Никогда не называй меня так

ГЛАВА 75

Сизый туман всё плотнее обступал Айрен со всех сторон. Пальцы инстинктивно сжимали лямку сумки — последнее, что осталось на том месте, где недавно стоял Руэри.

Айрен понимала, что ей не сладить с Парой в бою один на один. И всё же ступить туда, за грань, было едва ли не страшней, чем принять бой.

—Руэри! — позвала она, когда дымка заволокла всё — и контуры клинка, вбитого в камень, и силуэты Лары и её прислужниц.

Эхом пронеслось имя возлюбленного в бесцветной пустоте.

Собственный голос звучал мертвенно и чуждо. Айрен сильнее стиснула в руках сумку. Опомнившись, перекинула её через плечо.

Не было ни неба, ни земли, ни горизонта. Но чем дольше Айрен находилась здесь, тем отчётливей проступали в вязком тумане контуры других объектов. Айрен не смогла бы найти им названия — втянутые и бесформенные, они походили на сталактиты, соединявшие между собой обрывки тумана.

Среди этих загадочных столбов она увидела каменный постамент. Фигура, лежавшая на сером прямоугольнике, была облачена в красное. И Айрен выдохнула, не веря своим глазам:

—Руэри!

Айрен бросилась к нему, но постамент никак не приближался, сколько бы она ни бежала. В конце концов Айрен остановилась, чтобы перевести дух, на мгновение отвела взгляд и тут же поняла, что снова видит красный плащ Руэри — только теперь он изорванной тряпкой разметался по полу. Однако приглядевшись, Айрен поняла, что в плащ завёрнут человек. Из-под складок ткани виднелись белые изломанные пальцы.

—Руэри! — разум подсказывал, что бежать бесполезно, но Айрен не могла просто смотреть. Бросилась туда, где лежало на нижней плоскости тумана израненное тело. Сделала десяток шагов и поняла, что туман сгущается, превращаясь в плотную призрачную фигуру. Фигура заступила ей путь.

Айрен отступила на шаг назад, вызывая в памяти те заклятия, которые могли помочь.

Сверкающее белое пламя исцеляющего заклятия сорвалось с её пальцев, и яркая вспышка охватила фигуру призрака — ровно в то мгновение, когда туман сгустился настолько, что Айрен сумела разглядеть лицо.

—Руэри! — выдохнула она, в отчаянии пытаясь остановить заклятие, которое уже сорвалось с пальцев... но не успела.

Призрак рассыпался клочьями тумана.

Заливистый смех прозвенел за спиной.

—Браво, Ваше Величество!

—Нейдар! — выдохнула Айрен, оборачиваясь на звук.

В наступившей тишине оглушительным взрывом прозвучали хлопки аплодисментов.

—Ты сделала то, что должна.

Мгновение Айрен вглядывалась в знакомое лицо, а затем снова вызвала к жизни исцеляющее заклятие и Нейдара накрыло столбом белого света.

Взвизгнув, двоюродный брат протянул к ней руки. Пальцы удлинились и походили теперь на чёрные клешни... Но добраться до Айрен не успели. Нейдар рассыпался клочьями дыма, также как первый призрак.

—Наставница, зачем?!

Голос Аэдана заставил Айрен вздрогнуть. Она обернулась на звук и стиснула кулаки.

—Ты - не он.

—Зачем ты убила брата, наставница?

Однако голос Аэдана дрожал и звучал так убедительно, что на мгновение Айрен почти что поверила, что перед ней действительно стоит ученик.

Она оглянулась на Нейдара, но в следующее мгновение снова перевела взгляд на того, кто мучительно напоминал Аэдана.

—Если бы он был настоящим, то моё заклятие не причинило бы ему вреда, — твёрдо сказала она и, воздев руку, бросила в нового собеседника третье исцеляющее заклятье.

Взвизгнув, Аэдан рассыпался клочьями дыма.

—Молодец, — прозвучал низкий уверенный голос за спиной, и Айрен снова резко обернулась.

—Отец...

Айрен на шаг отступила назад. Кулаки её сжались. На сей раз не могло быть сомнений в том, что перед ней стоял призрак... но Айрен не могла заставить себя уничтожить его.

Горло сдавил спазм. Горечь, боль и страх смешались в сердце.

—Отец... — прошептала она.

Даже если стоявший перед ней был мертвецом, Айрен не могла избавиться от мысли, что это шанс. Шанс сказать то, что она никогда уже не сумеет произнести в мире живых.

—Ты повзрослела.

Айрен только сильнее стиснула кулаки. Как ни старалась она сказать всё, что не успела... Что любит отца... что сделала всё, что могла... Но что не справилась, что заблудилась и запуталась, и что не знает, как теперь быть. Что оказалась плохой королевой, не годной ни на что. Что едва не загубила весь материк, который двое князей вверили ей... Как ни старалась выдохнуть хотя бы звук, Айрен не могла.

—Оставь её... — мягкий голос наполнил пространство, и Айрен показалось, что нежные пальцы прошлись по её волосам. Ещё один призрачный силуэт сгустился рядом с фигурой отца. Тонкая рука Айна легла князю на плечо.

А Айрен всё стояла. Горло сдавил спазм, и голос не слушался.

Светящаяся фигура, облачённая в бело-золотое одеяние клана Золотого Рассвета, проскользнула к ней. Протянула руку. И Айн тихо сказал:

—Идём.

Айрен мешкала. Чувствовала, что это может быть обман. Такой же, как только что. Вспомнила, как давным-давно в таком же сизом тумане звала её мать. А затем — как явился ей однажды сам Айн.

—Не бойся, — мягко сказал тот. — Я не причиню вреда. Только укажу тебе

путь.

И Айрен, решившись, вложила свою руку в его ладонь.

Отец остался стоять неподвижно, пока Айн вёл её сквозь туман. Его безмолвный силуэт медленно таял в дымке за спиной Айрен. Айрен хотела обернуться, в последний раз посмотреть на него, но Айн одёрнул её:

—Не надо.

—Ты слышишь мои мысли?

—Так было всегда, — лёгкая улыбка скользнула по губам Айна, когда тот посмотрел на неё. — Айрен, вернуться нельзя. Он и я... Мы оба останемся здесь. У тебя за спиной. Мы будем приглядывать за тобой. Но мы никогда не вернёмся к живым.

—А Руэри? — Айрен мгновенно поняла, что так же позади должен был остаться и тот, кого она любила. Тот, кто давно уже мёртв.

Мягкая и грустная улыбка осветила лицо Айна.

—Не думаю, что он на это согласится. Идём.

Айн отвернулся и двинулся прочь, увлекая Айрен за собой. Несколько минут она

послушно следовала за ним, а потом резко остановилась.

— Подожди.

Айн обернулся.

—Айрен, нам нужно идти. Каждая минута здесь приближает тебя к смерти.

—Нет. Я вошла сюда не для того, чтобы уйти, — Айрен инстинктивно прижала к бедру сумку, в которой лежала шкатулка с ониксами. — Руэри. Я должна его найти.

По лицу Айна проскользнула тень.

—Ты не захочешь видеть его таким, каким он стал.

—Мне всё равно, — пальцы Айрен крепче стиснули сумку. — Айн, если ты на моей стороне — помоги.

Айн замер. Некоторое время он просто смотрел на неё, затем тихо и медленно произнёс:

—Айрен, ты знаешь, что варлокам мира живых запрещено призывать души мёртвых?

—Я знаю и то, что варлоки древности умели возвращать жизнь умершим. И это не считалось ни греховным, ни запретным.

—Да... — согласился Айн, и голос его стал совсем чужим. — Так было. Давным- давно. Если тело мертво, а душа не желает отлетать.

—Уверена, душа Руэри не желала отлетать.

Лицо Айна на мгновение исказилось, как будто духу становилось трудно поддерживать человеческий облик.

—Когда тело падёт, душа отправляется в странствие по цепочке миров. Чтобы однажды дать новому телу новую жизнь. Мало кто остаётся здесь. В мире, который разрушил сам себя. Только те, кто крепко привязан к этой земле. Обидами, болью... Ненавистью или любовью.

—Что привязывает тебя?

—То, как я умер. Те, кто убили меня.

Теперь и сама Айрен помрачнела. Давно забытые события всколыхнулись в памяти, и сердце стиснула боль.

—Айн, прости меня. Прости, что допустила это. И Руэри... я думаю... думаю, что он не хотел.

—Я знаю, что он не хотел.

Айрен ожидала увидеть на лице призрака ярость, но глаза Айна выражали нечто иное. С трудом ей удалось разобрать — что. Отчаяние и боль.

—Но те, кто повинен в моей смерти, должны заплатить.

Айрен молчала. Ей было жаль Айна, но она чувствовала, что не сможет исполнить эту последнюю волю. Не причинит Руэри больше ни грама боли — если только сумеет снова увидеть его живым.

—Он уже заплатил...

—Дело не в нём.

Поймав руку Айрен, Айн рванул её, развернул супругу лицом к серому туману.

Трое варлоков стояли перед ними, но Айрен не могла разглядеть лиц — черты беспрестанно менялись, сотканные из клочьев сизого тумана.

На одном было белое с золотом одеяние клана Золотого Рассвета. На двух других — голубые с серебром одеяния дома Белого Пламени.

—Мне не нравится эта идея, — прозвенел в пустоте до боли знакомый голос Айна, и Айрен вздрогнула. Обернулась на жениха, но лицо другого Айна, стоявшего у неё за плечом, было сурово. Айрен поспешила отвернуться и сосредоточиться на трёх фигурах.

—Другого пути нет, — сказал варлок в голубом. Голос его, искажённый эхом, трудно было узнать, и всё-таки сомнений быть не могло.

—Нейдар... — устало прошептала Айрен и перевела взгляд на третьего. Это не мог быть Пэйдин. Но этот третий, невысокий и хрупкий, держал в руках хрустальный флакон.

—Тихо, — будто услышав её голос, сказал голос Нейдара. — Здесь кто-то есть.

Айрен уже замолкла, но Нейдар и не смотрел на неё. Он вглядывался куда-то в

пустоту. Затем поймал за руку третьего и потянул прочь.

И минуты не прошло, как взметнулся алый всполох — в первое мгновение Айрен приняла его за вспышку пламени и только через секунду поняла, что это широкое алое одеяние. Такое, каким запомнил его Айн.

Варлок, в руках которого уже находился хрустальный флакон, испуганно метнулся прочь. Полыхнула серовато-зелёная магия, которую использовал только один из известных Айрен варлоков.

Айн вскрикнул и упал, и вместе с ним на землю осела Айрен.

—Айн! Нет!.. — выдохнула она. Обхватила себя руками, не в силах подавить волну отчаяния. — Нет, нет нет...

Ответом ей была тишина. Картина растаяла. И другой Айн, стоявший у неё за спиной, молчал.

В тот раз, много лет назад, когда Айрен увидела неподвижное тело Айна. Раскрытые глаза, слепо глядевшие в потолок... В тот раз Айрен не могла плакать.

Она ничего не чувствовала. Не хотела двигаться. Не хотела становиться королевой. Просто осесть на пол, также как сейчас, и никогда больше не вставать.

Тогда она не смогла.

Жизнь продолжала идти. Волны бесконечного прибоя несли её вперёд, и Айрен скорее чувствовала, чем знала — стоит замедлить бег, как волны укроют её с головой, утащат на дно.

Она не смогла оплакать отца. Не смогла оплакать Айна. И Руэри оплакать тоже не смогла.

Теперь всё горе, до времени таившееся на дне её сердца, сгустилось колючим чёрным вихрем в груди и выплеснулось наружу потоком слёз.