью?

Я просто улыбнулась и покачала головой. Сэм Левин сорвал настоящий журналистский джекпот. Редкая художница, которая оказалась девочкой из программы защиты свидетелей. Но нужно отдать ему должное: он все равно написал о детской программе и оставил ссылки, где можно пожертвовать. Он даже связал мое прошлое с желанием дать детям возможность выражаться через творчество. Благодаря этому пошли чеки и пожертвования онлайн.

— Могло быть хуже, — ответила я. — И, если честно, приятно больше не скрываться.

И это была правда. Я чувствовала легкость, которой у меня не было раньше. Я больше не оглядывалась. Не думала, не смотрит ли кто-то слишком пристально. Я была свободна.

Нора припарковалась перед моим домом, поставила машину на ручник и повернулась ко мне:

— Ты точно в порядке?

Я улыбнулась:

— Больше чем в порядке. Но Линк, возможно, упадет в обморок, когда я ему скажу.

Нора рассмеялась:

— Этот мужчина покрепче будет. Он будет счастлив.

— Думаешь? — нервозность накатила снова.

— Уверена, — сказала Нора, сжимая мою руку. — Я вижу, как он на тебя смотрит. Он больше всего на свете хочет построить с тобой жизнь. Это и есть жизнь.

— Просто чуть раньше, чем мы планировали.

— Время — понятие относительное. За последние несколько недель ты прожила целую жизнь.

И ведь не поспоришь.

— Ладно, — выдохнула я и потянулась к дверной ручке. — Сейчас или никогда.

Нора отпустила мою руку:

— Напиши потом. Жду подробностей.

— Люблю тебя, мам.

— Больше всех звезд на небе.

Удерживая это тепло в груди, я вышла из машины и пересекла дорожку к дому. Солнце заливало его мягким светом, и я услышала радостный лай Брута. Повернула ручку — мы больше не запирали дверь. В этом тоже была свобода.

Брут метнулся ко мне, заливаясь лаем. Я рассмеялась, опускаясь на колени:

— Прости, тебя не пускают к врачам. Но я тоже скучала.

— Как все прошло? — донесся голос Линка из коридора.

Я пошла на звук, вглубь дома, и нашла его на кухне. Он сидел у острова, превратив его в свой импровизированный офис. Занавески на окнах были задвинуты, чего он обычно не делал — наверное, солнце мешало смотреть в экран.

— Ну? — Линк поднялся и подошел ко мне.

— Абсолютно здорова, — выдала я, с трудом скрывая волнение.

Он застыл за шаг до меня, глаза сузились:

— Что-то не так. Это из-за анализа крови? У тебя инфекция? Внутренние повреждения? Или…

— Я беременна, — выпалила я.

Он застыл. Только глаза расширились, как блюдца.

— Что?

— Беременна. В положении. С пузиком. Печем булочки. Есть за двоих. Даже больше, чем за двоих.

Линк шагнул ко мне, взял лицо в ладони, пальцы зарылись в мои волосы, заставляя поднять голову:

— Скажи еще раз.

— Я беременна, — прошептала я. — Двойней.

Его глаза вспыхнули снова:

— Двойней?

Я хихикнула:

— Вообще-то, это твоя вина. У тебя, похоже, суперсперматозоиды.

Он расплылся в той своей фирменной улыбке, от которой весь мир замирал:

— У нас будут дети.

— Ты точно в порядке с этим? — нервозность вернулась. — Мы ведь не планировали…

— Злюка, — его ладонь легла на мой живот, — я больше всего на свете хочу создать с тобой семью.

Глаза защипало от его слов:

— Мама сказала, ты так и скажешь.

— Она умная женщина. Я люблю тебя, Арден. Ты изменила меня. С того самого момента, как вошла в мою жизнь, все стало другим.

— Потому что я чуть не убила тебя? — улыбнулась сквозь слезы.

Линк рассмеялся:

— Умеешь ты эффектно появляться.

— Я тебя люблю, — прошептала я.

— Больше всего на свете. В этой жизни и в следующей. Даже если ты крадешь мое шоу.

— Что ты имеешь в виду?

Он взял меня за руку и повел к задним дверям. Брут шел за нами. Линк отдернул занавески, открыл дверь и вывел меня на улицу.

Я застыла. Это был мой задний двор, но и нет. Потому что весь он был усыпан дикими цветами. Ведра и вазы, наполненные до краев, пестрели всеми цветами радуги. Будто я шагнула в море цветов.

— Линк… — выдохнула я.

Он подтянул меня к небольшому столику, тоже утопающему в цветах. Но на нем лежало нечто еще. Чертежи. Нет — планы.

Линк сжал мою руку:

— Шеп все утвердил. Я хотел, чтобы ты увидела первой. Мы можем изменить все, что тебе не понравится. Но…

— Это студия, — выдохнула я.

— Конечно. — Его палец обвел контур. — Эти три стены будут стеклянными. И вот здесь, и здесь — потолочные окна.

— Сарай.

— Надо же заботиться о моих девочках, — с улыбкой сказал он. — И места хватит, чтобы взять еще пару лошадей. Пастбище есть.

— Дом… просто огромный.

Линк нахмурился:

— Теперь, когда мы знаем, что ждем двоих, думаю, стоит добавить…

— Ковбой, — укорила я.

Его губы дернулись:

— Я хочу, чтобы это были ты и я. Чтобы наши жизни переплелись. Чтобы мы создали нечто еще прекраснее.

— Мы уже создаем, — прошептала я.

— Выходи за меня.

Эти слова не были ни вопросом, ни приказом. Просто истина.

Глаза наполнились слезами:

— Я свяжу себя с тобой всеми возможными способами.

Линк засунул руку в карман:

— Ты однажды сказала, что чтобы расцвести, иногда нужно пролить кровь. Ты показала мне, как из боли рождается красота. Ты провела меня сквозь тьму. Подарила мне свет. Ты научила меня творить это.

Он надел на мой палец кольцо. Широкое золотое, удивительно уникальное — будто мое искусство ожило. Вместо одного крупного камня — россыпь мелких. В центре — красные алмазы, окруженные белыми. Похожее на вьющуюся лозу цветов. Почти как та первая картина, что появилась благодаря ему.

— Линк… — выдохнула я.

— Я знал, что оно не должно быть громоздким, чтобы тебе было удобно работать. И оно должно быть о тебе. О том, что ты дала мне.

Я посмотрела в его карие глаза — мой дом:

— Это мы.

— И еще кое-что.

— Все, что угодно, — прошептала я.

Его натруженные пальцы коснулись кольца:

— Когда мы поженимся, я думаю, нам обоим стоит сменить фамилию.

— Какую ты выбрал?

В его глазах вспыхнуло золото:

— Колсон.

Ничего не могло быть более правильным.