Страдания и Звёздный свет

Глава 61

Я стояла на коленях на краю утеса, где покоился гроб Дариуса, и смотрела на мир с Драконьего дерева, охранявшим его, как бессмертное существо, поставленное следить за ним на все времена.

Я сломалась, когда прибыла сюда, зная, что должна была позволить себе это, если хотела иметь хоть какую-то надежду собрать силы, чтобы довести дело до конца.

Я не знала точно, сколько времени прошло с тех пор, как я прибыла, но солнце садилось и вставало снова, и теперь небо окрасилось в розовые и оранжевые тона, когда оно начало очередной спуск.

Я подняла с пола рюкзак, который взяла с собой, и аккуратно разложила вещи, которые мне понадобятся, если я хочу это сделать.

Чтобы попасть в Проклятый Лес, нужно выпить дозу аконита, смешанного с живокостью, из чаши, испещренной рунами халгалаз и райдо, и вырезать на своей плоти имя своего самого заветного желания, а затем последовать за болью своего сердца, пока оно не откажется от самой жизни.

Я не стала одеваться как королева-воительница перед тем, как отправиться в путь, вместо этого я выбрала чёрные джинсы и красный укороченный топ, который был открыт сзади для моих крыльев. Я накинула кожаную куртку, потому что сейчас был декабрь, и даже если мой огонь согревал меня, я не хотела искушать стихию пытаться заморозить меня. Дариус полюбил во мне всё, что не было королевским, задолго до того, как он принял мою родословную. Для него я была Рокси. Девушкой, которая дала отпор, та, которая поставила его на колени и заставила бросить вызов самим звёздам. В тот раз мы победили. Так что сейчас мне тоже нравились наши шансы.

Я провела пальцами по рубиновому кулону, который всё ещё носила, но на этот раз камень был почти прохладным на ощупь, не было ощущения, что он тянулся к нему. Чувство тревоги пробежало по позвоночнику, и на мгновение мне показалось, что я слышу его голос, уловимый ветром, предупреждающий меня не рисковать, не ради него.

Я бросила косой взгляд на его тело в замёрзшем гробу, сузила глаза, глядя на его неподвижное лицо и покачала головой.

— Хорошая попытка, придурок, — пробормотала я. — Но опасность никогда не останавливала тебя.

Я поставила серебряную чашу, которую взяла из его сокровищницы, на плоский камень перед собой, поставила рядом полупустую бутылку текилы, а затем нежно-пурпурный цветок аконита. Это был прекрасный цветок, такой невинный на вид для того, что считалось королевой ядов.

Корни были самыми ядовитыми, и я учла это, когда выбирала растение, чтобы взять с собой, но в книге не было сказано о корнях, поэтому я собиралась приготовить зелье из более аппетитных на вид лепестков.

Затем я достала из сумки живокость, белые лепестки которой показались мне такими безобидными — смерть, замаскированная под красоту. Должна признать, что мне понравился их стиль.

Я сняла с пояса кинжал, надрезала кончик пальца и взяла в руку чашу. В инструкции не было сказано, что нужно использовать именно кровь, но я достаточно начиталась Книги Эфира, чтобы понять, насколько сильной может быть магия крови, и я собиралась воспользоваться любой возможностью, чтобы убедиться, что это сработает.

Сосредоточившись, я начертила первую руну на боковой стороне чаши: халгалаз выглядела как заглавная буква «Н» с центральным штрихом, спадающим вниз по диагонали с правой стороны. В тот момент, когда мой окровавленный палец соприкоснулся с серебром чаши, я почувствовала, как сила этой древней руны пронеслась сквозь меня, всколыхнув какую-то древнюю силу, обитавшую в моей сущности, словно пытаясь пробудить её.

Халгалаз для испытаний, тестов и гнева природы. Без сомнения, я буду подвергнута испытанию, куда бы ни привело меня это заклинание, но я была готова к этому. Готова выполнить своё обещание, данное звездам. И как будто кровь в моих жилах согласилась с этим, шрам на ладони, испещренный молниями, покалывал, словно просыпаясь.

К тому времени, как я закончила рисовать руну, моя рука, в которой я всё ещё держала чашу, дрожала, а зрение затуманилось, но я просто повернула чашу и начала наносить вторую руну на место.

Райдо для путешествий и перемещений. Руна напоминала заглавную букву «R» с острыми концами, и усилия, которое я затратила, чтобы нацарапать её на холодном металле, было почти достаточно, чтобы я потеряла сознание. В последнее время я часто использовала руны, накладывая их, чтобы попытаться заглянуть в своё будущее, которое не так уж сильно зависело от силы звёзд, и пометив их как обереги от зла в комнатах моих друзей. Но я никогда не чувствовала в них такой магии, какую ощущала сейчас. Я также никогда не была так близка к тому, чтобы рухнуть под их силой.

Я поставила чашу обратно на камень, дрожащими руками взяла текилу и открутила крышку.

Я сделала большой глоток, позволяя жжению прокатиться по мне и осесть в желудку, переводя дыхание.

— За нас, муж, — я произнесла тост, стукнула бутылкой о гроб рядом с собой, и не почувствовав ничего в ответ, сделала ещё глоток, а затем налила здоровую порцию в чашу.

В заклинании говорилось о дозе аконита, смешанной с живокостью, но не упоминалось, какую жидкость предпочтительнее использовать для её приготовления. Вода была очевидным выбором. Но мне всегда нравилась текила.

Я измельчила лепестки двух цветов, опустила их в напиток и размешала смертоносный состав пальцем. Любое из этих растений может быть смертельно опасным. Сочетание того и другого с еще большей вероятностью выведет меня за Завесу, если у них будет хоть какое-то право голоса по этому поводу.

Кристалл тигрового глаза, всё ещё гудел под моей кожей, уверяя меня в том, что этого не случится. Изголодавшаяся душа, которую я привязала к нему, все ещё на досуге копалась в моих самых болезненных воспоминаниях в качестве платы за привязь, которую он предлагал мне к этому царству. Это был не призрак как таковой, скорее проклятый дух, недостойный перехода по неизвестным причинам. Заклинания, которые я использовала, чтобы найти его, предостерегали меня от попыток выяснить, что он сделал, чтобы заслужить такую судьбу. В любом случае мне было всё равно. Неважно, каким отвратительным существом оно было при жизни, важно было лишь то, что оно продолжало удерживать мою душу в теле, и дало мне струну, за которую я могла потянуть, если мне не повезет ещё раз приблизиться к смерти.

И пока я смотрела в чашу с ядом, которую собиралась выпить, мне пришлось признать, что это кажется слишком вероятным.

— К чёрту! — я подняла чашу и залпом выпила содержимое, лепестки заскользили по моему горлу рекой, готовые убить меня, если им представится такая возможность.

Я взяла кинжал, прекрасно понимая, что мои часы уже тикают, поскольку токсины, содержащиеся в растениях, начали проникать в мой организм. Живокость была бы той, кто быстрее всех со мной расправилась, если бы вонзила в меня свои когти, паралич, который она могла бы вызвать, скорее всего, помешал бы мне продолжить этот путь, если бы действие распространилось слишком быстро. Но я надеялась, что этого не произойдет.

Волчий аконит уже начал заставлять моё сердце трепетать в груди, язык покалывать, начиная действовать. Живокость парализовала меня, а аконит заставлял моё сердце биться чаще, как будто они работали сообща.

У меня было не так много времени.

Я положила левое предплечье на колени и стиснула зубы, приступая к последней части заклинания и начиная вырезать на своей плоти имя моего самого заветного желания.

Я резко втянула воздух, когда кинжал вонзился в мою кожу, боль обострила мои мысли, а текила пыталась предложить мне выход с небольшим головокружением. Это было чертовски больно, но я сказала себе, что могло быть и хуже, продолжая вырезать его имя на своей коже. У него могло бы быть более длинное имя, например, Варфоломей или Константин. Боже, он был бы совершенно невыносим, если бы его звали Константином. Я практически могла ощутить привкус возвышенного снобизма богатого мальчика даже сейчас. Держу пари, он бы настоял на том, чтобы все называли его полным именем. Хотя, честно говоря, Константин не совсем подходил для прозвища. Хотя я бы выбрала Конни, просто потому, что знала, что это свело бы его с ума.

— К счастью для тебя, ты был Дариусом, — процедила я сквозь зубы, когда закончила вырезать кровавую букву «С» на своей руке и, чёрт возьми, чуть не выронила нож, когда мои мышцы задрожали от слабости.

Пульс эхом отдавался в ушах, зрение затуманивалось, так как яд начал действовать на меня, и я ругалась, пытаясь сосредоточиться на том, что должна была сделать.

Следовать за болью моего сердца, пока оно не отказалось от самой жизни. Достаточно просто.

Я поднялась на ноги, мои пальцы сомкнулись вокруг лямки рюкзака, а затем отпустили, когда мои силы ослабли. Мне нужны были книги и провизия в этом рюкзаке. Нужны, и всё же…

Мои пальцы снова завозились с ремешком, пульс ослабевал, пока я, пошатываясь, стояла на месте. Я моргнула, глядя на сумку: головокружение, которое я испытывала, выходило далеко за рамки нескольких глотков текилы. Оглядываясь назад, можно сказать, что выпивка была не самым лучшим выбором. Теперь мое тело вело битву с тремя противниками. Дерьмо.

Я опустилась на колени — не совсем намеренно — и засунула пальцы в боковой карман рюкзака. Мой язык стал свинцовым во рту, и я с трудом вдохнула. Что ж, быть отравленным официально отстой. Но я была уверена, что всё обойдется. Во всяком случае, на шестьдесят пять процентов.

Мои пальцы наткнулись в кармане на бархатный мешочек, за которым я охотилась, и я вытащила его из кармана, встав на ноги и перекинув рюкзак через руку.

Я почувствовала толчок в своем сердце, мой взгляд поднялся к восточному горизонту, и что-то в моем нутре подсказало мне, что там меня ждет моя судьба.

Желание переместиться давило на меня, какая-то врожденная часть меня говорила мне, что мне нужно взлететь, но я подавил этот порыв. Полет занял бы слишком много времени. В этом я была уверена. Но звездная пыль…

По правде говоря, я понимала, что мне не следовало даже думать о звездной пыли в неизвестном месте. Я понимала, как рискованно пытаться отправиться в место, которое я не посещала и не знала его местоположения на карте. Я могла заблудиться в промежуточном пространстве, не имея в голове никакой цели, которая могла бы вырвать меня из хватки самих звезд.

Но это был риск, на который я должна была пойти. У меня был план, как сделать так, чтобы не столкнуться ни с чем на другой стороне. Поэтому я закрыла глаза и сосредоточилась на том, что тянуло мое сердце. Зов моей единственной настоящей любви… Вот черт, отравление сделало романтиком.

Я споткнулась на шаге, затем снова выпрямилась, мое зрение то расплывалось, то прояснялось. Звездная пыль, казалось, непомерно тяготила меня, маленький мешочек словно свинцовая гиря лежал у меня на ладони, но я отказывалась отпускать его.

Мое замирающее сердце тянуло меня к нему. Он ждал, когда я начну действовать.

Рубиновый кулон, который я носила, нагрелся на моей коже, его тепло пронзило меня насквозь, когда наконец появилось ощущение его присутствия, прикосновение губ к моим, безмолвная мольба поторопиться.

Я бросила звездную пыль, полностью сосредоточившись на этом толчке в моей груди с одной небольшой неточностью, когда я приказала звездам отпустить меня в небо далеко над местом моего предполагаемого приземления.

Мир исчез вокруг меня, шепот звезд был невероятно громким для моих ушей, пока они смотрели, как я прохожу мимо них, и я не смогла удержаться, чтобы не отмахнуться от них на ходу.

Их ярость и негодование захлестнули меня, и они отбросили меня от своих объятий, получив последнюю возможность посмеяться, когда я оказалась намного выше, чем собиралась, мои руки взметнулись в воздух, и я начала кувыркаться в небе на много миль выше бесконечного леса почерневших деревьев, мой рюкзак раскачивался подо мной.

Крик вырвался из моего горла, разрушительный пейзаж, окружавший это место, казалось, насмехался надо мной, пока я падала навстречу смерти с ужасающей скоростью, ветер яростно хлестал вокруг меня, пытаясь избавить мой разум от тумана, надвигавшегося на него.

Мой Феникс был не в состоянии ответить на мой призыв о помощи, поэтому я вытянула перед собой руки, и магия воздуха спиралью вырвалась из моих ладоней, поймав меня в невидимую сеть как раз в тот момент, когда я достигла верхушек самых высоких деревьев.

Я уставилась на почерневшие листья, белые ветви под ними казались настолько нереальными, что мне пришлось моргнуть, чтобы убедиться, что у меня нет галлюцинаций. Казалось, от этого места веяло ужасом, Проклятый Лес был морем мрака подо мной.

Я потянулась к одному из почерневших листьев, как вдруг по моему телу прокатился импульс боли, а из легких вырвался крик, когда я потеряла контроль над своей магией и полетела вниз.

Ветки шлепались о мою кожу, мои конечности ударялись о густую листву и твердые ветки под ними, я чувствовала себя так, словно меня избивали до смерти.

Туман в моем сознании был слишком густым, а паника от падения слишком сильной, чтобы я могла призвать свою силу, чтобы спастись.

Ужас охватил меня, земля приближалась все быстрее.

В последнюю секунду из меня вырвался взрыв силы, магия земли вырвалась из моих ладоней как раз вовремя, чтобы смягчить землю, но я все равно столкнулся с ней слишком сильно. Моя рука сломалась с громоподобным треском, когда я приземлился на нее, и крик агонии вырвался из меня, тигриный глаз, застрявший в моем боку, вспыхнул силой, когда смерть в очередной раз позвала меня к себе.

— Черт! — закричала я, мой пульс бился неровно.

Мое сердце дрогнуло под действием яда, и я перекатилась на бок, меня вырвало на землю, пока мой желудок не свело судорогой от пустоты, и я осталась задыхаться в луже собственной рвоты.

Мои пальцы шарили по карману куртки, слишком медленный стук сердца отдавался в черепе, левая рука безвольно повисла на боку, а буквы имени Дариуса кровоточили на грязи рядом со мной.

Он смеялся. Этот мудак откуда-то наблюдал за мной и смеялся во всю глотку, в то время как я подошла слишком близко к тому, чтобы упасть лицом в собственную рвоту.

Мои пальцы судорожно сжались, вместо того чтобы взять маленький пузырек, который Розали Оскура оставила на моей кровати, когда уходила из моей комнаты прошлой ночью. На флаконе была этикетка. Сделка, о которой, как я знала, я легко могу пожалеть в один прекрасный день, но на которую я согласилась, приняв подарок.

Одна доза противоядия Василиска в обмен на то, что истинные королевы будут время от времени закрывать глаза на происходящее в Алестрии, как только мы выиграем эту войну. xoxo

Да, если я выйду из этой войны живым и каким-то образом усажу свою задницу на трон, то в нашем королевстве будет твориться всякое дерьмо по милости Клана Оскура, которое я буду обязана игнорировать. Но если такова была цена за эту помощь, и более того, за их помощь в этой войне, то я была готов ее заплатить. Без сомнения, мы могли бы прийти к взаимопониманию и начертить хотя бы несколько линий на песке. Надеюсь.

Я выругался, когда мне удалось вытащить пузырек из кармана, но тут же уронил его на землю, прозрачная жидкость в стекле подмигнула мне и покатилась в сторону.

Мое тело отказывалось реагировать на мои команды, паралич живокости работал над тем, чтобы обездвижить меня, чтобы я не могла двигаться, а мне оставалось лишь ощущать каждый мучительный момент моей смерти.

Нет. Черт возьми, нет. Я не для того проделала такой долгий путь, чтобы умереть здесь, в этом лесу. Я не для того все это делала, чтобы упасть на первом же серьезном препятствии.

Я перевернулась на спину, с губ сорвался крик, который я сменила целым рядом проклятий, и я начала тащиться к флакону по грязи, едва контролируя свое тело.

Мои руки полностью отказали, хотя это не имело никакого значения для абсолютной агонии, проходящей через мою сломанную руку, пока я волочила ее по грязи, устремив взгляд на маленький флакончик. Я почти контролировала правую ногу и пресс. Идеально.

Я приближалась к флакону с противоядием Василиска, неровные, медленные удары моего сердца отдавались в каждом дюйме моего тела, а зрение плыло, и я яростно моргала, чтобы прояснить его.

Еще немного. Несколько дюймов.

Моя шея сдалась раньше, чем я успела сделать это, мое лицо погрузилось в грязь, а рот наполнился землей, которую я яростно выплюнула.

Не таким образом. Я не собиралась умирать здесь, посреди гребаного нигде, не имея ничего, чтобы похвастаться всем, в чем я поклялась звездам. Я должна была отомстить и сдержать обещание, данное любимому мужчине. Я отказалась от судьбы, которая звала меня по имени, и уперлась пальцами ног в грязь, толкая себя вперед еще немного.

Тигриный глаз в моем боку горел так жарко, что боль от него почти превосходила боль в руке, а дух, которого я привязала к нему, пронзительно кричал, поскольку надвигалась моя смерть. Это не было бессмертием. Оно не имело реальной власти над жизнью и смертью. Это была всего лишь нога, зажатая в двери, держащая ее открытой настолько, чтобы я смогла проскользнуть обратно, если на мгновение ока окажусь по другую сторону. Но теперь дверь давила на эту ногу, и душа в испуге застонала, когда давление усилилось до предела. Она должна была сломаться, проиграть.

Мои глаза закрылись без моего разрешения, и я потерялась в пустоте пространства между слишком медленными ударами сердца. Проходили секунды, пока я висела там, оттягивая время, пока этот толчок не напомнил мне, что я еще не закончила. И покалывание в ладони, казалось, побуждало меня вернуться к цели.

Я уперлась пальцами ног в грязь, потом сдвинулась еще на дюйм вперед, и прохладное стекло флакона наконец-то прижалось к моим губам.

Я не раздумывала, не колебалась, просто взяла этого ублюдка в зубы и прикусила стекло достаточно сильно, чтобы разбить его.

Противоядие волной хлынуло на язык, осколки стекла резали губы и язык, прежде чем я выплюнула их.

Я подумала, не опоздала ли я: огонь в этом кристалле пылал все жарче, мой бок превратился в ад, который стремился поглотить меня.

Привязанная к нему душа закричала, когда ее внезапно выдернуло за дверь, и я мельком увидела золотистые глаза, глядящие на меня из темноты внутри разлома, прежде чем он захлопнулся перед моим лицом, и меня отбросило в сторону, вернуло в агонию моего тела и бросило на спину.

Противоядие преодолело яд, убивавший меня, и я глубоко вдохнула, быстро возвращая себе способность пользоваться своим телом, все симптомы быстро исчезали. Спасибо, Розали.

Я взяла сломанную руку в свою здоровую руку и стиснула зубы от боли, исцеляя ее, зеленый свет разливался вокруг меня, сначала вправляя кость, а затем заживляя вырезанную плоть, на которой было написано имя Дариуса. Я была рада этому — я могла бы сделать татуировку, чтобы выразить свою любовь к нему, но мне не нужен был какой-то ужасный шрам, чтобы заклеймить себя как его собственность.

Тигриный глаз упал в грязь рядом со мной, когда я исцелилась, мое тело вытолкнуло бесполезный кристалл из моей кожи, и я тяжело облегченно вздохнула, впервые за несколько дней почувствовав себя лишенной боли.

— Отлично сработано, — пробормотала я про себя, удивляясь, как вообще кому-то могло прийти в голову, что прийти в это место — хорошая идея. Но по мере того, как я поднималась на ноги, становилось ясно, что за долгие годы многие фейри нашли выход.

Я смахнула грязь с одежды, встала и повернула шею, чтобы посмотреть на огромные деревья, которые составляли Проклятый Лес. Сами деревья были чудовищны, их жутко белая кора резко контрастировала с чернотой листвы. Сок стекал по стволам некоторых из них, цвет его был одинаково темным и напоминал следы крови или, возможно, слез, прокладывающие себе путь по дереву.

Ни один лист не падал на землю, и почва, на которой я стояла, была бесплодной, пустой, на ней не пробивалось ни единого сорняка. Деревья даже не казались живыми, и ни одна птица не шевелилась в их ветвях. Это место было чем-то за рамками жизни и смерти, чем-то злым и вредоносным.

Тишина.

Бесконечная, безнадежная тишина окружала меня со всех сторон.

Тишина здесь была вечной, за пределами той неподвижности, которая овладевает лесом, когда приближается хищник, за пределами призрачного небытия, которое появляется в самую черную ночь. Эта тишина была настолько глубокой, что заставила меня усомниться в собственных чувствах, хотя я не осмеливалась издать еще один звук, чтобы нарушить ее и проверить их.

Я огляделась вокруг: темнота сжималась между стволами деревьев, а солнце продолжало свой спуск где-то далеко отсюда, в другом времени и месте, где вот-вот наступит самая длинная ночь. Я не представляла, как такое место вообще могло существовать в Солярии, как оно могло просто находиться здесь, нетронутое и неизменное на протяжении… тысячелетий, если верить моим предположениям. У этого леса была такая история, что я не могла представить, что когда-то здесь не было этого леса.

Я медленно вращалась по кругу, не зная, как мне найти Воды Глубины и Чистоты или что-либо еще.

Я закрыла глаза, подняла руки, призывая свою магию воды, и потянулась к окружающему миру в поисках источника воды, ища между безжизненными деревьями хоть какой-нибудь знак направления.

Ничего не было.

Но я не была дурочкой, которая пришла сюда неподготовленной.

Я бросила поиски источника воды, вместо этого огляделась в поисках своего рюкзака и обнаружила его между двумя возвышающимися стволами деревьев.

Я направилась к нему, надеясь, что защитные заклинания, которые я наложила на него, были достаточно сильны, чтобы сохранить все внутри в целости и сохранности во время падения. Я распахнула его, заглянула внутрь и вздохнула с облегчением, после чего достала Книгу Земли, которая лежала среди других книг.

Из бокового кармана я вытащила горсть костей, украшенных рунами, а носком ботинка начертила на грязи пентаграмму.

Закончив, я опустила книгу на колени, подняла над ней руку и погрузилась в состояние покоя, ожидая, пока чернила и пергамент отдадут мне свою волю.

Книга подчинилась, тяжелая сила, которую она содержала, сдвинулась, когда я подключила к ней свою магию и безмолвно попросила раскрыться для меня.

Страницы быстро промелькнули мимо, мои глаза расширились, пока я наблюдала за их движением, моя магия направляла их, чтобы дать мне то, что мне нужно, чтобы отыскать дальнейший путь из этого места.

Она открылась на странице под названием «Построить мост в мир иной». Я просмотрела слова, размышляя, сработает ли то, о чем здесь говорилось, прежде чем высыпать кости из маленького мешочка в кулак. Я встряхнула их, позволяя своей силе закрутиться вокруг них, а затем кинула на книгу и посмотрела, как они упали.

Я неустанно читала об этом, изучала, стараясь, чтобы интерпретировать их с минимальными трудностями, но оказалось, что мне не нужно было какое-то высшее понимание возможных значений рун. Руны упали не туда, куда я их направила: все, кроме одной, скатились с книги и упали на землю рядом со мной, несмотря на то, как тщательно я их бросала, чтобы они приземлились на странице.

Я наклонилась, чтобы посмотреть на ту, что не упала. Дагаз, по форме напоминающий пару треугольников, соединенных одним углом, лежал прямо поверх одного слова. Берегись.

Моя кожа затрепетала, значение руны, означающее осведомленность, зазвучало во мне, когда у меня появилось ощущение, что я вовсе не одна среди этих деревьев.

Я еще раз просмотрела инструкции по созданию моста — использование эфира в сочетании с магией земли превращало дерево в мощный проход между пунктами назначения. Предлагалось выбрать дерево с высокой врожденной силой, например дуб или ясень, но поскольку единственным вариантом были окружающие меня проклятые деревья, я должна была выбрать одно из них и надеяться на лучшее.

Я резко встала, положила свои вещи обратно в рюкзак и украдкой огляделась вокруг. Ничего. Но это мало помогло мне успокоить ощущения в моем нутре, что что-то притаилось рядом, что-то голодное и отчаянно одинокое.

Я вскинула подбородок и направилась к ближайшему из проклятых деревьев, огонь вспыхнул на кончике пальца и прорезал кору, когда я начала читать заклинание, необходимое для создания моста.

Из ствола донесся воющий крик, и я испуганно вздрогнула, развернувшись, и увидела вспышку движения у себя за спиной… или показалось?

Я присмотрелась к стволу, за которым, я могла бы поклясться, кто-то только что прыгнул, и выхватила меч.

Мои шаги были бесшумны, я продвигалась вперед, белая кора сверкала передо мной, мой блестящий меч казался каким-то вульгарным в этом месте безмятежной, ужасающей красоты, но я не убрала его в ножны.

Я прыгнула вокруг дерева, подняла меч, когда раздался крик, но мой клинок не встретил ничего, кроме ледяной белой коры, и я наполовину обезглавила низко свисающую ветку, вместо того чтобы найти нападавшего, поджидавшего меня.

Это дерево тоже застонало, звук был как маяк ужаса, предсмертный крик существа, построенного только из гнили и ненависти.

Я еще раз огляделась вокруг, затем убрала меч в ножны и поспешила сотворить магию, необходимую для создания моста, желая поскорее убраться из этого места. Огонь вновь разгорелся на кончике моего пальца, и я выжгла еще одну метку на стволе, моя грудь напряглась, когда я пробудила свою силу и сосредоточилась на том, что велела Книга Земли.

Но как только я приготовилась опуститься в бездну эфира, которую я чувствовала в себе, раздался тихий голос, и я замолчала, прислушиваясь.

Это был ребенок. И она пела.

Я повернулась налево и нахмурилась: свет там был темнее, чем в остальной части леса, а на грязи у подножия этих возвышающихся проклятых деревьев появился клубящийся слой тумана.

Песня была призывом, одинокой, томительной мелодией, от которой, как я знала, мне следовало отпрянуть, но когда я начала отступать назад, нить тумана обвилась вокруг меня, и я вдохнула ее.

Песня затихла, бесконечная тишина повисла над деревьями, пока пронзительный крик не расколол ночь на части и не заставил мое сердце забиться от страха.

В следующее мгновение я уже бежала, продираясь сквозь туман в тени между деревьями, не думая ни о чем, кроме безопасности ребенка и вечной тьмы, готовой поглотить меня целиком.

Она была где-то там, эта маленькая девочка кричала, умоляя меня помочь ей, и она была так знакома, так болезненно напугана, что у меня не было другого выбора, кроме как бежать к ней. Бежать прочь от цели моего появления здесь, прочь от всего, что я принесла с собой, и прочь от рубинового кулона, который слетел с моего горла.

перевод канала: t.me/anonymousbookclub