Хозяйка забытой усадьбы

Глава 86. Отречение

Справлюсь ли я?

Жозе справился, потому что ему уже нечего было терять. Он похоронил любимую вместе с нарождённым ребенком, страна была в огне…

Я не была закаленным воином.

Решимость переполняла меня через край, мне нужно было спасти единственное, что у меня осталось, но я чуть не дрогнула.

И все же, я завершила ритуал.

– Я отрекаюсь от своей силы, данной мне при рождении. Я более не сосуд для кровной магии! – онемевшими от холода губами выговорила я, хотя язык уже почти не слушался.

И острием кинжала повторила рисунок на руке, выпуская кровь. Погрузив рану в воду, я позволила источнику забрать мою жертву и почти сразу почувствовала, как меня заливает жар, становящийся нестерпимым.

Я едва успела положить вторую ладонь Рину на грудь и приказать: «Бейся!», как сырая сила, несдерживаемая заклинаниями, рванула из меня, из каждой клеточки моего тела. На последних остатках воли я попыталась сконцентрироваться и гнать магию через Сангриено.

Бейся! Бейся, Проклятый тебя раздери!

Я будто горела в огне. И это было в сто крат хуже того, что я испытала во время ритуала пробуждения крови.

Наверное, я кричала. Но боль в горле была ничем по сравнению с тем, чему подвергалось все тело. Поток силы хлестал, покидая меня и растворяясь в воздухе, впитываясь в источник.

Жозе отдавал свою магию во имя мира в стране, во имя будущих детей.

И источник забрал у него не все, заместил пожертвованное своим даром.

Но я не рассчитывала на такую милость.

Ведь я возвращала то, что взял мой предок.

Я останусь без всего, если буду жива.

За мгновение до того, как я стала терять сознание и сползать под воду, я почувствовала, что сердце Рина начинает биться быстрее.

Я успела увидеть распахнувшиеся ресницы и безумный взгляд, и чернота накрыла меня.

В темном забвении было хорошо.

Было небольно и нестрашно.

– Манон!

Как можно рычать такое мягкое имя?

– Манон!

Вот какой-то Манон достанется…

– Рыжая! Королева проклятая! Рейне, чтоб тебя!

Рейне?

Я есть рейне. Это ко мне?

Я неохотно открыла глаза и тут же об этом пожалела. В окружении сотен магсветлячков, нервно роившихся вокруг меня и испускающих невыносимо резкий свет, надо мной нависало разъяренное лицо. Самое дорогое лицо во всех возможных мирах.

Но оно выражало такое бешенство, что я малодушно зажмурилась.

– Идиотка! Я тебя задушу! Сначала женюсь, потом задушу, и еще раз женюсь!

Я чувствовала, как родные потоки магии Сангриено скользят по моему телу, будто растирая его и прогоняя стылый холод, сменивший обжигающее кипение крови в венах.

– А зачем жениться второй раз? – глупо спросила я, все еще не веря, что выжила. Раз со мной случилось такое чудо, я имела право на дурацкие вопросы.

Горло саднило, в груди болезненно распирало.

– Чтоб жизнь медом не казалась! – ругался Рин.

Голос его звучал так, словно он после победы неделю кутил в портовых тавернах, напиваясь и горланя песни.

Но для меня он был музыкой.

– Я не соглашалась выходить за тебя замуж, – счастливо напомнила ему я.

– Можешь возражать, – гневно раздувая ноздри, Сангриено тряс меня как тряпичную.

От этой тряски меня скрутило, я захрипела и, свесившись с колен Рина на бок, и откашляла воду, попавшую в легкие.

– По крайней мере, теперь я доросла до идиотки, – проскрипела я. – Раньше была курицей.

Взгляд упал на руку, которую я полосовала кинжалом.

Узоров на ней больше не было, но остался тонкий красный шрам.

Спасибо тебе, Покровитель. Это не цена за жизнь любимого человека.

– Источник тебя подлатал, – сварливо продолжал распекать меня Сангриено. – Но ты могла захлебнуться!

Я настороженно прислушалась к себе.

Все? Я расплатилась? У меня больше нет магии?

Но сила неожиданно отозвалась, неохотно и слабо, будто задремавший в берлоге зверь, которого будят охотничьи псы.

И было совершенно неизвестно, кто прячется в норе: барсук или медведь.

А Рин все ругался. Гены матери снова взяли свое, и мне досталось за все. Сколько нового я узнала о своих интеллектуальных способностях…

А я слушала и радовалась.

Пока не вспомнила, что раз уж мы оба живы, нам нужно довести до конца дело, ради которого мы столько пережили.

– Как думаешь, еще не поздно? – не очень понятно спросила я Сангриено, прерывая его воспитательную речь, но Рин понял меня сразу и помрачнел.

– Еще не рассвет, если ты об этом.

– Откуда ты знаешь? – заинтересовалась я, а может, просто оттягивала момент.

– Привык ходить катакомбами, чувствую, – просто пожал плечами он. – Ты знаешь, что делать?

– Знаю, – вздохнула я, – не представляю, как это выполнить. Там в центре, – я указала на источник, – на дне есть руна. Мне надо ее активировать. Но я не умею плавать, Рин.

– Я умею, – поджал губы Сангриено.

– Ты не сможешь. Это должна сделать я, – покачала я головой.

– Тогда мы нырнем вместе.