Княжий венец

Глава 8.

Тамирис плохо помнила дорогу обратно. В голове стоял туман, хотя она изо всех сил старалась показать, что ничего страшного не случилось. Усиленно улыбалась, шутила и отвлекала огневку болтовней, чтобы та не начала прислушиваться к собственным ощущениям. Слишком велик у той внутренний огонь, чтобы не сказать ей правду.

Когда вернулись на подворье княжеское, Тамирис мигом улизнула к себе. И только захлопнув дверь, выдохнула с облегчением. Можно расслабиться и перестать «держать лицо». Одно дело – врать человеку, другое дело – наделенному силой. Особенно, если при этом чувствуешь к нему симпатию.

Тамирис повесила плащ на крючок и со вздохом присела на кровать. Хотелось завыть от безысходности, но эмоции – это непозволительная роскошь. Она обхватила голову руками, начала раскачиваться из стороны в сторону. Думай, Тами. Думай! У тебя это всегда хорошо получалось.

Вот только выход был один. И он – ой, как не нравился. Единственной слабой надеждой была идея о том, что случай этот единичный. Поднятый не пойми как «неспящий мертвый» (так их называли валорцы) изрублен и других более не будет. А все внутри орало о том, что зло грядет – большое и грозное. И остановить его некому.

Тем не менее, срываться сейчас на Болота – верх неразумности. Начиная с того, что как-то этот поступок надо будет объяснить Лере. Она теперь не сама по себе, а вроде как наемная работница, об отлучке спрашивать придется. Полуправдой не обойдешься, придется говорить все. Крайне нежелательно. Кроме того, ехать одной – не вариант, нужен провожатый, желательно кто-то из местных. Отряд никто ей не даст, да и привлекать внимание не стоит. Может и правда – малодушно подождать? Нет, не подождать. Подготовиться. Как можно лучше. Просмотреть еще раз книги, запастись провизией. Ох, как оказывается помирать-то не хочется! Двадцать пять – это еще так мало. Мир огромен, людей великое множество – она так много не успеет… Фу, Тами, не смей хандрить. На тебе ответственность. Только от тебя зависит – будет ли жить веселая огневка Лера, улыбчивая Боянка и даже старухи-смотрительницы. Твоя жизнь в этом смысле – такая мелочь. А потому – не смей!

Как ни странно, эта мысль успокоила. Когда принимаешь решение – все остальное становится неважно. Тамирис встала с кровати, переоделась в легкую рубашку и новые штаны. Домашние мягкие туфли оказались как нельзя кстати, от сапог, даже самых удобных, устают ноги.

Внутренне успокоившись, как ни в чем не бывало вышла к ужину. В коридоре столкнулась с ватагой девчонок, завязала непринужденную беседу. Кто-то из них ходил днем проведывать родню и теперь пересказывал последние новости. Она слушала легкое девичье щебетание и едва заметно улыбалась. Удивительно, но умудрилась за короткий срок прикипеть к ним. А значит, пока еще есть время, надо постараться отдать максимум. Знания, которые хранятся в одной голове, не должны исчезнуть. Их нужно отдавать людям.

Тамирис за ужином рассказала о собственной вылазке в город. Искренне восхищалась Миргородом, его улицами, домами, лавками. А главное – рассказала про купленные книги, посеяв зерно жадного интереса. Девчонки зашептались, загорелись любопытством глаза. Пусть предвкушают следующий урок. Если учеба в радость – результат на порядок лучше. А значит – нужно удивлять, день за днем демонстрировать, как невероятен мир знаний.

После ужина Тамирис готовилась в классной комнате к занятиям на завтра. Удобный широкий стол, на котором вольготно можно разложить учебники и записи. Хоть и меньший, чем был у нее когда-то, но все одно лучше, чем в нынешней каморке.

Удивилась, когда к ней в комнатку заглянула одна из старух-смотрительниц. Посмеиваясь, сказала, что ее ждут снаружи.

- Меня? Кто?

- Ухажер твой.

- Кто?!

- Ступай. Заждался, поди.

Боги, да неужели этот несносный вояка притащился? Вот же наглец! Ну, сейчас она ему все выскажет! Едва не шипя от возмущения, она выскочила наружу. Поначалу и не заметила никого. Пока не опустила глаза вниз.

- Боец?

- Здравия тебе, Тами… мири..

- Для тебя просто – Тами, - она с улыбкой присела перед малышом, невольно поддаваясь его обаянию.

- Вот. Это тебе, - мальчик торжественно, сияя ямочками на щеках, протянул ей обе руки. В одной был чуть надкушенный пирожок, в другой – шнурок с болтающимся деревяным медальоном в виде птички.

- Это все мне? – сделала она большие глаза.

- Ага. Сейчас, - он прихватил зубами пирожок и, освободив обе руки, надел шнурок с подарком.

- Очень красиво, - вежливо заметила девушка, рассматривая крошечную птичку с длинным хвостом, - благодарю, молодой господин.

- Ты тоже красивая. И пирожок тоже тебе. Почти целый, - он заговорщицки улыбнулся.

- Э… спасибо. Можно я съем его позже?

- Конечно! Он же твой. Как съешь – подумай про замуж. А я тебе еще чего-нить принесу. Ладно?

- Непременно, - она не удержалась и погладила его по вихрастой светлой голове.

- Тогда я пошел. У меня дела, - сверкнув напоследок улыбкой, юный ухажер побежал со всех ног в сторону ристалища.

Тами скептически повертела угощение. Может и со следами зубов, но все равно приятно. Ибо – от души. Вот ради чьей обаятельной улыбки она поедет на болота упокаивать «неспящих».

Посмотрев «жениху» вслед, валорка, посмеиваясь вернулась в класс. Леры поблизости не было, она проводила подругу до школы и ушла. Вероятно, отдыхать в дом Яры и воеводы. Хоть и не признается никогда – но маленькая огневка внутри слишком много сил забирает поначалу, пока не выстроит собственные энергетические каналы. Потому рассказать о том, как ее «осыпали дарами» было некому.

Подготовку к завтрашним урокам Тамирис закончила поздно. Ученицы уже спали, в школе стояла сонная тишина. Валорка, заранее договорившись со смотрительницами, через дверцу черного хода вышла наружу. Подышать. Присела на скамейку, задумчиво глядя на звезды. Спокойствие и умиротворение царили в душе. Такое всегда бывает, когда знаешь, что поступаешь правильно.

- Полуношничаешь? – раздался голос.

Тамирис нехотя повернула голову. Кто бы сомневался – тот самый, настырный. Удивительно, но не злой. Лицо спокойное, глаза смотрят внимательно и прямо.

- Чего тебе, воин? – устало спросила она. После сегодняшних новостей спорить и ругаться не было сил.

- Ничего. А ты вот замерзнешь. Сырость – она обманчива, - неожиданно мужчина скинул свой плащ и накинул ей на плечи.

- Не надо! – попыталась она протестовать. Но он лишь закутал ее плотнее.

- Не спорь. Негоже девке на холоде сидеть, - присел рядом и устало откинулся на спинку скамьи. Среди густых темных бровей пролегла суровая морщинка. Мужчина медленно выдохнул, расслабляясь. Редко, когда удавалась такая возможность.

- А ты? - против воли Тамирис запахнулась плотнее. Плащ еще хранил тепло его тела. Инстинктивно потерлась носом о плотную ткань. Пахло чистотой и едва уловимым запахом мужчины. А вокруг было так тихо и мирно, что воевать не хотелось. Уютно было молчать. Да и воин не лез с приставаниями.

- Привычный я к холодам, - произнес тягучим низким голосом.

- Как узнал, что я тут? В охранении дома стоял?

- Ну… да. Что-то вроде. Часто тебя тут вижу. Тоскуешь по кому-то?

- Не то что бы… Прошлое никогда не отпускает. А на расстоянии невольно вспоминаешь только хорошее. Закрадываются мысли – а все ли правильно было в твоей жизни?

На красивом мужском лице отразилось удивление. Откуда такое в голове у девки молодой?

- Так говоришь, словно многое в твоей жизни было.

- Было… - согласилась она. - Но жалеть не о чем.

Оба замолчали. Тамирис глядела на звезды, а мужчина наблюдал за ней, полуприкрыв глаза. Дорого бы дал, чтобы узнать, что за мысли в этой хорошенькой головке бродят. А там внутренний диалог шел, варианты развития событий высчитывались. И несносное поведение воина не последнюю роль играло – ясно было, что от него ожидать и как пресекать. Хоть какая-то определенность. Куда как лучше, чем незнакомого кого-то нанимать. Взвесив в голове последние доводы, девушка неожиданно заговорила:

- Слушай, Леслав, дело у меня к тебе. Возможно, нет – наверняка, мне уехать придется. По очень важному делу. Могу и одна, но с провожатым сподручнее будет. Сможешь со мной поехать?

Не переставала она его сегодня удивлять. Сначала вызверила днем до пятен перед глазами, а теперь совместную поездку предлагает. Внимательно посмотрел на спокойное, сосредоточенное лицо. Нет, тут романтикой и свиданием точно не пахнет. Что тогда?

- Куда и зачем?

- Куда – пока сказать не могу. Но дорог местных не знаю, могу заплутать и потерять время. А его терять нельзя. Дело важное. Очень. Для всего княжества.

- Ежели для княжества, то может сообщить надо кому-то? Ну… - он кивнул в сторону княжьих хором.

- Думаешь будут слушать приезжую валорку? – невесело рассмеялась Тамирис. – Да меня и на порог не пустят или решат, что бредни бабские. А когда послушают – поздно будет.

- Совсем загадками говоришь. Скажи хоть, в какую сторону едем?

- Не могу сказать пока. Но нужны будут припасы и лошади. Подожди здесь, я схожу за деньгами.

- Ты ополоумела, девка? Еще я с женщин денег не брал!

- Это для дела нужно. Расходы предстоят, а у тебя жалование, не ахти, небось. Да и семью, наверняка один кормишь. Не хочу у них хлеб отнимать, - строго посмотрела на воина.

- Не отнимешь, - властно сказал он, заставив девушку удивленно замолчать. После чего усмехнулся, - вдоволь у них хлеба. К какому сроку собираться?

- Думаю, вопрос нескольких дней.

- Тогда вечерами сюда приходить буду. Скажешь, когда срок подойдет.

- Хорошо, - она поднялась на ноги, собираясь уходить.

- Посиди со мной чутка, - неожиданно попросил воин.

- Зачем? – насторожилась девушка.

- Не боись, не трону. Хорошо с тобой тут. Покойно.

Тамирис впилась в его лицо глазами, ища подвох. С бабниками всегда ухо востро держать надо, а этот – первостатейный. Чего добивается? Воин же расслабленно откинул голову на стену амбара и прикрыл веками глаза колдовские, дабы не смущать. Расслабленно сидел, демонстрируя, что в безопасности она. Девушка неуверенно потопталась, но потом все же скинула плащ и протянула его мужчине.

- Устала я, воин. Завтра уроки с самого утра.

Вскинул он на нее глаза, лишь на мгновение позволив увидеть сожаление в глубине зрачков.

- Добро, ступай. Завтра свидимся, - не стал настаивать. Нутром понимал, что на эту девушку давить нельзя.

Ушла она, взмахнув косой черной. Да только будто бы покой с собой унесла. Что задумала, непоседливая? Что скрывает?

Девке, одной, ехать незнамо куда – смерть верная. Люд на дорогах всякий попадается. Кто пожалеет, а лихоимец какой глотку перережет, не моргнув. Ежели не прибьют, так снасильничают! Кто от такой красоты откажется? От мысли сей стало не по себе. Не должна такая ладная сгинуть где-то в придорожной канаве. Смущало конечно, что в себе она больно уверена. Даже не сомневался, что хватит ей духу одной ехать. Вот только супротив толпы оголодавших мужиков – любой дух бессилен. Не всякий меч одолеет. Ежели бы одной из рысей была, тогда… Нет, и тогда бы одну не отпустил!

Так ведь помимо похоти любопытство разбередила. Да так, что и не унять его. Сам себе не простит, ежели не поедет. В конце концов она что сказала: для всего княжества это дело. А он кто? – Князь. Значит его это дело, государево. Потому надобно дела подготовить к своему отсутствию, карты дальних земель наново посмотреть. Да и шпионскую сеть тряхнуть на предмет странных событий за последнюю седмицу. Может упустили чего. Эх, вот у Яры шпионы – ого! Начала с мальчишек городских, которых никто в расчет не брал, а таперича ее Щавей целую сеть сплел, хоть и сопляк совсем. Но Яры сейчас в городе нет, значит своими силами обойдемся. Не в первой.