Победитель получает

ГЛАВА 37. Ход Маши

Грубая музыка, чьи весьма сомнительные достоинства вряд ли могли порадовать кого бы то ни было, вскоре стихла.

Алкан занял своё место — на один ряд ниже и немного правее ложи Тёмной Владычицы. По этикету её ложа должна была располагаться выше прочих, поэтому всем, в том числе и Алкану, приходилось стоять вполоборота — почти спиной к арене.

Жрец сжал что-то в руке. Теперь Маша знала, что это усилитель голоса — незаметный и мощный, как и тот, что передала ей Ядва, — и заговорил.

Как водится, для начала он поведал собравшимся о том, что и так всем было известно, то есть — о воплощении Тёмной Владычицы и её Проводника; затем — о том, что никому не интересно, то есть о собственных заслугах. По всему выходило, что это именно он и воплотил Тёмную, хотя впрямую жрец таких заявлений не делал.

И наконец, когда несколько осоловевшие слушатели дошли до кондиции, традиционно почитаемой ораторами всех миров подходящей, жрец перешёл к самому интересному, а именно к тому, что только что придумал, с добавлениями ровно той части правды, которую никак невозможно было скрыть.

— … боги, — вещал жрец, — сочли всех мятежников, кроме этих двоих, — Алкан радостно простёр руки к Лирену и его товарищу, словно они были редкими деликатесами на праздничном столе, — слишком жалкими и недостойными принять участие в Священных Играх! Ничтожные бунтовщики издохли в своих клетках, как бешеные крысы, осмелившиеся покуситься…

Чёрные глаза Лирена полыхнули яростью, он перевёл взгляд на Алкана, и ярость тут же сменилась презрением. Сам жрец сейчас поразительно походил на жирную, хитрую крысу, весьма опасную и, вполне возможно, бешеную.

Сущность не уходила, жадно и злобно поглядывая вокруг, проступая сквозь личину "доброго дядюшки",и это производило поистине отталкивающее впечатление.

Маша встала, одной рукой придерживая сумку, а в другой сжимая усилитель голоса. Его даже не нужно было подносить к лицу — пугающее в своей непонятности устройство. Но деваться некуда — сейчас её выход, нужный момент настал. И как хорошо, что сумка здесь, не исчезла по своему обыкновению.

— Высший жрец Алкан лжёт! — громко и уверенно выговорила Маша.

Все стоящие на трибунах люди — от Высших жрецов до правителя с супругой в ужасе уставились на неё — на Машу, но видели они разгневанную Тёмную Владычицу.

— Мятежники умерли потому, что я так захотела, — объявила она. — А захотела я этого, потому что меня прогневал Алкан. Я недовольна им, недовольна тем, что он возомнил себя единоличным властителем Пирамидии и всех алтарей. Он оскорбил Высшую жрицу Ядву — мою верную служительницу. И сейчас, здесь, присвоил себе её заслуги. Это она своим усердным служением добилась моего воплощения в смертном теле. Но никто здесь не возвысил свой голос, чтобы сказать об этом. Высший жрец Алкан ждёт милости от Безликих, которые вряд ли вообще замечают его усилия… Но он напрасно считает, что все прочие алтари — его собственность, а их жрецы — его слуги. Это оскорбительно для меня!

"Тёмная Владычица" прожигала Алкана взглядом, а он, впившись в неё белыми от неукротимой злобы глазами, начал шептать что-то, заметно шевеля губами. Маша ощутила, как боль сдавила голову обручем, а на грудь легла неподъёмная плита — она не могла вдохнуть!

Но в тот же миг Куся выгнул спину дугой, зашипел, топорща хохолок и усы — стало легче, Маша судорожно вдохнула уплотнившийся воздух. Кото-мышь расправил крылья и выдохнул довольно большой, такой, что его должны были заметить даже на дальних трибунах, клуб пламени, направляя его в сторону Алкана.

Вероятно, действия Куси произвели не только чисто психологический, но и еще какой-то эффект. Не зря его народ похож на потусторонних Стражей, а самого Кусю прочили в шаманы…

Давление ослабело, головная боль почти прошла. Алкан выглядел ошеломлённым, обо всех остальных и говорить нечего. В любом случае, пора было заканчивать показательное выступление. Маша, стараясь действовать незаметно, придвинула сумку раскрытым входом поближе к Кусе. Он недовольно дёрнул усами и сяжками, мол, — помню, успею, не отвлекай!

— Прежде чем покинуть вас, — высокомерно заявила Маша, — я хочу объявить свою волю, — она скривилась.

Как же не хотелось ей это говорить. Но вчерашние доводы Ядвы показались слишком убедительными, чтобы ими пренебречь. Она не может вовсе отменить Игры. Если попытается, то разочарование жрецов и знати будет слишком сильным, а Алкану удастся убедить всех в том, что истинная Тёмная Владычица никогда бы так не поступила, что она — самозванка, несмотря на фокус с исчезновением.

У них здесь магия не в новинку, и удивить подобным трюком, пожалуй, можно, но оправдать им подобное "потрясение основ" — нет.

И Маша согласилась с ней — нельзя требовать слишком многого, Игры должны состояться. Правда, вчера она надеялась, что никто из мятежников до них не доживёт… Но Ядва заверила, что участники всегда найдутся, хотя такая замена сама по себе немалое разочарование для зрителей.

Всё же они рассчитывали полюбоваться на страдания и мучительную смерть мятежников, доставивших правящей верхушке Пирамидии немало неприятных минут.

Обойдётесь! — зло подумала Маша. Вчера она согласилась с Ядвой, но сегодня вдруг поняла, что у неё получится. А с этих до полусмерти перепуганных, трясущихся за свои шкуры зрителей пока что хватит аттракционов. Они, может быть, даже рады будут сейчас поскорее разойтись по домам!

Решение успело и родиться, и созреть за считанные секунды, пока Куся выдыхал своё пламя, а трибуны потрясённо таращились на него.

— Повелеваю отменить Игры! — провозгласила Маша. — Всех бунтовщиков — живых и мёртвых — отдать моему алтарю, в полное распоряжение моей верной жрицы Ядвы. Она знает, какая жертва будет мне наиболее угодна. И не забывайте, — почти прошипела Маша, стараясь, чтобы эти слова прозвучали как можно более зловеще, и обводя пылающим взглядом оцепеневших жрецов и жриц, — и с вами может случиться то же самое, что с этими бунтовщиками, если вы будете и дальше испытывать моё терпение и посмеете ослушаться!

Маша судорожно вцепилась в ручку сумки, уронив ненужный более диск, а другой рукой пошире раскрыла вход, одновременно желая, чтобы появился кубик. Куся моментально запрыгнул в сумку, Маша подхватила и вторую ручку. В воздухе перед ней материализовался игровой модуль.

— Желаете завершить раунд?

— Да! — мысленно выкрикнула Маша, гадая, видят ли кубик все остальные.

Если даже видят, это не должно испортить эффектный финал её выступления, скорее наоборот. Маша крепко прижала к груди тяжёлую сумку, хотела в последний раз взглянуть на Лирена… но всё уже утонуло в вихре знакомого вращения и непроглядной темноте.

— Третий раунд прерван по желанию игрока. Счёт: три — ноль. Чет-твёр-тый ра-унд…

Странно, очень странно… Почему мысленный голос на этот раз произносит слова с такой натугой? Последние вообще — еле выговорил… Может, сломалось у них что-то?.. — растерянно думала Маша, крепко обнимая сумку.

Да и путешествие через вертящуюся тьму ощутимо затягивалось. Её словно тянули в разные стороны, перетягивали, как канат, — и никто не хотел уступать. Боли не было, но и приятными эти ощущения не назовёшь, а главное — стало страшно. Полностью погрузиться в пучину ужаса Маша не успела. Сознание отключилось, и спасительное забытьё — предвестник прибытия в новый мир — окутало её.

***

Ядва, пристально наблюдавшая за Машиным выступлением и исчезновением, осталась довольна, даже несмотря на коррективы, которые непокорная актриса всё же внесла в её сценарий. Так даже лучше, — теперь Ядва это признавала. Просто вчера она не была уверена, что эта молодая женщина, ничего не смыслящая в их жизни, не имеющая нужного опыта, сумеет так блестяще справиться с ролью, сумеет переиграть Алкана.

Она выдержала нападение жреца! Этого Ядва никак не могла ожидать. Кажется, странное существо ей помогло… Кто же они всё-таки такие? Откуда? — Ядва тряхнула головой. Сейчас не время для вопросов, которые некому задать. У неё много дел, очень много. А полностью довериться можно только Росе, больше некому.

Раз уж всё так удачно сложилось, надо постараться успеть и напоить "умерших" мятежников пробуждающим составом. Придётся использовать пипетку и изрядно повозиться с каждым, а из помощников — только Роса. Правда, с подобными делами она справляется куда лучше, чем с речами и ритуалами, — от последних девчонку и вовсе воротит…

Нежная. Ей нравится лечить, а убивать и калечить — это не для неё. Может, хоть её удастся спасти. Может… и самой сбежать с этими самыми мятежниками, если удастся их откачать, конечно.

Нет… её, Ядву, они не примут, не простят, не забудут ей прошлого. А Роса — другое дело, на ней нет чёрных дел — Ядва, как только могла, прикрывала племянницу. Хорошо бы подействовал пробудитель…

Состав, которым жрица отравила пленников, погружал в глубочайший сон, практически неотличимый от смерти. Но если дать противоядие в течение суток, то можно было вернуть отравленного к жизни. В противном случае, сон неотвратимо перетекал в смерть.

Теперь Ядва и сама не понимала хорошенько, почему не сказала об этом Маше. Та была бы рада. Почему не захотела дать ей надежду?

Наверное, сработала давняя привычка — не говорить ничего сверх самого необходимого и всегда иметь про запас нечто, неизвестное другим.

Но теперь жалеть поздно. Настало время решительных действий, и Ядва моментально взяла всё в свои руки, отдавая заранее продуманные распоряжения и лишь краем глаза отмечая бледность Высшего жреца Алкана.

Нет, не прост был тот зверь… Он не только выдохнул пламя, он каким-то образом ударил жреца. У этой мелкой помеси кошки и летучей мыши тоже есть сила, которая совсем не понравилась Алкану и его чудовищному сожителю, они не привыкли к отпору. Надо действовать, пока эта парочка не пришла в себя.

Слуги сломя голову бежали выполнять распоряжения Ядвы, даже жрецы и жрицы готовы были исполнить любой её приказ — вплоть до переноса мёртвых тел в святилище Тёмной. Приношение в жертву Владычице Смерти не только живых, но и уже умерших, к счастью, не было чем-то удивительным. Такое случалось и прежде. И особенно важные ритуалы исполнялись Высшей жрицей алтаря в уединении. Раньше это было в тягость Ядве, но на этот раз радовало.

Она обязательно успеет. Алкан ещё наплачется с этими мятежниками… И пусть хоть вся Пирамидия рухнет, но мать и старшая сестра Ядвы будут отомщены!