Хозяйка забытой усадьбы

Глава 9. Курицы и вороны

Душераздирающе вздохнув, я отправилась обратно к воротам и застала Марсию, наблюдающей за тем, как мальчишки волоком протаскивали сундуки в калитку. Они постоянно награждали друг друга тычками и подначками, отчего дело продвигалось медленно, но все-таки шло.

– А далеко ли до префектуры? – обратилась я к тому шустряку, что обозвал нас тетеньками. На вид ему был лет десять или чуть поболее того. Уж наверно должен быть в курсе, где у них тут такое важное место.

Отвесив дружеского пинка товарищу, он уселся на сундук и хитро уставился на Марсию, явно вымогая еще монетку за сведения. Горничная же, хмыкнув, ухватила мальчишку за ухо, пробуждая в нем добрососедские чувства.

– Ай! – заныл тот, хотя было видно, что Марсия не усердствовала. – Да недалеко тут.

Недалеко – это хорошо. После долгой дороги мне совершенно никуда не хотелось. Отчаянно желалось умыться, сменить хоть и чистое благодаря моим усилиям, но надоевшее до зубовного скрежета платье и выпить чашечку чая с чем-нибудь посущественнее. Например, с бараньей отбивной.

Но не нужно было быть выдающегося ума, чтобы понять, что в доме нас не ждут чистые постели и лохани с горячей водой. Да и съестного там, скорее всего, тоже нет. Стало быть, все равно нужно было заглянуть в лавку.

– Что-то случилось… госпожа Манон? – Марсия вглядывалась в мою вуаль, будто надеялась прочитать сквозь нее.

– Предписание лорда-герцога не дает мне войти в дверь, – горестно впожаловалась я. – А ставни на первом этажи заперты изнутри. Придется идти. Очень надеюсь, что мы не задолжали каких-нибудь налогов.

Меня даже передернуло. Как раз этому меня учили, как и любую леди благородного происхождения. Но на ближайшее время каждая медяшка была на счету, и в скором будущем никаких поступлений не предвиделось. Конечно же, был еще вексель от Главы гильдии наемников, но мне не хотелось предъявлять его в банк. Очень уж он был специфический, и явно вызовет пристальное внимание к моей персоне.

– Отсюда видать окна второго этажа, они без ставен, – подсказала Марсия и осеклась, очевидно представив, как я в своих многослойных юбках стану корячиться. Запросто повисну на панталонах на каком-нибудь суку.

Мальчишки рядом даже дыхание затаили. Им страсть как хотелось посмотреть на лезущую в окно тетеньку. Взгляд горничной опять упал на шельмеца с красным ухом.

– А эти на что? Их хлебом не корми, дай куда-нибудь залезть. Пусть через крышу спустится…

В самом деле, одна из веток старого раскидистого дуба почти лежала на кровле. Судя по заблестевшим в предвкушении глазам сорванца, Марсия была недалека от истины, но…

Я снова тяжело вздохнула:

– Какие гарантии, что крыша не прохудилась и не обвалится? Слишком большой риск, – покачала я головой. – К тому же, мне в любом случае нужно подать прошение на заселение.

Мальчишка не утерпел:

– А вы тут прямо жить, что ли, будете? – влез он. – Тогда я у вас летом яблоки рвать буду, – не то спросил, не поставил в известность.

Лето… До лета еще далеко.

– Там посмотрим, – не спешила я раздавать преференции. Не то чтобы я была жадной, но яблоки я и сама люблю. – Так где, говоришь, у вас префектура?

– Через три улицы налево будет площадь. Не промахнетесь. Только там сегодня ярмарка, берегите карманы, – позаботился обо мне маленький прохиндей. – Лорд-наместник строгий, но пацанва иногда смеха ради балуется.

– А ты так не делаешь, значит? – усмехнулась Марсия.

Снисходительно посмотрев на нее, мальчишка подозвал приятелей и принялся толкать сундук дальше. Ишь ты. Пацанва. Ну-ну, главарь местной шайки. Вид у него был разбойный, но обаятельный. Особенно подкупали буйные блестящие вихры в союзе с ямочками на щеках.

Подтверждая, горничная проворчала:

– Еще лет пять, и девки за ним табуном ходить будут.

Я захихикала. Это прозвучало как-то по-матерински сварливо, хотя самой Марсии было еще меньше лет, чем мне. Правда, о жизни она знала больше моего.

– Пойду, надеюсь, там именно сегодня нет очереди из желающих поселиться в Форталезасе, – решилась я. То, что с нами до конечной станции доехали только трое, внушало оптимизм.

– Да как же вы одна? В незнакомом городе? – всплеснула руками Марсия.

– Ну уж не страшнее столицы, – усмехнулась я. – Там-то я как-то справлялась.

Мальчишки опять на секунду затихли, навострив уши. Новостями разживались.

– А ты за вещами пригляди, – попросила я. – Постараюсь принести что-нибудь из еды.

И подхватив свой ридикюль, который совершенно не подходил к моему вдовьему наряду, я отправилась по указанному мальчишкой маршруту.

Довольно быстро дремотная тишина Цветочной улицы сменилась оживлением. Глаз радовали все такие же ухоженные дома с разбитыми перед ними садиками, но появились прохожие, хозяйки беседовали друг с другом через ограду. У стражницкой выстроились бравые усачи и получали указания от другого усача, чья растительность на лице внушала трепет. Сразу становилось понятно, что усы – это что-то статусное.

По сравнению с утром, когда мы только приехали, распогодилось, солнце припекало, и мне от быстрой ходьбы сделалось жарко. Постреляв глазами в прохожих, я убедилась, что в Форталезасе простые горожане довольно свободно относятся к своему внешнему виду, и позволила себе расстегнуть две верхних пуговки на платье.

Настроение приподнялось.

А еще лучше оно стало, когда я вышла к площади, на которой и впрямь развернулась ярмарка. Нос мой защекотали аппетитные запахи с лотков уличных торговцев булочками.

Не удержавшись, купила себе пирожок, чувствуя вину за то, что пока Марсия там одна и голодная, я тут лопаю сдобу за обе щеки.

Ох.

Пирожок был с капустой, что немного меня огорчило. И на запах был явно привлекательнее, чем на вкус, но, по крайней мере, он был теплым и сытным.

Зажав хрустящий бочок пирожка, я задумчиво оглядывала окрестности.

Малец был прав. Префектуру видно сразу.

Ворота ее были распахнуты, и что радовало, на крыльце не было видно какой-либо очереди. Осталось приговорить пирожок, и можно идти.

Заглядевшись на необычную архитектуру, я упустила из вида, как из ворот префектуры на полном скаку вылетел вороной жеребец без седока. Толпа разбегалась на его пути, а я ничего не успевала сделать. Раздувая ноздри, конь летел прямо на меня. Послышались крики. Я понимала, что нужно убраться с дороги, но ноги будто вросли в землю. От ужаса я зажмурилась в ожидании удара массивными копытами.

Меня тряхнуло, на секунду мной овладело ощущение полета, и что-то ощутимо ударило по заду.

Спустя миг, я осознала, что подо мной что-то живое и теплое, а я в относительном порядке. А еще я была в седле. Если это можно было так назвать. Судорожно сглотнув, я открыла глаза и увидела перед собой мужское лицо.

Красивое, волевое.

Мужчина был скорее молод, вряд ли старше тридцати.

И он меня спас. Только теперь я сопоставила свои ощущения и произошедшее. Этот всадник подхватил меня в седло и спас от смерти. Сердце заколотилось с утроенной силой. Кажется, в «Страстной страсти» была такая сцена. Кавалер спас леди, а потом ее…

Я мгновенно покраснела и опустила глаза.

И тут же покраснела еще сильнее.

Мужчина был не совсем одет. Точнее, он был без камзола в одной расстегнутой рубахе.

И руки мои касались его обнаженной кожи, а ладони спасителя плотно держали меня за ребра, в опасной близости от груди.

Я снова вскинула взгляд на лицо всадника. Хорош. Прямой крупный нос, побелевшие скулы, брови вразлет, красивые губы, голубые до прозрачности глаза, сузившиеся, когда порыв ветра чуть приподнял мою вуаль.

От него пахло сеном, специями и еще чем-то, что меня неимоверно смущало.

Рядом с нами пара конюхов пытались усмирить вырвавшегося жеребца, которому узда была не по нраву.

Я уже набралась храбрости, чтобы поблагодарить за свое спасение, когда мужчина процедил:

– Идиотка! Ты не только выглядишь, как ворона! Ты она и есть! Если ты такая курица, сиди дома! Тебе жить надоело?