Варрэн-Лин: Узы Стаи

Наказание

Идея, озвученная Шторосом показалась ей интересной. Ведь если ей так приятно от проникновения в задний проход, то и… У мужчин ведь тоже есть зад, и наверняка ощущения будут не менее интенсивные. Но проверить это можно было только на Шторосе. Ни один из остальных такие игры со своим телом не позволит, а Шторос точно подчинится. И, скорее всего, ему даже понравится.

— Что ты задумала? — насторожился Шторос, подозрительно глядя на Динку. Его возбужденный член все еще торчал вверх и подрагивал, но подходить к ней он все равно не спешил.

— Хочу приласкать тебя, — невинно захлопала ресницами Динка. — Ты же ласкаешь меня, когда я этого хочу. Вот и я тоже хочу ласкать тебя. Иди ко мне.

Шторос неохотно поднялся, все еще чувствуя какой-то подвох, но не догадываясь, что собирается делать Динка. Динка одной рукой похлопала по шкуре рядом с собой, показывая куда ему надо лечь. А другой рукой за спиной незаметно погрузила указательный палец в пузырек из-под масла. Самого масла уже не осталось, но со стенок удалось собрать каплю, чтобы увлажнить палец.

— Ты так уверенно ответил Тирсваду вместо меня, — прошептала Динка, устраиваясь между раздвинутых бедер улегшегося рядом с ней рыжего и склоняясь к его члену. — Может быть, ты сам пробовал такой необычный способ соития?

Динка обхватила губами выглянувшую из-за складок крайней плоти багровую горячую головку члена и снизу вверх посмотрела Шторосу в глаза.

— Ох, — он судорожно выдохнул от ласкающих прикосновений ее губ и языка к его возбужденной плоти, не опуская век и глядя на нее сверкающими глазами. — Нет, конечно. Я же пошутил!

— А может быть ты хочешь попробовать? — прошептала она на миг выпуская его член изо рта и снова погружая его внутрь.

— Чего? Ты о чем? — видно было, что ему сложно сосредоточиться на теме разговора, когда любимая женщина ласкает его. Но он честно пытался.

— Скажи «да», — лукаво подсказала Динка, скользнув рукой, измазанной маслом, по его яичкам и дальше по промежности, раздвигая его ягодицы и проникая между ними.

— Какого демона ты… — взорвался было он, ощутив ее руку в неожиданном месте и дернувшись, но тут же осекся и, запрокинув голову, застонал. Динка обхватила второй рукой основание его члена и начала часто двигать по нему вверх и вниз, одновременно посасывая его верхнюю часть и обводя языком головку. Она давно была знакома со Шторосом, много раз ласкала его ртом и прекрасно знала приемы от которых он теряет голову.

— Давай, скажи «да», — настаивала она, отрываясь от его члена, чтобы сделать вдох. — Сегодня ты будешь моей шлюхой.

— Динка… спятила, — простонал он, когда Динка кончиком увлажненного маслом пальца помассировала ему стыдное отверстие.

Динка покосилась по сторонам, но остальные варрэны, затаив дыхание, смотрели на Штороса. Никто не верил в то, что Шторос позволит сделать с собой такое. Даже Динке.

— Ты любишь меня? — зашла Динка с другой стороны.

— Да! — выдохнул он со стоном, приподнимаясь над полом и толкаясь членом ей в губы.

— Ты сделаешь все, что я захочу? — Динка дразнила его языком, но в рот обратно не брала.

— Да! Пожалуйста! — он уже извивался под ее руками.

— Скажи «да». Я хочу поиметь тебя в зад. Сделай это для меня, — прошептала Динка, погружая кончик пальца в его узкое сжатое отверстие.

— Сука! — взвыл Шторос, выгибаясь дугой и пытаясь ускользнуть от ее пальчика. Но Динка не собиралась так просто его отпускать. Любит он брать ее в зад, пусть сам тоже испытает всю гамму этих ощущений!

— Ну же! — она, не дожидаясь его разрешения, легкими колебаниями погружала свой палец все глубже, пока не проникла до самого основания. А сама в это время страстно сосала его член, чтобы ему не было так обидно.

— Сука, я разорву тебя на клочки! — зарычал он яростно, но оттолкнуть ее не пытался, и Динка восприняла это, как молчаливое согласие. Он приподнялся над шкурой на локтях, прожигая Динку пылающим взглядом, и сжал в кулаках густой мех. Послышался треск разрываемой когтями шкуры, и Динка почувствовала, как судорожно сжатое его отверстие расслабилось, а он, толкнувшись бедрами ей навстречу, сильнее насадился на ее палец.

— О да! Сегодня Шторос будет моей шлюхой, — выдохнула она, вводя в него два прижатых друг к другу пальца и ускоряющимися толчками изображая настоящие соитие.

Кровь в венах закипела новым всплеском возбуждения. От вида распростертого перед ней мужчины, от его стонов, вкуса его члена и… ощущения горячей скользкой плоти, тугим кольцом обхватившей два ее пальца. Если ей пальцами удалось почувствовать хоть малую часть ощущений, которые испытывает мужчина при проникновении в женщину, то она могла понять их вечную жажду, их стремление обладать ею снова и снова.

— Раздвигай ноги, шлюха. Сегодня ты кончишь для меня? — прошептала она, касаясь губами головки, ускоряя толчки и синхронно двигая рукой по его члену вверх и вниз. Он больше не сопротивлялся, откинувшись на шкуру и зарываясь пальцами в волосы на ее затылке.

— Хор-р-роший мальчик, — прорычала Динка отстраняя губы от его члена, но не переставая ласкать его руками. — Теперь кончай!

— Ур-р-р, — зарычал Шторос, выгибаясь, и из отверстия на головке его члена выплеснулось белое, терпко пахнущее семя. Динка поспешно убрала от него руки и быстро, пока он не пришел в себя от пережитого удовольствия, ретировалась за спину Тирсвада.

— Ах ты! — он очухался довольно быстро и подскочил с изорванных шкур, сверкая глазами. Но наткнувшись на насмешливые взгляды остальных мужчин, зарычал и вылетел из пещеры.

Динка вскочила и бросилась за ним, но у выхода ее задержал Дайм.

— Оставь его, пусть побудет один и успокоится, — посоветовал он ей. — Давай лучше разведем костер и позавтракаем.

Динка еще раз взглянула в сторону выхода, но Вожака послушалась. Плеснула себе на руку обжигающей жидкости из котелка, чтобы смыть следы страсти, и поползла в дальний угол пещеры, где были свалены горой сумки. Там она достала свою человеческую одежду. В этом мире по ощущениям холодно не было, даже было жарковато, но Динка все равно чувствовала себя без одежды неуютно.

Она скептически осмотрела дорожные штаны и куртку и поняла, что не хочет их надевать. Домашнее платье в этой уютной пещере было бы как нельзя кстати. Вытряхнув на пол все содержимое сумки, она обнаружила на самом дне тонкую кружевную сорочку, которая вроде бы и скрывала тело, но оставляла простор для фантазии. Когда-то она покупала ее, чтобы порадовать своих мужчин и предстать перед ними в новом соблазнительном виде. Из-за всех этих проблем со здоровьем сорочку пришлось отложить до лучших времен. И вот, кажется, эти времена, наконец, настали.

Динка, улыбаясь собственным мыслям, натянула на тело нежную кружевную ткань, немного жалея о том, что нет возможности помыться. Она до сих пор недоумевала, как можно жить в мире, в котором нет обычной воды. Вода же нужна не только для того, чтобы пить. Но варрэны в своем мире ни в мытье, ни в стирке одежды, похоже, не нуждались.

Когда Динка сложила все обратно в сумку и поднялась со шкур, Тирсвад с Даймом уже хлопотали у костра. На рогатине висел котелок с кипящей «водой», в который Тирсвад укладывал куски мяса и какие-то местные травы, пытаясь сварить не то суп, не то жаркое. Дайм нанизывал куски мяса на веточки и раскладывал жариться над огнем. Все были заняты и Динкина помощь не требовалась. Она, ступая босыми ногами по мягким шкурам и с наслаждением отмечая для себя каждое ощущение от человеческого тела, подошла к сидящему у стены Хоегарду и уселась рядом с ним, прислонившись плечом к его плечу.

— Ты сегодня особенно красивая, — прошептал Хоегард, наклоняясь к ее уху. Динка улыбнулась такой простой, но искренней похвале. Хоегард всегда знал, что нужно сказать, чтобы порадовать ее.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она тоже шепотом.

— Неважно еще. Но, благодаря тебе, жить буду, — улыбнулся он.

— Кажется, моя попытка отсосать яд ничем тебе не помогла, — вздохнула Динка. — Тебе все еще тяжело даже на ногах стоять.

— Наоборот, — возмутился он. — Если бы ты этого не сделала, я был бы уже мертв. А так, в мое тело успели попасть лишь крохи отравы. С того момента, как ты вывела яд из ран, мне становится все лучше и лучше. Скоро все будет опять хорошо.

— Надеюсь, — вздохнула Динка.

Они немного помолчали, сидя рядышком и наслаждаясь близостью друг друга.

— Ты не сердишься на меня? — спросила она и смутилась от того, как он удивленно посмотрел на нее вздернув брови. — Ну, за то, что я сегодня тебя не выбрала… — пробормотала она, жалея, что подняла эту тему.

— Нет конечно, — он засмеялся так весело и светло, что сомнений никаких не осталось — не сердится и не обижается.

— Я едва сижу. Разве я смог бы доставить тебе удовольствие?

— Мы вернемся к этому позже, да? — с надеждой спросила она.

— Конечно! — бодро ответил он, а потом склонился к ее уху и заговорщическим шепотом добавил: — Попросим Дайма, чтобы он вышвырнул из пещеры этих двоих и посторожил вход, останемся вдвоем: только ты и я…

Динка радостно кивнула.

— Динка, Хоегард, идите кушать, — позвал Тирсвад. — Сегодня на завтрак жаркое из сирха!

— Ура! Жаркое! — Динка вскочила на ноги, а потом, спохватившись, помогла подняться Хоегарду. Он вроде бы стоял на ногах, но его сильно качало, и без поддержки идти он не мог.

— Ты еще болен, — вздохнула она, глядя, как он неуверенно переставляет ноги.

— Уже почти все прошло. Только голова кружится. Пока сижу — ничего не беспокоит, — ответил он, придерживаясь за Динкины плечи, но стараясь не наваливаться на нее.

Динка расстроенно покачала головой. Хотелось верить, что это действительно скоро пройдет. Иначе ему очень трудно придется с такой проблемой дальше.

Усадив Хоегарда у костра, сама она садиться не стала. А схватила палочку с жареным мясом и бросилась вон из пещеры. Шторос там, наверное, тоже голоден, но из-за своей дурацкой гордости не заходит обратно.