Необратимость

ЭПИЛОГ

— Привет, Грант.

Я поднимаю взгляд от стола, на котором делаю набросок черепа, используя настоящую модель, стоящую в центре.

Это место такое классное.

Джон Ричардс, старший лаборант, стоит в дверях папиного кабинета.

— Я получил последние результаты анализа ДНК, которые ты просил.

Мой отец отходит от компьютера и смотрит поверх очков.

— Достаточно было отправить письмо по электронной почте. Тебе не нужно было проделывать весь этот путь из подвала.

— Я как раз собирался уходить. Кроме того, я вижу, ты привел нашего любимого будущего ученого. — Джон машет мне рукой. — Слышал, ты попал в передрягу. Рад, что все в порядке.

Я улыбаюсь в ответ. Эта перевязь — настоящая пытка, но я бы прошел через это снова, лишь бы иметь возможность пропустить школу и потусоваться здесь.

Пока папа просматривает распечатку, Джон надевает латексную перчатку и переворачивает пустые песочные часы на столе, бегло их осматривая.

— Пепел отсюда?

Пепел?

Папа что-то бормочет в знак подтверждения, потирая подбородок. Затем он снова поворачивается к компьютеру и сравнивает результаты со страницей на экране. Я стараюсь не мешать ему работать, но умираю от любопытства.

— Выглядят старыми. Где ты их взял? — Джон подносит их к свету и смотрит сквозь стекло. — Место преступления?

Папа жестом показывает на меня.

— Эйден упал на них. Они были на заднем дворе нашего участка, зарыты в старом подвале, где когда-то стоял дом. Никто не копался там уже много лет. Я думал, там все вычистили.

— Интересная реликвия. Пепел вместо песка, да?

Он не сказал мне об этом.

— Действительно, — отвечает отец. — Датируется сотней лет или около того.

— И ваша собственность… она передается в вашей семье из поколения в поколение, верно?

— Давно, да.

Джон аккуратно ставит песочные часы на место.

— Значит, это могут быть кремированные предки или семейная собака?

— Ни то, ни другое. Они человеческие, но я проверил их по своей ДНК, и это не член семьи.

Человеческий прах?

Практически вибрируя, я вскакиваю со стула и спешу заглянуть ему через плечо.

— Ты можешь сказать это наверняка?

— В те времена, когда этот прах поместили в часы, было трудно получить конкретные результаты. Но технологии шагнули далеко вперед. Я на девяносто девять процентов уверен, что покойный не является нашим родственником.

— Тогда кому они принадлежат?

Папа отодвигает свой стул, чтобы я мог видеть его экран.

— Ну, у меня было подозрение, основанное на некоторых историях, передававшихся в нашей семье, поэтому я покопался в полицейских архивах и нашел совпадение ДНК с кровью из дела столетней давности. Парень, который совершил несколько ужасных преступлений. На черном рынке. Его считали мертвым, но тело так и не нашли.

У меня глаза становятся огромными, как будто я пытаюсь охватить ими всю информацию разом.

— Значит ли это, что мы нашли его? На нашей территории?

Мое сердце бешено колотится.

Я нашел его. Я. Я это сделал.

— Похоже, это возможно. По крайней мере, небольшая часть.

— Мы станем знаменитыми?

Он усмехается.

— Не уверен насчет этого. Но это же круто, да?

— Действительно круто.

Джон опирается на стол, рассматривая улики, словно все еще не может разобраться.

— Итак, чтобы я понял — в старом подвале, который раньше был частью дома на заднем дворе вашего семейного участка, хранились останки очень плохого человека, ушедшего из жизни сто лет назад?

— Да. — Отец скачивает несколько фотографий с другого сайта. Старые материалы дела. — Мой прадед прославился тем, что уничтожил нескольких известных преступников. Как мне рассказывали, он был немного… не таким, как все. Обнаружение чего-то подобного на нашей территории — не самая шокирующая вещь, которую я слышал.

Коллега моего отца смеется.

— Ты проводишь дни, разговаривая с костями. Большинство людей назвали бы тебя не таким, как все.

Папа улыбается.

— Видимо так и есть.

Мне нравится, что он не такой, как все. Родители большинства детей скучные.

— Думаешь, там еще есть тела? — Я переминаюсь с ноги на ногу. — Может, покопаемся?

— Ого, яблоко от яблони недалеко упало, да? — Джон переводит взгляд с одного на другого, явно забавляясь, и направляется к двери. — Увидимся, Эйден. — Затем он смотрит поверх моей головы и кивает папе. — Удачи с этим ребенком. Он будет держать тебя в напряжении.

Мое внимание снова привлекают песочные часы. Я знал, что они хранят в себе тайну.

— Мы можем оставить их себе? Раз уж они были на нашей территории?

— Посмотрим. С учетом найденных в них останков и ДНК, с которой они связаны, они пока останутся здесь. — Он кивает подбородком на шкатулку, в которой мы их нашли. — Я позволю тебе забрать ее домой. Ты отлично ее очистил.

Сдвинув шкатулку со стола, он кладет ее мне в руки.

Папа вешает свой лабораторный халат у двери и опускает рукава.

— Готов идти? Твоя мама уже приготовила ужин. Я позволю тебе рассказать ей обо всем, что мы обнаружили.

Кивнув, я осторожно беру в руки шкатулку. Сейчас она в гораздо в лучшем состоянии, но все равно старая.

Он даже нашел производителя — давно закрытый магазин в Сан-Франциско, который когда-то специализировался на изготовлении ювелирных изделий и подарков на заказ. Они же сделали ожерелье для песочных часов, я очень надеюсь, что когда-нибудь мы сможем забрать их домой. Они стали бы идеальным центральным элементом в коллекции артефактов, найденных на нашем участке.

Ну что ж. По крайней мере, у меня есть это.

Папа запирает за нами дверь. Поскольку он возглавляет этот отдел, ему повезло, что у него есть собственный кабинет. Может быть, когда он выйдет на пенсию, я займу его.

Пока он идет вперед по коридору, останавливаясь в дверях, чтобы пожелать спокойной ночи каким-то работающим допоздна техникам, я смотрю на серебряную табличку на его двери, представляя себе свое имя вместо его — Эйден Портер, доктор наук. Повернувшись, он дарит мне одну из своих улыбок, его глаза блестят. Он точно знает, что у меня на уме. Эта работа так или иначе была в нашей семье на протяжении многих поколений, и я знаю, что он мечтал о том же, когда был в моем возрасте. Вот почему он не утруждает себя тем, чтобы скрывать от меня эти ужасные вещи.

Здоровой рукой я прижимаю шкатулку к груди, точно так же, как в ту ночь, когда нашел ее в той глубокой, темной яме. Благодаря папиным инструментам десятилетия грязи были очищены, а замысловатая гравировка стала такой же четкой, как в день, когда она была нанесена.

Оказывается, там написано не FOREVER.

Там написано

FOR EVERLY¹⁷.

КОНЕЦ