Разочарованная, или Проклятье Чёрного герцога

4

Как же быстро можно потерять репутацию адекватного, надёжного, разумного человека. Чтобы разрушить всё, мне хватило три дня. Верней, не мне, а тому, кто надо мной издевался. Мне бы не вестись на провокацию, но как не реагировать, когда тот, кто это придумал, бил по самому дорогому — хитрый расчётливый безымянный пока что враг.

Договор с королевой Азарии появлялся в папке с документами уже третий день. Просмотр записей с камер наблюдения не дал ничего, расспросы — тем более. Сегодня дошло до того, что сотрудницы составили список передаваемых документов, и только затем папка попала в мой кабинет. С проклятым договором, которого, по словам пяти человек, в бумагах не было. Они даже фотографии делали, пытались доказать свою честность.

Скандал вышел не то чтобы шумный — в третий раз сил кричать у меня уже не осталось. Но до вмешательства в ситуацию снизошёл даже директор. И так при этом на меня посмотрел... Выслушал всех, включая меня. А потом заявил, что отправляет меня в отпуск.

— Нервный срыв, Галочка Аркадьевна, такое нередко бывает. Вы не волнуйтесь, пожалуйста. Сейчас приказ подпишу, и сразу идите домой, отдыхайте.

— Так Новый год на носу! В бухгалтерии вал работы.

— Ваше здоровье важней. — Он похлопал меня по плечу. Сам проводил в мой кабинет, пообещал, что всё будет хорошо, и компания категорически не хочет терять такого ценного специалиста, как я. — Собирайтесь спокойно, ни о чём не волнуйтесь. Отдыхайте в своё удовольствие.

Вёл себя так, будто я с пеной у рта могла броситься на любого.

Я заперлась в кабинете, сняла трубку со стационарного телефона. Перевела мобильный на беззвучный режим. Следовало всё спокойно обдумать, вот только руки страшно тряслись.

Передо мной на столе лежала бумага, появление которой сделало меня в глазах окружающих сумасшедшей.

— Ну как ты, Лина? — Ната заглянула, когда настало время обеда. Уселась напротив меня. — По администрации такие слухи ходят.

— Какие? — Я уставилась на треть наполненный водой стакан с тщательно отмеренной дозой успокоительного.

Ната замялась.

— Говори уже, как есть.

— Все считают, что ты сама печатаешь эту ерунду. А потом забываешь об этом, ну, из-за нервов.

— То есть все считают меня сумасшедшей.

— Тебе все сочувствуют.

— Все? Хочешь сказать, что за два десятка лет на этой работе я врагов не нажила?

Потёрла лоб, осушила стакан одним махом. Обидно, конечно, но как-нибудь я это переживу.

— То есть они считают, что я сама себе душу рву. — Подышала в сомкнутые ладони. — Ну люди.

— Лин, ну перестань.

— Меня главный в отпуск отправил. Сказал, прямо сейчас с работы идти.

— Знаю. Он уже и приказ подмахнул. Я его принесла, чтобы ты подписала. Он тебе и премию выписал, и материальную помощь. И отпускные будут хорошие, ты же в отпуск не ходила три года.

Подписала бумаги, начала собирать сумку. Бороться сил не осталось. Враг победил.

— Я к тебе вечером загляну, — пообещала Ната виноватым тоном. — Мы сегодня сезонщиков с того объекта в Каменном увольняем, раньше уйти никак не могу.

— Хорошо. Буду ждать. Посидим, тортик съедим в честь моего долгожданного отпуска.

Вышла на улицу, огляделась по сторонам. Серое всё — и город, и небо. Под ногами жидкая грязь из снега с песком.

Когда такси подошло, назвала адрес потомственной гадалки Анжелики. Она первая, кто сказал, что моя дочь ходит с золотой короной на голове, и ей все в ножки кланяются.

Совпадение? Вряд ли.

Вот отсюда копать и начнём. Интересно даже, как щупальца аферистки Анжелики дотянулись до Стройбизнесгрупп. А ведь показалась начинающей мошенницей-бедолагой, работающей тяп-ляп, без особой фантазии и попыток убедительно врать.