Проданная драконом, купленная Смертью

Глава 81. Битва за душу

Да быть такого не может!

— Он мёртв, — прошептал доктор, и его голос дрогнул, как натянутая струна перед обрывом.

Я посмотрела на крошечное тельце в его руках — бездыханное, бледное, будто уже покрытое инеем вечности.

Но это невозможно. Мы выиграли! Мы спасли его жизнь!

Смерть дал слово. А его слово — закон.

Значит… кто-то другой нарушил баланс.

— Хорошо, я разберусь, — прошептала я, хватая Мелинду за холодную руку.

Я вылетела из тела. Знакомый портал раскинулся прямо у изголовья кровати. Не медля ни секунды, я бросилась в него.

Туман хватал за ноги, как холодные пальцы. Деревья смыкались за спиной, будто не хотели пускать меня обратно.

Я бежала — не ногами, а волей. Каждый шаг — как удар сердца, которое не должно биться.

А впереди — дверь.

И Мелинда, уже поднявшая ребёнка перед границей вечности.

Но не как мать. А как жрица, что приносит жертву.

— Вместо себя отдаю тебе ненужное дитя! Жизнь за жизнь! В обмен на меня!

Она шептала заклинание — древнее, запретное. Слова, от которых дрожала сама вечность.

— Что ты делаешь?! — закричала я, бросаясь к ней.

Она резко обернулась. В глазах — не страх. Триумф.

— Ты?! — выдохнула она, глядя на меня с усмешкой. — Как ты здесь? А, да! Я забыла. Ты же сдохла недавно!

— Откуда ты знаешь это заклинание?! — крикнула я, чувствуя, как ребёнок в её руках слабеет с каждой секундой.

— Я не же не хочу быть такой же безропотной жертвой, как и ты… — прошептала она с усмешкой, — Благо, моя семья обладает особым умением. Выкупать свою жизнь ценой чужой. Иначе бы наш род Вейлов оборвался на первой же интриге. Да, мы умеем чуть-чуть обманывать Смерть.

Из открытой двери лился ослепительный свет, и в лицо дышало покоем и вечностью.

— Он мне не нужен! — прошипела она. — Он не дракон! Он — ничто! Но я… я хочу жить! И я обменяю его жизнь на свою!

— Нет! — закричала я, бросаясь вперёд и пытаясь вырвать у нее из рук крошечную душу. — Ты не имеешь права!

— Я — мать! — завопила она, прижимая ребёнка к себе. — Это — мой ребенок! Я решаю, жить ему или умереть!

— Нет! — вырвалось у меня, когда я в ярости пыталась не дать ей обменять беззащитную кроху на себя. — Ты — убийца!

Её пальцы впились в мою кожу — не плотью, а тенью.

Я чувствовала, как её воля тянет ребёнка в покой, в забвение.

А моя — вырывает его обратно, в боль, в крик, в жизнь.

Мы боролись не за тело.

Мы боролись за его душу.

Неимоверным усилием я вырвала ребёнка из рук матери. Он был лёгким, как пепел. Холодным, как первый снег.

Я развернулась и побежала к порталу. К жизни.

Сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот вырвется из груди. Воздух резал лёгкие. Но я бежала. Сквозь туман. Сквозь страх. Сквозь боль.

В последний миг я прыгнула в портал, который сужался на глазах, и влетела обратно в тело.

— Доктор! — выдохнула я, падая на колени.

Он стоял, держа мальчика на руках.

И в этот миг ребёнок вздохнул и тихо заплакал.

Глубоко. Живо. Как будто только что родился заново.

А Мелинда…

Но нет.

Смерть не нарушил слово.

И в этом — его самая страшная милость.