Жена по контракту, или Фиктивный брак для попаданки

Глава 74. В тартарары

Два отвара из арсенала Эбхи пришлось сразу исключить, так как должного эффекта никакого от них не последовало. Тот, что пил Эрол, мы с Декланом дали Эйслинн, но в малой дозе подействовал слабо, а при небольшом увеличении едва не усугубил состояние. Из-за того, что оставшиеся два зелья ещё требовали времени до полной готовности, мы вынуждены были рисковать. Проклятая «драконья пыль» всё никак не хотела выпускать из своих лап девочку, проявляя то там, то здесь своё влияние. Эрол ходил взвинченный, вернее, разрывался между дочерью и мной. Как он сам признался мне в одну из ночей, так и сидел бы возле Эйслинн круглосуточно, но от отчаяния, что ничем не может помочь, в какой-то момент понял: точно помрачится рассудком, если не станет переключаться на что-то иное. В таком состоянии даже обычными делами невозможно было заниматься – всё валилось из рук, а мысли неизменно возвращались к дочери. Я его не винила за попытки хоть как-то уйти от тяжёлой реальности, мужчинам в принципе сложно денно и нощно находиться у кровати, на которой умирает любимый человек. Должный уход и присмотр обеспечивали няньки, поэтому когда подходило время, Эрол спускался в лабораторию, чтобы вызволить меня оттуда.

Мы с Декланом перебрали множество вариаций, опираясь на анализы Эйслинн, но отчаяние нет-нет, да нахлынивало на нас. В качестве своеобразного переключателя частенько «срабатывала» Тайма, чутко улавливавшая наше настроение и отвлекающая какими-то вопросами, касающимися работы. За все эти дни я поднималась к Эйслинн раз шесть или семь, чтобы подстраховать Деклана, если что-то пойдёт не так. У меня сердце кровью обливалось при виде тающего, как свеча тела девочки. Никогда не видела, чтобы так стремительно таяли силы, иссушая организм прямо на глазах. Ещё и Вилиарте прислали письмо, прося разрешение приехать, чтобы побыть рядом с «горячо любимой племянницей», как они сами назвали девочку. Муж медлил с ответом, а я боялась помочь сделать выбор. Согласиться – Эйслинн могут просто добить своим присутствием, а то и подсунув какую-нибудь гадость, ведь обыск высокого лорда и его жены, приехавших в гости, было равносильно объявлению войны. Отказать – оскорбить их «чистые» побуждения и усугубить ситуацию. Поток родовой магии через Эйслинн прекратился, следовательно, тот, кто его тянул, снова попробует забрать своё.

Та ещё дилемма с этим письмом, разрешить которую было практически невозможно. Я по-прежнему была уверена, что именно соседи, а ни кто другой, приложили свои руки ко всему, что происходило в Неданлоре на протяжении последних семи лет, но доказать ничего не могла. А ведь Эрол говорил, как после проверки на совместимость в королевском замке у него закрались подозрения, что каким-то образом Тарг смог повлиять на свой родовой источник, выдавший изначально очень высокие показатели.

Казалось бы, куда хуже, но предела всем бедам не было видно и конца. Мало того что тот слуга, которого в качестве наказания поместили в одну из камер подземелья, умер непонятно отчего, хотя муж клялся и божился, что всего лишь двинул тому в челюсть во время допроса, так ещё и Деклану стало плохо. Пришлось его напоить снадобьями и уложить в кровать под присмотр Таймы. Судя по всем признакам, у целителя сильно скакнуло давление и ещё чуть-чуть, неминуем был гипертонический криз. Хотя мне кажется, что он всё-таки случился, как бы старик меня ни пытался переубедить и смазать описание симптоматики.

Эрол едва ли не под силой данной ему клятвы верности, отправил Деклана отдыхать. А тут ещё и одна из служанок прибежала от Айка. Эйслинн резко стало хуже.

Учитывая расстояние до лаборатории, муж быстро распорядился очистить мою гардеробную и перенести туда вторую плитку, нужные установки, всё необходимое. Ещё и брякнул, не буду ли возражать, но увидев посыпавшиеся из моих глаз искры негодования, понял, что на нервах сам оплошал и такие вопросы вообще не следовало задавать.

Я еле дождалась момента, когда можно будет снять оба котелка с огня и отдать их стражникам, чтобы отнесли наверх. А ведь оставалось совсем чуть-чуть до их готовности!

Эйслинн ещё сильнее осунулась с того момента, как я видела её в последний раз: глаза глубоко запали, а чернота вокруг них ещё сильнее сгущала краски, кожа стала походить на пергаментную, а руки, лежащие поверх одеяла, едва были различимы среди складок. Под заострившимся носиком виднелись красноватые потёки, кричавшие о том, что сосуды начали разрушаться. Вливая в девочку очередную порцию отвара, чтобы хоть как-то оттянуть неизбежное, я не просто чувствовала, слышала, отчаянный немой крик мужа. Он пытался пригасить связь, но ничего не выходило, и поэтому помимо моих собственных эмоций душу разрывали на части его.

Погладив девочку по голове, я прилегла с ней рядом, шепча обычные милые глупости, которые говорят болеющим детям. Захрипев, Эйслинн закашлялась, а затем из уголка её рта вытекла тоненькая струйка чёрной слюны. Если бы мы с Декланом начали давать ей отвар ещё перед поездкой к Вилиарте, этот сбор Эбхи помог, а сейчас он только начал провоцировать организм очиститься от этой дряни. Я вытерла лицо девочки чистым носовым платком и кинула в таз со специальным раствором. Эрол осторожно опустился на постель с другой стороны и спрятал худенькую холодную ладошку между своими. Так мы просидели час, потому что именно такой перерыв должен был пройти перед тем, как снова приступить к зельям. Сделать раньше из моей гардеробной филиал лаборатории было небезопасно, и так едва не подорвали Тайму, пытаясь усмирить разбушевавшийся котелок. Да и не известно было, как Эйслинн отреагирует на испарения, которые, так или иначе, просочились бы в спальню. Сейчас оставался последний этап, который, по сути, состоял в том, чтобы уваривать зелье до определённой консистенции. Поцеловав Эйслинн в лоб, я тихонько сползла с кровати и, нашарив туфли, направилась в гардеробную.

На душе было погано из-за того, что никак не могу ускорить процесс.

– Может, Деклана позвать? – муж бесшумно вошёл следом и прикрыл за собой дверь.

Покачав головой, я зажгла огонь в плитке: – Нельзя его сейчас трогать. Не выдержит. Ты сам видел, в каком он был состоянии.

Эрол подал котелок и встал позади меня, положив левую руку чуть выше моего локтя: – Элена... Что бы ни случилось, не вини себя...

– Я пытаюсь, но выходит скверно. Эрол, она же ребёнок! Ребёнок! Маленькая девочка, которая по воле судьбы лишилась матери при своём рождении, и просто хотела жить! Не понимаю, вернее, понимаю, но не хочу принимать того, что дети становятся пешками в гнусных играх взрослых! – я взяла в руки ложку с продолговатыми отверстиями и осторожно перемешала первое зелье.

Мимо нас быстро поклонившись, прошмыгнула Орса, которая, как ни пыталась спрятать свои красные от слёз глаза, так и не смогла. Внутри меня поднялась такая ярость от беспомощности, что едва пламя в плитке не взметнулось до потолка. Только сжавшиеся пальцы мужа, от которых распространилось едва уловимое через одежду тепло, привели в чувство. Я держалась до последнего, но сейчас мой самоконтроль начал сдавать, уступая место панике. Сложно оставаться равнодушной, когда страдает ни в чём не повинный ребёнок, чей грех состоит лишь том, что родился в семье высокого лорда-дракона.

Когда до конца оставалась совсем чуть-чуть, оба зелья, словно решив испытать меня в очередной раз на прочность, внезапно забурлили, покрылись пеной и начали переливаться через край. Хотя ничего подобного вообще не должно было произойти! Запаниковав, я попыталась сделать огонь меньше, хотя он и так до этого постепенно убавлялся до минимума. Несколько огненных молний, и пена не успела перелиться на плитку.

– Старый проверенный способ сохранить похлёбку, чтобы не оставить солдат голодными, – спокойно пояснил Эрол и, взяв мою руку с зажатой в ней ложкой, перемешал первое зелье.

– Стой! – я пригляделась к пятну, расплывающемуся на поверхности, а потом с ужасом увидела, как содержимое котелка начало менять цвет. Зелье из буровато-зелёного становилось изумрудным, в то время как во втором котелке багровая пена осела и стала лопаться фиолетовыми искрами.

– Неужели они всё-таки смешались... – от досады я едва не расплакалась. Столько трудов, и всё напрасно!

– Погоди, Элена, ты же говорила, что оба зелья с похожим составом и конечным эффектом. Какие травы там были? Вряд ли конфликтующие друг с другом... – попытался утешить меня Эрол. – Попробуй их соединить и посмотри, что получится.

Прикусив нижнюю губу, я взяла стеклянную мисочку в оплётке из лозы и налила туда из обоих котелков зелья в равных пропорциях. Количество искр, вылетающих с поверхности сразу резко увеличилось, а цвет снова начал меняться, пока не стал синим.

– Элена! Эле-на? – муж поймал меня за руку, когда я в очередной раз пронеслась мимо него, но уже с другими чашками, в которых начала смешивать оба зелья, но уже в иных пропорциях.

– Кажется, из-за применённой тобой магии немного изменился состав, но в хорошую сторону... Если учесть цветовые сочетания конечных фаз зелий, то... – я быстро забормотала отличительные признаки, отличать которые меня учил Деклан.

– Моя магия никак не могла повлиять – это я тебе могу со всей уверенностью заявить. Мы это заклятие отрабатывали ещё в военной академии, как нейтральное и не оказывающее какое-либо воздействие.

– Не знаю тогда... Не понимаю...

Я хотела высказать ещё одно предположение, но дверь спальни отворилась, и на пороге показалась залитая слезами Орса, чьи плечи содрогались от рыданий.

Всё... Не до споров стало...