Варрэн-Лин: Узы Стаи

Долина Белых

Сидеть без дела было невыносимо, особенно зная о том, что у белых каждая минута на счету. Однако Динка честно выполняла данное Дайму обещание, и вела себя тихо, несмотря на накатывающий волнами страх.

В долине белых их могло ждать что угодно: орды обезумевших варрэнов, горы окровавленных трупов или, что еще хуже, засада, готовая выпрыгнуть в любой момент и броситься на них тогда, когда они этого не ожидают. Но страшнее всего была неизвестность и вынужденное безделье. Хоть бы уж выбежал к ним навстречу какой-нибудь больной, чтобы можно было вылечить его, а потом расспросить. Но ни одного белого видно не было.

— Ты был здесь раньше? — шепотом спросила она Штороса, чтобы хоть о чем-то поговорить.

Шторос покачал головой.

— Так далеко на чужую территорию мы не заходили, — ответил он, но на Динку при этом не смотрел. Его уши настороженно поворачивались вслед за малейшим звуком, а ноздри бдительно трепетали, улавливая запахи. Его предельная сосредоточенность не успокаивала, а только разжигала панику.

— Они же не отправят Тирсвада одного? — нервно спросила она. Динка, напротив, по сторонам не смотрела, а не сводила взгляда с Дайма и Гуртуга, которые принимали отчеты от возвращавшихся разведчиков. Тирсвад сидел рядом с ними и всматривался в возвышающуюся чуть поодаль горную гряду. Видимо, там и было скрыта долина белых.

— Нет, Дайм не станет нас разделять в такой ситуации, — ответил ей Хоегард. Он тоже был напряжен и готов в любой момент отразить атаку.

Словно услышав, что о нем говорят, Дайм обернулся и кивком поманил их к себе.

В сторону горной гряды они побежали в окружении серых варрэнов. По пути никого им не встречалось, и это нервировало еще больше. На горной гряде должны были дежурить белые варрэны. Не заметить войско серых, двигающееся по равнине, не скрываясь, было невозможно. Но навстречу им не попался ни один патруль. Возможно, белые готовили засаду в удобном месте. Или они уже все вымерли от новой заразы?

По скалам им карабкаться не пришлось, Тирсвад вел их в обход горной гряды одному ему ведомым путем. Вскоре войско остановилось и рассредоточилось вдоль расщелины, преградившей им путь.

— Сюда! — Тирсвад протиснулся между серых воинов и, не успела Динка ахнуть, как он бесстрашно сиганул вниз. Серые стали спрыгивать вслед за ним, и когда очередь дошла до Динки, она увидела, что внутри расщелины имеется широкая каменная терраса, с которой открываются ходы в многочисленные норы, похожие на ласточкины гнезда в обрывистом берегу реки. Тирсвад стоял внизу на задних лапах и протягивал к ней передние. Справа и слева от него спустились Дайм и Шторос. Хоегард стоял за ее спиной и ждал, когда она спрыгнет, прикрывая ее спину от неизвестной угрозы. Но все было неестественно спокойно, как затишье перед бурей.

Динка благополучно спустилась и, вместе со своими мужчинами, вошла в одну из пещер. Узкие лазы, пропускавшие только по одному варрэну, внутри горы превращались в разветвленную сеть подземных ходов, неожиданно пересекающихся друг с другом и также неожиданно разделяющихся. В кромешной темноте, разгоняемой лишь огоньками светящихся глаз, здесь было идеальное место для засады. Но их по-прежнему никто не встречал.

Тирсвад шел пружинистой стелющейся походкой впереди, напряженный, как струна. За ним, навострив уши и ступая совершенно бесшумно, следовал Дайм. В середине, тоже стараясь быть тихой, шла Динка со светящимся камнем в зубах. Позади нее шел Хоегард, а замыкал шествие Шторос. То справа, то слева от них серые неслышными тенями скользили по переходам, ожидая нападения в любой момент. Но атаки все не было.

— Сейчас будет выход в долину, — оповестил всех Тирсвад и еще больше замедлил шаг.

Долины, как таковой, у белых не было. Та самая горная гряда, сквозь которую они прошли по подземным переходам, и служила белым варрэнам домом. С этой стороны ее стены были изрыты норами на протяжении нескольких сотен шагов. Вдоль нее текла неширокая речушка. А дальше за ней простиралась такая же покрытая сухой красной мохообразной травкой равнина насколько хватало глаз.

Армия серых встала в боевое построение у выхода из пещер, но никто на них нападать не спешил.

— Не очень удачное место для обороны, — заметил поравнявшийся с ними Гуртуг, окидывая цепким взглядом склоны хребта. — Эта преграда может остановить разве что руогов, но не армию воинов. А где все племя? — обратился он к Тирсваду.

Но Тирсвад в таком же недоумении оглядывал склоны горы.

— Я давно здесь не был, — сконфужено выдавил он. — Давайте я дойду до пещеры моей матери и все узнаю.

У Динки болезненно сжалось сердце. Неужели они опоздали? Но, если бы здесь развернулась битва, то остались бы хоть какие-то следы: кровь, тела, следы огня. Здесь же было тихо и спокойно. И от этой тишины кровь стыла в жилах.

— Наша стая идет с Тирсвадом, Гуртуг отряди нам двадцать мужчин на сопровождение, — принял решение Дайм. Гуртуг уже распределял своих воинов по отрядам и рассылал их в дозор на вершину горной гряды, на засаду в пещеры, через которые они прошли, и в патрульные отряды, которые направились в разные стороны вдоль гряды и в сторону равнины.

Окруженная со всех сторон серыми воинами, Динкина стая тоже побежала вдоль гряды следом за Тирсвадом, который тревожным взглядом скользил по чернеющим провалам пещер. Ни одного белого им на пути не попадалось, и Тирсвад непроизвольно ускорял бег, пока не перешел с рыси на огромные прыжки. Остановить его никто не пытался, понимая, как мучительна для него неизвестность и эта гнетущая тишина. Даже Динка, не обращая внимания на колющую боль в боку, стремительно неслась следом, чтобы не задерживать стаю и не позволять Тирсваду вырваться далеко вперед.

Они вылетели наперерез неожиданно. Белые исхудавшие тени с полыхающими потусторонним огнем алыми глазами, окровавленными пастями и развевающейся грязно-белой шерстью. Пять больных Варрэн-Лин выпрыгнули без предупреждения из-за нагромождения камней у входа в одну из пещер и бросились на отряд Дайма так, словно варрэны были дичью, а не равными им соперниками.

Динке казалось, что она готова к чему угодно, но увидев несущуюся на нее смерть с алыми глазами, из которых катились кровавые слезы, застыла, парализованная ужасом.

Все происходило так быстро, что глаз не успевал охватить поле боя. Дайм налетел всей своей тяжестью на белую Варрэн-Лин, когда до Динки ей оставалось два прыжка, и мощным ударом лапы перебил ей хребет. И в то же мгновение тишина взорвалась визгом и рычанием атакующих самок. Варрэн-Лин сшиблись с серыми варрэнами, сомкнувшими ряды вокруг Динки и ее стаи. Столб огня от их атаки взвился до самых небес и тут же развернулся над сплотившимся отрядом смертельным шатром, грозя накрыть их.

Голос Дайма вывел Динку из оцепенения.

— Звезда! — скомандовал он отрывисто, и четверо ее мужчин споро выстроились вокруг нее. — Тирсвад закрой глаза и не смей открывать. Динка силу! Серые все внутрь звезды. Хоегард атака!

Динка почувствовала, как к ней протянулись нити, соединяющие ее с мужчинами в одно целое. Перед глазами замелькали серые спины, укрывающиеся внутри спасительного построения. А затем она опустила заслонку, позволяя силе беспрепятственно литься в соединяющие их нити, и сознание заволокла огненная дымка.

Визги и рычание перешли в вой боли и ужаса, сменяясь предсмертными криками. Белые Варрэн-Лин, бросившиеся на нити силы вслед за отступившими внутрь звезды серыми варрэнами, вспыхнули живыми факелами. Их резерв не выдержал той концентрации силы, что лилась между членами стаи. Динка округлившимися от ужаса глазами смотрела, как четыре белые женщины с диким нечеловеческим воем катаются по земле, сгорая заживо в ее пламени. Огненный шатер чужой силы опустился совсем низко, и Динка почувствовала опаляющий жар.

— Вверх! — рявкнул Дайм. Четверо мужчин и, с небольшим запозданием, Динка, направили силу вверх, навстречу накрывающей их огненной волне. Два столкнувшихся над их головами потока силы встретились с оглушительным громом. И вспыхнуло так ярко, словно над ними зажглось солнце и тут же рассыпалось веером огненных брызг в разные стороны. Волна горячего воздуха, всколыхнувшаяся от их столкновения, накрыла Динку, ее стаю и серых варрэнов, спрятавшихся между ними, неподъемным камнем придавив к земле. И тут же стало тихо.

Оглушенные варрэны медленно поднимались на лапы и ошарашенно озирались. С разных сторон к ним уже бежали серые отряды, но все уже закончилось. Бой с пятью Варрэн-Лин занял несколько мгновений.

— Динка! — ближе всех оказался Хоегард и с тревогой обхватил лапами ее морду, приподнимая над землей.

— Я в порядке, — прошептала Динка, обводя встревоженные морды ошалевшим взглядом. Ее до сих пор трясло от пережитого и перед глазами мелькали, то оскаленные пасти, обрамленные кровавой пеной, то воющие от боли тела, сгорающие заживо.

— Ребенок? — Дайм сунул нос ей между лап и обнюхал живот.

— Кажется… — Динка с замиранием сердца прислушалась к своему животу, и с огромным облегчением ощутила пинок изнутри, — ...шевелится.

Усиленный в четыре раза вздох облегчения был настолько пронзительный, что Динка испуганно взглянула на поднявшего голову Дайма.

— Я слушалась тебя, правда! — всхлипнула она и безутешно разрыдалась.

— Ну все-все, — ласково прошептал Хоегард, прижимая ее затылок лапой. — Не плачь, все уже позади.

— Я должна была им помочь, — всхлипнула Динка. — А я испугалась и-и-и…

— Они были обречены, их было уже не спасти, — увещевал ее Хоегард. — Но есть еще много тех, кому мы поможем.

— Что будем делать с этими парнями? — послышался хмурый голос Гуртуга. Динка подняла голову и огляделась. Гуртуг разговаривал с Даймом, Тирсвад и Шторос стояли над ней и Хоегардом, вздыбив шерсть и оскалив пасти. А серые варрэны, сопровождавшие их отряд и принявшие на себя первый удар больных белых женщин, сбились в кучку, поджав уши и хвосты. Их соплеменники окружили их, готовые по приказу Вожака броситься и разорвать своих товарищей.

— Мы убиваем покусанных, чтобы не распространять заразу, — продолжал Гуртуг, бросая задумчивые взгляды на сжавшихся в ожидании своей участи воинов.

— Не смей их трогать! — выкрикнула Динка, вскакивая на ноги и испепеляя Серого Вожака взглядом. — Они защищали нас, не жалея себя!

Но Гуртуг лишь скользнул по ней нечитаемым взглядом и вновь обратил свое внимание на Дайма.

— Мы обещали тебе защитить твоих воинов от заразы. Дай нам немного времени, Динка попробует их вылечить, — ответил ему Дайм. — Убить мы всегда успеем.

Гуртуг кивнул и отвернулся.

— Обыскать здесь все! — велел он своему помощнику. — Агрессивных убить, покорных привести к Дайму. С любыми царапинами, даже незначительными — к Дайму.

Серый варрэн коротко поклонился Вожаку и сделал знак мужчинам, окружившим место происшествия.

А Динка уже подбежала к сбившимся в кучу серым варрэнам и зубами за гриву выдернула одного из них на свободное место.

— Вы не убьете меня? — шепотом спросил варрэн, заглядывая ей в глаза. От страха перед болезнью и ожидающей его участью, у него зуб на зуб не попадал. Динка с интересом посмотрела на него. Это был совсем молодой парень, не старше Тирсвада. Его правая лапа была прокушена в двух местах.

— Не убьем, — решительно ответила она ему. Желание рыдать и корить себя бесследно испарилось, и теперь Динка была готова делать то, ради чего пришла сюда. — Но будет очень больно.

Она усадила варрэна перед собой и обездвижила его, как научила ее Кайра, послав импульсы силы к важным узлам управления телом.

Парень расширенными от ужаса глазами смотрел на то, что она делает. И Динке захотелось его утешить.

— Тирсвад выдержал, — кивнула она на своего белого мужчину, — и ты выдержишь. Не бойся.

Тирсвад, тем временем, стоял над белой Варрэн-Лин с перебитым позвоночником. У Динки мелькнула мысль, что ей досталась самая легкая смерть, но она поспешно прогнала ее от себя и кивнула Хоегарду в знак того, что она готова начать лечение.

Выжигать заразу из ран только что укушенных варрэнов оказалось легко и быстро. Под пятью направленными на рану лучами силы единичные черные звездочки вспыхивали и сгорали. После этого Динка подлечивала раны тем способом, что научил ее Суртокс, и тут же наполняла резерв воина своей силой. А перед тем, как отпустить излеченного из тисков паралича, Хоегард внимательно осматривал своим особенным зрением все его тело, чтобы не пропустить ни единого нарушения потоков силы.

Когда все десять покусанных были излечены, и с изумлением рассматривали друг друга, не веря своему счастью, к Динке подошел Тирсвад и, прижавшись лбом к ее лбу и глядя прямо в глаза, тихо прошептал:

— Она еще жива. Ты сможешь спасти ее?

Динка не сразу сообразила о ком он, но, проследив за его взглядом, увидела лежащую поломанной игрушкой Варрэн-Лин. Она не стала спрашивать знал ли ее Тирсвад и кем она ему приходилась, а лишь молча кивнула и уверенно подошла к распростертой на земле девушке. Зараза охватила все ее тело, и она была еще в худшем состоянии, чем был до этого Тирсвад. К тому же перебитый позвоночник, и нарушения потоков силы, не позволяющие ране начать восстановление, осложняли задачу.

— Хоегард! — Динка третий раз обошла вокруг лежащей без сознания Варрэн-Лин, не понимая, как уложить ее так, чтобы охватить излечивающим огнем сразу все тело.

— Я сейчас! — Хоегард бежал в противоположном направлении.

Со стороны пещер послышались истошные крики и рычание. Динка испуганно вскинула голову и увидела, что серые варрэны тащат еще двоих отчаянно брыкающихся и пыхающих огнем белых Варрэн-Лин. В душе затеплилась радость от того, что серые мужчины не спешили убивать зараженных Варрэн-Лин, несмотря на приказ. Они действительно пытались спасти их!

Хоегард подбежал к ним и легкими прикосновениям лап утихомирил воительниц, которые тут же обмякли и повалились к лапам своих пленителей. Судя по осмысленным испуганным взглядам, девушки были в сознании и просто не понимали, что происходит.

Хоегард кивнул серым, чтобы несли женщин к площадке, где их стая занималась лечением, а сам большими прыжками припустил к Динке.

Вдвоем они не без труда привели в сознание травмированную белую, но поставить на лапы ее не удалось. Тело ее не слушалось, и она только скулила от боли, переводя затравленный взгляд с Динки на Хоегарда. Дайм, Шторос и Тирсвад уже заняли свои места вокруг нее, чтобы начать лечение, а Динка и Хоегард заканчивали приготовления, в последний раз проверяя натянутые нити силы, оплетающие ее тело.

— Я возьму голову и шею, — тихо сообщила Хоегарду Динка.

— Хорошо. Я буду на правой передней лапе, если что подхвачу еще заднюю часть шеи, — ответил он. И они, обменявшись взглядами, кивнули друг другу. Остальные члены стаи в разговор не вмешивались, они были лишь инструментами. Ни один из них не видел того, что видели Динка и Хоегард.

— Что вы собираетесь с ней делать? Отпустите ее! Чудовища! — послышался истошный крик со стороны двух пленниц, едва Динка и Хоегард заняли свои места в звезде. Но Динка проигнорировала плач и вопли, которые издавали две белые женщины, обездвиженные Хоегардом. Ими она займется позже. А сейчас все силы ее души были направлены на спасение той, которая чуть ее не убила.

— Динка, силу! — скомандовал Хоегард, и все окружающее поблекло и выцвело для Динки. Огненный смерч в ее теле был похож на необъезженного жеребца. Он бесновался и рвался на волю, но Динка крепко держала вожжи, направляя непокорную стихию на спасение жизни. Варрэн-Лин страшно кричала, срывая голос, и две пленницы вторили ей.

— Достаточно! — Хоегард следил за процессом излечения и за состоянием Динки. Его голос вел ее, словно путеводная звезда. Она загнала огненного жеребца в стойло и захлопнула дверцу, обессиленно привалившись к ней спиной.

Крики сменились рыданиями и всхлипываниями. Но сил идти утешать или объяснять пока не было. Дайм оказался рядом и помог ей подняться с земли, тревожно вглядываясь в ее морду и принюхиваясь к ее запаху. Но с ней все было в порядке. На душе царила возбужденная радость. Она смогла! Она поможет белым, и будет лечить их столько, сколько потребуется!

Хоегард придирчиво оглядывал каждый дюйм тела белой девушки, а Тирсвад распластался на земле перед ее мордой и прижался носом к ее носу, ловя слабое редкое дыхание.

— Сейчас я подлечу ее раны, и она будет как новенькая, — ободряюще проговорила Динка, подходя к нему. Тирсвад одарил ее благодарным взглядом.

Ран на ее теле оказалось много, но сложнее всего было восстановить хребет. Лапа у Дайма была на редкость тяжелая и повреждения были едва ли не смертельными. Варрэн-Лин выжила буквально чудом. Но за счет того, что резерв ее был гораздо больше мужского, то и лечить ее было проще. Не приходилось постоянно отвлекаться на пополнение резерва.

Когда Динка закончила, Варрэн-Лин подняла голову и обвела склонившиеся над ней морды растерянным взглядом. Ее глаза остановились на морде Тирсвада и вмиг наполнились слезами, которые покатились по щекам, теряясь в грязной слипшейся шерсти.

— Тирс, — выдохнула она, разглядывая его неверящим взором. — Не знала, что после смерти первым увижу тебя.

— Лири, малышка, как ты? — Тирсвад осторожно коснулся лапой ее щеки.

— Тирс, прости меня! — Варрэн-Лин оттолкнулась от земли, на которой лежала, и уткнулась Тирсваду в шею. А он завалился на бок, обнимая ее лапами и прижимая к себе.

— Я не хочу умирать. Ты тоже не хотел умирать, но мы убили тебя. И теперь все поплатимся за это! Прости меня! Прости… — бессвязно бормотала она. А Тирсвад качал ее в своих лапах, как ребенка, и нежно мурчал.

Динка отвернулась, ощущая, как в груди противно засвербело. Нет, конечно она была рада тому, что удалось спасти хоть одну из пятерых женщин, бросившихся на них. И рада за Тирсвада, встретившего кого-то из своих близких, но…

— Пошли посмотрим, что там с этими девицами, — предложил очутившийся рядом Хоегард и ласково потерся мордой о ее шею.

«Все в порядке,» — заверила Динка сама себя и сделала глубокий вдох, усилием воли прогоняя колющее чувство из груди.

Белые Варрэн-Лин лежали притихшие и во все глаза смотрели на приближающихся Динку и Хоегарда.

— Привет, — ласково сказала Динка, заглядывая одной из них в красивые розовые, как закатное небо, глаза. — Мы не причиним вам вреда. Мы здесь, чтобы помочь справиться с болезнью.

Девушка молчала, следя за ней недоверчивым взглядом. Динка изменила угол зрения, начиная рассматривать линии силы в ее теле. Но потом удивленно посмотрела на Хоегарда.

— Ты видишь то же, что и я? — спросил ее Хоегард.

— Кажется, они обе здоровы, — неуверенно отозвалась Динка, снова и снова вглядываясь в силовые сплетения в теле девушек. — Надо отпустить их скорее!

Динка потянулась к шее белой Варрэн-Лин, но Хоегард ее остановил, перехватив лапу своей.

— Постой, пусть Тирсвад сначала поговорит с ними. Нам они не поверят и придется опять с ними драться, — пояснил он.

Динка с сожалением посмотрела на испуганных девушек, но Хоегард был прав. Вместе они отошли к Дайму, который держал совет с Гуртугом, и Шторосу, застывшему за его спиной.

— ...мы будем целый шегард ловить их по этим лабиринтам. А у нас нет столько времени. Красные и черные могут появится здесь в любое мгновение, — говорил Гуртуг.

— Надо найти их Вожака. Нам удалось пленить трех Варрэн-Лин. Попробуем воспользоваться этим, если он не захочет нас слушать, — отвечал ему Дайм.

Лири уже поднялась на лапы и с отвращением разглядывала сама себя. Тирсвад стоял рядом, возвышаясь над маленькой хрупкой Варрэн-Лин, как гора, и что-то убедительно ей втолковывал, но расстояние гасило мысли, и Динка не могла разобрать о чем идет речь.

— Что с теми самками? Ты будешь их лечить? — спросил Динку Гуртуг, едва она приблизилась. Динка поморщилась от пренебрежительного тона, с которым он отзывался о женщинах, но покачала головой.

— Они здоровы, надо только убедить их, что мы не желаем зла, — ответил за нее Хоегард. — Нам нужен Тирсвад.

— Кажется, он уже заканчивает, — проговорил Гуртуг, глядя на Тирсвада, который уже шел к ним бок о бок с белой Варрэн-Лин. Но когда они приблизились, Лири боязливо спряталась за его спину.

— Не бойся, — проговорил Тирсвад, и Динка порадовалась, что в его голос вернулся привычный холодок и отстраненность. — Здесь представители всех племен, которые пришли сюда, чтобы помочь белым справиться с болезнью. Здесь Вожак серого племени Гуртуг, Вожак черного племени Дайм, представитель красных Шторос, серый лекарь Хоегард и моя Варрэн-Лин Динка. Именно благодаря ей, ты теперь здорова.

Все представленные с интересом рассматривали маленькую грязную Варрэн-Лин со свалявшейся и слипшейся шерстью, прячущуюся между лап Тирсвада.

— Это моя младшая сестра Лириаль, — представил жмущуюся к нему девушку Тирсвад.

"Сестра?" — Динка с удвоенным интересом принялась разглядывать белую Варрэн-Лин, ища в ней знакомые черты. Но она разительно отличалась от Тирсвада. Другой оттенок шерсти — белее, чем у Тирсвада, как свежевыпавший осенний снег белее тающего снега весной. Другой оттенок глаз. Хрупкая изящная фигурка, и более округлая мордочка.

— Она недавно отметила День Выбора, но из-за болезни, поразившей племя, до сих пор не выбрала себе мужчину.

Гуртуг одобрительно хмыкнул на последнее замечание и, не таясь, втянул носом запах белой Варрэн-Лин, блаженно зажмурившись и прижав уши. Динка с яростью взглянула на него. Как он может в сложившейся ситуации думать о таком? Но тут же смутилась, натолкнувшись на насмешливый взгляд его синих глаз. Он смотрел не на Лириаль, а на Динку, словно ожидая ее реакции. Динка глухо заворчала от досады и отвернулась. Этот варрэн был просто невыносим! Но Динка не собиралась позволять ему насмехаться над собой и гордо вскинула голову, старательно делая вид, что ничего не произошло.

Лириаль, обведя взглядом стоящих вокруг нее мужчин и заметив Дайма, вдруг сдавленно пискнула и целиком забилась под живот стоящего Тирсвада.

— Ты была не в себе. Дайм просто остановил тебя, чтобы ты не нанесла кому-нибудь вреда, — терпеливо объяснил Тирсвад, заметив ее испуг. Но Динка обратила внимание, как дернулась его верхняя губа от вынужденной лжи.

— Убей его! Он ударил меня! — заскулила Лириаль, с головой скрываясь под длинной густой гривой брата.

— Ну тише, тише, — Тирсвад аккуратно переступил через нее, покровительственно положил ей лапу на голову и виновато посмотрел на Дайма. — Придется простить его. Он не желал тебе зла. И он помог вылечить тебя от болезни.

Дайм скрипнул зубами и отвернулся. Он действительно поднял лапу на Варрэн-Лин с целью убить ее. По законам Варра такое каралось смертью.

— Она сможет отвести нас к Вожаку? Белые прячутся в своих пещерах, перебегают с места на место. Нам не удается поймать больше никого. Нужно, чтобы Вожак поговорил со своим племенем, — обратился к Тирсваду Гуртуг.

Динке пришла в голову неуместная мысль о том, что несмотря на всю любовь и обожание, которые дарили варрэны своим Варрэн-Лин, говорить о женщине в третьем лице, когда она сидит рядом, было у них в порядке вещей.