Непримиримые 2

Часть 4 Глава 42 (Жестокие игры начинаются: А ля гер ком а ля гер)

Ира

На телефоне высвечивается сообщение с СВМА «Вы в топе». Уже битых пару часов гипнотизирую трубку, и вот наконец камень с души падает. Выдыхаю так шумно, что аж в груди колет, но сердце все равно бьется в рванном ритме.

Неприятности только начинаются.

Турнир, пять этапов. Несколько пересекающихся партий, цена каждой — жизнь.

Руки дрожат.

Нервно усмехаюсь. Вот и адреналинчик пожаловал! А то начала закисать.

Лианг как всегда — умеет встряхнуть.

Утыкаюсь лицом в руки. Как же я устала! Меня втянули в игру на смерть, где не хочу участвовать. Двое… Один — деспотично собирается меня подчинить, но при этом утверждает, что это «любя». Второй — упорно насилует мою психику и откровенно заявляет «Только хочу», и при этом не упускает момента доказать, что принадлежу только ему!

С одним быть не хочу, а с другим не могу.

У-у-у, вот бы меня оба оставили в покое!!!

Ненавижу диктаторов, повиновение.

Я человек! Я не Королек!

Я Ирина! Ира.

Ирка…

Сердечко предательски ударяется в мазохистском порыве, желая поймать бой сердца главного садиста и подстроиться под его ритм. По венам тепло бежит, в душе нечто томительно-ласковое расползается.

Ирка… Меня никто так грубо и в то же время нежно не называет, кроме Игната. То ли интонация голоса, то ли чувство, с которым произносит… Не знаю, а может, все вместе, но уже настолько привыкла к не самому приятному варианту своего имени, что прислушиваюсь к тишине… А вдруг… услышу.

Понимаю, бред, мы далеко друг от друга, но… вдруг позовет… и ветер наперекор пространству, времени, законам природы и физики донесет до меня хоть шелест, отголосок моего имени устами Игната?

И что тогда?

Побегу?

Искать?..

Нет…

А может, и да…

Ужас!

Как случилось привыкание к Селиверстову так незаметно для меня самой? Ничего из ряда вон выходящего между нами не было. Ссоры личного характера, ругань на бытовой почве, мелкие перепалки по пустякам, угрозы и провокации, разговоры на нейтральные темы, о спорте, учебе, родителях. Секс…

Это ведь обычно. Это происходит у многих, но не все же так привыкают за какие-то немыслимо короткие несколько недель!

Или у нас это давно?..

Мы же…

Дыхание опять подводит, сердце радостной дробью выбивает «давно! Со школы!!!»

Нет… нет! нет!!! Не могу я быть в его сетях так долго! Я же не в мóроке живу. Моя реальность — реальна! Я его ненавидела!!! Ненавижу… и буду…

Не могу я его любить…

Просто Игнат обладает даром — как инкуб.

Обольщает, влюбляет, делает зависимой.

Да… Да. Да!

Это бы объяснило его невероятную популярность среди девушек.

И чары, которые и меня не миновали. Запах, голос, мужская харизма и, конечно, внешний вид — я пристрастилась к Селиверстову, как к наркотику.

Да, именно так! Поэтому теперь меня ломает. Не хватает дозы…

Физически и психологически.

Но я сильная! Переживу. Ломку. Тела, сознания… Я сильнее, чем кажусь!

Лишь бы Игнат держался на расстоянии. Только бы не провоцировал и рук не распускал. Лишь бы держался подальше! Не соблазнял! Как вчера…

Сижу в комнате в ожидании последних часов перед началом СВМА.

Жду. Покачиваюсь, словно в прострации, и жду.

Начала адской гонки. Даже грим не смываю. Вроде нормально держится.

Бедная родня, когда меня увидели в роли Харли, — а я так и заявилась домой, — бабуля даже «здравствуй» выдавить не смогла. Изобразила странный не то кивок, не то качание головы, и ушла к себе в комнату.

Дед мазнул взглядом и продолжил сидеть на диване, читая газету.

Папы дома, к счастью, не оказалось — он в городе завис, на важной встрече.

Амалия приятно удивила. Встала, меня приветствуя, и медленно осела.

— Ириша, ты выглядишь… — глаза суетно меня изучали, — очень… — взгляд прыгал с лица на ноги, с бедер на грудь, на биту… и вот так в разнобой еще несколько раз, — по-другому! — Растянула улыбку, и плевать, что искусственную.

— Спасибо! — кивнула я в ответ.

— Кушать? — жест на общий стол… пустой.

— Не откажусь!

Я оставила биту возле лестницы и, помыв на кухне руки, заглянула в холодильник. Не маленькая, да и прислугу не нанимала — сама себе накрою, но за готовое — спасибо!

Когда вернулась в зал, там уже никого не было.

Жаль, я хотела предупредить, что сегодня ночью меня опять не будет!

Сижу…

Телефон тихо гудит — «сообщение».

«Я же говорить, ты все мочь!» — Лианг спешит поздравить.

«Мне приходится выпрыгивать из штанов, чтобы соответствовать требованиям мужчин! Это неправильно! Нечестно!»

«Всем нам приходится чем-то жертвовать!»

Молчу.

«Мне не хватать твоих волшебных рук».

Качаю головой — подлец. Привык, что я его выхаживала после каждого падения, травмы, драки.

«До встречи на дистанции, Гуань-Инь!»

«До встречи».

Закрываю глаза и пытаюсь себя настроить на нужный лад, но вновь загудевший мобильник заставляет вынырнуть из медитации.

«Огребешь по полной!» — Кто бы сомневался, Игнат «рад» моему возвращению в турнир.

«Влегкую!» — смайлик с высунутым языком.

«Суч***!»

Вот прям улыбку вызывает. Скоро вместо имени буду воспринимать.

«Кобель!»

«Соскучилась?» — прилетает с небольшим запозданием.

Очень. Очень! Очень!!!

Несколько секунд гипнотизирую сообщение.

Он шутит? Издевается? Плевать…

«Очень», — зачем лгать.

«Язвишь…»

Вот как просто оказывается заставить сомневаться парня — будь честна, а он сам все, что нужно додумает!

«Похоже?» — скептическая рожица.

«Знаешь, что тебя ждет за сегодняшний видос?»

«Несколько вариантов», — краснеющий смайлик.

Молчание в сети.

«Есть только один!»

«Слава?»

«Мимо».

«Участие в турнире?» — три смайлка с красными щеками.

«Скорее, влипание в турнир, но нет… не оно!»

«Тогда… я огребу, как ты написал вначале?»

«Бинго!»

«Так мы в угадайку играли?» — смайлик с кривой рожицей.

«Да, и приз твой!»

«И что это?»

«Огребание-порка!»

«Я, пожалуй, откажусь», — опять смайлик-язык.

Блин, нет ничего проще — проигнорировать, или еще правильнее — внести абонента в черный список. Ан нет, не могу. Вдруг ему помощь будет нужна… Я же чувствую, что что-то не так. Да и Амалия говорила — у Игната и его друзей неприятности. Штык бьется по приказу Голема явно неспроста!..

Хм, можно было бы Аньку потрясти. Хорошая мысль…

«Ты где?» — натыкаюсь глазами на новое сообщение.

«Отгадай».

Что я, одна играть должна?

«С…хером?» — прям смердит гнойником.

«Возможно, но точно без морковки», — по этому случаю и зайку нахожу и морковку.

«Не верну, и не мечтай. — Ого, даже на смайлик разоряется. Тоже с высунутым языком, а следом: — То есть ты в таком состоянии, что не знаешь, у кого и с кем?»

«Нет, я в состоянии непонимания: какого черта тебе от меня нужно?»

Пауза затягивается.

«Снимись с турнира!»

«Исключено».

«Мы соперники?»

«Да».

«И опять будем непримиримыми?»

«Да!»

«Ты ведь не ждешь честной игры?»

«Нет!»

«И знаешь, что при любом удачном случае я от тебя избавлюсь?»

«Да».

«Любым! способом…»

«Да», — слегка медлю, на душе жуткий осадок, во рту горечь.

«Даже самым гнусным и безбожным…»

«Да», — не хочу отвечать, но все же отправляю.

«Будь осторожна!»

Фраза убивает. Наповал. Он хочет от меня избавиться, но при этом предостерегает? Или подтверждает угрозу?

Волнуется?..

Так сердце начинает лихорадочно колотиться, что в голове дурман расползается.

«Я…» — набираю и, чуть подумав, стираю.

Вот же дура! Чуть было не написала, что правда скучаю…

Уму непостижимо! Это какой-то дьявольский дар! Одной фразой, по сути, простой и ничем не примечательной, перечеркнуть все плохое и мерзкое, что делает этот мерзкий тип, обелив себя почти до ангельского образа.

Нужно быть предельно осторожной. И в первую очередь с Игнатом!

Он мой рассудок мутит.

Невесело усмехаюсь. Прав Шумахер, мутки!

Расстроенно сглатываю пересохшим горлом.

Шувалов… И наша договоренность.

Вчера, когда домой вез, сказал, что сегодня даст ответ, но звонка от него так и нет…

Сама не буду звонить! Не то чтобы гордая, но он парень понятливый. Если сегодня начинается турнир, хотелось услышать ответ до его начала.

А на нет и суда нет. Буду сама пробиваться. Кровью и пóтом докажу, что я не вещь. Меня нельзя брать, отдавать, кидать, возвращать, отталкивать, тянуть на себя. Я и только я выбираю свою судьбу!

Черт! Я боюсь… конечно, боюсь. Стальные нервы — это не про меня, но зная свою спортивную злость, я умею брать себя в руки. Знаю, на что способна, и на что способен каждый из парней, а в особенности Лианг. При всей горячности — он хищник. Хищник, умеющий выслеживать, затаиваться, ждать, убивать…

От него подлянки не ожидаю. Лишь мéсти! Кровавой, смертельной мести. И мне нужно каким-то образом переиграть убийцу!

Придется ходить по лезвию, балансировать на грани фола… Но обязательно продержаться. Я не слабая, даже если отчаянно слаба. Я выстою, но нужен четко выработанный план и его последовательное выполнение. Ни шагу в сторону…

Если Шумахер все же решит меня взять в команду, а шкуру мне спасать нужно, буду отыгрывать роль подружки Родиона Шувалова.

Мажор прикрыт со всех сторон. Значит, Лиангу сто раз придется подумать, прежде чем ввязываться в войну с бандитами. Сам он тоже не лыком вязан, но связи Родиона и его статус все же причина более тщательно взвешивать поступки и не горячиться. Это мне и нужно! Время… Тянуть! А там и финал…

Кровь из носу…

Правда, Шувалов — еще тот «благородный рыцарь». Тем более не скрывает своего низменного интереса ко мне. Опасен, хитер, ревнив, нагл, беспринципен, и жутко, в степени «абсолютно», себялюбив. Он во всем выискивает выгоду. Хорошее качество для бизнесмена, а они… умеют избавляться от неугодных людей. При необходимости Родион меня сольет. Это вне сомнений. Будет мило улыбаться, морозя взглядом… и сливать! Так что нужно и за ним приглядывать.

Риск?

Еще какой!

Но другого выхода нет.

Остается решить вопрос с жильем. Я не могу жить дома… Подставить родственников? Совершенно недопустимо! Пусть лучше меня считают испорченной и загулявшей, чем попадут под раздачу, если какие-нибудь отморозки решат и с нашим домом сотворить гнусность. Или, что хуже… покусятся на родственников.

К злодеям теперь и Игната отношу. За ним не заржавеет — заявится, и не дай бог руки распускать начнет.

Вчерашняя ночь показала, как неустойчива я к его вольностям.

Нужно будет поговорить с Анькой. Может, приютит? Хотя бы на время…

А там… мигрировать — дом, гости, дом… гости…

Телефон вновь вибрирует; зло открываю, готовясь к очередной гадости от Селиверстова, но на экране высвечивается: «в 23.00 «Черная речка». Станция метро».

Несколько секунд буравлю взглядом телефон, сердце гулко грохочет от прилива адреналина.

Поправляю макияж, прическу. В рот закидываю жвачку, в карман еще пачка и несколько чупа-чупсов — на тот случай, если будет нужно упорно молчать и изображать непрошибаемую дуру, да и нервозность помогает скрыть.

Сбегаю вниз, где натыкаюсь на Амалию:

— Ирочка, — опять задумчивая пауза, соседка меня обследует глазами на наличие изменений, но когда убеждается — их нет, выдавливает: — ты куда на ночь глядя?

— У меня кое-какие дела. Родственникам передайте, что если и приеду, то только утром. Пусть не волнуются. Все хорошо!

— Как скажешь, — кивает Амалия. — А Игната не видела? — догоняет в спину, когда распахиваю дверь в гараж.

— У него все отлично! — обнадеживающе улыбаюсь. — Я ему передам, что вы переживаете.

— Спасибо, — благодарна соседка.

До ветки метро добираюсь быстро. Оставляю машину на парковке. Юркаю в здание метро, перебираюсь по веткам в нужном направлении, по ходу выслушивая разные выкрики, и даже делаю несколько сэлфи с особо желающими.

На нужной станции выхожу и остаюсь ждать дальнейших указаний. Глазами вычленяю из толпы с десяток человек, кто смахивает на таких же, как и я, участников. Один, особо наглый отморозок в костюме тигры, чавкая, точно корова травой, подпирает стену возле меня. Не тигра, а именно ТИГРЫ. Смешнявый плюшевый наряд, словно для новогоднего праздника возле елки, только для больших деток. Очень больших… Он не набивной — ощущение, будто тигр — завсегдатай фастфуда резко схуднул. Скелет на месте, а жира нет, поэтому бедная шкура удрученно висит.

Окидывает меня красноречивым взглядом и криво лыбится:

— Ты что ли та самая Харли?

— Та или нет — не знаю, но она, — равнодушно киваю и тоже жвачку жую, ползая в телефоне, при этом удерживая на коленках доску, а под мышкой биту. Тяжелая, к слову… Хотя, если судить по чмырям, что ко мне липнут, стоило бы еще шипов на набалдашник набить.

— А где Джокера потеряла? — воняет от него знатно. Кто бы научил зубы чистить? И поменьше курить… Ну и мыться. Хоть иногда.

— Бомбу готовит, — продолжаю с нарочитой холодностью изучать новости.

От Шумахера ни слова… Осадок укрепляется.

— Аха-ха, — коротко ржет тигра, но отстает. Правда, кожей ощущаю на себе неприятный взгляд, словно паутина… вязкий и мерзкий.

Ближе к обусловленному времени руки дрожат все сильнее, адреналинчик гоняет кровь с нарастающей скоростью.

Ровно в 23.00 телефон пиликает. Приходит точный план дистанции — своеобразная ромашка вокруг водоканала и парка. Четыре витка и центр… нумерацией показано, что и в какой последовательности нужно пройти. Ничего сложного. Получается, простую линию — контур каждого лепестка — одолеваем на скорость, а на контрольной точке, — в центре лепестка, — оборудована какая-то зона, где и будут проходить экстремальные заезды. Четыре витка — четыре разных задания. А чтобы мы не затопили улицу единым потоком, участников поделили как раз на четыре группы. Четыре начальные точки, четыре итоговые, и четыре въезда на финишную площадку — центр цветка, где и будет последнее испытание.

Торопливо качусь прочь из метро. По ходу изучаю требования и правила. Могу сама себя снимать на мобилу, и еще обязательны контрольные фотки на специальных точках.

Прислали подробную подборку и раскладку, где городские камеры, на которых обязаны мелькнуть участники по ходу движения. Количество трюков и степень сложности. Как понимаю, самым опасным и интересным станет последнее испытание…

Зал метро наполняется грохотом досок. Колесики скрипят по плиткам, участники, как и я, торопятся на маршрут. Работники кричат, народ негодует — мы нарушители порядка, и за это нам грозит…

Где ногами, где на доске, одолеваю лестницы, выслушивая похабщину и недовольство.

Игнорирую с тупой улыбочкой героиньки фильма, с деланной легкостью поигрывая битой. Иногда в недоумении развожу руками, и с интонацией Харли, когда она все понимает и совершенно не понимает одновременно, тяну: «Не, ну а че-е-е?». А порой с невинным взглядом отмахиваюсь факом. Но это либо оборзевшим участникам, либо зевакам с особо извращенной фантазией, не стесняющимся в выражениях и предложениях.

Да, приходится говорить на языке, который они понимают лучше. Что поделать, если литературный нам не всем известен?

На улице наша театрализованная толпа плавно уходит в одну сторону, но рассеивается по ширине дороги. А то, что театрализованная — точно. Часть народа в ТАКИХ костюмах, что порой засматриваюсь. От мультяшек мирового разброса, до скоромного облачения в Бога и Дьявола. Хотя встречаются и однотипные — пара человек-пауков.

Как бы мимоходом снимаю сэлфи. Когда еще такое представление смогу посетить?! И не только я. Прохожие, забыв, о позднем часе и усталости, — как понимаю, кто домой, кто по делам спешит, — останавливаются и тоже на телефоны нас снимают.

— Вау, девчонки, — один парнишка, худенький, будто узник концлагеря, но в геройском костюме облегающего типа, — забыв об этапе, тормозит перед троицей девчат. Ярко накрашенных, в кричащих нарядах: «Клуб, клуб!».

Они бы, возможно, и не подумали остановиться, но участник в уморительно облегающем костюме кровавого цвета с желтыми редкими декоративными вставками и набивными плечами, грудными пластинами и прессом-кубиками, так лихо им подрезает, что красотки вынужденно тормозят.

— Это что за сходка фриков? — морщится брюнетка с короткими волосами. Запахивает сильнее короткий серый плащ, будто ей зябко, и хмуро оглядывает утекающих прочь поток клоунов.

— Это супер-турнир, малышка, и сейчас перед вами будущий победитель. Я — Флэш, самый быстрый человек на свете! — хвастливо ударяет себя в грудь «звезда» СВМА.

— Оно и видно, — расплывается в широченно белоснежной улыбке рыжая в королевском зеленом кардигане, расписанном золотым узором, и ядовито-лимонных туфлях.

— Отвали, скорострел, — решительно таранит парня блондинка с кудрями по плечи. В коралловой ассиметричной кожанке с косой молнией, свободном бледно сиреневом платье чуть выше колена и на каблуках в тон куртке. Подцепляет «лису» под руку и утягивает прочь.

— Кто сказал, что я… — разочарованно взвывает парень, таращась им вслед, так не договорив.

Рыжая виновато жмет плечиками. Брюнека раздраженно качает головой.

— Ты же самый быстрый! — раздраженно бросает напоследок блондинка.

Тихо ржу. И правда, нашествие клоунов, а не спортсменов. Единственное, настораживает огромное количество носящих очки.

На миг задумываюсь, а потом с горечью понимаю, как промахнулась с подготовкой к турниру. Можно было купить специальные очки-камеру!

Черт! Это бы облегчило задачу по съемке и трансляции прохождения своего этапа!

Слегка помрачнев, качу дальше.

Прикольно наблюдать за массой народа, двигающейся в одном направлении, при этом ведущей съемку и иногда выписывающей разные трюки. В толпе вижу нескольких операторов. Понятно, что это не профессиональные студийные режиссеры, но Зур подготовился сильно. Мысль крепнет, когда замечаю над нами несколько квадракоптеров. Офигеть!

А мысль хорошая. Я об этом даже не задумывалась. Сверху, естественно, лучше видно общий поток. А еще вижу среди толпы одного парня-соотечественника Лианга. Полагаю, разбивка на группы была компьютерной, поэтому любую команду могли подробить. Кинг Яо в костюме ниндзя, правда, прорези для глаз тоже скрыты — эх, очками…

Потому нужно будет глянуть на выходе, что получается у других, кто мобильнее и продвинутей меня. И уж раз на меня подписано море народу, а мне кровь из носа нужно дотянуть до финала, то, если выживу, обязательно закажу очки и себе. Надеюсь, денег не слишком стоят… Оценю себя в роли Харли, прикину, стоит ли продолжать… и если народу понравится… буду отыгрывать героиньку на «Оскар», «Золотой глобус», «Тефи», «Ника» — не меньше, а желательно все оптом.

Посматриваю на телефон и план движения, и едва не налетаю на тощего как жердь участника с длинными сальными волосами в костюме… самого себя. Или это такой образ — зачуханного фрика? Весь в тату и пирсинге. Видная особь, а взгляд нарика… пустой, стеклянный, зрачки расширены.

— Су***, ты что среди нас забыла? — оскаливается тип.

— Когда найду — скажу, — объезжаю, автоматически включая камеру и наводя на себя. Подмигиваю экрану: — Хай! — воздушный поцелуй. Я не популярный блогер, но зрители тащатся от подробных отчетов.

— Я тебя достану…

— Поздравляю, уже! — набираю скорость.

— Су***, удовольствием подавишься. По гланды! — за спиной нагоняет злобно.

— Я бы это размером не назвала, — морщусь брезгливо, продолжая делать вид, что мне все равно, при этом играя на камеру. Народ любит ругань.

— Смотря в какую дырку совать! — преследователь не в курсе, что я снимаю, и поэтому старается произвести эффект. Производит, но не на меня… А вот зрителям должно понравиться! — Я к заду твоему неравнодушен, — подтверждает мысли сальноволосый, распыляясь ядом. И звучит его голос опасно рядом, но я не собираюсь пасовать на первом же отрезке. Да к тому же, если урода сразу не поставить на место, будет только хуже.

— Впечатляет, — сложно не согласиться. Тощий равняется со мной. Скабрезный оскал, безликий взгляд. — И как такой агрегат не мешает на скейте кататься? — лживо восхищаюсь. Ловко сворачиваю с тротуара на обочину дороги, и несколько секунд качусь вдоль бордюра.

— Су***!!! Рот твой тоже вые***!!! — маты обрываются. Чмырь продолжает орать благим матом, правда ужé, как понимаю, не на меня. Краем глаза замечаю, как доска урода стопорится, и парень соскакивает на асфальт.

Сама сбиваюсь с проката — на земле блестят мелкие шипики.

Колесом запинаюсь об очередной. Проворно спрыгиваю, избегая падения, при этом страшась разбить телефон. Увеличиваю экран, чтобы снять металлические колючки, которые сто пудов не просто так на асфальте оказываются.

— Вот такие сюрпризы от настоящих мачо! — комментирую с напускной скукой. — Воображение у них… — Перевожу экран на сальноволосого, который продолжает крыть, на чем свет стоит, всех и никого конкретно: — Как словарный запас вот этого! — заключаю ровно.

Задерживаться нельзя — хватаю скейт. Бегу, посматривая по сторонам.

Впереди еще отморозки. Бивис и Баттхед — от и до, даже смеются так же мерзко. Ни то икая, ни то хрюкая… и как бы между прочим опустошают небольшие коробочки. По характерному отблеску понимаю — шипы разбрасывают.

— А вот и главные затейники, — улыбаюсь в экран. Пару секунд снимаю участников, а потом машу в камеру: — Всех люблю! Бай! Скоро опять включусь!

Особой сложности по прохождению первых отрезков и площадок не вижу. Да, на оборудованных местах толкучка, но так как прибытие отмечается по времени, никого не пропускают без очереди. Условие сложное. Есть определенное количество обязательных элементов, которые необходимо выполнить и которые оцениваются строго по установленной и регламентированной шкале этого вида спорта. В этом организаторы от настоящих соревнований не отступают. Но… на каждой площадке позволен всего один подход. Выполнил — круто, провалился — кати дальше. До финиша добраться любой может, но каков балл будет на выхлопе… вот вопрос.

Поэтому народ хоть и старается выделиться из массы, но сначала большей частью выполняют обязательный минимум, а уж потом из кожи начинают вылезать…

На первой площадке — простенькая танцевальная программа на умение владеть предметом и дар импровизировать. При всей мелодичности, я не танцор, но с доской научилась играть и баловаться отменно.

Одолеваю на раз…

А вот на прохождении отрезка до следующей площадки меня чуть под авто не толкают. Толкнуть — толкают, но избежать колес успеваю. Коленка в мясо, ладонь… тоже. Пока поднимаюсь, негодующе буравлю с десяток спин парней, что вперед меня прокатывают… Просмеиваются, друг друга подзадоривают, хвалят. Ясное дело, не понять, кто из них конкретно пихнул…

Ну и ладно! Им жить со своей подлостью!

На второй площадке несколько видов лестниц и перекладин.

Тут чуть мозги не выплевываю, когда пролетаю самую протяженную лестницу… Колесиками цепляюсь за последнюю ступень, зубы так клацают, что даже в глазах серпантин звездочек мерцает. Еле координируюсь, чтобы не грохнуться. Редкие участники аплодируют, большинство презрительно морщится. Не мудрено, они-то доброй половиной участников проваливаются именно тут.

На третьей заставляют понервничать обязательные три чаши.

Причем, как всегда, лишь одна попытка, несколько минут, и крутой список трюков, которые нужно выполнить, чтобы не вылететь из топа.

Не скажу, что все делаю чисто, но… у меня уже ноги налиты свинцом от усталости, а впереди еще площадка и финишный трек!

Так и двигаюсь.

По условиям, бóльшую часть трассы участник обязан одолеть на скейте, но нет обязательного пути шаг в шаг. Можно и своим путем двигаться, главное контрольные точки и камеры не пропускать — отчет же ведется, да и подписчики должны видеть, что творят их блогеры. Квадракоптеры продолжают следовать за нами, вселяя крохотную надежду, что мерзкие типы, кто не желает честной игры, будут распознаны и вычеркнуты из списка. Надежда робкая… глупая, но так хочется справедливости!

По ходу присматриваюсь и по возможности обхожу стороной драки, особо крупные сборища, а на контрольных точках к делу подхожу с энтузиазмом и чувством… я — плохая девочка и обязана держаться в топе рейтинга.

Четвертая площадка — сплошная полоса препятствий с рампами, турниками, лесенками, чашами, колесами, поэтому, чем ближе к точке, тем больше скорость доски. Каждый хочет первее других зафиксировать время.

Финиш, как вижу на плане — заброшенное водохранилище. Страшно представить, что там ожидает, но точно — обязательная фотосессия возле «стены славы», она есть на каждой контрольной точке. На ней, кстати, необходимо оставить автограф. Об этом не предупреждали, поэтому возле первой замираю. Недолго думая, ставлю стебный факовый авто знак «шипы» одним из баллончиков краски, валяющихся на асфальте возле стены. Потом прикольное сэлфи на фоне своей каракули — оно у меня теперь шаблонное, как на втором видео для турнира.

Четвертый уровень прохожу с грехом пополам. Организаторы перестарались с фигурами и сложностью. Зад отбила, локти ободрала. Блин, не уверена, что вообще кто-то в силах пройти данный этап. Ну, если только друг Лианга Кинг Яо — он скейтер от бога. Хрупкий, изящный, гибкий, пластичный, как резина, и суперустойчивый. Доска к ногам словно приклеенная. Порой кажется, что он на ней себя чувствует увереннее, чем пешим. Такое крутит, что волосы на голове дыбом. Знаю, эта дистанция за ним будет. Просто не вижу достойного для него соперника, как ни прискорбно звучит.

Селиверстов… нет, ему тоже не осилить. Он середнячок — уверенный, но не более.

На подходе к последней точке мерзкие шуточки в сторону моей скромной персоны из разряда размашисто-откровенных и нецензурно-нижепоясных деградируют в сугубо плоскую однобокость.

— Степень агрессивной сексуальной озабоченности участников удручает, — комментирую, как заправский блогер, по ходу движения демонстрируя очередного идиота в наряде… Санта Клауса, катящегося на доске и выплевывающего похабные реплики в мой адрес. Апофеозом действа становится его крутой разворот и оголение зада. Возвращаю камеру на себя. Делаю нарочито кислое лицо, морщу нос:

— Напрягает скудность воображения особей неопределенного пола, несмотря на некоторые… четкие, болтающиеся и обильно покрытые волосами признаки принадлежности к мужскому.

— Суч***, че, бл**, снимаешь меня? — продолжает сыпаться нецензурщина, и судя по агрессивности перевозбужденного и чудовищно необразованного ОНО — ОНО бесится.

Направляет скейт ко мне. Не идиотка, понимаю, что сейчас мне может перепасть, поэтому спешно ухожу в ближайшую подземку. Выписав пару элементов, хватаю доску и бегом перемахиваю через ступени. Позади раздается сквернословие и обещание скорой расправы. Мчусь по сквозному переходу со всех ног.

Перепрыгивая ступени, поднимаюсь, выскакиваю на улицу и, не будь дурой, сигаю через ограждение на проезжую часть. Так как ночь, — пусть и светлая, — движение слабое; пересекаю дорогу, ловко маневрируя «перед» и «за» пролетающими машинами. На перекрестке сворачиваю за угол и торможу на светофоре возле авто. Оцениваю малогабаритность и литраж 1,3 «Матиза», значок «!» вкупе с каблучком.

Слабое, но мнение складывается автоматически. Понятно, что водилой может не неопытная дама оказаться, а ее бывалый муж, чья машина по стечению обстоятельств на ремонте, но шибко на ней не разгонится даже он, поэтому цепляюсь битой за фаркоп, и только слышу за спиной: «Поймаю — убью!!!», — машина начинает движение, а с ней и я.

Благо, двигаемся по нейтральному ряду…

Позади раздаются многоэтажные обещания расправы, ну и конечно красочные эпитеты, коими ОНО меня называет, — с наигранной улыбкой продолжаю репортаж на приличной для скейтера скорости:

— С вами Харли с места событий. Подписывайтесь на меня!.. Ах, да, я за мир во всем мире! — Складываю губки бантиком и невинно хлопаю ресничками. Чуть погодя начинаю вести подробный репортаж с проезжаемых мест, при этом пожевывая жвачку и пузырики надувая. — Ну, снимите с меня пару баллов за попутку, — резюмирую зевая, — но заметьте, я на доске, то есть правила не нарушаю… — почему бы не поумничать?

Дух захватывает, в висках грохочет кровь. Страшно? Конечно! Маневр очень опасный, зато помогает обойти приличную толпу скейтеров, кучной толпой и разрозненной змейкой катящихся по дорогам и тротуару.

— Очень показательный турнир отпетых матерых ОНО! — значимо киваю, быстро переведя камеру на отчаянно дерущихся. Доски валяются, а парни машут руками и ногами, причем так неумело, что начинаю идиотски ржать, выдавливая смех Харли: — Кто-нибудь, дайте им пару уроков рукопашного!!! А то хуже баб, ей богу, сейчас волосы друг другу выдерут, да моськи расцарапают… Мда, видимо, организаторы очень волновались за мой слух, ну и переживали, что я грязь эту не вынесу… Спасибо, родные, такой заботы с детства не помню! Прям в груди защемило от нежности, — изображаю скептическую улыбку, больше смахивающую на брезгливую ухмылку.

Но в чем-то Витька и Игнат правы — противно…

Телефон начинает гудеть: «Вы уходите с маршрута!». Блина, так увлекаюсь, что забываю про путь следования. Машина снижает скорость, включает поворотник. Избегая травмы, аварии, отпускаю фаркоп и продолжаю катиться, пока доска не начинает замедляться.

Возвращаюсь на нужный поворот и некоторое время качусь, поглядывая по сторонам, пока за очередным углом, прямо через дорогу, не натыкаюсь на свору голодных, как понимаю, до моего тела ОНО. Что удивительно: сальноволосого фрика, Клауса-эксгибициониста, и еще одного. Его не помню, но вид у него под стать двоим первым. Нездоровый, хоть и в прикиде себя самого.

Как они сюда добираются раньше меня?..

Черт, видимо, бегаю много, круги лишние нарезаю, избегая гущи событий, возвращаться приходится…

Они по прямой или мухлюя, а я зигзагами.

Блин, блин!

— Вот она! — Вздрагиваю от мерзкого голоса сальноволосого.

— Су**, я же говорил, надо подождать! — ржет второй.

— Ага, — окидывает меня красноречивым взглядом третий, мистер-угри. — Она стóит задержки! — кривит похабно губы.

Ой-ей! По телу мороз прогуливается, да так, что на миг торопею. Дыхание надламывается. Сердце начинает диким стуком оглушать.

Не думая, сворачиваю в проем между домами. Во дворе оказывается строительная площадка, огражденная зубчатым деревянным забором. Мчусь вдоль него, постукивая ладонью, вдруг какой зубец расшатан. Мне везет. Один со скрипом двигается. Позади уже летят откровенные маты и обещание моря крови и боли.

Протискиваюсь между зубьев, но, уже перекидывая вторую ногу через нижнюю перекладину, застреваю доской. Звучно ударяется о ребра расщелины и, выскользнув из рук, валится на землю по ту сторону. Поднимать некогда, вижу приближающихся уродов. Стискивая крепче биту, мчусь к частично возведенному зданию. Судя по отсутствию техники — стройка заморожена. Первый этаж — парковка, скачу по ступеням на второй…

Цементные стены и перекрытия, пол устойчивый — бегу, что есть сил, по коридору, безотчетно вглядываясь в пустующие зеницы будущих помещений, где пока нет ни дверей, ни окон. Упираюсь в тупик в конце здания. Твою мать! Я думала, тут будет лестница на третий этаж!!!

Разворачиваюсь, чтобы вернуться… возможно, спрыгнуть… но поздно. Уроды специально на меня травлю устраивают, чтобы до финиша не добралась. Интересно, дело рук Игната? Зура? Или Гризли?..

Черт! Это сейчас не важно! Я в тупике! Попалась. Дура. Сама себя загнала в закрытое пространство. Пробиться сквозь загонщиков? Пальцы судорожно сжимают биту.

Тощий похабненько хмыкает и качает головой — неа.

Но оружие в ладони сидит крепко. Смогу — не смогу…

Глазами обшариваю голые проемы. Только пустоты для окон…

Прыгать? Но до любого проема еще добраться нужно.

Сердце отбивает сумасшедший ритм, меня лихорадит, в голове больно от гула крови, но я не сдамся!

— Далеко убежала, тварь дисишная? — раздается насмешливо гневная тирада Клауса. Троица подступает с видом победителей.

Страшно ли мне? Не то слово, сейчас обоссусь! Нервно сглатываю, натягиваю идиотскую улыбочку чокнутой героини:

— А вы только троицей девушек прижимаете? Если вы по одному, вам не дают?

Ясное дело, из ума выжила. В здравом — бешеных псов раззадоривать никто не станет. Да где же ему взяться, когда от ужаса ноги трясутся, да отчаянная мысль прыгнуть со второго этажа мелькает? Убьюсь, зато тварям не дамся…

— Вот же су***, - плюется тощий жердь. Глаза стеклянные.

Хреново дело… видать, под наркотой.

Начинаю ржать — да, истерика, но мне до чертиков страшно, а выхода не вижу. Перехватываю биту удобнее — и второй рукой тоже, чуть размахиваюсь, отступая, пока позволяет стена.

— Ну, кто первым приголубит? — подмигиваю неуверенно, но что уж выходит — скорее смахивает на нервный тик.

Уроды начинают переглядываться, посмеиваться раздражающе, провокационно делая шажки ко мне. Попугивая, с разных сторон. Мелкими выпадами, чтобы затравить и сбить с последовательности. Головой не верчу, лишь глазами, судорожно стискивая биту. Сердце грохочет набатом: «Драться, драться…»

Лианг немного учил, но девчонке с тремя отморозками не справиться. Это только в фильмах случается, а в жизни… Джи Линь объяснил, что, зачем и почему, и дал понять, что дать сдачу другой девчонке смогу, даже смогу эффектом неожиданности парня оглушить, но толпу не осилю, и конечно смешно буду смотреться против подготовленного бойца.

Поэтому затравленно дергаюсь, пока Клаус не решается опасно шагнуть ближе… Нервно битой отмахиваюсь и даже чуть цепляю отморозка, но поздно понимаю, что меня расшатали. Оборачиваюсь к другому — он меня за руку успевает цапнуть. Бью, как получается. Невнятно и смазано. Расстояние сжатое, размаха не выходит — правда бита все же врезается в тощего, точнее, в бок — по ребрам… Парень глухо всхлипывает, фиксируя мою руку своей до хруста в локте. Теперь и я взвываю, от боли и неожиданности — а так как ладони вспотели, бита выскальзывает, гулко прокатившись по цементному полу.

— Сук***, - рычит сальноволосый, и в следующий миг меня оглушает пощечина. Перед глазами сноп искр, звон в голове… От шока и растерянности ведет. Нога предательски подворачивается, наступая на крупный сор и я, не устояв, позорно заваливаюсь на пол.

Отморозки тотчас бросаются скопом. Зажимаюсь в комок, прикрывая голову. Пусть бьют, куда угодно, но только не по голове. Мне ей жить еще…

Пару несильных пинков по бокам прилетает. Но уже в следующий миг меня рывком за шиворот воздевают на ноги. Кто — не понимаю, да и не дают очухаться. Очередная затрещина получается хлесткой — в башне гул. Таращусь во все глаза на ближайшего — сальноволосого, и от следующей оплеухи ухожу, как учил Лианг. Ставлю блок, пусть неумело, зато лицо не страдает — шварк по рукам проходит.

— Вот же бл***, - орет Клаус.

Избегая падения, отшатываюсь, но спиной упираюсь в стену. Испуганно взглядом ловлю того, кто нападет, и натыкаюсь на перекошенное бешенством лицо третьего урода. Рука в замахе…

Я готова либо получить, либо отбить…

— Бл***, как же ты меня зае***! — вот чего не ожидаю, так именно ЭТОГО голоса. Селиверстов аккурат позади троицы. Жадно дышит, словно после длительного бега резко тормозит. Держит две доски. Свою и… мою. В наряде Звездного Лорда из «Стражей галактики», очки бултыхаются на груди, на специальном шнурке. Значит, съемку не ведет. А жаль… вот бы неоспоримое доказательство нападения на меня было.

Парни непонимающе оглядываются.

— Тебе какого х***? — скалится тощий.

— Да так, — делает пару шумных вдохов-выдохов Игнат и выпрямляется, — вечеринки люблю, а у вас тут ничего так, — хмыкает с наигранной легкостью, — весело. — Вижу, как давится горечью вперемешку со яростью. Злой как черт, и сейчас кому-то достанется.

— Если трахаться хочется, то в очередь, — кидаю избитую фразу, шокировав не только окружающих, но в первую очередь себя. Облизываю губу — у-у-у, щиплет. Непроизвольно касаюсь рта и морщусь. Абзац, лишь бы синяка не проявилось.

— Не, — перестает улыбаться Игнат. — Я очередь не люблю. Я первый. А если первый, значит… первый, и желательно… единственный. Сюда иди! — приказ воодушевляет, вот только ноги не слушаются. — Бл***, сюда топай! — вкрадчиво чеканит Селиверстов.

Спасибо за пинок. Я бы поржала, да спазм глотку душит. Поэтому слезы… благодарности, граничащие с обожанием, вперемежку с ненавистью. Игнат как всегда в своей неандертальской манере. Герой-спаситель-изверг — даже выручает с двусмысленным подтекстом и обнадеживает контрольным в голову.

Хромая, двигаюсь к соседу. В лодыжке тягучая боль, но терпимая.

— Я чет не понял. Это твоя су***? — рычит сальноволосый, но путь не преграждает.

— Э, — не выдерживает нашей сцены Клаус. — еп***ть, ты че, у нас пиз*** уводишь?

— Причем так нагло, — поддакивает шокированно третий, — что я ах***ваю. Готовь очко, му***! — за спиной сгущаются сумерки очередного конфликта.

Старательно не выказываю подступающую панику, подбираю биту. С гордо поднятой головой и прямой спиной иду к Игнату. Меня трясет… эмоции шкалят, вот-вот разревусь. Равняюсь с Селиверстовым.

— Думаешь, ты больше в их вкусе? — роняю невинно, только бог знает, как язык ворочается.

Игнат мою доску толчком припечатывает мне в грудь.

— С ними закончу, — едва слышно, но шелест режет слух, а каждое слово вколачивается в дурную башку, точно гвозди XXL размера, — до тебя доберусь. А теперь пошла!

Смачный удар по заду заставляет прибавить шагу.

— Я готов, — нарочито бодро и явно уродам, — даже вазелином смазал. Щас пробовать будем… вашу проходимость! — обманчиво холодный голос Игната на последних словах пугает больше, чем если бы орал.

Перед глазами жуткие картинки начинают скакать и такого содержания, что хочется в женский монастырь. Срочно! И не выходить больше на белый свет!

Срываюсь на бег. Мелькает шальная мысль остаться и хоть как-то помочь Игнату, все же вдвоем куда проще, но ноги несут против воли. По ступеням вниз… По территории, к забору, где зубья сдвинуты.

На миг торможу, бросая взгляд на второй этаж. Не видно дерущихся, но отчетливо слышно эхо болезненных стенаний, глухие удары, вопли и маты. Если судить по звукам, Игнат — отборной руганью кроет уродов, а ушлепки кровь глотают…

От души отлегает. Хотя сердце все еще грохочет испуганным битом.

Протискиваюсь между звеньев забора. Выуживаю телефон из кармана шорт. Благо, не потеряла, но с досадой отмечаю паутину, разукрасившую экран.

Твою мать!

Быстро сверяюсь с маршрутом…

Наспех вытираю зареванное лицо и кровь с уголка рта.

Качусь дальше, мимо камер, где приходится нацепить маску Харли и позировать, словно ничего не случилось. И уже через несколько сотен метров вижу парк. Там полно народу… Но толпа течет в одном направлении — к дамбе, что закрыта уже как несколько лет.

Чем ближе к толпе, тем больше ядовитых и пошлых реплик от разношерстной толпы а-ля флэш-моб «кто кого переплюнет в костюмированном шоу».

Делаю лицо блондинки-идиотки, чупик в рот — блин, мне даже нравится уже эта манера что-то жевать. Отвечать не нужно, колкости оставляю при себе.

Жвачная реакция раздражает народ, а тупоголовая манера игнорить или равнодушно проходить мимо — откровенно выбешивает парней. Но чем больше толпа беснуется, тем быстрее остывает. Главное, не подогревать злобу.

Без суматохи прохожу довольно сложные рампы, а на финишной — торможу, как и все, на стене высокого ограждения. Внизу раскинута обезвоженная дамба.

То, что внизу, не на шутку пугает. Ошметки досок, колесики, кровавые разводы… Все спешно убирают, но это, блина, какая-то братская могила скейтеров! Чтобы решиться на такие прокаты, а как понимаю со слов — необходимо по карьеру скатиться до финишной прямой, раскинувшейся в самой низине, — нужно быть напрочь лишенным чувства самосохранения.

На итоговом пятачке уже приличная толпа. Лианг там, кто бы сомневался, в костюме Росомахи — любимый персонаж, и конечно в кругу друзей — шаблонно «Марвел» с «Диси».

Еще вижу несколько ребят из команды Игната. Удивительно, но парни не поддерживают командира в образе «геройский костюмчик». Они… миньоны. Все! Четверо. Юмористы…

— Сук***, бл**, здесь мозги оставить можно.

— Не можно, а придется.

— Пиз***, жилы стынут.

— Ахах, яйца в кулак и ехать.

«У меня их нет». Мысль ускользает, только ловлю на себе заинтересованные взгляды:

— Че, бл***, увлажнилась уже?

— А то. Зато на своей смазке и покачу, — вновь надеваю маску безразличия.

Так как других желающих совершить прокат нет, нарочито долго облизываю чупик, языком прогуливаясь по округлости. Близстоящий парень нервно сглатывает, кадык медленно дергается, его сосед тоже глаз не может отвести. Боже! Какие же все однобоко-озабоченные.

Протягиваю первому карамельку, другому вручаю биту:

— Вернете, когда свои яйца отрастите.

Чтобы больше не думать — от ума, как гласит умная поговорка, лишь сума, да беда, — наступаю на доску и лечу вниз…