Страдания и Звёздный свет

Глава 52

Тьма была повсюду, толкая меня вниз под реку теней, которые пытались уничтожить то, кем я являюсь в самой моей сути. Но я боролась за то, чтобы остаться здесь, отказываясь сдаваться, потому что в тот момент, когда я это сделаю, я уже никогда не вернусь. Это означало мой конец, Теневой Зверь возьмет верх, и осколки моей души будут поглощены его силой.

Каждый раз, когда я когтями пробивала себе путь обратно на поверхность, воля Теневого Зверя сталкивалась с моей, заставляя меня снова падать. А может, это была воля Лавинии или сила проклятия. Я уже не знала. Я знала только, что с каждым дюймом силы, которую я отвоевывала у Теневого Зверя, он отбирал все больше и больше.

Я не могла бороться за выход. Я даже не могла увидеть путь, который мог бы привести меня обратно к самой себе.

Кровь запеклась у меня под носом, и я вновь потерялась, преследуя темноволосого мужчину, который летел надо мной по воздуху, взывая ко мне словами, которых я не могла разобрать.

Я жаждала убить его, словно это было заложено в ткань моей кожи. Он умрет в моих челюстях, и ярость во мне будет утолена. Эта мука была вечной. И единственное, что могло ее разрешить, — это смерть.

Мой разум зацепился за окровавленную девушку, которая лежала подо мной всего несколько мгновений назад, и что-то треснуло в моей голове, позволив мне на секунду снова ясно мыслить.

Тори.

Я зарычала на Теневого Зверя в своем сознании, отказываясь отступать, пока я держалась за этот клочок контроля. Этот монстр настроил мое собственное тело против моей сестры, и я собиралась заставить его склониться перед моей силой, потому что я не собираюсь подчиняться. Я не собиралась снова забывать, кто я такая. Я не сдавалась.

Я боролась зубами и когтями, чтобы восстановить контроль, мои глаза остановились на Орионе, который стоял надо мной в порыве воздуха, умоляя меня вернуться к нему.

Я здесь.

Но я не могла добраться до него, как бы я ни старалась убежать от Теневого Зверя, он не хотел меня отпускать.

— Успокойся, маленькая зверушка, — раздался в моей голове голос Лавинии. — Отдохни.

Хватка Теневого Зверя на мне разбилась волной, и я задохнулась, когда сдвиг захлестнул меня, мои колени ударились об пол, когда я вернулась в свою форму фейри, мой рот был мокрым от крови Тори, и ужас от того, что произошло, пронзил меня.

Тени сгустились вокруг меня, обнимая мое тело, даже когда я пыталась их прогнать, их прикосновения ослабляли меня до головокружения. Если во мне и осталась какая-то магия, то она превратилась в тлеющие угли, и я определенно не чувствовала ее присутствия.

— Я держу тебя, Блу. — В следующее мгновение Орион был рядом, притягивая меня к себе, даже когда я пыталась оттолкнуть его.

— Я ранила ее, — сказала я, боль вбила кол в мое сердце. Меня трясло, паника ослепляла меня, поглощая, пожирая, разъедая, как только я снова стала полностью собой.

— Я ранила ее, — повторяла я, ее кровь была у меня во рту, на руках, везде. Она была повсюду. Я застыла в шоке, ужас сковал мои конечности, когда я подумала об ужасной, невозможной вероятности того, что ее больше нет. Что я вырвала ее из этого мира, и ничто и никогда не сможет этого исправить. Если это правда, я никогда не смогу оправиться. Я не смогу жить без своего близнеца, не смогу.

Орион схватил мою голову своими руками, и я уставилась на него, не в силах моргнуть, сделать хоть что-то, кроме как дрожать от осознания того, что я сделала. Моя близняшка. Моя яростная, удивительная сестра, которая была моей героиней больше раз, чем я могла сосчитать. Она была страстью, стойкостью и огнем. Она была моим горящим маяком, и я, возможно, только что погасила ее пламя навсегда.

— Она жива, — медленно и целенаправленно говорил Орион, заставляя меня услышать эти слова. — Калеб забрал ее. Он исцелит ее, я обещаю тебе, Блу.

— Я ранила ее, — снова вздохнула я, мой разум застрял на этой единственной реальности. Воспоминания нахлынули на меня: как я прижимала ее к себе, как мои когти разрывали ее кожу, как я глубоко укусила ее, и яд хлынул из меня в нее.

— Это не ты, сколько раз я должен тебе это повторять? — он слегка встряхнул меня, а я впилась взглядом в его честные глаза.

— Если бы я была сильнее, я смогла бы сдержать это. Я сопротивлялась этому в прошлом. Почему не в этот раз? — я скривилась, подбирая новые слова, но они были оружием, разрезающим меня на части, как только я столкнулась с этой ужасной реальностью. Я ответственна за то, что практически убила Тори, и все, что у меня теперь есть, это надежда, что Калеб спасет ее. Но что, если он не сможет?

— Это теневое проклятие, — прорычал Орион. — И я начинаю думать, что этой силой управляют абсолютно все тени. Я думал, что твой Феникс сможет выжечь проклятие, но, возможно, его невозможно уничтожить одной лишь волей. Возможно, оно может быть разрушено только условиями, поставленными перед ним. Ты можешь сражаться со всей силой звезд в своих жилах, и все равно этого будет недостаточно. Я думаю, что существует только один ответ на этот вопрос, и он заключается в том, чтобы я выполнил условия сделки с Лавинией.

— Что, если все это игра? — прошептала я свой самый отчаянный страх. — Что, если Лавиния знает, что проклятие поглотит меня до того, как закончатся три лунных цикла? Это не нарушит ее сделку. Это не нарушит условий.

Он взял мои руки, притягивая меня ближе, его глаза были самыми яркими из всех, что я когда-либо видела, словно ночное небо было прямо там, в его радужках. — Я разрушу это проклятие, несмотря ни на что. Ты слышишь меня, Блу? Это такая же истина, как то, что небо над нами, а земля под нами.

Я открыла рот, чтобы ответить, чтобы выразить свою постоянную ярость по поводу того, что он предложил себя этому проклятию, и ненависть к тому, что он должен пройти через ад, чтобы разрушить его. Но тут толчок в груди подсказал мне, что Лавиния призывает меня, и мое тело превратилось в дым, прежде чем я успела попытаться сопротивляться.

Орион выругался, вскочив на ноги, и пока Лавиния дергала за веревочку моей души, я была вынуждена ответить на ее призыв, летя по воздуху к вентиляционному отверстию в стене.

— Дарси! — Орион позвал меня, отбрасывая лед, покрывавший двери, прежде чем я смогла ускользнуть через вентиляционное отверстие, я заставила Теневого Зверя выбрать путь через двери. Я бросилась туда, а Орион помчался за мной со своей вампирской скоростью, следуя за темным туманом, в котором я потерялась, проносясь по коридорам направо и налево.

Я оказалась перед Лавинией, и она заставила меня сдвинуться, с моих губ сорвался рев, от которого задрожала люстра над головой, так как Теневой Зверь снова обрел контроль.

У меня все еще был разум, но надолго ли?

Лайонел не дрогнул, стоя перед нами в огромном зале, где его окружали тридцать или более Драконов-перевертышей в своих формах фейри, темно-синие мантии свисали с их плеч.

Орион остановился рядом со мной, прижав руку к моему плечу, его пальцы вцепились в мой мех, и я продолжала удерживать свой разум, сосредоточившись на его присутствии, пока ярость во мне утихала.

— Ты не посоветовался со мной по этому поводу! — крикнула Лавиния на Лайонела, шагнув ближе ко мне.

Тени угрожающе заплясали в ее руках, и я поняла, что это было что-то вроде противостояния. Драконы не просто стояли рядом с Лайонелом, они окружали его, защищая, а несколько рыков, донесшихся из открытой двери у него за спиной, дали мне понять, что рядом их еще больше.

Это было оно? Момент, когда нечестивый союз Лайонела и Лавинии распадется? Призвала ли она меня сюда, чтобы я сражалась за нее?

Я старалась держать себя в руках, хотя, если она хотела, чтобы я напала на Лайонела, я не возражала против этого. Я бы воспользовалась этой возможностью. Однако Теневой Зверь не пытался полностью овладеть мной.

— Я — король, — спокойно сказал Лайонел. — Мне не нужно ни с кем советоваться о своих планах, и я не вижу причин, по которым у тебя могли бы быть какие-то возражения против них.

Лавиния скрежетнула зубами возле одного из стражников Драконов Лайонела, и тот поднял подбородок, в его глазах мелькнул страх, но он не отступил.

Именно тогда я заметила знак Овна на левой руке охранника Лайонела, возле локтя. Мой взгляд метнулся к следующему Дракону, затем к следующему, и осознание того, что сделал Лайонел, отозвалось зловещим чувством в моей груди. Нет.

Мой взгляд переместился на руку Лайонела, и он развернул ее наружу, как бы приветствуя осмотр, уголки его губ дернулись вверх, а мы с Лавинией уставились на линию звездных знаков, которые теперь были нанесены по всей внутренней стороне его предплечья. Все двенадцать символов, некоторые казались толще и темнее других, что означало, что к нему было привязано больше душ с этим знаком. Черт возьми, скольких Драконов он сделал своими Хранителями? И сколько из них теперь готовы встать между ним и смертью, когда она позовет его по имени?

Пальцы Ориона сжались на моем меху, когда он тоже заметил это, и я почувствовала, как прилив его магии покалывает мой бок, напоминая мне, что он освободился от наручников.

— Я обеспечил себе безопасность от всех врагов, — самодовольно сказал Лайонел. — Меня невозможно тронуть.

Лавиния щелкнула пальцами, и теневая рука Лайонела взметнулась вверх, крепко обхватив его горло. Сразу несколько Драконов бросились ему на помощь, их общая сила оттащила теневую руку от его шеи и освободила его от контроля Лавинии.

Она взвизгнула, как уличная кошка, поднялась на пьедестал теней и яростно завопила.

— Ты посмел сделать это в ночь, когда я так неустанно трудилась, чтобы родить тебе достойного наследника!? — потребовала она.

Я переступила с лапы на лапу и посмотрела на Ориона: он оскалил клыки при этой новости. Может ли эта ночь стать еще хуже?

— Тогда где же этот наследник? — потребовал Лайонел. — Немедленно приведи его ко мне, моя королева, если ты выполнила данное обещание. — Я могла бы поклясться, что в этом титуле, который он ей дал, был оттенок насмешки, но трудно сказать наверняка.

Лавиния издала высокочастотный звук, от которого я зажала уши и зарычала от дискомфорта. В комнате над нами раздался грохот, потолок задрожал от веса того, что на него только что упало.

Лайонел нахмурился, подняв глаза к потолку, когда над головой раздались тяжелые шаги.

— Вероятно, он нашел несколько трупов для поглощения после твоей маленькой вечеринки, — с горечью сказала Лавиния, и я молилась, чтобы эти трупы не принадлежали тем, кого я любила.

— Вечеринка? — Лайонел сплюнул. — Целое крыло дворца почти уничтожено, я потерял около тридцати Драконов, и амфитеатр лежит в руинах. Может, я и вышел победителем этой ночью, но мятежники заплатят за свою дерзость, попытавшись убить короля Солярии.

— Мне нравится, когда ты становишься кровожадным, папочка, — промурлыкала Лавиния, ее голос стал медово-сладким, как будто еще мгновение назад она не была настроена на смерть.

Я вздрогнула, когда новые Хранители Лайонела оценивающе оглядели меня, а Милдред прошла вперед, выпятив свой волосатый подбородок и оценивая меня глазами-бусинками.

По лестнице за пределами комнаты раздался стук, и я повернулась, чтобы посмотреть в ту сторону, когда все взгляды устремились к двери. Она медленно распахнулась, никого не показав за собой, но мои чувства подсказали мне, что нужно остерегаться.

Появилось гротескное существо, пробирающееся по потолку, его черты резко выделялись среди теней, из которых оно было сделано. Оно было огромным, как Дракон-перевертыш, его громадная фигура упала с потолка и с грохотом приземлилась у Лавинии под боком.

Я боролась с желанием отпрянуть, когда тени погрузились в кожу твари, и из темноты медленно появился человек, его лицо изображало красивую безжалостность. Демоническая улыбка искривила его губы, а в его взгляде застыла зловещая пустота. Он был обнажен, его мощное тело было испещрено шрамами от теней, которые, казалось, пульсировали, как живые вены на его загорелой коже.

— Здравствуй, отец, — промурлыкал он, в его голосе звучало лукавое обольщение.

Каждый мускул в моем теле напрягся, на каком-то глубинном уровне я поняла, что среди нас только что появился хищник, и его аппетит к крови ненасытен.

Все Драконы защитно сдвинулись перед Лайонелом, сомкнув ряды, их глаза впились в это новое, чудовищное явление, и из моего горла вырвался низкий рык.

— Я назвала его Тариксом, — ворковала Лавиния, проводя кончиками пальцев по его челюсти, и когда я посмотрела между ними, то увидела сходство: его скулы были такими же, как у нее, а жестокий изгиб ее губ зеркально отражался в нем. Хотя как, черт возьми, она родила этого полностью взрослого мужчину всего несколько часов назад — уму непостижимо. — На древнем языке это означает «принц». Разве он не идеален? Подойди ближе, папочка, поздоровайся со своим сыном.

Лайонел вскинул голову, разглядывая монстра с осторожностью, но и с ноткой интриги. — Он действительно выглядит сильным экземпляром, — заметил он, его глаза с одобрением блуждали по каждому дюйму тела Тарикса, и я заметила некоторое сходство между ними, этот невозможный союз их ДНК, упакованный и готовый сражаться за них.

— Но рожден ли он Драконом? — скептически добавил Лайонел.

— Он из семени своего отца, — с гордостью ответила Лавиния. — Он такой же чистокровный, как и ты, мой король, и одарен всеми четырьмя стихиями. Хотя, признаюсь, он наделен и даром теней.

Ужасная реальность надвигалась все ближе, безмерная сила их отпрыска казалась немыслимой.

— Покажи мне, — потребовал Лайонел, и Лавиния коротко кивнула Тариксу, подталкивая нас с Орионом назад, чтобы освободить для него место.

Пока мы отступали, Тарикс оставался совершенно неподвижным, а все Драконьи Хранители напряглись, стоя на месте вокруг Лайонела, готовые к атаке, но ее не последовало.

Вместо этого Тарикс прыгнул вперед с кошачьей прытью, и так резко переключился, что у меня подпрыгнуло сердце.

Из его тела, как и обещала Лавиния, вырвался Дракон, его чешуя была матового обсидиана, который, казалось, втягивал в себя весь свет из комнаты, делая почти невозможным определить какие-либо детали, кроме его огромных размеров и взмахов крыльев.

Хранители сомкнули ряды вокруг Лайонела, магия замерцала в воздухе, когда они выставили щиты.

— О звезды, — вздохнула Милдред, обмахиваясь руками, словно испытывая возбуждение.

Тарикс отступил назад, демонстрируя свои размеры, и мое сердце замерло, когда я поняла, что он, по крайней мере, такой же большой, как Лайонел в своей измененной форме, и, возможно, даже такой же большой, как Дариус. Его рев был похож на кошмарный сон, крики раздавались по всему дворцу, слуги и стражники были напуганы одним только шумом, который исходил от него. И это было ничто по сравнению с тенями, изливающимися из его смертоносной пасти, свертывающимися в жадные удары, которые, я не сомневалась, содрали бы кожу с костей любого фейри, которому не повезло оказаться в пределах досягаемости.

— Достаточно, сладкий горошек, — промурлыкала Лавиния, приближаясь к огромному зверю и проводя рукой по его боку.

Тарикс мгновенно подчинился, вернувшись в свою форму фейри, его злобная ухмылка снова была на месте, и теперь, когда я знала, что скрывается внутри него, я могла распознать тьму, проглядывающую из его глаз. Кошмар, обретший плоть.

— Великолепно, — вздохнул Лайонел, шагнув вперед, заставив своих Хранителей расступиться, чтобы освободить ему место. — Будет ли он делать то, что я скажу?

— Он полностью подчиняется твоим прихотям, мой король, — пообещала Лавиния. — Попробуй.

— Сломай вампиру три ребра, — приказал Лайонел, и я зарычала в ответ, когда Тарикс приблизился к Ориону, а моя верная пара не ступила ни на шаг.

— Не сопротивляйся, пока он ломает тебе ребра, питомец, — негромко приказала Лавиния, когда Орион напрягся, готовясь атаковать приближающегося к нему монстра. — Это будет считаться частью моей пытки.

Орион зарычал, и я крутанулась, чтобы защитить его, поместив свое тело между ним и Тариксом.

Ужасное существо опустилось на пол, поднырнув под меня, и вскочило на ноги у меня за спиной так быстро, что я успела лишь повернуться, щелкнув челюстями. Лавиния накинула поводок на мое горло прежде, чем я успела наброситься, и дернула меня назад.

Орион уставился на ужасного нового Наследника, приближающегося к нему, Тарикс небрежно пробрался в его личное пространство, прежде чем протянуть руку и схватить мою пару за бока, его темные глаза горели от возбуждения.

Я дергалась, пытаясь добраться до Лэнса, а Лавиния смеялась, словно мы играли в какую-то игру, и снова оттащила меня назад, когда Тарикс надавил, и ребра Ориона сломались с треском.

Орион шипел от боли, оскалив клыки, и в тот момент, когда Тарикс отпустил его, он вскинул в руке ледяной клинок и с вызывающим ревом вонзил в висок чудовища.

Тарикс с грохотом рухнул на пол, из раны хлынула черноватая кровь. Лавиния закричала от ярости, но Орион подчинился ее приказу и позволил Тариксу сломать ему ребра, и она ничего не сказала, чтобы заставить его сдержаться после того, как это было сделано.

— Кто освободил тебя от наручников?! — закричала Лавиния. — Немедленно иди сюда и не произноси больше ни единого заклинания, иначе сегодня же вечером я отрежу пальцы на руках и ногах твоей маленькой хорошенькой Вега.

Орион подошел к ней, темнота в его глазах вызывающе сверкнула на Лавинию.

Я встревоженно вздрогнула, когда Тарикс дернулся, затем начал двигаться, смерть каким-то образом пощадила его, и он медленно пришел в себя, выдернул ледяной клинок из виска, рывком отбросил его на пол и поднялся на ноги.

Драконы обменялись обескураженными взглядами, но Милдред восторженно захлопала.

— О, он идеален, правда, дядя Лайонел? — ворковала Милдред. — Какой у тебя большой и крепкий сын. Он еще и ловкач. — Она захлопала ресницами на Тарикса, который, казалось, не подозревал о ее существовании, его взгляд остановился на Лайонеле, как у одичавшей собаки, надеющейся на кость.

— Он еще не получил моего полного одобрения, — сказал Лайонел, внимательно разглядывая существо, прежде чем перевести взгляд на Лавинию. — Но ты хорошо поработала, моя королева. Я с нетерпением жду возможности увидеть его способности в бою.

— Ты насладишься его жестокостью, мой король. Он жаждет крови, — она широко улыбнулась, ее глаза блуждали по Драконам вокруг Лайонела, прежде чем она склонила голову в знак покорности. — Я желаю тебе спокойной ночи. Я должна найти моему питомцу новые магические блокирующие наручники, прежде чем наказать его за то, что он обидел моего бедного малыша.

— Я загляну в твои покои, как только ты закончишь с этим, — сказал Лайонел, окинув ее одобрительным взглядом, и я поборола желание выпустить кляп, когда их странные отношения снова перевернулись с ног на голову.

Лавиния приосанилась под его вниманием, рассеянно запустила пальцы в волосы Ориона, а затем дернула поводок на моей шее, заставив меня в ярости щелкнуть зубами.

Я была вынуждена последовать за ней из комнаты, оставив Лайонела и его звероподобных новых Хранителей позади, а Тарикс следовал за мной по пятам, его глаза были двумя ямами пустоты, без единого кусочка души в них.

— Исцелись, питомец, — шепнула Лавиния Ориону, и он поднял руку, чтобы сделать это, соединяя свои ребра обратно вместе, но когда он опустил руку, Лавиния поймала ее, просунув свои пальцы между его пальцами и заставив меня вздрогнуть.

Нас отвели обратно в тронный зал, и врата ада, казалось, закрылись за нашими спинами. Эта ночь была окутана отчаянием, и я была не в силах вырваться из его лап.

Я подумала о Тори и откинула голову назад, из моего горла вырвался тоскливый вой, окрасивший воздух в черные тона, как и этот забытый вечер. Моя близняшка нуждалась во мне, а я не могла до нее дотянуться. Мы были единым целым, разорванными на две части и брошенными на разные берега непреодолимой реки. Я должна вернуться к ней, каким-то образом, как-нибудь. Потому что без нее судьба не могла измениться. Я знала это всей глубиной своего существа.

Но пока я не смогу вырезать из себя Теневого Зверя и уничтожить его раз и навсегда, я не смогу находиться рядом с ней. Не сейчас, когда я представляю для нее одну из самых больших угроз.