Когда мы были осколками

Глава 47. Луна

Часом ранее

♪ Madness – Ruelle

Долгое время я ненавидела свое отражение в зеркале. Слишком грязная, слишком слабая. Недостойная того, чтобы быть любимой. Годами позволяла своему прошлому гнить внутри себя и контролировать мое настоящее – каждый аспект. От одежды до отношений с окружающими. Я считала, что не должна быть сексуальной, привлекательной, боялась, что другие подумают обо мне плохо. Сегодня, благодаря помощи друзей и психиатра, я могу принять свое прошлое с гордо поднятой головой. Это изнасилование больше не определяет меня. Я больше, чем просто тело с синяками. Стоя перед зеркалом, смотрю на себя другими глазами. Горящими, несокрушимыми.

– У тебя все получится, – говорю я себе. – Ты не можешь позволить ему победить.

Собрав волосы в пучок, натягиваю капюшон толстовки на голову и наполняю легкие воздухом, пока Лиам в седьмой раз пытается до меня дозвониться.

Слова, сказанные им в гостиничном номере в Сиэтле, до сих пор на повторе звучат в моей голове: «Ты выглядела так, будто сдалась. Казалось, ты смирилась с тем, что с тобой произойдет». Это было похоже на отрезвляющую оплеуху. Он был прав – я отказалась от борьбы.

И сегодня я решаю сама себя спасти. Посмотреть в глаза прошлому.

Заставить Дэниела заплатить.

Поставить его на колени.

После долгих лет разлуки наконец настало наше время быть счастливыми. Я влюблена в Лиама. Он нужен мне так же, как организму нужен кислород. Но пока между нами стеной стоит этот секрет, счастья нам не видать.

Не слушаю его последнее голосовое сообщение, боясь услышать в голосе страх.

Сегодня я наконец-то выбираю себя.

Это для нас с тобой, Лайм.

♪ Остановившись на парковке старого убогого мотеля, чувствую, как в груди трепещет сердце. Слышу шепот страха в ушах. С каждым шагом, который делаю по направлению к этому мрачному номеру, внутренний голос кричит, что нужно развернуться и уехать отсюда, что есть другой путь, но я отключаю его, а заодно и мир вокруг, когда подхожу к двери с цифрой «25». До стойки регистрации далеко. Такая перспектива должна меня пугать: если закричу, меня никто не услышит. И все же, пока адреналин бурлит в крови, понимаю, что приняла правильное решение.

Засовываю телефон в большой передний карман толстовки и на секунду прикрываю глаза – время отдышаться и прокрутить в голове план. Затем осторожно достаю пистолет из рюкзака и проверяю, чтобы предохранитель был включен, как объяснял какой-то парень в Интернете. Затем прячу его в задний карман джинсов и, натянув толстовку на бедра, оглядываюсь вокруг. Атмосфера зловещая. Стылый ветер мягко дует мне в лицо, а моргающее название мотеля усугубляет и без того почти осязаемое напряжение.

Стучу.

Всего один раз, как он требовал. Пальцы крепко сжимают сумку, а стук сердца заглушает все окружающие звуки.

И тут дверь со скорбным скрипом открывается.

Сначала я замечаю его темно-каштановые волосы, когда он высовывает голову, чтобы проверить, одна ли я. Я часто задавалась вопросом, что почувствую, когда увижу его. Ответ очевиден: к горлу поступает тошнота. Во мне разражается буря эмоций, но я отказываюсь сдаваться. Я не могу. Не перед этим ублюдком, который разрушил мою жизнь. Он не заслуживает ни слез, ни бессонных ночей.

Когда Дэниел понимает, что я одна, распахивает дверь еще шире и отходит в сторону, чтобы пропустить меня. И тут ноги отказываются повиноваться. Колени подгибаются. В голове звучит голос Лиама, который приказывает мне повернуть назад и доверить все ему. Затем мой насильник открывает рот, и воспоминание о его монотонном голосе действует на меня как электрический разряд.

– Входи, май дарлинг.

Это прозвище. Мой первый инстинкт – бежать отсюда. Но уже слишком поздно. Поэтому беру себя в руки, расправляю плечи и вхожу в темную комнату. Звук закрывающейся за спиной двери едва не заставляет меня разрыдаться.

Ощутив запах плесени и прогорклой мочи, тут же морщусь. В этом полумраке, в котором слабо светится прикроватная лампа, я задыхаюсь от нехватки воздуха. Бежево-коричневые обои потерты, пол липкий, и я не могу отделаться от мысли, что, если мне суждено умереть сегодня ночью, то отец найдет меня именно здесь. Одну, на липком, грязном полу в дешевом мотеле.

Не показывая страха, перешагиваю через несколько пустых пивных банок. Сколько времени он уже здесь? Наконец я осмеливаюсь поднять на него глаза. Жизнь не пощадила его. Он весь кожа да кости, будто какой-то демон пожирает его изнутри. Впалые щеки создают впечатление, что он не ел уже несколько дней. Каштановые волосы, аккуратно убранные назад, – все, что осталось у него с подросткового возраста. Он обильно потеет, его лицо красное и взволнованное, как у загнанного в клетку животного.

– Дарлинг, ты прекрасна, как всегда.

Его похотливый взгляд блуждает по моей фигуре, а на губах играет ухмылка. Я пытаюсь сглотнуть, чтобы меня не стошнило, но в горле слишком сухо.

– Не называй меня так, – шиплю я.

Инстинктивно стараюсь держаться от него подальше.

– А я думал, тебе нравится все британское, – улыбается он как псих.

Чтобы оставаться спокойной, концентрируюсь на каждом ударе сердца.

Раз.

Два.

Три.

Решаю не отвечать. Молчание заставляет людей чувствовать себя неловко. Как правило, они стремятся заполнить его, много говоря. А это именно то, чего я хочу. Он должен говорить.

Я понимаю, что прижалась к стене, когда спина встречается с ней.

– Ты сделала правильный выбор, приехав сюда.

Скрестив руки на груди и переминаясь с ноги на ногу, он почесывает предплечья и свою глупую сальную черепушку. Затем из его горла вырывается отвратительный смех.

– Не смотри на меня так, это заводит.

Мне хочется вылезти из кожи. Внутри я надеялась, что его охватит раскаяние. Вот только парень передо мной – просто отброс общества.

– Ты имеешь в виду – с отвращением? Потому что это все, что я к тебе чувствую, Дэниел, – выплевываю я, не в силах больше сдерживаться.

Мое оскорбление едва касается его кожи – до нутра Дэниела вряд ли вообще можно достучаться. Его улыбка ужасает так, что я начинаю сомневаться, что вообще здесь нахожусь. О чем я думала, приехав сюда в одиночку? Не сказав никому ни слова. Мне нужно выбираться отсюда.

– Ты вся дрожишь, – замечает он, делая шаг вперед.

– Стой, где стоишь.

Он мрачно ухмыляется и, не слушая меня, делает еще шаг.

И еще.

– Стой, где стоишь, или я закричу.

– Как будто кто-то прилетит и спасет тебя, – веселится он.

Боюсь, он прав. Я одна. Никто не придет, как и тогда в раздевалке. В тот день я так надеялась, что Лиам войдет и спасет меня. Молилась, чтобы он почувствовал мое отчаяние. Мне хотелось, чтобы он забыл сумку, носок – что угодно. Но никто не пришел. И не придет сегодня. Поэтому я беру судьбу в свои руки.

Дэниел подходит ближе. Столкнувшись с его нездоровым взглядом, я снова становлюсь шестнадцатилеткой. И не выдерживаю.

Направляю на него пистолет.

– Воу-воу, – удивляется он, подняв руки в знак капитуляции. – Не стреляй, ладно? Я тебя не трону. Просто опусти пистолет. Мне всего-то хотелось тебя напугать. Повеселиться немного.

– Ты такой жалкий неудачник. Скажи мне, зачем я здесь, или я выстрелю.

– Тебе нужна моя помощь, – огрызается он.

– Чего?

С моих губ срывается язвительный смешок.

– А мне нужно, чтобы ты заплатил за содеянное.

Пальцы, держащие пистолет, начинают дрожать.

– Опусти пистолет, Луна, – блеет он. – Я все объясню, но давай по-честному: я – тебе, ты – мне. Мне… нужна услуга.

На этот раз я и вовсе разражаюсь смехом. Мы что, в какой-то параллельной вселенной? Дэниел смотрит на меня так, будто оскорблен. Его тело напрягается при каждом движении моей руки. Нас разделяет едва ли метр. Теперь моя очередь видеть страх в его глазах. Пот капает с его лба, как у старого борова.

– Это… это все тот парень… – начинает он снова. – Я шагу не могу ступить без его ведома. Он у меня в голове.

Дэниел отходит и упирается в стену позади. Он сильно дергает себя за волосы, словно пытаясь выкинуть из головы человека, о котором говорит. Зрачки бегают туда-сюда.

Кажется, я наблюдаю за тем, как человек спускается в ад.

– Этот номер со мной не пройдет.

Он вдруг перестает двигаться. Просто стоит. Неподвижно. И смотрит на меня, не видя. По позвоночнику пробегает холодок, когда он тусклым голосом произносит:

– Я завидовал Лиаму. У этого парня не было ничего, обычный дом, отсутствующий отец, но все его любили и боялись. У него была банда друзей, готовых на все ради него, будущее, распланированное для… вас. С тех пор как ты пришла в школу, я пытался привлечь твое внимание, но ты не замечала меня. Ничто не имело значения, кроме Лиама Дэвиса. Ты смотрела на него с сердечками в глазах, а этот ублюдок ничего не видел. Как он мог не видеть? – разглагольствует он. – А потом каким-то образом он облажался, и ты вдруг положила на меня глаз. Наконец-то. Я был чертовски счастлив, пока не поцеловал тебя. Тогда я понял, что ты никогда меня не полюбишь. Но пока мы были вместе, мне было все равно. Потом я увидел, как ты выходишь из того шкафа, и потерял голову. Ты посмела трахаться с ним у меня под носом. Я должен был заставить тебя заплатить. Терпеливо ждал. Шпионил за вами. Вы встречались по вторникам и четвергам у трибун. Ты утешала его из-за каких-то кошмаров. Я не мог поверить своим ушам. Неужели тебе нужен был именно такой парень? Такой слабак? А когда узнал его секрет, решил воспользоваться возможностью разлучить вас. Сделать тебя своей.

– Изнасиловать меня…

Его темные глаза снова поднимаются на меня.

– Минет – это не изнасилование, дарлинг, – усмехается он. – Не драматизируй. Ты могла отказаться – я дал тебе право выбора. Ты возбуждала меня, когда мы были вместе. Ты была обязана отсосать мне. Я взял то, что принадлежало мне по праву.

Его слова ощущаются как пощечина. Он все еще получает злобное удовольствие, втаптывая меня в грязь, опуская ниже уровня земли.

– У тебя не было права на мое тело. Ты принудил меня. Я сказала «нет».

– После того как сказала «да».

Я помню тот день так, будто это было вчера. Страх и панику, которые испытывала. Как он прильнул к моим губам, как потянул в раздевалку и заставил отсосать ему, как кончил мне на лицо, чтобы унизить еще больше. В его глазах я больше не была человеком. И я до сих пор ощущаю его пальцы в своих волосах и боль от пощечины, которая обожгла мне щеку, когда я слишком громко плакала. Слышу его унизительные слова.

Он смотрит на мои пальцы, дрожащие на стволе пистолета.

– Ты заставил меня встать перед тобой на колени! – кричу я. – Заталкивал свой член мне в рот, пока меня не стошнило на пол. Ты, мразь, просто развлекался.

Сердито вытираю слезы со щек.

– Опусти пистолет, дарлинг, пока никого не ранила.

– Не называй меня так, мать твою. Каково это – чувствовать, что теперь все наоборот, а? Каково это – быть в чьей-то власти, в ловушке, несчастным? Я могу просто нажать на курок, и ты навсегда исчезнешь из моей жизни. Никто не станет по тебе скучать.

– Убить меня будет глупо. Клянусь, я тебе нужен. И я не скажу ни слова, если ты продолжишь направлять на меня пушку.

– Мне плевать на твою историю! – кричу я, заставляя его отступить назад.

И тут что-то внутри меня щелкает. Я снимаю пистолет с предохранителя. Металлический щелчок пугает его.

– Вставай на колени, – приказываю я.

– Не играй со мной в игры, дарлинг.

– На колени! – кричу я.

– Ладно… Ладно, – повинуется он. – Я все расскажу, только не стреляй. В марте прошлого года ко мне подошел какой-то парень и сказал, что знает, что я тебя изнасиловал. Что он может это доказать, что он все расскажет, если я не подчинюсь. Он хотел, чтобы я пугал тебя, преследовал. Он даже подогнал мне машину, чтобы я следил за вами, сказал, где найти вас в Сиэтле. Но с меня хватит, я просто хочу убраться подальше от этого душевнобольного ублюдка.

– Что за лапшу ты мне на уши вешаешь?

Начинаю дрожать – пистолет все тяжелее и тяжелее держать в вытянутой руке.

– Подумай об этом, Луна. Я хотел разлучить вас с Лиамом, да, распустить слухи о твоей неверности. Но потом его сестра исчезла, и вы расстались без моего вмешательства. У меня не было никакого резона преследовать тебя спустя годы. Тот парень заставил меня сделать это.

– Заткнись, мать твою! – выхожу я из себя. – Если бы ты меня не изнасиловал, я бы пошла к Чарли. Это ты во всем виноват!

Слезы текут с новой силой. Каждый вдох больнее предыдущего.

– Луна, – предостерегает он, выпучив глаза. – Опусти пистолет, пока не наделала глупостей.

– Нет.

– Вы с Лиамом оба в опасности, – бормочет он. – Я говорю правду. Опусти чертов пистолет.

Все смешалось в голове. Я не знаю, что думать.

– Что это за парень?

Дэниел слегка расслабляется.

– Дай мне пятьсот тысяч долларов, и я все расскажу.

– Думаешь, у меня есть такие деньги? Да ты еще больнее, чем я думала.

– У тебя нет, а вот у Лиама теперь полные карманы. Он тебе не откажет.

Внезапно все проясняется. Вся его ложь, все его маленькие игры разума, чтобы свести меня с ума. Все дело было в деньгах.

– Ты кусок дерьма, – цежу я сквозь зубы. – Все, что тебе нужно, – это бабло, чтобы купить свою дрянь? Тачку? Ты думал, что сможешь манипулировать этой жалкой идиоткой Луной, да? Решил, что я все такая же слабая? Знаешь что? Я выжила, Дэниел. В тот день ты что-то сломал во мне, да, осквернил мое тело. Но ты не сломил мой дух. Ты не победил, и я не позволю тебе решать, чего я стою. Я все еще улыбаюсь, у меня потрясающая работа, прекрасные друзья, отец, который убил бы тебя, если бы узнал, что ты посмел меня тронуть, и Лиам. Лиам, черт тебя дери. Я так боялась сказать ему, что люблю его, так боялась, что снова случится что-то плохое. Но ты больше ничего не определяешь в моей жизни. Я выберусь отсюда, найду его и все ему расскажу. Я сильная, и в моем сердце море любви. А теперь посмотри на себя, жалкий ублюдок.

Пока он ошарашенно смотрит на меня, достаю из кармана телефон.

– Увидимся в суде.

Когда он понимает, что я записала наш разговор, в его глазах вспыхивает ненависть.

– Какая же ты сука, – шипит он. – Надеюсь, ты сдохнешь.

Он резко выпрямляется и бросается на меня.

Остальное происходит как в замедленной съемке.

Я нажимаю на курок, и раздается выстрел.

Из-за силы отдачи я отлетаю назад. Пуля попадает ему в правое плечо, и он падает на колени.

– Ты выстрелила в меня, – задыхается он, зажимая рану.

Кровь.

Так много крови.

Роняю пистолет, и он с грохотом падает на землю. Чувство такое, словно я вне своего тела, не здесь. Вижу себя в слезах и насильника, стоящего передо мной на коленях. Меня трясет. Запах пороха обжигает нос. Кажется, я в шоке.

Я выстрелила в человека.

Дэниел с глухим стоном падает на пол.

Кажется, я кричу, но звука нет.

Кислород покинул легкие, так как же я все еще стою на ногах?

Затем дверь распахивается. Замок поддается под ударом.

Лиам.

Маттео идет следом, закрывая дверь. Налитые кровью глаза Лиама находят меня. Наши взгляды встречаются. Мой – до смерти перепуганный. Его – разбитый, пылающий убийственной яростью.

Ненависть.

Прощение.

Любовь.

Он знает.

Лиам знает все.

Его грудь неровно вздымается и опускается. Челюсть крепко стиснута, глаза черные. Они скользят к оружию на полу, затем – к моим пальцам. И так как у нас одна душа на двоих, я слышу его немой вопрос: «Пожалуйста, скажи, что с тобой все в порядке?» И просто киваю, пока что-то внутри меня обрывается.

Дэниел визжит от боли у моих ног. Лиам моргает. Всего один раз. И в какую-то долю секунды все человеческие эмоции на его лице исчезают, сменяясь ледяным выражением.

Обычно насыщенный зеленый цвет глаз теперь не отражает ничего. С гортанным рычанием Лиам бросается на Дэниела. Хватает того за воротник и швыряет в стену. Бьет его снова и снова. Я замираю. Шок не дает мне пошевелиться.

Вокруг меня хаос. Стоны Дэниела, удары Лиама и Маттео, застывший как статуя.

– Лиам, НЕТ!

Я не понимаю даже, кричу ли. Горло жжет, в ушах звенит. Это все моя вина. Кровь брызжет отовсюду. Лиам в трансе – из его горла вырываются нечеловеческие звуки. Я больше не узнаю этого человека.

– Маттео, сделай что-нибудь! – умоляю я. – Он же его убьет.

Трясу его за плечи, но он не реагирует. Просто смотрит, как его друг убивает человека.

– Маттео, пожалуйста! – реву я. – Его же посадят в тюрьму.

Визжу так громко, что меня едва не тошнит. Обрушиваю град ударов ему на грудь, чтобы заставить его двинуться с места.

– Это его покаяние, – говорит он таким спокойным голосом, что кровь стынет у меня в жилах.

Качаю головой, уже ничего не соображая.

И бросаюсь к Лиаму, который уже сидит на Дэниеле, сжав его горло. Дергаю за руку и кричу до тех пор, пока не начинаю хрипеть.

– Не убивай его!

Но ничего не помогает. Лиам не отступает. Слезы катятся по щекам. Я теряю его.

– Ты обещал мне, что на этот раз мы останемся вместе…

Словно пробудившись от моих слов, он наконец поворачивается ко мне. И я читаю в его взгляде лишь беспредельный гнев. Но что меня поражает, так это скорбь в его зрачках. Дэниел кашляет, захлебываясь собственной кровью. Его лицо не узнать. Он весь точно тряпичная кукла.

Обхватываю руками лицо Лиама, чтобы вернуть к себе, привязать к реальности. Его щеки, шея и пальцы испачканы кровью. Когда наши взгляды встречаются, он смягчается, и я переплетаю наши пальцы, чтобы помочь ему подняться.

– Если ты убьешь его, мы никогда не получим свое «долго и счастливо», Лиам.

– Прости меня, крошка Луна. Прости меня. Прости меня. Пожалуйста, прости. Я не понял тогда.

Его голос – просто шепот. Он упирается лбом в мой и как мантру повторяет эту фразу. А затем овладевает моими губами. Его пальцы впиваются мне в бедра, а мои – в его затылок. Наши сердца, отчаянные, израненные, бьются друг за друга. Он возвращает кислород в легкие. Сила нашего поцелуя сотрясает изнутри. И в тот момент, когда он отрывается от меня, я чувствую это. Будто все в последний раз. Его измученный и пытливый взгляд изучает каждый сантиметр моего лица, словно желая унести с собой. Я резко встряхиваю головой.

– Пожалуйста, не делай этого.

– Он посягнул на самое ценное, что у меня есть.

Ногтями впиваюсь в его предплечья, когда он пытается отстраниться. Но он убирает их один за другим, и сердце у меня в груди разламывается пополам. Лиам наклоняется, чтобы поднять с пола пистолет. Джемпером он стирает отпечатки моих пальцев с рукоятки. Методично. Бесстрастно.

– Ты заставил меня влюбиться в тебя снова! – кричу я.

Он продолжает отступать во мрак, все дальше и дальше от меня. Я поднимаю телефон.

– У меня все записано, я пойду в полицию, Лиам. Он сгниет в тюрьме. Ему конец. А если он расскажет твой секрет, ему никто не поверит. Он просто неудачник. Мы найдем способ выйти из положения. Мы сильнее его.

Он колеблется – всего мгновение, – а потом ледяным голосом говорит:

– Отвези ее в пентхаус и позвони Моргану.

Между ними повисает густая тишина. Маттео кивает и направляется ко мне, а я прижимаюсь спиной к стене, выставив руки вперед, чтобы не дать ему приблизиться.

– Рапунцель…

– Заткнись, мать твою. Я думала, он твой друг. Я думала, ты мой друг, – рыдаю я еще сильнее. – Останови его, Маттео.

Словно не слыша мои мольбы, он ныряет ко мне со скоростью кошки. Его мощные руки хватают меня за талию и вытаскивают наружу. Я не чувствую земли. Тщетно сопротивляюсь. Лиам смотрит, как мы исчезаем за дверью. Я закрываю глаза: не хочу смотреть, как он теряет себя. Не хочу быть виной тьмы в его душе.

Не убивай его.

Выбери меня.

Останься со мной.

Мне так жаль.

Маттео несет меня на плече через парковку.

И тут звучит выстрел.