Хозяйка забытой усадьбы

Глава 13. Печальные угодья

Марсия поджидала меня на крыльце.

– Ну как? – подскочила она с сундука. – Я вся измаялась. Тут так тихо, что я смело могла пойти с вами.

Еще бы не было тихо, если про усадьбу все напрочь забыли.

– Вроде бы все уладилось, – я с сомнением посмотрела на все еще красующееся на дверях постановление.

– Эта пакость с час назад светиться принималась, – доложила мне подозрительная Марсия.

Выходило, как раз тогда, когда Фабио опустил свою тяжелую печать на дубликат.

С опаской я протянула руку к листку, но никакой кары на этот раз не последовало, и я с облегчением содрала бумагу и озадачилась.

А ключа-то у меня и не было.

Впрочем, он непременно должен быть где-то в доме, осталось только попасть внутрь. Или вход замкнут так же, как и калитка? Это было бы логично.

Я бережно погладила облупившееся деревянное полотно с сухой краской, посыпавшейся из-под ладони, и почувствовала холодок.

«Ну здравствуй. Я дома», – про себя поприветствовала я усадьбу. Я понятия не имела, как взломать руну, но этого и не потребовалось.

Повинуясь легкому толчку, дверь с истошным скрипом отворилась внутрь. Свет проник в просторный и темный холл, в нос ударил запах слежавшейся пыли. Выглядело все так, будто и впрямь никто сюда не заходил с тех пор, как дом покинули прежние хозяева.

Робея, мы с Марсией гуськом друг за другом прошли в прохладное затхлое нутро нового жилища.

– Тетеньки… – раздалось за спиной. Вот хулиганье! Уверена, он специально так обзывался, чтобы нас подразнить. – А можно мне тоже? Я с сумками помогу…

– Чего это? – обернувшись, прищурилась горничная и уперла руки в бока, отчего стала похожа на нарядную сахарницу из маминого любимого сафтийского фарфора, который пришлось оставить в столице.

Мальчишка, так и мявшийся с корзиной в руках у крыльца, смешно наморщил нос:

– Я поспорил, что не струшу и зайду…

Эге, кому-то приходилось отстаивать место главного заводилы. Суровый мир мальчишечьей иерархии.

– Ну пошли, – хмыкнула Марсия. – Ты и полегче будешь. Тобой-то мы лестницу и проверим.

Эта подначка-пугалка, видимо, была ее местью за «тетенек», но парнишка, сглотнув, поднялся на крыльцо.

– Ты корзинку-то тут оставь, – ласково предложила я и спохватилась, что прозвучало это очень зловеще, как из сказки про Лесную ведунью, что заманивала детишек в свой домик в чаще.

А Рамиро хоть и бодрился, но был все-таки еще ребенком.

Однако наш герой поборол страх и, поставив корзину у двери и смешно вытягивая шею, шагнул за порог. Увидев, что мы не торопимся, нарочито храбро предупредил:

– Я мужчина. Пойду первым.

Марсия прыснула в ладошку за его спиной.

Заметив, что она собралась подкрасться к Рамиро сзади, чтобы ткнуть его пальцем под ребра, я пригрозила ей кулаком.

Вон, у него брат оруженосцем Сангриено служит, нам лишние проблемы были абсолютно ни к чему, имеющихся более чем достаточно. А ну как мальчишка заикаться с испугу станет? Мы же не знали, какие страшилки они с приятелями друг другу рассказывали про этот дом.

Готова была побиться об заклад, что все кошмарные истории Форталезаса про «Забытую усадьбу». В любом городе есть такие места, про которые слагают всякие страшилки.

Даже у нас в пансионе рассказывали пугающие истории про старый лазарет в заброшенной башне. Мы слушали эти байки по ночам, дрожа от страха, а потом с замиранием сердца следили за появляющимися там в полнолуние огнями.

Теперь-то я знала, что на самом деле это наставницы, уставшие от наших проделок, раз в месяц расслаблялись в той башне за бутылочкой «Криссе». Об этом мне проговорилась одна из поварих. Но окажись я возле башни ночью до этого, я бы умерла от испуга.

Впрочем, здесь в усадьбе развеять мрачный ореол оказалось несложно.

Когда Рамиро отважно приблизился к лестнице, ведущей наверх, мы с Марсией распахнули ставни окон на первом этаже. Свет хлынул на грязные плиты под ногами и покрытую чехлами мебель.

Нашим глазам предстало унылое зрелище. Я очень надеялась, что дому не хватает лишь внешнего обновления, а не капитального ремонта. Правда, ожидать, что все прочее в исправном состоянии, особо не приходилось. В доме, где никто не живет, все разрушается само собой.

Под скрип ступенек, по которым поднялся Рамиро, мы прошлись по первому этажу, раздвигая шторы, открывая окна настежь, и даже отперли дверь черного входа. Очень не хватало свежего воздуха.

– Это вы зря, – перевесился через перила на втором этаже мальчишка. – К вечеру будет совсем холодно. А то и морозец ударит, – и напыщенно добавил, явно услышав от кого-то из взрослых, – вам тут не столица.

Да уж. Обманчивая погода этой весной и в столице не радовала, а уж тут на севере… Впрочем, что ж нам теперь задохнуться, что ли? От одной мысли, что придется потревожить чехлы и поднять клубы пыли, становилось дурно. Определенно, мы начнем со спальных комнат. С какими-то вещами благодаря моей магии я управлюсь легко, а кое-где придется по старинке – щетками и тряпками повозиться.

Жаль, я не была стихийником или боевым магом. Сражаться меня ни капли не прельщало, но вот управлять огнем я была бы не прочь. Увы, чего не было, того не было. Отапливаться мы будем обычными дровами.

– Марсия, – я жалобно посмотрела на горничную, – скажи, что ты умеешь топить печи и камины…

Она меня почти подбодрила:

– А то! Было бы чем…

Ее ответ побудил нас осмотреть все тщательнее. И слава Силам Небесным.

Возле черного хода мы обнаружили неприметную дверку, защищенную руной, как оказалось ведущую в кладовую, где обнаружились кое-какие запасы. Не то чтобы очень разнообразные, но это было хотя что-то. Нужно будет проверить не испортилось ли масло, не завелся ли кто в муке…

Это было странно, но в отличие от столичных леди моего статуса, я могла не только снимать пробу с блюд, я умела готовить. Навык этот был мной приобретен недобровольно, а вынужденно, когда меня в наказание за шалости приговорили к неделе на кухне.

В то время пансион как раз собиралась навестить королева Эслинн, и из дворца нам прислали целого королевского повара. Мужчину грозного и сварливого, требовательного и громогласного. Меня он гонял и в хвост и гриву, как обычного поваренка.

Поначалу я огрызалась и ерепенилась, но в конце концов мне пришлось смириться. И когда нас направили на практику в детский приют, вместо того, чтобы развлекать детей и учить их читать, я выбрала помогать на кухне. Видя, сколько бед хлебнули эти детки, я от души старалась побаловать их вкусненьким.

Так что перспектива испечь круассаны для задабривания старика Горганза меня не пугала вовсе.

Однако, как бы мы не радовались провианту, кроме пары совсем рассохшихся поленьев в дровянице топить было нечем.

– Я пока вас ждала, – вспомнила Марсия, – прогулялась вокруг дома. В конце заброшенного сада стоит какая-то сараюшка. Может, там что-то подходящее найдется. Непохоже чтобы тут держали скотину или птицу. Только небольшая делянка огородная, да там все выродилось. Разве что травы на отвары годны еще…

Травы – это было прекрасно. Совсем чудно было бы еще и мак там обнаружить или горчицу, но это были уже слишком смелые мечты.

В самом деле, дом хоть и внушительный, но все же непредназначенный для большой семьи. Скорее, он напоминал домик для отдыха за городом во время столичной жары. На первом этаже мы нашли музыкальную комнату с вконец расстроенным роялем, звук которого распугал птиц с деревьев за окном, а в саду всстретили покосившаюся беседку.

Когда-то это место было уютным.

Сараюшкой оказался вполне себе крепкий амбар, защитная руна на дверях которого внушала некоторый оптимизм.

Нам наконец повезло. Там действительно нашлись сухие дрова. Немного, но достаточно на первое время.

От открывающих перспектив по предстоящей уборке начинала болеть голова. А сколько еще всего нужно было сделать, я даже и представить так сразу не могла. Ладно, уговаривала я себя. Будем есть лимонник по частям.

– Тетеньки! – голосил с крыльца Рамиро.

– Чего тебе, паршивец? Сколько раз говорить, что мы не тетеньки? – заругалась Марсия.

– На госпожей вы не откликались, – заухмылялся разбойник.

– Ну? Чего орешь? – надулась горничная. Я изо всех сил старалась не захихикать. Ну и кому из них было десять?

– На втором этаже ничего интересного, а в монсраде…

– В мансарде, – поправила я его, однако какие слова он знал.

– Ну да. В мунсурде старье и инструменты, – доложился Рамиро.

– И ради этого ты так верещал? – Марсия сложила руки на груди.

А я проследила за взглядом мальца и увидела торчащие над забором лохматые головы его приятелей.

Ну ясно. Нужно же было показать, что он справился, и утвердить свое превосходство. Суровый мужской мир.

– Это все? – очень серьезно спросила я.

– Нет, там на кухне в полу еще есть погреб, но крышка столом задвинута. Вот теперь все. Ну я пошел?

– Иди, – вздохнула я. Мне было жаль, что Рамиро уходит. Его присутствие все немного оживляло.

Шельмец же никаких сожалений не испытывал и в припрыжку побежал к воротам. Я уже было собралась осмотреть пресловутый погреб, как услышала стон петель калитки.

Оглянулась и увидела, что по покрытой прошлогодними листьями аллейке в сторону дома идет высокий худощавый мужчина. Форменная фуражка у него была так сильно сдвинута на затылок, что непонятно было, как она держится на голове. Казалось, она вот-вот свалится.

– Госпожа Даргуа? – спросил непонятного возраста незнакомец в форме почтальона.

– Да, все верно, – я напряглась. Некому было мне писать, неужели Дантесоль так быстро меня нашел?

– Вам письмо, – почтальон достал из сумки конверт. На нем было просто написано: «Для госпожи Даргуа».

Дрожащими руками я вскрыла его и, достав вощеный лист, покрытый крупным уверенным и разборчивым почерком, пробежалась взглядом по строкам.

Нет, меня пока не обнаружили.

Но такого я точно не ожидала.