Князь: Попал по самые помидоры 18+

Глава 28 Спокойная глава перед бурей. Спокойная?

Лучи утреннего солнца, пробивающиеся сквозь щели в ставнях, вытягивали меня из объятий тяжёлого, похмельного сна. Первое, что я ощутил — это тяжесть. Приятная, тёплая, разномастная тяжесть.

Слева, прижавшись ко мне всем телом и закинув розовохвостую ногу мне на живот, храпела сама королева кошколюдов Лира. Справа, свернувшись калачиком и спрятав лицо в моём плече, спала Ирис — её бледная кожа казалась почти фарфоровой в утреннем свете.

А вот Элиана… Элиана устроилась отдельно от всех. Её голова лежала прямо рядом с моим пахом, а всё тело было неестественно скрючено на полу, словно она свалилась туда во сне. Все тело онемело, словно на мне всю ночь лежали три мои красотки.

Я медленно пришёл в себя, обрывки вчерашнего вечера всплывали в памяти как пьяные картинки: пар, крики, кровь, её покорное тело… Я невольно ухмыльнулся. Да, вечеринка удалась.

В этот момент Элиана пошевелилась. Она с тихим стоном подняла голову, её глаза были заспанными и несфокусированными. Она поползла ко мне, как маленький котёнок, и забралась сверху, уткнувшись лицом в мою грудь.

— Проснулась? — хрипло спросил я, проводя рукой по её спутанным светлым волосам.

— Угу, — буркнула она в мою кожу, её голос был сиплым и сонным.

Моя рука сама собой сползла вниз, ладонь легла на её округлую, всё ещё оголённую попку. Она вздрогнула всем телом.

— Болит, — пожаловалась она, и в её голосе была не злоба, а почти что детская обида.

— Заслуженно? — спросил я, слегка шлёпая её по мягкому месту.

Она помолчала пару секунд, затем неохотно прошептала:

— Угу.

В этот момент в дверь постучали. Три громких, нетерпеливых удара. Прежде чем я успел хоть что-то сказать, дверь распахнулась.

На пороге, затмевая собой весь дверной проём, стоял Годфрик. Его добродушное лицо сияло, а в руках он сжимал два огромных куска хлеба с салом.

— Мой князь, доброе утро! — прогремел он, совершенно не смущаясь открывающейся перед ним картиной. Его взгляд скользнул по обнажённым женщинам, и он лишь одобрительно хмыкнул. — Поруха! Пора выдвигаться дальше! Пока Вы тут… отдыхаете, мир не застыл на месте! Враги не дремлют! А у нас план!

Лира заворчала во сне и накрыла голову подушкой. Ирис съёжилась ещё сильнее. А Элиана просто застонала и зарылась лицом ко мне в грудь ещё глубже, как будто пытаясь спрятаться от этого утра и от необходимости что-либо делать.

Пипец, похоже, не собирался давать мне выходной. Даже после такой ночи.

Солнце уже стояло высоко, когда наша небольшая колонна наконец-то тронулась в путь. Два часа ушло на то, чтобы собрать всех, кто мог хоть как-то держаться в седле, и уговорить моих «девушек» покинуть тельный уют. Мэр города, всё ещё бледный и нервный, предоставил нам карету. Не роскошную, а простую, деревянную, с потёртой обивкой и скрипучими колёсами, но для моих обессилевших спутниц она была даром небес. Даже неугомонная Лира, обычно полная энергии, с трудом волочила ноги и с облегчением плюхнулась на сиденье.

Я, Элиана, Лира и Ирис разместились внутри. Карета была тесновата для четвёрки, наши колени соприкасались. Я устроился у окна, глядя на проплывающие за стеклом унылые северные пейзажи, но мои мысли были далеко.

В голове прокручивались карты и донесения. Основная армия противника, та самая, что разгромила Северную Долину, начала отход обратно в земли Эрнгарда, прикрывая обозы с награбленным. Их нужно было настигнуть и ударить, пока они не ушли за укреплённые границы. Но ещё хуже были вести с самого севера: три свежие, хорошо укомплектованные армии Эрнгарда заняли там оборону на выгодных высотах. Выбить их оттуда будет кровавой баней. Я мысленно готовился к предстоящей схватке с отступающими силами, подсчитывая силы и представляя возможные засады.

Мои размышления прервал тихий, но оживлённый спор, зародившийся напротив.

— … но чёрное кружево — это классика, — с некоторым пренебрежением в голосе говорила Ирис, поправляя складки своего тёмного платья. — Оно подчёркивает бледность кожи и намекает на некую… испорченность. Мужчины это ценят.

— Пф-ф! — фыркнула Лира, лениво поигрывая своим розовым хвостом. — Чёрное — это скучно и похоже на траур. Яркое! Алый шёлк, изумрудная парча! Чтобы сразу было видно — вот она, добыча, пышная и соблазнительная! Чтобы глаз не мог оторвать!

— Яркое выглядит дешёво, — парировала Ирис, но в её глазах мелькнул интерес. — Как у уличной девки. А вот качественное кружево, возможно, с серебряной нитью…

— О! Серебряная нить! Это идея! — Лира оживилась, её ушки вздрогнули. — Или золотая! На тёмно-синем фоне! Мы могли бы… мм… трактовать моду! Диктовать, что носить благородным дамам Драконхейма, чтобы их мужья были счастливы и не бегали на сторону! Мы же первые леди! Нам решать!

— Это могло бы стать прибыльным предприятием, — задумчиво сказала Ирис, и в её голосе послышались знакомые нотки расчётливого ума. — Контролировать поставки шёлка, кружева… Определять, какие тона в приоритете в этом сезоне…

— Точно! — Лира уже почти забыла про усталость. — Например, этой весной — все носят цвет расплавленного золота и розу рассвета! А осенью — тёмный гранат и меха!

— Меха на нижнем белье? — приподняла бровь Ирис.

— Почему бы и нет? — возразила Лира. — По краю. Для тепла и… ну, знаешь, для щекотки.

Я слушал этот абсурдный диалог с лёгкой ухмылкой. Они планировали реформу нижнего белья в разгар войны, после ночи, полной насилия и примирения.

Элиана молчала. Она сидела, прижавшись к своему окну, и смотрела на проплывающие мимо сосны. Её лицо было спокойным, отстранённым. Но под складками её простого платья её босая нога — а её сапоги куда-то запропастились — медленно, почти неощутимо, поглаживала мою голень. Её пальцы слегка задевали кожу, движение было ленивым, случайным, но настойчивым. Она не смотрела на меня, делая вид, что полностью поглощена пейзажем, но её нога говорила обо всём — о сложном перемирии, о боли, о подчинении и о странной, только что зародившейся связи.

Я не отодвинул ногу. Просто продолжил смотреть в окно, на приближающиеся холмы, за которыми, я знал, ждала война. А в тесной, скрипящей карете пахло кожей, женскими ароматами и абсурдными планами о кружевных революциях.

Спустя несколько часов тряски по ухабистым дорогам мы прибыли на место — узкую долину между двумя грядами холмов, идеальную для засады. Пока рыцари с проклятиями разбирали повозки и начинали копать укрепления, кошколюды показали себя во всей красе.

Я наблюдал за ними с неподдельным восторгом. Их сила была поразительна — они ворочали брёвна для частокола, как прутики, их скорость и ловкость позволяли им возводить насыпи и ставить палатки в три раза быстрее людей. Они бесшумно перемещались по лагерю, как тени, готовые в любой момент превратиться в смертоносный ураган когтей и клыков. Они были бесценны.

— Только вот… — я сморщился, почувствовав знакомый едкий запах, ударивший в нос. — Моча кошачья кругом. Такая вонища! Целый лагерь, а пахнет, как один большой лоток.

Ирис с Лирой, кажется, вообще не обратили на это внимания. Они с таким азартом продолжили обсуждать свою «кружевную империю», что удалились в мою походную палатку, и оттуда доносились оживлённые споры о фасонах и тканях.

А вот Элиана… Она сидела в стороне на складной лавочке, подаренной мэром, поджав под себя босые ноги, и смотрела на вечереющее небо. Её поза была такой одинокой и отстранённой, что у меня сжалось сердце.

— Ты в порядке? — подошёл я и сел рядом.

— Угу, — односложно бросила она, не отводя взгляда от облаков.

Помолчали. Я видел, как сжаты её кулаки.

— Элиана? — снова спросил я, на этот раз тише.

Она глубоко вздохнула, и её плечи дрогнули.

— Я думала… это мой шанс, — прошептала она так тихо, что я едва расслышал. — Убить королеву Аскарона. Освободить мой народ от её влияния. Стать героем. А теперь… теперь я просто дырка. Очередная шлюха с горных источников для тебя. И я даже не знаю, как на меня теперь смотрят твои люди. И… ты.

Она сглотнула, и по её щеке скатилась первая солидная слеза.

— Я всё провалила.

Я молча обнял её за плечи. Она не отстранилась.

— Все ошибаются, — сказал я, глядя в ту же сторону, что и она. — Все, кто хоть что-то решает. Если бы ты победила, ты бы сейчас считала себя правой, а меня — мёртвым ублюдком, который получил по заслугам. И всё было бы для тебя «хорошо». Но ты проиграла. И теперь чувствуешь вину. Прими своё поражение. Как факт. Как прошлое, которое не изменить.

Она тихо плакала, прижимаясь ко мне.

— Как прежде уже не будет, — продолжал я. — Но, если честно, оно и не было особо хорошим. Мы с тобой изначально не заладились. Но если ты возьмёшь новую цель в свои руки… если твоей целью станет не месть, а что-то большее… твоя звезда, твой смысл… тогда ты сможешь отвлечься от того, что было. И потратить жизнь не впустую.

— Какую цель? — прошептала она, вытирая лицо.

— Стать хорошей женой. Не для галочки. А по-настоящему. И помочь моей… нашей… маленькой империи встать с колен. Да, сейчас это ещё не империя. Скорее, дымящиеся развалины и вонючий лагерь. Но однажды… так и будет. И ты сможешь сказать, что это и твоя заслуга тоже.

Элиана посмотрела на меня своими красивыми, заплаканными глазами. А потом они вдруг расширились от внезапной, шокирующей мысли.

— Мы же… мы же не поженились утром! — выдохнула она.

В голове пронеслась вся наша спешка, скандал в бане, отъезд…

— Вот бляяяя… — протянул я, ощущая, как по моей спине ползёт холодная мурашка осознания. — Точно. Церемонии не было. Значит, всё, что было… — я посмотрел на неё, — … технически, до сих пор является изнасилованием пленной аристократки. Охренеть поворот.

— Ах, тыыы, мрааазь… — прошипела Элиана, отстраняясь.

— Но никто же не в курсе? — понизив голос до шепота, попытался я успокоить и себя, и её. — Ну, кроме нас, Лиры, Ирис, Годфрика, палачей, которые тебя связывали, наверное всего лагеря, который слышал твои… э… возгласы… Ладно, все в курсе. Но разве было не круто?

Элиана внезапно ожила, как ужаленная. Она начала бить меня по плечу ладонью, не сильно, но с остервенением.

— Круто⁈ — её шёпот стал шипящим и ядовитым. — Моя попа болит, как будто по ней проехался тот самый «Стрампон»! Я несколько часов тряслась в этой дурацкой карете! Меня спасает только эта… эта мягкая подстилка, что Ирис подложила мне под платье! Круто⁈

— Милочка! — я попытался поймать её руки. — Благодари меня ещё, что не…

Она вырвалась и гневно посмотрела на меня, в её глазах плескалась настоящая буря.

— Отдашь меня своим рыцарям и кошколюдам? Как обещал вчера? Чтобы они… закончили дело?

— Обойдутся! — отрезал я. — Но и ты понимай своё положение! Я тут сейчас на кой черт распинался о высокой цели и покорной жене, если ты…

— Где кольцо⁈ — внезапно выпалила она, и в её взгляде читалась такая ярость, что она готова была придушить меня голыми руками прямо здесь. — Где обет? Где хоть какая-нибудь бумажка? Я что, по твоему мнению, так и осталась твоей военной добычей⁈

— А вот Ирис… — начал я глупо, пытаясь перевести стрелки.

— Плевать мне на эту щель! — взревела она, теряя последние остатки самообладания. — Ты что, бабой другой прикрываешься⁈ Кобель проклятый! Опозорил меня, лишил всего, а теперь даже кольца медного не нашёл!

— Лучше успокойся, — вздохнул я, чувствуя, как ситуация стремительно улетает в тартарары. — А то запру тебя в… эм… — я оглядел округу в поисках подходящего места для изоляции разъярённой невесты. — В карете. До конца похода.

— Нет уж! — она упёрла руки в боки, и в этой позе она выглядела одновременно жалко и величественно. — Взял на себя ответственность за меня, так таскай теперь повсюду! Как свою собственность! Как свою проблему!

— Без перебора, — предупредил я, но она уже не слушала.

— Ой-ой, а что такое? — она язвительно скривила губы. — Как иметь меня во все щели — твоё личное пространство тебя не волновало! А как послушать мои справедливые претензии — сразу «без перебора»? Ты…

— Роксана, ну что за капризные девочки у меня. А?..

Тёмная, сырая пещера. Воздух был густым и спёртым, пахнущим плесенью, влажным камнем и чем-то ещё — древним, злым и тленным. Скользкие стены покрывал мерзостный мох, а под ногами хлюпала неопознанная жижа. Роксана шла впереди, её белое одеяние чудесным образом оставалось незапятнанным грязью, отчего она выглядела ещё более сюрреалистично в этом мрачном подземелье. За ней, морщась от отвращения, пробиралась нимфа.

— Он поплатится за свою наглость, — голос Роксаны звенел, как заточенный клинок, отражаясь от стен пещеры. — Он смеет думать о мне? Смеет побеждать, когда должен был лежать мёртвым? Он нарушил все планы! Все!

— Конечно, моя богиня, — нимфа покорно кивнула, стараясь не наступить во что-то липкое. — Он должен быть наказан.

— Наказан? — Роксана обернулась, и её фиалковые глаза вспыхнули в полумраке. — Он будет стёрт! Разорван! Уничтожен! И всё его жалкое королевство пойдёт за ним вслед!

— А… кого мы собираемся выпустить, чтобы он убил Артура? — осторожно поинтересовалась нимфа.

Роксана злобно хихикнула, приложив палец к губам.

— Сюрприз, моя милая! Очень… вкусный сюрприз.

Они спустились в самый низ пещеры, где воздух стал ещё тяжелее, а тьма — почти осязаемой. В центре небольшого грота, освещённого лишь тусклым свечением грибов, виднелась фигура. Цепи из чёрного металла, впивающиеся в плоть, приковывали её к стене.

Это была девушка. Не просто девушка — существо неземной, пугающей красоты. Её черты были настолько совершенны, что казались высеченными из самого света, её кожа — фарфоровой, а черты лица — утончёнными и благородными. Она словно была ангелом, сошедшим с небес, — не хватало лишь крыльев. Но её красота была осквернена. Её тело было покрыто грязью, сажей и запёкшейся кровью, волосы спутаны. Даже в таком виде, полуобнажённая и измученная, она источала опасную, животную сексуальность, от которой захватывало дух.

— А вот и она! — с пафосом циркового шоумена провозгласила Роксана. — Та-дам!

Нимфа ахнула, прикрыв рот рукой.

— Падший ангел? Что… что стала суккубом?

— Дааа! — воскликнула Роксана с неподдельным восторгом. — Великая страпонесса и жадная до хуев Вротмнехеровна! Самая ненасытная тварь во всех измерениях!

Роксана щёлкнула пальцами. Магические замки на цепях с лязгом расстегнулись. Суккуб без сил рухнула на каменный пол, слабо простучав.

— А она сможет? — с сомнением спросила нимфа. — Она же едва жива…

— Это временно! — бодро заявила Роксана и снова щёлкнула пальцами.

Воздух рядом затрепетал, и с глухим «буфф!» появился волшебник из башни Драконхейма. Он выглядел ещё более потрёпанным и обгоревшим, чем в последний раз. Увидев Роксану, он радостно всплеснул руками.

— Ооо, Роксана! Утеши старика, покажи свои божественные булочки! Что ж ты с нами творишь, Роксан⁈ Зачем в такую дыру позвала?

— Хи, старик? — усмехнулась нимфа, смотря на него с презрением.

— Это не простой старик! — фыркнула Роксана, ловко уворачиваясь от его попыток обнять её. — Это великий МагТрахер! Мастер запретных энергий и повелитель низших импульсов!

— Ооо, великий МагТрахер, — удивилась нимфа, делая реверанс. — Я думала, он умер.

— Хрен ты его убьёшь! — отбивалась Роксана от навязчивого мага. — Он вездесущ, как дурной запах!

И в этот момент произошло то, ради чего всё и затевалось. Лежавший без сил суккуб приоткрыла глаза. И не просто глаза — они вспыхнули адским алым огнём. Словно ощутили источник необузданной, хоть и убогой, мужской энергии, она двинулась с поразительной скоростью. Она набросилась на МагТрахера.

Раздался его испуганный визг, который тут же сменился… стоном дикого наслаждения. Послышались звуки разрывающейся одежды, чавканья и жадные, хриплые вздохи.

— Да-да! — восхищённо наблюдала за этим Роксана, её глаза горели. — Выеби его! Выеби всех! Всю армию Артура Драконхейма! Выеби его самого! Высоси всю его имбовую силу и повергни в хаос весь этот жалкий мир! ВО ИМЯ МОИХ БУЛОЧЕК!

Суккуб, уже набравшись сил от «подношения» мага, подняла голову. Её алые глаза встретились с взглядом Роксаны, и она кивнула, облизывая белые губы. Охота начиналась. Да прольется семя… чего?