Варрэн-Лин: Узы Стаи

Миссия по спасению

Хоегард крался по тропинке, которая петляла между нагромождений скал, временами теряясь. Чем дальше он шел, тем более заброшенной и нехоженой она выглядела. Он уже решил бросить эту затею и вернуться к спуску в долину. Было ясно, что никакого патруля здесь нет и никогда не было. Как вдруг он услышал щенячий плач. Не веря собственным ушам, Хоегард остановился и прислушался: плач повторился, переходя в протяжный скулеж, который подхватили сразу несколько детских голосов.

Хоегард ускорил шаг, приближаясь к источнику звука, и выглянул из-за поворота. От открывшейся его взгляду картины он удивленно распахнул глаза. В скрытой от посторонних глаз скальной каверне копошились по меньшей мере пятьдесят черных щенков разных возрастов — от совсем новорожденных сосунков, до подростков с пробивающимися над ушами рожками. Ни отцов, ни матерей поблизости не наблюдалось. Совсем маленькие спали, посасывая собственные лапки или жалобно плакали. Щенки постарше скулили и переговаривались между собой. Все они были грязными, худыми, с редкой свалявшей шерстью. Некоторые лежали, тяжело дыша, с бессмысленно открытыми глазами. Из каверны доносился резкий неприятный запах мочи и нечистот.

Хоегард прислушался к детским мыслям. В силу возраста малыши еще не умели скрывать свои мысли. В его голову ворвался многоголосый плач. Малыши звали мам на разные голоса.

— Заткнитесь. Не придут ваши мамы, — сердито ответил сразу всем мальчуган постарше. Но его окрик не возымел никакого эффекта. Плач продолжался, не прекращаясь ни на минуту.

— Сирилл, дай мне мяса, хоть кусо-о-чек! — канючил кто-то. — Да-а-ай, ну да-а-ай.

— Замолчи, недоносок! — тоненько зарычал тот, кого назвали Сирилл и тут же сопроводил свой ответ тумаком более маленькому мальчику. — Думаешь ты один здесь есть хочешь? Вот придет Ириэйт и принесет нам что-нибудь.

— Тихо вы! — вдруг пискнул еще один рогатый мальчишка, выбираясь из сбившихся комком детей и вскакивая на ноги. — Здесь кто-то есть!

Сразу несколько мальчишек вскочили с каменного пола и оскалились в сторону, где прятался Хоегард. Он медленно вышел из-за поворота, понимая, что дальше скрываться бессмысленно.

— Чужак! — яростно зарычали пятеро худых облезлых мальчишек не более пяти шегардов от роду. — Мы не позволим тебе сожрать наших малышей.

Учуяв новый запах, малыши за их спинами притаились, сбившись в один черный клубок, сверкающий десятками пар желтых глазенок.

— Я не собираюсь жрать ваших малышей, — тихо и миролюбиво проговорил Хоегард, укладываясь на землю и все своим видом демонстрируя отсутствие враждебности. — Я принес вам еды.

Стараясь не делать резких движений, Хоегард стянул зубами со спины сумку, радуясь, что остатки провизии сложили к нему.

— Кто ты такой? Тебя прислал Ириэйт? Откуда ты в нашей долине? — один из мальчишек, опустив голову и наставив короткие рога на Хоегарда, бесстрашно наступал на него.

— Я не знаю, кто такой Ириэйт, — проговорил Хоегард, ослабляя зубами завязки на сумке и вытряхивая оттуда остатки вяленого мяса. — А в долину я пришел вместе с Даймом. Я вам не враг.

— Ты лжешь! Дайм давно исчез, его уже нет в живых! — пискнул второй мальчишка из-за спины самого воинственного. — Если бы Дайм был тут, то мы были бы с мамами.

— Дайм вернулся, и все скоро наладится, — ласково произнес Хоегард, носом подталкивая кусочки мяса к юным защитникам. — Но сейчас вам нужно поесть и восстановить силы.

— Откуда мы знаем, что это мясо съедобно? Серые пришли завоевать нашу долину? А нас отравить испорченным мясом? — проговорил маленький предводитель, осторожно понюхав подброшенный ему под лапы кусочек.

— Есть! Кушать! Да-ай! — учуяв запах съестного, малыши за его спиной снова запищали на разные голоса.

Хоегард подхватил зубами самый маленький кусочек и проглотил его, глядя в глаза мальчишке. А сам мысленно пытался найти хоть какое-то объяснение тому, что дети черных остались без присмотра взрослых в самой отдаленной части долины. Было очевидно, что малыши недоедают и не получают надлежащего ухода. Некоторые выглядели так, словно они больны или совершенно обессилены.

Поколебавшись еще немного, старший мальчишка все-таки проглотил кусочек мяса, и теперь стоял в нерешительности, пытаясь понять отравлен ли он, или мясом можно поделиться с остальными.

— Расскажите мне, что у вас произошло? — как можно дружелюбнее произнес Хоегард. — Я взрослый, и постараюсь помочь вам. Я могу раздобыть вам еды столько, что вы все насытитесь. Но я должен знать, где ваши родители.

— Мы ничего не расскажем чужаку и лазутчику! — вновь ощетинился мальчишка-предводитель. Но в это время, подползая к его лапам, другие мальчишки растаскивали рассыпанные по полу кусочки вяленого мяса.

— Вожак забрал наших мам и сестер! — пискнул кто-то из черного клубка.

— Отцы ушли на войну и не вернулись!

— Свободные самцы служат Вожаку, ловят детей по всей долине и скармливают руогам!

— Хочу кушать!

Несмотря на заявление старшего мальчишки, отовсюду послышались жалобы, из которых Хоегард понял, что в долине черных дела совсем плохи.

— Заткнитесь все! — крикнул старший мальчишка, пытаясь сохранять видимость недоверия. Но клубок черных маленьких тел распался, и малыши горохом раскатились и окружили лежащего Хоегарда. И наперебой рассказывали о своих бедах. Им было все равно, что он другого цвета. Они почувствовали взрослого, который наконец-то сможет позаботиться о них.

От услышанного, шесть на спине Хоегарда встала дыбом. Вожак племени совсем ополоумел, решив, что только его потомство достойно жить в долине и бессердечно истребляя чужих детей. Лишь малая часть прежде многочисленного потомства племени смогла укрыться здесь, в дальних скалах, окружающих долину. Но и они медленно, но верно вымирали от голода.

— А кто такой Ириэйт? — спросил Хоегард, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Он такой же, как мы, — хмуро пояснил Сирилл. — Он недавно отметил возраст размножения. Он уже слишком взрослый, чтобы его можно было скормить руогам, но еще слишком мал, чтобы поступить на службу к Вожаку.

— И где же он? — спросил Хоегард, пытаясь пробиться сквозь гул детских голосов, наперебой рассказывающих ему о своих мамах.

— Когда на воротах Килейн, Ириэйт уходит на охоту и приносит нам еду. Килейн дает ему пройти и не отнимает добычу, — ответил мальчишка-защитник. — А еще Ириэйт говорит, что знает, как можно освободить наших мам. Скоро он нас отсюда заберет и отведет к мамам.

— Но как Вожак удерживает ваших мам? — удивился Хоегард.

Но мальчишка понуро повесил голову.

— Мама сама ушла к нему в пещеру. Он обещал ей позаботиться о нас, обо мне и моих пятерых братьев. Больше мы маму не видели.

Значит о том, что малыши прячутся здесь, в долине знает только загадочный Ириэйт и, возможно, Килейн. Насчет того, можно ли доверять Килейну, Хоегард так и не решил. Ясно одно — надо вывести детей из долины, пока они не поумирали от голода и пока их не нашли приспешники Вожака. Но выход из долины, минуя патрули, Хоегарду был известен только один. И от того, что придется вновь пройти по этому пути, его бросало в дрожь. Сколько раз придется преодолеть опасный путь над ущельем, чтобы вынести отсюда всех щенков?

— Я знаю за пределами долины безопасное место… — осторожно проговорил Хоегард, в душе замирая от своего же собственного плана. — Там в изобилии живут сирхи, и вы, наверняка, сможете при должном терпении ловить их самостоятельно, чтобы прокормиться до тех пор, пока Дайм не освободит ваших матерей.

— Нам не выйти за пределы долины, — по взрослому обреченно покачал головой мальчик, старательно пряча заблестевшие глаза от взгляда Хоегарда. — Они нас убьют. Они дежурят на выходе постоянно. Меняются, когда устают.

— Я выведу вас, но мне потребуется помощь: твоя и всех, кто в состоянии лазить по скалам, — проговорил Хоегард, принимая внутри себя окончательное решение. На весах оказались его страх перед ущельем и жизни десятков ни в чем не повинных детей. Он не мог позволить страху одержать верх.

— Мы сделаем все, что ты скажешь! — вскочил на ноги мальчишка-предводитель, оглядываясь на своих ровесников, которых было пятеро. Остальные были младше, и их придется нести над пропастью на себе.

— Берите в зубы по самому маленькому малышу, — распорядился Хоегард, оглядывая жмущихся к нему детишек. — Эй, мелкотня, кто хочет прокатиться на моей спине? Только надо очень крепко держаться зубами и когтями, чтобы не упасть.

Посадив себе на спину троих, взяв в зубы одного младенца-сосунка и велев пятерым подросткам с младенцами в зубах идти за ним, Хоегард повел свой маленький отряд обратно к опасному выходу из долины.

Если повезет, то за десять-двенадцать ходок он сможет вынести отсюда всех. Скоро Дайм начнет свою месть, и в долине может развернуться нешуточное сражение. Детям не стоит оставаться в столь опасном месте.

У стены, отделяющей долину от ущелья, Хоегард по очереди подсадил пятерых юных смельчаков на ее вершину. Взобрался сам и, стараясь не глядеть вниз, сполз на уступ под стеной. Дальше дело только в твердости лап.

Несложные участки, где уступы превращались в узкую тропку над пропастью, или были друг от друга на небольшом расстоянии, мальчишки преодолевали сами, и Хоегард двигался быстро. Но временами, где требовалось далеко прыгать, он спускал со своей спины троих седоков, клал между ними младенца и возвращался за подростками. Раз, другой, третий, четвертый, пятый — проходил он над опасным участком перенося на своей спине старшего мальчишку и в своих зубах малыша, которого он нес. На очередном уступе они собирались с силами, брали малышей в зубы и снова двигались дальше.

И вот опасный путь был преодолен и первая группа детей оказались на свободе. В общей сложности пятеро подростков, шестеро младенцев и трое детишек в возрасте одного-двух шегардов. И еще порядка четырех десятков малышей ждали своей очереди. Хоегард перевел дух, оглядывая жмущихся друг к другу на открытом пространстве детишек.

— За мной! Я покажу вам укрытие, — скомандовал он, подхватывая малыша и рысью припуская по плато по направлению к виденным им на пути сюда укромным кавернам, с сосудами и небольшими родниками.

Когда дети были устроены в безопасном месте, Хоегард вернулся к Ущелью и с тоской посмотрел вперед. После двух проходов по этому пути лапы ныли от напряжения, но цель была важнее, чем физический дискомфорт. И, коротко выдохнув, он нырнул на первый уступ над Ущельем.