Проданная драконом, купленная Смертью

Глава 71. Карета под окном

Я вернулась в своё тело так же резко, как будто меня выдернули из воды за волосы.

Но сон уже не возвращался.

Я встала, натянула платье Лили — то самое, с васильками по подолу, аккуратно зашитое на месте, где в меня вошел нож убийцы, — и спустилась вниз.

За окном уже опадало с веток последнее золото: осень встречала день сдержанно, без пафоса, но с той тихой надеждой, что только утро умеет дарить.

В приёмной было необычно шумно. Шум доносился из палаты.

Родители Нила сидели у его кровати — оба в одинаково измятых, но чистых одеждах, будто всю ночь провели на коленях у алтаря. Мать держала сына за руку, отец — аккуратно подкладывал подушку под его спину. На одеяле лежали игрушки: деревянный солдатик, тряпичный заяц с вышитыми глазами и… новенькая игрушечная карета, выточенная из светлого дерева и расписанная золотом.

— Она едет! — радостно прошептал Ник, катая карету по одеялу. — Смотри, пап, колёса крутятся!

Доктор стоял у окна, скрестив руки на груди, но в его глазах не было обычной раздражительности. Только усталая, почти отцовская гордость.

— Опасность миновала, — сказал он, не глядя на родителей. — Сердце у него теперь бьётся ровнее, чем у меня. Можете забирать. Только не забывайте давать «Сердце Луны» ещё три дня. И никаких прыжков с крыльца!

— О нет! — воскликнула мать, прижимая сына к себе. — Он будет сидеть дома, как принц!

Отец рассмеялся — впервые за всё это время — и поднял мальчика на руки, будто тот был не выздоравливающим ребёнком, а драгоценным артефактом, спасённым из руин.

— Спасибо вам, доктор… — начал он, но доктор махнул рукой, будто прогоняя муху.

— Не мне. Ей, — он кивнул в мою сторону. — Она держала его, когда я был на родах. Она не дала ему уйти.

Я смутилась и отвела взгляд.

Родители посмотрели на меня с такой благодарностью, что мне захотелось спрятаться за шкаф с зельями. Но Нил вдруг протянул мне игрушечную карету:

— Возьми! У меня две!

Я улыбнулась и осторожно взяла её. Дерево было тёплым от его ладоней.

— Спасибо, — прошептала я. — Буду катать её по подоконнику перед сном и вспоминать тебя.

Он засмеялся, и в этом смехе не было ни тени боли.

Они ушли быстро — не торопясь, но и не задерживаясь. Карета ждала у крыльца: чёрная, с гербом на дверце, запряжённая двумя лошадьми в медных упряжках. Мать укутала сына в меховой плед, отец нёс его на руках, забираясь с ним внутрь.

Я подошла к окну, чтобы проводить их взглядом.

И вдруг замерла.

К нашей больнице подъехала еще одна карета.

Чёрная. С гербом дракона на дверце.

Его карета. Осколок моей прошлой жизни.

Сердце ухнуло в пятки. Я отшатнулась от окна, как от удара. Нет. Не может быть. Он не знает, где я. Он думает, что я мертва. Он…

Но карета была здесь.

Реальная. Настоящая.

Кучер в герцогской ливрее стоял рядом, держа поводья. А из окна экипажа кто-то смотрел прямо на дом.

Я не видела лица. Но чувствовала взгляд.

Холодный. Пронизывающий.

Как тогда, на аукционе.

Я схватилась за край подоконника, чтобы не упасть. В голове закрутилась мысль: бежать. Спрятаться. Сгореть дотла, лишь бы не увидеть его снова.

Но в этот момент —

Стук.