Княжий венец

Глава 46.

Тянет в сон просто невыносимо. Тело сопротивляется до последней клеточки, но Велеслав с усилием распахивает глаза. Потому что режущий страх потери сильнее всего остального. И первое, что видит – родная темноволосая макушка. Руки прижимают владелицу быстрее, чем голова после странного, изматывающего сна успевает вспомнить – кто это? Притягивает к себе что есть мочи – теплая! Живая! Жмется к нему привычно, в поисках тепла. Ох, девочка моя, неужели вернулась? Сердце заходится в груди от переполняющей радости. Слава Богам – жива! Губы сами собой растягиваются в улыбке, а нос утыкается в волосы и жадно вдыхает притягательный пряный аромат.

- Очнулся? Спи, рано еще, - послышалось откуда-то сбоку. Нехотя Велеслав приподнял голову. В кресле у кровати сидел Драгомир, в соседнем дремала служанка. Полумрак кругом, будто ночь глубокая. Одна единственная свеча комнату освещала.

- Ты чего тут? – князь перешел на шепот, чтобы не разбудить ненаглядную.

- Честь твою блюду, - ухмыляется друг, - а если по правде – не был уверен, что с тобой все хорошо. Насилу тебя оттуда вытащил. Ежели бы не Лерка – не знаю совладал бы. Уж больно то место… хм… своевольное что ли?

Только тут заметил князь и усталость в глазах друга, и темные круги под глазами. Могуч волхв верховный, но и он не всесилен.

- Скажи лучше – с Тами точно все хорошо? – Велеслав выпростал руку из-под одеяла и осторожно огладил хрупкое плечо. Родная, единственная его, рядом!

- Насколько могу судить – да. Устала, вымотана, но она тут. В нашем мире. Вытащил-таки ты ее. Потому – спи пока. Не скоро еще вот так обнимешь зазнобу твою.

- Это еще поему?

- Во-первых, брат ее сердит и тебя не подпустит. У них многие до свадьбы невесту в лицо не видали, а ты с ней как с законной супругой жил, ведь так? А во-вторых – она может не вспомнить, что ты там, в том месте, делал. Не уверен насчет нее, но многие люди Навь или что-то на нее похожее, совсем не помнят. Потому обида ее на тебя никуда не делась. Будешь заглаживать.

- Пусть хоть обижается, хоть дерется – все снесу. Жива – это главное. Я ж думал, что потерял ее.

- Ты и потерял. Почти. Не было ее тут, когда я тебя вытащил. Ушла. Но потом, не знаю как – вернулась. Сама. Будто за тобой. Я так до конца не понял.

- Вернулась – это главное, - счастливо, по-мальчишески улыбается князь, целуя темноволосую макушку.

- И я о том. А сейчас – спи, друже. Силы тебе еще понадобятся. Наши женщины легко нам не даются.

Не знал сколько проспал князь Миргородский с улыбкой на устах. Да только когда глаза открыл – в опочивальне светло и тихо. И пусто. Пошарил по кровати – нет ее! Подавил мгновенно вспыхнувшее раздражение – а кто сказал, что легко будет? Сам натворил дел – самому и расхлебывать.

Оделся наскоро и вышел вон. У стражников, что двери охраняли, спросил – куда гости делись? Воины из личной гвардии сообщили, что княгиня Дивляна со служанками увела женщин к себе в покои. А княжич Джанибек в свои комнаты сам ушел. Что ж – не уехали и ладно. Баяли, что утреничать будут – добавил один из воинов. Молодец, матушка – ко всему руку приложит, ничего, что в хоромах творится, мимо нее не пройдет. Все повернет в свою пользу.

Наскоро, будто юнец, что на первое свидание спешит, умылся князь у себя в покоях, щетину многодневную сбрил, рубаху выбрал понаряднее да быстрым шагом в сторону малой трапезной направился. А где ж еще дорогих гостей потчевать?

И впрямь – там все оказались. Зашел – и сердце удар пропустило. Сидит зазноба его подле брата, княгиня – напротив, на свое место села – по правую руку. Рядом с Дивляной – Драгомир с женой. Да только никого он кроме Тамирис не видит. Красива так, что душа замирает. А она мимолетный, равнодушный взгляд на него бросила и глаза опустила. Кольнуло его, да только никто не обещал, что легко будет. Заметил он, вид ее усталый, будто даже осунулась. Но ничто и никто ее красы не испортит. Ни сейчас, ни потом – самая лучшая она для него. Душа крылья расправила от одного ее вида. Вошел, быстрым шагом к столу направился, а там уже и слуги тарелки молниеносно расставили, чтоб князь себя незваным гостем не чувствовал.

- Приветствую, гости дорогие. Матушка, - склонился и почтительно поцеловал мать в щеку. А сам тут же взгляд перевел и улыбнулся, – любимая! Как здоровьице?

Вскинула Тамирис на него взгляд сердитый – да как он смеет! - и глаза опустила. Джанибек хоть и губы недовольно поджал, но смолчал. А зазноба его приборы отложила, будто враз аппетит пропал. Бросил Велеслав взгляд и заметил, что обручья на руке нет. Сняла. Нахмурился, но смолчал. И правильно, что сняла – княжье он ей наденет, заместо побрякушки!

Присел невозмутимо на место свое, во главе стола. Беседовать начал на общие темы с волхвом и матушкой, втягивая в разговор валорцев. Но если Джанибек был вынужден поддерживать беседу, то его сестра отвечала коротко и неохотно.

С неудовольствием заметил, что так и не притронулась она к еде, с тех пор как он пришел в трапезную. Только взвару несколько глотков сделала. Еще не хватало, чтобы голодом себя сморила! И так не пойми в чем душа держится.

- Ты бы, милая, поела как следует, - ласково заметил князь, - или скажи – чего душа желает, все для тебя сделают. А опосля застолья – побеседовать с тобой хочу.

Вскинула она на него холодные глаза.

- Думаю, это лишнее. Нам не о чем говорить.

- А все ж таки выслушай! Прошу, - добавил мягче, оглаживая взглядом. Тами, словно почувствовав, нервно передернула плечами.

- Если позволишь, князь, я бы хотел первым переговорить с сестрой, - вмешался Джанибек.

Не изменился Велеслав в лице, власть обязывает скрывать эмоции. Лишь посерьезнели глаза. Впился он взглядом в валорца – что замышляет? На чьей стороне? Ежели близок к сестре, то сможет убедить ее или повлиять на решение. Вот только в чью пользу?

- Думаю, это хорошее решение, - заметил Драгомир. Одного короткого взгляда меж друзьями достаточно было. Успокоился князь, кивнул, соглашаясь.

- Добро. Пусть так и будет. Матушка, какие нынче новости? Пока мы… отсутствовали.

Ну надо же какую фразу подобрал! Тамирис едва не зарычала. Ценой невероятных усилий удалось удержать лицо и даже мимолетно улыбнуться княгине. Ибо то и дело натыкалась на внимательный взгляд глубоких синих глаз. Один в один похожих…. О, Небо, как можно было быть такой слепой! Не догадаться, что столь необычный оттенок и взгляд с поволокой может принадлежать только родственникам! Все было так просто, как два плюс два!

У валорки с самого пробуждения было плохое настроение и ничто не могло вернуть его вспять. Мало того, что она пришла в себя, о, как стыдно! - в постели с синеглазым предателем. Едва не придушила его, когда увидала нагло и мирно спящего рядом. Еще и рука дурацкая потянулась, чтобы привычно огладить заросшую щетиной щеку. А потом накатили воспоминания… Злые холодные глаза и безжалостные слова, что резали похуже зазубренного кинжала. Обида поднялась к горлу удушливым комком. За что?!

Тами попыталась отползти подальше от мужчины и вдруг услышала знакомый шепот. Ох, счастье какое. Но откуда?

- Надин?! – присела на кровати и оказалась в крепких объятьях подруги. - Ты как здесь?

- Меня привез твой брат, госпожа. Вместе с белоголовым колдуном, - торопливо прошептала та.

Ну, разумеется! Куда без вездесущего Драгомира!

С помощью верной служанки удалось, пусть и с трудом, подняться с постели и… обнаружить себя в одном белье. Никогда Тамирис еще не краснела так отчаянно. Учитывая, что в памяти провал – и ни на крошку она не помнит, как оказалась в княжеской постели. Неужели настолько распутна, что сама прибежала… После того, что он сделал?

- Почему тебя увезли? Это же оскорбление!

- Твой жених умер, кагани. И они забрали меня. Правда с закрытым лицом, чтобы никто не догадался.

- Умер? – внезапная смерть половецкого правителя смешала все карты. Мозг лихорадочно заработал, просчитывая варианты. И плюсов из ситуации выходило немного.

- Хорошо, но я почему я здесь? С ним?

- Ты уходила, госпожа. Как твоя мать…

В темных глазах Надин стояло сожаление. Только она знала, насколько тяжело Тами переживала смерть родного человека. И как злилась на отца, виновного в ее смерти.

- Но… из Тьмы не возвращаются! Как же я осталась жива? И почему «этот» в моей кровати?

- Не знаю. Белоголовый выставил нас с каганчи из комнаты, когда начал колдовать. А здесь был он сам и его жена, - торопливо зашептала служанка, то и дело косясь на дверь.

- Лера? – все странее и страннее. Зачем волхву понадобилась огневка? Неужели, пусть и с ее помощью, он смог пройти завесу Тьмы? В Чертог? Ох силен, хоть и высокомерен выше всяких пределов. Один плюс – за свою честь при Лере можно было точно не опасаться. Хотя от нее, этой чести, мало что осталось, если вспомнить домик на Болотах. Горячие руки, наглые губы… Стыдливый румянец мгновенно опалил щеки.

- Не волнуйся, госпожа, – неправильно расценила ее румянец Надин, - когда ты вернулась в наш мир, я все время была рядом. Он… не тронул.

- Давай уйдем отсюда. Пожалуйста, помоги одеться.

Переодевшись в чистую одежду, лежащую здесь же, на кресле, Тами, опираясь на руку верной Надин, осторожно направилась к выходу. Вот только та не ответила толком, что за странный способ применил Драгомир, уложив князя в ее постель? И как тот, оскорбленный словами Джанибека, на такое согласился? Велеслав не из тех людей, кого можно заставить. Служанка лишь пожала плечами. Ее гораздо больше занимали насущные вопросы – например непотребный вид хозяйки. Потому и разворчалась сердитой кошкой по поводу ее штанов и рубашки. Виданное ли дело, чтобы дочь кагана… Но Тами была слишком сбита с толку, чтобы обращать на это внимание.

Распахнув дверь в соседнюю комнату, она увидала и вовсе странное – за накрытым закусками и выпечкой столом царственно восседала княгиня Дивляна в компании ее собственного брата. Еще и весьма занятые беседой.

- Джаник?

- Мири, ты пришла в себя! Слава Небу! – брат вскочил с места и через мгновение заключил ее в свои объятья. - Как ты, малышка?

- Мне кто-нибудь может объяснить – что происходит?

- Подойди-ка ко мне, краса моя, - негромкий тон Дивляны тем не менее ни разу не напоминал просьбу.

Ничего не оставалось как подчиниться. Опираясь, из-за странной слабости на руку брата.

- Доброго дня, княгиня.

- И тебе не хворать, - внимательный цепкие глаза заставляли внутренне собраться, - рада, что ты в добром здравии. Волновались мы за тебя, кагани. А мой сын – более других.

«Именно поэтому он сначала вытер об меня ноги, а сейчас лежит в моей постели?!» хотелось крикнуть, но воспитание заставило произнести положенные по этикету слова.

- Я благодарна за заботу. Но мне кажется, мы злоупотребляем вашим гостеприимством.

- Ничуть, - легко улыбнулась княгиня, - вы оба – желанные гости. Пойдемте, я покажу ваши комнаты.

Да уж, просьбы этой женщины звучат так мягко и непоколебимо, что не подчиниться не получится. Джанибек ушел со служкой, а Дивляна в окружении комнатных девок, подхватила ее под локоток и бережно повела за собой.

Комнаты ей княгиня выделила и вправду роскошные, не поскупилась. На женской половине хором, куда никому постороннему хода не было. Большая светлая горница, спальня, отдельная комната для гардероба и еще что-то вроде мастерской, с большим столом прямо у окна. Видимо, чтобы заниматься ненавистным вышиванием и прочими рукодельными премудростями. Стены комнат расписные, ковры и дорогие безделицы всюду.

- Одежду твою уже перенесли, я несколько рубах и сарафанов добавила. Ежели будет желание – примерь.

- Благодарю, но не думаю, что у нас будет повод надолго задержаться, - самой Тами хотелось покинуть Миргород как можно быстрее. Слишком больно ей здесь сделали. Даже сейчас глупое сердце кровоточило обидой.

- А я не уверена, что вы сможете быстро уехать, - взмахом руки княгиня отослала служанок и подошла ближе к девушке, - не ведаю, что про меж вами произошло. Но никогда, слышишь – никогда! мой сын так не убивался из-за женщины. Чтобы седмицу пить до беспамятства, круша все на своем пути.

- Это…

- Умей слышать, девочка! Это полезное качество, потому как мужчины о серьезном обычно или молчат, или говорят вскользь. Как о незначительном. Особенно – сильные мужчины. Мы для них – слабость, та слабость, которая подчиняет и ставит на колени.

Вздрогнула Тамирис. Вспышкой в голове мелькнуло, как стоит Велеслав на коленях и зовет ее отчаянно. Сон? Или что это?

- Чего ты добиваешься, княгиня? – вскинула голову и схлестнулась взглядом.

- Я хочу, чтобы ты не только слышала, но и начала говорить. Для женщины это полезно, поверь. Молча носиться с собственной обидой – признак глупой гордости. А ты хоть и гордая, но не глупая. Потому – поговори с моим сыном, Тамирис. Обо всем, что в сердце накипело, о сомнениях своих, о надеждах. Выплесни все, да хоть посуду побей – сразу полегчает. Скинь лишний груз с души, не живи с ним, - княгиня грациозно присела на лавку.

На холеном лице мелькнула насмешливая улыбка, ее действительно забавляла насупленная девушка. Наблюдать за влюбленными – сплошное удовольствие! Особенно, если это долгожданная суженая единственного сына. Да если надо будет, она, княгиня, не только разговоры будет вести, а привяжет несносную девчонку вышивальными нитками и заставит-таки выслушать Велеслава. Пусть только попробуют не помириться! Перстни нетерпеливо сверкнули на изящных сплетенных пальцах.

- Я ведь не нравлюсь, - прищурилась Тамирис, - валорка, чужачка, с иными привычками и взглядами на жизнь. Зачем тогда?

- Он поехал за тобой на болота. Один. Он скрывал свою личину, а ему, с юности привыкшему повелевать – это ой, как непросто. Велеслав сделал это, и многое другое, ради тебя – подумай об этом. Поступки всегда важнее слов. Поэтому я не вмешиваюсь, хотя могла бы, не скрою. Моему сыну нужна достойная жена, княгиня, а не породистая кобыла для случки. Он умен, поэтому долго выбирал. А значит, не мог сделать плохой выбор. Да – необычный, но достойный. Я поддерживала сына всегда и во всем. Поддержу и на этот раз.

Отвела Тамирис взгляд. Уж больно это материнское увещевание было похоже отповедь. Ее поучали, словно маленькую неразумную девочку. Может еще и виноватой сделают?

- Благодарю за наставления, - нехотя выдавила из себя.

- Надеюсь, ты меня услышала, - поднялась на ноги княгиня, - запомни, милая, только мы решаем – быть нам счастливыми или одинокими.

Едва только за величавой женщиной закрылась дверь, как Тами обессиленно опустилась на скамью. И что же это сейчас было? Попытка навести мосты дружбы или указать на ее место? Любая мать будет выгораживать своего ребенка, не важно – княгиня или крестьянка. Но и откинуть ее слова, как ненужную шелуху тоже не получалось. Что делать? Голова не хотела мыслить рационально, слишком бурлили в душе эмоции. Мешая сосредоточиться.

В дверь неслышной тенью прошуршала верная Надин.

- Госпожа, может приготовить тебе ванну?

- Давай. Хоть отвлекусь.

Увы, не получилось. Мысли роились и множились. Обида, боль, горечь и отвергнутая любовь, будь она неладна, сплелись в тугой противный ком. Когда одно не могло отделиться от другого и мешало мыслить рационально.

Посвежевшая, но по-прежнему угрюмая Тамирис, вернулась в спальню прилечь, когда пришла незнакомая служанка. Они пошептались с Надин, после чего та осторожно поскреблась в опочивальню.

– Госпожа, твой брат спрашивал о тебе. Зовет на завтрак и просит выйти к нему. Его сюда не пускают, и он… недоволен.

- Еще бы! Посмели отказать каганчи в его желаниях, - усмехнулась Тамирис, присаживаясь на кровати, - подай мне плащ. В здешних открытых переходах довольно свежо.

- Может сменим одежду на что-то более достойное дочери кагана? – осторожно поинтересовалась служанка, накидывая теплое одеяние на хрупкие плечи.

- И не подумаю. Мне так удобнее.

Вот только с братом поговорить не получилось. Вездесущая княгиня в ином, еще более роскошном наряде стояла у выхода из женской половины и беседовала с Джанибеком. Тами сумела уловить лишь кусок их разговора.

- Тебе не следовало давить на нее, каганчи. Моя девочка не похожа на ваших женщин.

- Она должна была привыкнуть смиряться! У нас это норма.

- Мужчина по-разному может смирить женщину. Лаской оно…

Княгиня резко осеклась, заметив подошедшую Тамирис.

- Пойдемте, гости дорогие. Потрапезничаем, чем Боги послали.

И вот они за столом в уютной комнате. Что-то вроде столовой для узкого круга. За окном пасмурно, а здесь – теплым светом горят многочисленные свечи, нежная роспись стен то тут то там поблескивает позолотой, а резное дерево панелей кажется диковинным кружевом, что само выступило на стенах.

Тамирис искренне была рада видеть огневку. За такой короткий промежуток успела прикипеть к ней всей душой. Та, не сдерживая порыва, с радостным визгом немедленно обняла подругу. Более сдержанной Тамирис ничего не оставалось как обнять ее в ответ. Вот уж у кого нужно поучиться не скрывать своих чувств и следовать своим желаниям. А если поймать взгляд высокомерного волхва на жену – так и вовсе тошно становится. От зависти и отчаяния.

И так-то все утро настроения не было, а после взгляда на чужое счастье – и подавно. Не успела Тамирис удивиться тому, как сдружились Драгомир и ее собственный брат, как вошел тот, от одного взгляда на которого кольнуло в груди. Да так яростно, будто копье вражеское поймала.

Причесан, гладко выбрит. Красив и властен, до мурашек. Обжег взглядом своим проклятущим так, что провалиться захотелось. Чтоб только его не видеть. И не вспоминать то, что меж ними было. А он взял да при всех любимой назвал. Неужели насмехается? Или еще большее хочет сделать? И зачем столь теплы и ласковы колдовские синие глаза? Оглаживают так, что она головы поднять не может от смущения.

Кольнула ее взглядом княгиня, но смолчала. Уже все сказано, а дальше пусть про меж собой разбираются.

Мотнула Тамирис головой, отгоняя непрошенные слезы. Поговорить он хочет. О чем? Все сказал еще тогда. Разве добавишь что-то? Отослал вон, как надоевшую служанку, которой всласть попользовались. Слова и клятвы свои нарушив. Ненавижу!

Непонятно зачем еще и Джанибек вмешивается со своими разговорами. Может хочет обсудить как уехать быстрее? Хотя чего тянуть – визит в Миргород у них не официальный. Сели бы верхом и поехали. Очень хочется верить, что брат хотя бы не начнет осуждать. От него оскорбительных слов она просто не вынесет.

Задумалась Тамирис, и не услыхала, как склонился князь к ее брату.

- Ты так и не сказал, как здесь оказался? Зачем? – едва слышно спросил Велеслав.

- Из-за сестры твоей. Встретил я ее… сам знаешь где.

- Вот как? И что?

- Она решила разорвать помолвку. И я решил, что не буду ей мешать.

- Что?!

- Приехал прямо тебе об этом сказать, без намеков и посредников. Прошу, не вмешивайся. Это наше с ней дело. Разберись лучше со своей женщиной, - сверкнул темными глазами Джанибек.