Глава 64. Отчаянная

— Мама… — прошептал он, хватая воздух. — Мама… не могу…

Я подскочила, расплескав чай прямо себе на колени.

— Тише, тише… Всё хорошо. Дыши. Глубже, — шептала я, стараясь успокоить малыша.

Но дыхание стало прерывистым. Грудь — будто сжата невидимыми руками. Губы — синеватые. Пальцы — холодные.

— Нет… — вырвалось у меня. — Нет, нет, нет! Жизнь! Ты меня накалывала по-всякому, но не так!

Я долго сомневалась. Стоит ли сейчас давать последний вдох? Или нет?

Потом решила, что даю! И влила в его губы зелье.

Ему стало капельку легче. Прямо совсем чуть-чуть, а я понимала, что что-то не так!

Я бросилась к полкам, схватила тетрадку, листала, пока пальцы не нашли нужное:

«Если после раны в грудь начинается одышка — возможен внутренний отёк. Дать “Лёгкий ветер” — 3 капли в воду. Не больше!»

Давай зелья, которые я не давала раньше, было страшно! Я не понимала, что лучше. Рискнуть и дать, или не рисковать и ждать, теряя драгоценные минуты.

Я отмерила капли дрожащими руками, поднесла к его губам.

Он глотнул. Задохнулся. Закашлялся.

— Прости… прости… — шептала я, вытирая ему рот. — Я стараюсь…

Он дышал. Но каждый вдох давался с боем. Глаза — полные страха. Как у зверька в ловушке.

— Не умирай, — прошептала я, сжимая его руку. — Пожалуйста… Не умирай. Доктор скоро вернётся. Он всё исправит. Он всегда всё исправляет…

Но внутри я знала: доктор далеко.

А ночь — длинная.

Я смотрела на часы.

Десять.

Одиннадцать.

Полночь.

Мальчик всё чаще замирал между вдохами.

Сердце — еле слышно. Кожа — ледяная.

Я бегала по комнате, как пойманная птица.

Проверяла пульс.

Меняла компрессы.

На ходу придумывала молитвы, умоляя судьбу сжалиться над ребенком.

Я села рядом, взяла его за руку и закрыла глаза.

— Давай… — прошептала я, перепробовав все возможные средства. — Давай, держись…

Только слёзы — горячие, беспомощные — катились по щекам.

— Прости… — шептала я, глядя на его бледное лицо. — Прости, что я не такая, как должна быть…

За окном завыл ветер.

В камине потрескивали угли.

А в палате — тишина, нарастающая, как прилив.

Я сидела у кровати, держа его руку, и молилась не богам, не судьбе, не даже Смерти.

Я молилась доктору.

«Пожалуйста… вернись. Пожалуйста… успей».

Потому что если он не вернётся до утра…

этот мальчик не доживёт до маминого возвращения.

А я…

я не смогу с этим жить.

В отчаянии я сделала глубокий вдох и почувствовала запах роз и пепла.

Не долго думая, я бросилась наверх в кабинет, открыла дверь и увидела Смерть, сидящего в своем кресле.

— А где доктор? — спросил он. Странный вопрос. Словно Смерть не знает, где он!

— Он на родах, — прошептала я, глядя на часы, стрелки которых приближались к полуночи. — Но… я надеюсь, он скоро приедет… Прошу тебя… Умоляю… Не забирай мальчика…

— Правила есть правила, — произнес Смерть, глядя на пустой столик. — Такова договоренность.

— Я все понимаю, — прошептала я, глядя на его красивую фигуру. — Но если доктора нет, то… как тогда?

— Тогда мне придется забрать его так, — заметил Смерть. — Договоренность есть договоренность.

— Нет! — дернулась я. — Я… я сыграю вместо доктора!

Загрузка...