Прекрасное изгнание

31

Арден

Я остановилась на пороге своей мастерской. Ярко-желтая лента с надписью место преступления выглядела как несмываемое пятно, натянутая через дверь в виде огромного креста. Внутри поднималась волна ярости, закручиваясь все сильнее. Тот, кто это сделал, наверняка сейчас доволен как слон.

Я сжала пальцами край ленты, дернула ее, смяла в комок, а затем проделала то же самое с другой полосой. Мне хотелось сжечь ее. Собравшись с духом, я ввела код от двери.

И вошла внутрь.

Я включила свет и оглядела студию — место, которое ощущалось домом даже больше, чем любой другой. Но теперь это ощущение исчезло. Я даже не могла впустить Брута — на полу лежали обломки и мусор. Это только подлило масла в огонь, раздув мою злость, усиленную упрямством. Этому ублюдку не позволено победить.

Я снова вышла на крыльцо и взяла стопку с чистящими средствами. Их все равно скоро придется пополнить, но на первое время хватит. Не то чтобы мне никто не предлагал помощь — все мои братья и сестры, Нора, Лолли… и, конечно, Линк. Даже Коуп предлагал нанять профессиональную уборку.

И дело не в том, что я не ценила заботу. Просто я должна была справиться с этим сама.

Прошло три дня.

Три дня с тех пор, как кто-то вторгся в мое безопасное пространство и превратил его в руины. Три дня с тех пор, как кто-то попытался напугать меня до смерти.

Я перевела взгляд на надпись на стене: ТЕБЕ НЕ СПРЯТАТЬСЯ.

Хотелось заорать на того, кто это написал. Закричать от ярости. Я не прячусь. Этот этап моей жизни позади. Я живу. И не позволю никому это остановить.

Я сотру следы этого человека с каждого сантиметра помещения и продолжу жить. Я обошла комнату, распахнула все окна, приоткрыла обе двери. Угроза мне не грозила.

Патрульная машина стояла между домом и студией — с первого же дня, как я все обнаружила, кто-то из них всегда дежурил. С тех пор я ни разу не спала в пустом доме. Сначала братья и сестры предлагали устроить ночевку, но потом Линк сказал, что останется. Лолли эта идея пришлась по вкусу.

— У-у-у, мрачный миллиардер пал. Не могу решить, он в постели спокойный или дикий? И у того, и у другого есть свои плюсы.

Пару возгласов, смех Ро и крики Шепа «фу!» остановили ее. Мне хотелось сквозь землю провалиться. Линк же просто усмехнулся и подмигнул:

— Хотелось бы знать?

Но Линк не сделал ни единого шага. Я ждала, пока он выйдет из душа, и сердце у меня замирало, когда он появлялся в одних серых спортивных штанах — почти как мужское белье. Но он всего лишь выключал свет и обнимал меня.

Каждое утро я просыпалась, прижавшись лицом к его горлу, и возбуждение зашкаливало. Линк что-то бурчал про холодный душ и исчезал. Если тот, кто разрушил мою студию, меня не прикончит, то мои «синие девичьи шары» — вполне могут.

Я вытащила лоток для краски, засыпала соду, добавила немного перекиси водорода и перемешала до состояния пасты — так советовали в интернете, если нужно оттереть кровь. Подозреваю, после таких запросов я точно в каком-нибудь списке наблюдения. Хорошо, что кровь была не человеческой.

Трейс отправил образец на анализ, и выяснилось, что это кровь свиньи. Теперь они опрашивают местных мясников — составляют список тех, кто мог купить такое. От этой мысли у меня скрутило желудок.

Но они не победят.

Я включила музыку на полную громкость и принялась за работу. Злилась, скребла, вычищала под звуки яростных гитарных рифов и злых текстов. Это помогало. Все, что не могла выплеснуть словами, вытекало вместе с этими песнями.

Я начала со стен, обрабатывая их пастой по кругу. Потом достала огромные мешки для мусора, которые принесла мне Фэллон, и стала выбрасывать испорченные инструменты, краски и кучу других материалов. Но когда я дошла до статуи в центре комнаты — сердце сжалось.

Женщина, тянущаяся вперед, уже не символизировала надежду. Теперь она выглядела так, будто проиграла сражение. Металл был в крови, лицо разбито, рука сломана. Я присмотрелась — по ней явно били битой или чем-то тяжелым. Мразь.

Музыка внезапно оборвалась, и я резко обернулась, готовая защищаться. Но это был не наемный убийца — в студии стоял Трейс, позади него Энсон и Линк. Мой брат вышел вперед, в его глазах бушевала ярость, едва сдерживаемая.

— Кто-то врывается в твою студию, оставляет прямую угрозу, а ты, по-твоему, в этот момент должна врубить музыку на всю катушку и распахнуть все двери и окна?

— Трейс, — жестко сказал Линк.

— Я понимаю, она многое пережила. Но я не позволю ей быть идиоткой, когда речь идет о ее безопасности, — парировал Трейс.

Линк шагнул вперед, оказавшись нос к носу с Трейсом:

— Я знаю, ты на взводе и с ума сходишь от страха, что с ней что-то случится. Но ты не имеешь права разговаривать с ней так. Никогда. А уж тем более при мне.

Глаза Трейса расширились — он вдруг увидел Линка иначе.

— Все настолько серьезно?

— Если Злюка захочет поделиться, она сама скажет.

Сердце дрогнуло. Серьезно? Мы ведь даже не переспали. Будто это могло удержать Линка подальше от моего сердца. Он как ниндзя — пробрался внутрь, и я не заметила, как это случилось.

Трейс перевел взгляд с Линка на меня и обратно.

— Блядь, — выдохнул он.

Если он ругался, значит, был на пределе. Обычно он избегал любых слов, которые могла бы услышать Кили. Он провел рукой по лицу, и я заметила, что щетина на подбородке стала гуще.

Меня тут же накрыло чувство вины — Трейс работал без остановки, пытаясь найти хоть что-то, хоть какую-то зацепку.

— Прости, Ти-мани. Я подумала, что если кто-то снаружи дежурит, можно немного яростно прибраться. В следующий раз буду осторожнее.

Трейс пару раз моргнул, прежде чем ответить:

— Ты только что назвала меня Ти-мани?

Я чуть улыбнулась:

— Может быть.

— Я теперь рэпер?

— Уверена, ты слишком правильный для рэпа.

Энсон прыснул со смеху — он знал, что я права.

Трейс бросил на него уничтожающий взгляд:

— Эй! Между прочим, я ехал сюда, превышая скорость на целых восемь километров в час.

— Ужас, — пробормотал Энсон. — Кто-нибудь вызовите его заместителя. Его нужно отстранить.

— Ненавижу вас всех, — проворчал Трейс.

— Нет, ты нас любишь. Просто мы делаем тебя седым. — Я сняла перчатки и подошла к нему, убирая пальцами серебристые волоски у висков.

— Оскорбления сыплются одно за другим.

Я обняла его за талию и крепко прижалась.

— Прости, Ти-мани.

Он помедлил секунду, а потом обнял в ответ — так, что у меня перехватило дыхание.

— Я просто волнуюсь за тебя.

— Я знаю. А я плохо это переношу.

Трейс отстранился и посмотрел на меня сверху вниз:

— Кто ты и что ты сделала с моей сестрой? Ты сегодня слишком покладистая.

Из меня вырвался смех:

— Знаешь, это слегка обидно.

Один уголок его губ дернулся вверх:

— Обидно или правдиво?

— И то и другое, черт побери.

Это только сделало его улыбку шире:

— Никто не знает тебя так, как родные.

И ведь правда. Но когда я снова посмотрела на него — на всех троих, кто стоял со мной в этой комнате, — улыбка сползла с лица.

— Ты что-то нашел.

Выражение Трейса тут же изменилось. Исчезли веселые искры в глазах, на лицо вернулась привычная маска.

— Ничего конкретного. Но я привлек Энсона в качестве консультанта.

Энсон хмыкнул:

— То есть он дал мне доллар и заставил подписать договор.

— Ты его подписал, — парировал Трейс.

— Спасибо, — вставила я, глядя в глаза Энсону. Я знала, чего ему стоило снова надеть ментальные туфли профайлера. Он делал это только ради тех, кого любил. А так как он был без ума от Роудс — ради нее он делал и это.

— Пустяки.

— Ни черта не пустяки. И я это ценю, — сказала я, собираясь с силами на все, что могло ждать впереди.

Трейс включил официальный режим: плечи выпрямились, голос стал сухим и деловитым:

— Мы работаем по нескольким направлениям. Я веду расследование на месте. Энсон составляет профиль и задействует свои контакты в бюро. А Линк подключил частные ресурсы.

Я повернулась к Линку:

— Частные ресурсы?

Он встретил мой взгляд и не отвел глаз. В нем не было ни капли сомнения. Впрочем, это неудивительно.

— Я сотрудничаю с охранной компанией из Сиэтла. У них своя сеть и нестандартный подход к вопросам безопасности — как систем, так и личной.

— Это та, которую Коуп привлек, чтобы обновить систему здесь? Компания Хоута Хартли — Anchor? — уточнила я.

Линк кивнул:

— Сейчас Хоут — просто молчаливый партнер. Он весь в поисково-спасательной команде в Вашингтоне.

— Ну да, спаситель мира, — пробормотала я.

Губы Линка дернулись:

— Уже нет. Но он спроектировал новую систему безопасности для твоей мастерской. Оборудование уже прибыло. Установщик готов приступить, как только мы здесь закончим уборку.

И снова внутри шевельнулась та тревога, не совсем рациональный страх, который я пыталась загнать поглубже.

— Ты правда думаешь, что это что-то изменит? Тогда ведь тоже стояла система. И все равно кто-то вломился.

— Это трудно назвать системой, — вмешался Трейс. — Камеры и замки были, да. Но стоило им отрезать внешний источник питания и камеры вырубились. У нас всего один снимок. Новая система будет подключена напрямую к энергосети, а провода закопаны под землю, как у Коупа. То же самое сделаем и в твоем доме.

Я с трудом сдерживалась, чтобы не начать спор. Логически — да, это правильный шаг. Мне действительно нужны такие меры безопасности. Но каждый новый элемент ощущался как металлическая решетка. И когда все будут на месте — это уже тюрьма.

Линк подошел ближе, читая мои мысли, будто они были написаны у меня на лбу:

— Это не навсегда. Просто на время. Мы найдем эту мразь, и тебе больше не о чем будет волноваться. Сможешь включать свою музыку на полную громкость хоть посреди ночи, с распахнутыми окнами и дверями.

— Да меня за это из соседнего поселка штрафанут, — пробормотал Трейс.

— Главное — ставить перед собой амбициозные цели, — парировала я. Но в голосе не было привычной легкости.

Линк переплел пальцы с моими, слегка сжал.

— Это временно. Коуп хотел нанять троих телохранителей, так что радуйся — я его отговорил. Система — это наша золотая середина.

Я уставилась на него:

— Троих телохранителей?

— Вообще-то он сперва предлагал дюжину, — сказал Трейс.

— Господи, — прошептала я. — Ладно. Пусть будет система.

Линк сжал мою ладонь еще раз, а потом отпустил:

— Видите? Я же говорил, она согласится.

Взгляд Энсона задержался на этом движении — на жесте поддержки, на том, как Линк ее отпустил. Я буквально видела, как его гениальный мозг расставляет все по полочкам. И от этого становилось только тревожнее.

— Слава Богу за маленькие чудеса, — вздохнул Трейс.

Я показала ему язык:

— Эй! Я теперь покладистая, помнишь?

Он усмехнулся:

— Ладно, принято. С моей стороны — пока ты здесь, с тобой будет дежурный. Он станет твоей тенью на неопределенное время. В лаборатории округа еще проводят анализы, но, похоже, тот, кто сюда влез, был в перчатках. Ни одного отпечатка, кроме твоих. Даже на сломанных вещах.

Вот черт. Я надеялась, что этот человек окажется дураком и оставит за собой явный след. Но все, как всегда, не так просто.

— Энсон? — передал слово Трейс.

Я заставила себя посмотреть на мрачного профайлера, хотя все внутри дрожало — будто он сейчас вытащит наружу все мои секреты с помощью какой-то магии разума.

Энсон поймал мой взгляд, и мне даже показалось, будто он пытался меня успокоить:

— Мы наблюдаем постепенное развитие событий. Эскалацию.

Хотя Линк меня больше не касался, я все равно ощутила, как он напрягся — будто воздух вокруг него начал вибрировать.

— То есть дальше будет только хуже? — его голос стал угрожающе спокойным.

— Это значит, что Арден не дает этому человеку той реакции, на которую он рассчитывал. Это может быть как хорошо, так и плохо.

Я нахмурилась, переваривая услышанное:

— В этом нет логики. Если это связано с моим прошлым, значит, кто-то снова хочет заставить меня замолчать. Так почему бы просто не убрать меня? Пока я перехожу дорогу, снайперским выстрелом. Или не взорвать машину? Зачем играть со мной?

Мышца на челюсти Линка дернулась судорожно.

— Можешь, пожалуйста, не перечислять все способы, которыми ты можешь погибнуть?

— Поддерживаю, — пробормотал Трейс.

— Простите, но это правда.

Энсон кивнул:

— Ты права. Иногда полезно рассуждать логически, а не эмоционально.

Он был прав. Потому что если по-настоящему задуматься над тем, что кто-то хочет меня ранить — возможно, убить — после всего, через что я прошла, чтобы стать в безопасности… я не уверена, что смогла бы двигаться дальше.

— Есть пара моментов, — продолжил Энсон. — Мы не можем утверждать, что это связано с твоим прошлым. Я как раз хотел поговорить с тобой о том, не было ли кого-то, кто в последнее время проявлял к тебе повышенное внимание. Кто-то новый в твоей жизни?

— Мне уже задавали этот вопрос дежурные…

— Квентин Арисон, — резко бросил Линк, перебив меня.

Энсон достал телефон:

— Кто это?

— Ублюдок. Но он не производит впечатления человека, который станет марать руки. — Я обвела рукой студию. — Это потребовало усилий. Квентин носит костюмы тройки и туфли за тысячу баксов.

Энсон посмотрел мне прямо в глаза — как будто хотел убедиться, что я слушаю:

— Это потребовало ярости, Арден. Это что-то личное, но это не значит, что оно поддается логике — ни твоей, ни моей. У человека с искаженным восприятием реальности даже то, что ты не улыбнулась ему, может стать поводом для вот такого.

— Она отказалась пойти с ним на свидание. Отказалась продать ему работу до аукциона, — вставил Линк. — Я поручил своей охране провести небольшую проверку. Богатая семья из Европы. Привык добиваться своего. Репутация… оставляет желать лучшего.

Я медленно повернулась к Линку:

— Ты заказал проверку биографии только потому, что он позвал меня на свидание?

Линк пожал плечами, как будто это было само собой разумеющимся:

— Мне не понравилось, как он на тебя смотрел.

Трейс подавился от смеха:

— И уверен, это никак не связано с тем, что он к ней подкатывал.

Господи. Я никогда теперь это не забуду.

Линк проигнорировал его и снова повернулся к Энсону:

— Ты говорил, у тебя было несколько пунктов.

Энсон кивнул:

— Я поговорил со своим бывшим напарником из Отдела поведенческого анализа и с агентом, который ведет это дело. Движений пока нет.

— Но? — спросила я.

Один уголок губ Энсона дернулся, как будто он хотел улыбнуться, но не смог:

— Тот, кто тогда все это организовал, умел оставаться в тени. Мы до сих пор не знаем, кто отдал приказ или кто был тем вторым человеком в коридоре. Нет ни телефонных звонков, ни писем, ни переписок. Мы даже не понимаем, как они вообще общались.

Я все это знала.

— Если у нас нет никаких зацепок, и я до сих пор ничего не вспомнила, зачем кому-то сейчас рисковать и пытаться меня устранить?

— Арден, тот, кто расправился с твоими родителями, использует людей как пешек. И он был достаточно умен, чтобы замести следы. Даже те немногие дела, которые, как мы знаем, твой отец слил — не имеют общего признака.

Напоминание о поступках отца ударило по мне, как пощечина. Он променял свое предназначение и семью на очередную подачку.

Энсон продолжал:

— Такой человек не захочет оставлять свободные концы. Он не допустит риска. Все это время он, скорее всего, тебя искал. А люди, которых нанимают для таких дел… их мозг не воспринимает эмпатию так, как у большинства. Кто-то просто отключается от факта, что лишает жизни другого человека. Но есть и другие. Те, кому это доставляет удовольствие. Кто наслаждается охотой. И такие поиграют с тобой, прежде чем прикончить. Просто потому что для них так интереснее.