— Он осознал, что потерял тебя, — тихо сказал Смерть за моей спиной.
Я сглотнула ком в горле.
И вдруг поняла: я не хочу этого видеть.Не хочу знать, что он способен на раскаяние.Не хочу чувствовать, что в этом мире ещё есть место для его боли! Особенно после всего, что он мне сделал.— Мне пора, — выдохнула я, ставя кружку на стол так резко, что жидкость брызнула на чёрное стекло. — Доктор… Он наверняка уже волнуется. А ты… Ты обещал вернуть меня.
Смерть не ответил сразу.
Просто подошёл.Так близко, что я почувствовала его дыхание — ледяное, но от него внутри всё горело.— Держись, пылинка, — прошептал он. — Возвращение всегда больнее, чем уход.
Он обнял меня.
Не как Смерть.
А как тот, кто знает, что я уйду… Но надеется, что вернусь.И в этот миг —
всё исчезло.Тьма.
Холод.Рывок.Я очнулась на кровати, задыхаясь, будто только что вынырнула из глубины.
Воздух в лёгких с запахом трав и лекарств. А каждый вдох возвращал меня в реальность.Я живу! Снова!Надо мной — потолок больницы. Простой. Побелённый. Без звёзд, без теней, без вечности.
Рядом в кресле сидел доктор.
Лицо — измождённое. Глаза — красные. Борода — нечёсаная.Он сжимал мою руку так, будто боялся, что я снова исчезну.— Вы… Вы думали, что потеряли меня? — прохрипела я, чувствуя стыд за то, что доктор так страдал.
— Два дня! — выдохнул он с упрёком. — Ты лежала, как мёртвая! Ни дыхания. Только сердце… еле-еле. Я уже готовился… уже… — Он не договорил. Просто сжал мою руку ещё крепче.
— Я пила чай со Смертью во дворце, — прохрипела я, улыбаясь сквозь слёзы. — У него там… очень красивые фонари. И часы. Он их любит.
— Тебя не было два дня! - произнес доктор так, словно пытался достучаться до меня.
— Два дня? — Я не поверила. — Но… Я же только что пила чай со Смертью во дворце! Прошёл час! Максимум!
Доктор горько усмехнулся, понимая, что всё в порядке. Он даже смягчился.
— Время там… не наше, девочка. Там — вечность. А здесь — жизнь. И она не ждёт, - усмехнулся он.
Он посмотрел на мои руки, на живот — там, где мужчина пырнул меня ножом.
— Раны зажили. Даже следа нет. Как будто ничего и не было, - прошептал доктор. - Слишком быстро. Я такого никогда не видел. Хотя врачую уже лет сорок.Я недоверчиво коснулась кожи — гладкая, целая.
Словно боль была сном.Словно дворец — галлюцинацией.Но запах роз и пепла ещё путался в моих волосах.Доктор устало встал, потирая лицо.
— Так, ты в себя пришла. А чего я расселся? Мне нужно к новому пациенту!
— Новый пациент? — удивилась я, пытаясь сесть. — Кто это?
— Бывший жених Лили, — тихо сказал доктор, а голос его дрогнул. — Джеймс Миллиган. После её смерти не женился. Пьёт. Вчера угодил в пьяную драку. Нож в бок. К счастью, я успел. Но… душа его — уже на грани.
Сердце сжалось.
Лили… Та самая девочка с портрета.Та, чьё платье я ношу.Та, чья комната стала моим убежищем.— Тогда я… Я пойду к Марине, — сказала я, вспоминая несчастную женщину. — Узнать, как она… Поговорить об ее уходе от мужа. Это же… Это же преступление — терпеть такое обращение! Он же псих! Он ведь не остановится. Он ударит снова. И снова. Пока не убьёт.
— Я уже сообщил страже, но они все... заняты поисками по приказу герцога. Им нет дела до семейных скандалов.
Доктор вздохнул.
— Отдыхай! Рано тебе еще вставать! Я скоро вернусь.
Поисками по приказу? А не меня ли они ищут? Или муж решил, что я сбежала? Зачем меня искать? Меня же вышвырнули на улицу, как ненужную вещь?О, сколько вопросов.Но я не хотела думать об этом. Мало ли, кого ищут стражники по приказу герцога!Я не стала лежать.
“Нет, ну вы поглядите!” - проворчал доктор Эгертон и махнул на меня рукой.Я медленно встала, поправила рубаху и пошла к палате Марины.Хотела увидеть — жива ли. Дышит ли. Улыбается ли своему сыну.Но едва я открыла дверь — всё пошло наперекосяк.
Дверь в приемный покой распахнулась с таким грохотом, будто её вышибли тараном.
На пороге — он.
Муж Марины.
Тот самый, что бил её ногами в живот.Тот самый, что кричал: «Если не мой — пусть не родится!»Глаза — красные, не от слёз, а от вина. Лицо — искажено яростью и страхом. В руках — кнут.
— Где она?! — заревел он. — Где эта шлюха?!