Разочарованная, или Проклятье Чёрного герцога

75

Герцог сел в то же кресло, где сидела Инес. Дневной свет уже угасал, свечи зажгли, и я прекрасно видела его лицо.

— Вы нашли что-то полезное в своих записях? — спросила я, и он покачал головой.

— А вы? Что-то хотели мне рассказать?

Валентайн относился к тем людям, которые терпеть не могут признавать свою неправоту. Таких среди начальства мне встречалось немало, и я знала, что говорить придётся, проявив максимум такта. Иначе он меня не услышит, гордыня сделает его глухим.

Начала издалека:

— В моём мире человека, который ведёт себя неестественно, странно, могут назвать обезумевшим.

— Как и у нас.

— В старые времена использовали другое слово — одержимый. Подразумевалось, что человек попадал во власть бесов и творил не то, что сам хотел, а что ему приказывали делать. Бесы или демоны, конечно, мифические существа. Но здесь всё иначе. Дарьян называет себя полудемоном. Но он не может войти в тело другого человека и им управлять, это мы с ним уже обсуждали. Но, может, в вашем мире...

— В нашем, Лина, — поправил меня Валентайн.

— Да, в мире Азарии, может, есть существа, которые могут захватить контроль над человеком и заставить его вести себя нелепо и странно?

— Да, такие существа есть. — Валентайн внимательно смотрел на меня. — Как и в твоём прежнем мире, их называют демонами. Это бессмертные духи, которые могут захватывать как тела людей и животных, так и жить в предметах, растениях.

— Вы такой дух, верно? Констанс рассказывал мне о заключении вашей души в каком-то предмете.

— Да, я провел почти пять сотен лет в доспехе. Он стал для меня тюрьмой, из которой невозможно сбежать, — уточнил Валентайн. Его тёмные глаза опасно блеснули.

— Но вы сбежали.

— Сбежал. Ваша дочь мне помогла, за что я перед нею в неоплатном долгу.

Неожиданное заявление.

— Анжела мне об этом не говорила.

— Наверное, не хотела пугать.

Значит, было чем пугать, даже по мнению Чёрного герцога. У меня сердце сжалось, хотя история с его возвращением в мир живых завершилась уже давно.

Плотно сжав губы, я уставилась в лицо Валентайна, затем опустила взгляд на беспробудно спящую Макарию.

— Позже вы расскажете мне эту наверняка пугающую и поучительную историю, — сказала я, — а пока предлагаю подумать, могла ли Макария стать временным вместилищем чужой души?

Валентайн покачал головой.

— Я проверял её при вас. Она совершенно обычная девушка.

— А мог ли этот дух во время проверки как-то скрыться от вас?

— Только если закрылся в предмете. Но у Макарии нет никаких артефактов, которые могли бы вместить в себя духа той мощи, которой хватило бы, чтобы ею управлять.

Вздохнув, я опустила голову. Печальней всего, что в этот раз Валентайн внимательно слушал и слышал меня, но мои предположения не оправдались.

— Я бы деньги поставила на то, что она жертва такого духа. Её слова противоречивы, она ведёт себя непоследовательно, она едва не погибла на лестнице, и боюсь, что именно этого она и хотела. Она ударила Инес, что поразило меня сильнее всего, ведь Макария — добрая девушка. Конечно, её характер мог измениться, но уж очень велики и стремительны эти изменения. Сначала она говорит, что, чтобы освободиться от обручального кольца, готова отрезать себе палец, потом сбегает от вас, а затем заявляет, что желает стать вашей женой.

— Она не могла снять кольцо?

Валентайн уставился на меня немигающим взглядом.

— При мне она трижды безуспешно пыталась его снять, говорила, что оно как будто вросло в её тело.

Он взял невесту за руку, потянул кольцо с её пальца. Оно осталось на руке, как влитое.

— Видите, оно не снимается.

— Не снимается, — медленно повторил он. — Но именно это и ненормально.

Он вновь попробовал снять с Макарии кольцо, в этот раз приложив больше усилий, и по пальцу девушки потекла кровь.

Валентайн встал, и я тоже встала.

Над постелью Макарии мы смотрели друг другу в глаза.

— Помните, как я спала в вашей комнате в ночь перед свадьбой. Призрак преследовал меня, но после того как вы начали брачный ритуал и надели Макарии на палец кольцо, он больше не появлялся.

— Сожалею, что не отнёсся к вашим словам с должным вниманием.

— Так это он?

— Скорей всего, да.

Я вспомнила невероятно холодный злой взгляд, который преследовал меня в замке Андерсонов, и поёжилась. Ужасно, если Макария попала во власть этого призрака. Мне никогда не забыть тот нечеловеческий страх, который он вызывал.