Никогда не называй меня так

ГЛАВА 32

Конь, подаренный Руэри, был великолепен. И первые несколько дней после того, как этот подарок оказался у Айрен в руках, она просто рассекала город в галопе, позволяя благородному скакуну разбрасывать во все стороны хлопья снега с мостовой.

Ветер дул в лицо, и впервые в жизни Айрен чувствовала себя по-настоящему свободной. В жизни — потому что даже в детстве у нее не было возможности тратить время так бездумно, просто нестись вперед, не вспоминая о будущем… Раньше этого будущего в ее жизни было столько, что вся жизнь превращалась в ожидание и подготовку к тому, что однажды наступит. Однажды она станет княгиней дома Белого пламени. Однажды она станет супругой знатного и красивого сына одного из великих домов.

Теперь, абсолютно неожиданно, все это стало прошлым. И хотя при воспоминании об этом Айрен чувствовала, как болезненно колет в груди, одновременно в сердце ее зарождалась легкость и пустота.

Теперь у нее не было будущего. Что бы ни готовил ему завтрашний день, Айрен никак не могла это изменить. Не могла даже предугадать.

Постоянный конвой из дружинников был ей так же привычен, как лежавший на плечах тяжелый меховой плащ. Новым оказалось только то, что теперь эти дружинники не были живыми людьми.

Однако время шло, и Айрен все меньше испытывала к ним страх.

«В моей постели каждую ночь проводит мертвец», — думала она. «Самое время переживать о том, что меня охраняют твари с той стороны».

Первая мысль отзывалась в сердце куда большей болью, чем все остальные. Айрен не хотела и не могла верить в то, что Руэри больше не человек. Руэри был живым. Это был тот же Руэри, которого Айрен знала как саму себя. И поверить в то, что сущность или тело, или что-то еще — другое, Айрен не могла. «Если это и так, должен быть способ это изменить».

Но способа Айрен не знала.

Руэри за три последующих дня еще четырежды выслушал отповеди от Сигдхи за то, как неразумно он поступает.

Руэри не слушал. Он и сам это знал. Он чувствовал, как сгущается вокруг него ненависть придворных, но то, что он получил взамен, было слишком большим и светлым, захватывало его целиком. И он никогда не отказался бы от возможности ощущать Айрен рядом с собой. Смотреть ей в глаза. Видеть радость на ее лице. Он отдал бы за такую возможность жизни всех, кто его окружал. И теперь, когда у него наконец появился шанс это получить, Руэри не собирался отступать.

Сигдха считал абсолютно безрассудным одно только желание продемонстрировать наложницу Руэри двору.

— Ты понимаешь, как это выглядит? — спрашивал он. — Для тех, кто еще предан Айрен — ты опозорил и унизил истинную королеву. Посмеялся над ней. Для тех, кто требует ее казни — ты проявил слабость, прогнулся перед ней. Люди в коридорах дворца спрашивают — кто нами правит? Этот, в красном, или та, в голубом?

Руэри не слышал и не желал понимать его слов. «Унизил и опозорил», — едва доносились до него обрывки слов. «Посмеялся над ней».

«Айрен, ты тоже считаешь так?»

Но Руэри не желал показывать слабость и не собирался задавать этот вопрос вслух.

Еще более безрассудным Сигдха считал то, что Руэри выпустил пленницу из дворца. Мысль Сигдхи всегда была четкой и спокойной, но теперь он с трудом находил слова, чтобы выразить ее — настолько глупым он считал то, что Руэри творил.

— Не знаю, как тебе могло прийти в голову дать ей свободу.

— Лучше так, чем было до сих пор, — только и отвечал Руэри и отказывался продолжать разговор.

С самого первого момента, когда они приняли решение покинуть темницу и вернуться в мир другим путем, Сигдха знал, в чем состоит главная опасность. Твари, пришедшие с другой стороны, редко сохраняли разум. «Похоже, это случилось и с тобой…» — устало думал он.

В тот день Айрен остановила коня на базарной площади и впервые задумалась о том, какие возможности дает ей подарок короля. Путешествуя в форме птицы она могла наблюдать за тем, что происходит вокруг — но ей с трудом удавалось принести в покои щепотку трав или маленький камешек. Чтобы собрать ингредиенты для создания амулета, ей пришлось прилетать и возвращаться несколько раз.

Теперь, хоть ее и сопровождали наблюдатели, Айрен могла позволить себе купить что угодно, за множеством бесполезных безделушек легко замаскировать то, что было ей на самом деле нужно.

Айрен задумалась о том, чего бы она хотела, но в голову шел только давний разговор с Руэри.

«- Я не хочу, чтобы от тебя исходил запах цветов, Руэри. Он не твой.

В глазах Руэри промелькнула печальная усмешка.

— Какой же мой?

Айрен повела плечом. Некоторое время задумчиво рассматривала усталое лицо.

— Может быть, запах костра. Древесной смолы.

Руэри хмыкнул.

— Айрен, как ты думаешь… У меня когда-нибудь было время задумываться о таких вещах?

— Если бы ты позволил… я подобрала бы его для тебя».

Улыбнувшись собственным мыслям, Айрен спешилась и решительно направилась к лавке с благовониями. Волосы ее накрывал капюшон, низко надвинутый на лицо, и, если бы не устрашающая свита, вряд ли кто-то сумел бы узнать плененную королеву.

Айрен подошла и некоторое время пересыпала в пальцах сухие листья всех мастей. Время от времени она подносила их к губам, пробуя аромат, пока, наконец, не составила нужную смесь. Велев торговцу собрать все выбранное в один флакон, Айрен замерла в ожидании. Потом чуть отступила назад, разглядывая вывешенное под самым навесом чучело диковинной рыбы.

Получив в руки свою покупку, она обернулась к призраку, стоявшему у нее за спиной.

— Расплатись! — велела она, но едва успела договорить, как кто-то толкнул ее в плечо и флакон с травами полетел в снег.

Айрен пригнулась, на лету подхватывая драгоценное приобретение. Капюшон сполз ей на спину, открывая взору окружающих бледное золото волос и безупречное, точно выточенное из мрамора лицо.

А сама Айрен замерла, глядя на того, кто посмел приблизиться к подопечной призрачных стражей.

— Аэдан… — выдохнула она.

Юноша, стоявший перед ней, был младше Айрен на добрых пять лет, но теперь, когда оба они повзрослели, эта разница не так бросалась в глаза, как прежде. У него было такое же точеное бледное лицо в окружении светло-золотых волос, и только глаза имели зеленоватый отсвет, особенно заметный здесь на заснеженной улице под небом, покрытым пеленой облаков.

Губы юноши дернулись. Как будто он хотел что-то сказать, но передумал.

— Шлюха демона, — выплюнул он. — Не называй меня по имени. Ты потеряла это право, когда предала меня и наш клан.

Сердце Айрен замерло. Слова были внезапными и хлесткими, как пощечина.

Мгновение назад она была счастлива увидеть знакомое лицо — лицо того, кого хорошо знала и кого сама обучала. Теперь же Айрен проклинала себя за глупость. Она стояла и не знала, что сказать, настолько обидными и в то же время правдивыми были обвинения, брошенные ей в лицо.

Неизвестно, как продолжился бы этот разговор, если бы холодные руки не опустились на плечи Айрен.

— Ты заплатила? — голос, прозвучавший из-за спины, был ледяным. И все же Айрен выдохнула с облегчением, как будто снова обрела опору.

— Не знаю… — выдохнула она.

Руэри бросил на прилавок несколько монет. До смерти перепуганный лавочник схватил их и поспешно отступил глубже в тень.

— Тебе пора возвращаться домой.

Айрен попыталась заставить себя сделать шаг, но не смогла. Она чувствовала себя зажатой между молотом и наковальней, но чуть повернув голову, обнаружила, что Руэри на нее не смотрит. Взгляд его был направлен в глаза Аэдану, и тот тоже глядел на нового короля в упор — но молчал.

Айрен поспешно вскочила в седло, а спустя мгновение почувствовала, что тяжелое и сильное тело взгромоздилось позади нее и перехватило поводья.

— Эта дрянь испортила тебе настроение? — спросил Руэри в самое ее ухо, и голос его походил на раскаты приближающегося грома.

— Нет. Он не дрянь. Он… — Айрен замолкла, не в силах подобрать слова. Качнула головой и вместо этого продолжила: — Как ты здесь оказался?

— Я тебя искал, — просто ответил Руэри и, больше ничего не объясняя, послал коня в галоп.

Весь остаток вечера Айрен не давали покоя мысли о дневной встрече. Ласки Руэри на сей раз не приносили никакого удовольствия. Тот смотрел с сомнением, непониманием и опаской. Руэри думал о том, что напрасно дал Айрен свободу. Соблазны города стали слишком большим искушением, и теперь, когда у Айрен появилась возможность сравнивать, она снова начинала терять к своему навязанному любовнику интерес.

Айрен не замечала этих взглядов, полностью погрузившись в мысли о том, кем она стала для самых близких людей.

Аэдан был ее учеником. Как и Айрен, он происходил из дома Белого Пламени, но искал свой собственный путь. Аэдан хотел быть разом и целителем, и мастером меча. И Айрен помогала ему познать то, чему обучилась сама.

Аэдан всегда смотрел на наставницу с восхищением… До этого дня. Поэтому Айрен никак не ждала услышать от него столь болезненные для себя слова.

— Позволь, я приведу себя в порядок, — сказала Айрен ближе к полуночи, поняв, что находиться в постели для нее больше невыносимо.

Руэри мрачно наблюдал, как наложница удаляется в купальню, и сжимал кулаки. На сей раз он верно угадал, что мысли Айрен занимает мальчишка, встреченный днем, не понимал лишь того, что именно заставляет сестру думать о нем.

Айрен плотно закрыла за спиной дверь, наклонилась к умывальнику и замерла, увидев в зеркале вместо своего лица встревоженное лицо Пэйдина.

— Моя госпожа…

— Да… — устало ответила Айрен. Меньше всего ей хотелось видеть сейчас это лицо.

— Правда ли то, о чем я слышал?

— У меня нет времени это обсуждать, Пэйдин. Верховный Король за стеной.

Лицо Пэйдина стало еще мрачней.

— Понимаю, — тихо ответил он. — Удалось ли вам узнать, где он прячет прах?

Рука Айрен невольно поползла к груди, где висели два амулета — ее собственный новый магический талисман и подаренный Руэри алмаз.

Поползла и замерла на полпути.

— Моя госпожа? — повторил Пэйдин, заметив ее колебания.

— Он очень осторожен, — уклончиво произнесла Айрен. — Все, что он говорит, может оказаться ложью. Позволь мне удостовериться самой.

— Моя госпожа, у нас нет времени ждать!..

Что бы ни собирался сказать Пэйдин, он мгновенно замолк, когда замок щелкнул у Айрен за спиной. Айрен вздрогнула и, обернувшись, увидела на пороге силуэт Руэри. Брови его сошлись к переносице, а взгляд был таким пристальным, что Айрен захотелось провалиться под землю.

— Руэри… — прошептала она.

— Если ты хочешь совершить омовение, я мог бы тебе помочь.

Ноги Айрен стали ватными, и она схватилась за край раковины, чтобы не упасть.

Невольно оглянулась через плечо.

В зеркале отражалось ее собственное лицо. И Руэри — стоявший в двух шагах позади.

— Как пожелаешь, — выдохнула она и бессильно осела на пол, полностью отдаваясь на волю чужих рук.