Проданная драконом, купленная Смертью

Глава 33. Принцип невмешательства

Не как Абертон, чей гнев был ледяным и пустым.

Я видела, как от его зрачка расползаются трещины. Я уже видела это однажды.

Теперь они были снова — тонкие, почти невидимые, но опасные, как трещины на льду под ногами.

— Пылинка, — произнёс он, и голос его был тише шёпота, но громче грома. — У меня к тебе есть разговор.

Я сглотнула. Пальцы впились в простыню.

— Я… я слушаю.

Он не встал. Не приблизился.

— Ты зачем это сделала? — спросил он.

Не «что».

Потому что он знал.

— Я… — голос предательски дрожал. — Он ещё не должен был умирать. Его мама… она ждала…

— Его время закончилось, — перебил Смерть, и в словах не было жестокости — только закон. — Я дал ему шанс. Он проиграл. А ты… ты украла то, что уже принадлежало мне.

Я сжала кулаки под одеялом. Ситуация была серьезной. Я никогда еще не видела Смерть таким!

— Но ты же сам сказал, что я могу просить последнее желание! Я просила — оставить его в живых! — придумала на ходу я.

— Ты просила чай, — холодно ответил он. — А не право вмешиваться в баланс.

— Баланс?! — вырвалось у меня. — Какой баланс, когда его убили?! Кто-то вонзил нож в грудь! Кто-то хотел, чтобы он умер! Это не судьба! Это злодеяние!

— Это естественный порядок вещей, — ледяным голосом произнес Смерть.

— Нет! — произнесла я. — Естественный порядок вещей — это когда человек проживает долгую жизнь, радуется внукам и правнукам, а потом умирает счастливым и уставшим от жизни в кругу семьи!

Он замолчал.

И в этой тишине я поняла: он знает.

И всё же… он не вмешивается.

— Ты не имеешь права решать, кто живёт, а кто умирает, — тихо сказал он, но в его голосе была твердость. — Даже если твоё сердце чисто. Даже если твоя боль — настоящая. Ты нарушила порядок, пылинка. И теперь… я должен решить, что с тобой делать.

Я похолодела. Я должна его бояться… но не могу.

— Такое преступление не должно остаться безнаказанным, — произнес Смерть. — Даже если его совершила ты.

— А почему даже? — спросила я, замирая от его слов.

— Потому что ты первая, кому удалось разжалобить меня. И я и так ради тебя нарушил законы! — внезапно Смерть поднялся с кресла.

Его черный плащ прошелестел по полу, а шаги приблизились ко мне.

Медленно. Величественно.

— Или ты думаешь что, пылинка? Ты просто так попала под дверь к доктору, который может тебя спасти? Или ты думаешь, что в дверь постучал добрый прохожий, увидев тебя и пожалев всем сердцем?

Я опешила. Получается, он дал мне шанс? Он! Смерть? Самое могущественное существо в мире дало мне шанс… Но почему? Зачем?

— Зачем, пылинка? Зачем ты заставляешь меня выбирать между законом и… тобой? — спросил он.

— А почему ты вообще выбираешь? — спросила я, глядя ему в глаза.